– А что может показаться дурным в рассказанной тобой истории? Предупредил об опасности, помог отбить атаку, взял важного пленника. Его, кстати, вы уже наверняка допросили, так что знаете всё не хуже меня.

– Я похож на дурака, Блурвель? Какого чёрта твои люди вообще делали в Корпугаре?! Без согласования со мной.

– Все мы приносим пользу Империи по мере своих сил, – спокойно ответил маг. – Я давно пытаюсь донести Императору мысль, что мы слишком тянем с этим гнойным нарывом. Ещё немного, и зараза расползётся. Мои люди должны были собрать больше информации, чтобы у меня, в свою очередь, стало больше доводов советовать Императору удвоить численность направленных сюда легионов и надавить на Закатное и Дол. Те тоже должны прислать больше войск. Город необходимо взять не позднее окончания весны.

– Тогда почему вместо того, чтобы разнюхивать ситуацию внутри Корпугара, они участвовали в вылазках хетов за его пределами?

– А ты как представляешь их отказ? Мол, мы не хотим, мы прибыли в город не для этого? Мазай действовал по обстоятельствам и благодаря этому ты остался жив.

– Пусть подтвердит.

Отдав приказ, легат кивнул одному из своих магов, который, по всей видимости, должен был контролировать правдивость моих показаний. Но не успел я ответить, как меня перебил Блурвель.

– Он смог бы это сделать, даже будь это совершенной неправдой. Мазай один из сильнейших боевых магов, которые мне известны. Его третья ступень уже близка к потолку, поэтому у своих можешь даже не спрашивать. Они ему не ровня.

– Вот как? – на этот раз легат взглянул на меня совсем по-другому.

– Именно. Поэтому если бы он хотел тебе навредить и был бы в тот вечер на стороне хетов, то у тебя не было бы шансов спастись. Надеюсь, с этим мы прояснили?

– Не так просто. Мне до сих пор слабо верится в такое совпадение. Откуда тебе было известно, что хеты собираются напасть на меня? И как ты отдал своим людям приказ о моей защите? И главное, с какой целью?

– Какие способы связи мне доступны, останется тайной. Извини, но не все секреты принято разглашать. Особенно когда речь идёт о магии. А зачем… Скажем так, я действительно думаю, что ты находишься на своём месте, Серсилен. И как легат ещё в полной мере послужишь Империи. В тот момент я посчитал это важнее прочих задач.

Командующий 13-м имперским легионом не ответил, грузно склонившись над подробной картой. Какое-то время он разглядывал её, словно мысленно переставляя фигурки и разыгрывая там партию. После чего вновь перевёл взгляд на меня и сказал:

– Ты и твои люди можете идти.

Когда же неглубоко поклонившись, я направился к выходу из шатра, то успел услышать и другую его фразу, адресованную уже Блурвелю.

– А ты ненадолго задержись. Я хочу, чтобы ты передал императору и мои слова тоже.

Вернувшись в шатёр, я упёрся в 7 пар настороженных глаз, которые смотрели на меня, не мигая. Семь, потому что незадолго до этого принесли обед, и даже вся важность момента не могла оторвать Горунара от его поедания. Но и он своё ухо оттопырил, явно орудуя сейчас ложкой медленнее чем обычно.

Страсть как хотелось ляпнуть что-то навроде «теперь мы служим легиону!» или даже «завтра идём на штурм Корпугара!», но удержался и коротко объявил:

– Собирайте вещи.

Народ облегчённо выдохнул, и лишь Хорки не преминул уточнить:

– И всё-таки Фельс?

Подразумевал он при этом не только сам город, как место назначение, но и перспективы некоторых серьёзных изменений в нашем статусе.

– Похоже, что так, – ответил я.

Я ещё раз внимательно оглядел вновь заработавших ложками бойцов, пытаясь понять, что в этой, казалось бы, мирной картине у меня вызывало чувство неправильности. И понимание пришло ко мне, увы, слишком поздно.

– Так, бойцы, а где моя порция?

– К-кхе, – подавился Колтун от такого вопроса. – Так мы думали, тебя у легата обедом накормят. И не этой баландой, а чем повкуснее.

– Та-а-к, – протянул я. – И с какого рожна вы вдруг решили, что аж целый благородный легат будет меня угощать со своего стола?

– Ну так, мы ж его вроде как спасли? – уже совсем неуверенно и даже вопросительно сказал рыжий, глазами при этом ища поддержки у других соучастников совершённого преступления.

– А если я скажу, что ничего там не ел? – уже понимая куда идёт разговор, зачем-то решил уточнить я.

– Э-э… Ну тут такое дело, командир. Что в котелке было, то уже по мискам разложили. Но и там оно, сам понимаешь, долго не пролежало.

И словно в подтверждение Колтун продемонстрировал совершенно пустую деревянную тарелку.

Ну что за люди эти Зайцы, которым смело можно доверить свою спину в бою, но не порцию армейской похлёбки…

******************************

Когда мы покидали лагерь, судьба ещё раз свела нас с Асаланом. Его связанного, побитого, но не сломленного как раз вели в сторону того большого шатра, который я сам недавно покинул. Наши глаза ненадолго встретились, и, к моему удивлению, пленник лишь оскалился в улыбке. Я же проводил его не выражающим никаких эмоций взглядом.

Разговор с Блурвелем, который первое время решил сопровождать нас, не заставил себя долго ждать. На первом же долгом привале он повесил «полог тишины» и потребовал от меня подробностей. Я неоднократно представлял себе этот диалог и подготовил не один вариант его развития. Но в итоге решил придерживаться самой простой тактики – говорить правду. Не всю, конечно, а лишь ту, которую бы смог поведать обычный наёмник, побывавший в этой передряге и каким-то чудом оставшийся в живых. Ну может, не совсем обычный.

Я в подробностях описал ему весь наш путь через чёрные пески, от Новой надежды и до самого Мёртвого города. Рассказал про сражения на подступах к пирамиде и внутри неё, о том, как погибли практически все другие претенденты, и как мы нашли вход в тайный храм.

На это мастер, кстати, серьёзно кивнул, сообщив, что о смерти барона Итеса, рыцаря 3-го круга посвящения ему уже доложили. Ровно, как и о гибели мастера Вздарри, который последние 20 лет жил в Золотой башне. А вот информация о Полеме и слуге Отрёкшегося его заинтересовала куда больше.

– Крылья из обжигающего света? – с сомнением в голосе спросил он меня. – Таких заклинаний мне не известно. Зато упоминание о чём-то подобном есть в трактатах церкви Троих. Т’ар нередко изображается с белыми крыльями за спиной.

– Как и Ишия, богиня плодородия и веселья из пантеона Южных королевств, – добавил я.

– Верно, – задумчиво согласился маг. – И это наталкивает на непростые выводы. Мне даже страшно представить, что ты поведаешь мне дальше. Так что ты нашёл, когда прошёл в этот… вход из мрака и жути?

– Не что, а кого, – поправил я мастера. – По ту сторону оказался тот самый Ткач, за чьим наследием нас всех отправило это пророчество. По крайней мере так его звали когда-то. Сам он сказал, что это лишь одно из множества его имён, от которых он отрёкся.

– Отрёкся, говоришь?.. Продолжай.

Ну я и продолжил. На этот раз было куда труднее лавировать между правдой и недомолвками. Не мог я рассказать Блурвелю ни о Малеке, ни о своей миссии, ни тем более о полученных Бесом таинственных артефактах. Но мог поведать об услышанных намёках на противостояние высших сущностей, их давней вражде и жажде мести. А ещё о том, что Ткач реализует какой-то собственный план в Павелене, и лишь вопрос времени, когда это почувствуют все остальные его обитатели.

И это произвело на мастера Блурвеля сильный эффект.

– То есть ты говоришь, что ты лично видел… Отрёкшегося?

– Я видел того, кто этим именем представился, – поправил я мага. – Или мне могло показаться, что я его видел. Может, это было внушение, иллюзия, галлюцинация… Да что угодно. Место там необычное.

– Разумное допущение, – кивнул он. – Но если наложить на эту историю все остальные приключившееся с тобой события и вызванные ими последствия, то вероятность ошибки минимальна. Это был он, и он говорил с тобой. Но зачем? Ведь ты сказал, что своё «наследие» он передал этому мальчишке искателю.

– Сильные маги видят нити. А Ткач, судя по пророчеству, видит их лучше остальных. Кто я такой, чтобы судить, для чего именно он говорил со мной? Может, он знал, что эту информацию я передам тебе, а может, для чего-то ещё. В любом случае, на нашей аудиенции он прямо сказал мне, что из меня получится самый хреновый жрец из всех, а потому он предпочтёт Шена.

– И с этим он явно не ошибся, – усмехнувшись, согласился мастер. – Как с первым утверждением, так и со своим конечным выбором. Весь юг вот-вот заполыхает. Тамошним королям всё труднее удерживать власть и порядок. Простые люди становятся свидетелями чудес, которые неподвластны даже одарённым. От того их вера в нового бога растёт, а вместе с ней и сила новой церкви.

– Я и ранее встречал слуг Отрёкшегося, и все эти случаи не сулили ничего хорошего ни мне, ни другим людям. Там, где он реализуют свои планы, сеется хаос и множатся беды.

– Даже у хаоса есть цель, – задумчиво произнёс Блурвель. – Ещё вчера я считал ковен теневым правительством земель, лежащих по ту сторону Барьера. Со своими вполне прагматичными целями и задачами. А Отрёкшегося – то ли его основателем, то ли идейным лидером, скорее всего в ранге магистра. Но после услышанного я склонен пересмотреть свой взгляд на его роль во всём происходящем. Жаль, что тебе не удалось получить само «наследие», это приоткрыло бы куда больше тайн. Но ты прав, тут мало что от тебя зависело, а переданная тобой информация как минимум интересна. И хоть госпожа Деневиль наверняка назовёт её бесполезной, а понесённые расходы – пустой тратой денег, но так или иначе, я выплачу твоему отряду остаток по контракту. Отправляйтесь в Фельс, там уже всё готово. Меня же ждут в столице.

Что ж, я ожидал куда более сложного разговора с заказчиком. Готовился к допросу, а получил благодарность. Даже странно. Но в целом, со стороны мастера Блурвеля это было дальновидно. Ведь работа со мной пока приносила ему только пользу.

– Есть ещё один… источник информации, – неожиданно для Блурвеля озвучил я. – Та волшебница с крыльями из чистого света, которую Ткач окрестил аватаром. Мне удалось вытащить её во время обрушения пирамиды. Она сильно пострадала, даже потеряла дар и скорее всего связь со своим покровителем. Я взял смелость порекомендовать ей одного хорошего мага жизни. Думаю, она вскоре даст о себе знать. Но прежде чем решить, оказывать ли её помощь, стоит трижды подумать. На своих навсегда погасших крыльях она принесёт тебе не только ответы на интересующие тебя вопросы, но и ворох проблем. Никто не любит проигравших слуг, даже их хозяева.

На этот раз Блурвель обдумывал мои слова долго и молча, не торопясь давать ответ. Затем он встал и, не прощаясь, отправился к своей лошади. На самом краю повешенного им «полога» он остановился и, не оборачиваясь, спросил:

– А кому служишь ты, Мазай?

Опасный вопрос, но на него у меня был честный ответ.

– Можешь быть уверен, я не служу никому. Я наёмник и выполняю контракты. Но порой… встречаются интересные заказчики.

Блурвиль кивнул и, не говоря больше ни слова, покинул нас. Мешочек с золотыми монетами нашёлся на том самом месте, где он сидел минутой ранее.