Дверь мгновенно закрылась, и лифт быстро поехал вниз. Ощутить это удалось только по специфическому чувству внизу живота, которое возникает при резком снижении или падении. В остальном движение было до такой степени плавным, что можно было подумать, что его просто нет.
На схеме он увидел, как красная точка опускается вниз. Весь путь занял не более десяти секунд. Движение прекратилось, дверь сразу же отъехала в сторону.
Увиденное разительно отличалось от того, что было в прошлом помещении.
Просторный зал был ярко освещён – как обычно, без видимых источников света. В центре зала находился полукруглый стол и большое кресло, стена впереди была белой и идеально ровной (собственно, как и другие стены).
Игорь медленно вышел из лифта. Серый пол был покрыт каким-то полимером, наподобие тех, что используют на детских площадках, только жёстче, какой-то аналог «софттач-пластика», по ощущениям. Впереди был небольшой спуск в основную часть зала, справа находилась дверь. Судя по схеме, оставшейся в лифте, она вела в зону 1.2.
– Это и есть лучшее место для управления всеми функциями? – Игорь ожидал, что услышит эхо, но его не было.
– Именно так.
Озадаченно обведя взглядом почти пустой зал, он задал вполне очевидный вопрос:
– И чем здесь управлять?
На противоположной стене вспыхнул огромный экран со схемой «Объекта». Такой же экран, но поменьше, вспыхнул над полукруглым столом.
– Принципы управления одинаковы. Вы можете подавать любые запросы, визуализация с помощью голографической консоли упрощает и ускоряет обмен информацией. Изображение над консолью в центре дублируется на стене. Вы можете в любой момент изменять или настраивать любые параметры.
Игорь медленно направился к столу в центре зала. Экран, зависший в воздухе, генерировался из такой же голографической консоли, какая была установлена в лифте.
– Вы говорили про сенсоры, про их спящий режим. Их можно активировать? И что это даст?
– Да. Активация сенсоров доступна. Сенсоры могут работать в разных режимах, от сбора информации о местности вокруг до постоянного мониторинга обстановки. На данный момент сенсоры находятся в спящем режиме.
– Давайте тогда их включим.
– Выполняется.
Экран впереди и огромное изображение на стене вспыхнули сотнями разных потоковых строк. После чего Игорь увидел невероятное, будто невидимая рука художника в быстрой перемотке рисует картину. Экран стал заполняться десятками дорог, лесов, он увидел город, возникающий буквально из ниоткуда. И хотя это была схематическая модель, он всё равно понял, что это расположенный неподалёку Троицк.
Схема продолжала заполняться различными деталями и мелочами.
– Статические сенсоры имеют ограниченный радиус действия. Сенсоры третьего уровня позволяют исследовать конкретные области.
Игорь не стал уточнять, что именно это значит. Ему вполне хватило увиденного. Судя по получившейся схеме, то место, где он сейчас находился, располагалось в нескольких километрах от города. Оно было не таким уж большим, хотя учитывая, на какой глубине оно построено, не таким и маленьким.
– Я могу осмотреть остальные комнаты или другие уровни?
– Вы можете посещать любые…
– Понял! Понял.
Игорь направился к единственной двери в этом зале. Когда он подошёл, дверь ожидаемо отползла в сторону. За ней оказалась относительно небольшая комната, в углу которой находился стол с уже знакомой голографической консолью. Но удивляло другое, прежде всего то, пол был покрыт чем-то похожим на дерево, а на стенах рядом со столом явно висели доски, наподобие тех, что используются для рисования стираемыми маркерами. На столе, помимо полушария консоли, находилась бумага разных форматов и несколько ручек или карандашей, понять сразу было невозможно. В отличие от стола в большом зале, этот был снабжён несколькими выдвижными ящиками, да и в целом был больше похож на обычный письменный стол.
Вход в следующую комнату не был отделён дверью и представлял собой проём. За ним находилось совсем небольшое помещение, у стены стояла кровать, самая обычная на вид, с двумя тумбами по бокам и металлическим сундуком у изножья. В стене напротив находилась еще одна голографическая консоль. Слева у стены стоял небольшой стол.
Последняя часть ожидаемо оказалась ванной. Помимо привычного, здесь находилось несколько странных устройств, особенно привлекала внимание странная прозрачная ёмкость кубической формы, снабжённая какими-то датчиками.
Не уверен, что постояльцу понравится, что я здесь шарю. Это явно чьи-то апартаменты.
Игорь направился к выходу. Он хотел спросить, почему эта комната так отличается от всего остального, но потом передумал, так как ответ сам пришёл в голову. Вполне естественно, что комната личного отдыха выполнена в уютном домашнем стиле, а не напичкана разными устройствами и полимерными материалами.
Вернувшись в центр управления, как Игорь мысленно окрестил зону 1.1, он пришёл к выводу, что остаётся только вернуться в лифт и спуститься на другой уровень. Он положил руку на голографическую консоль и снова увидел перед собой уже знакомую схему.
Рука опустилась на подсвечиваемый участок второго уровня.
Снова бесшумное и почти неощутимое движение лифта, на этот раз продолжавшееся всего несколько секунд. Дверь снова отъехала в сторону.
Если центр управления был пустым и лаконичным, то данное помещение, хоть и большее по размеру, оказалась полностью загромождено какими-то устройствами. Глаза разбегались. Всюду стояли столы, над которыми, подобно хирургическим софитам, нависали какие-то лапы, некоторые места были огорожены прозрачным пластиком или стеклом – понять было невозможно. Вдоль левой стены выстроилось несколько странных устройств, чем-то похожих на роботы-пылесосы, только с торчащими щупами.
Честно говоря, если бы всё это двигалось и гудело, было бы куда спокойнее. А так казалось, что все они выжидают чего-то, подобно медсёстрам из «Сайлент Хилла», стоит сделать шаг – и всё.
Переборов первые эмоции, Игорь вышел из лифта.
– Ээ… В.И.Р., вы здесь?
– Смотря в каком смысле. Если вы имеет в виду возможность обращаться к В.И.Р, то да. Если вы имеете в виду физическое нахождение основных систем, то они уровнем ниже.
– Понятно. Я только хотел узнать, для чего нужны все эти устройства?
– Спектр задач настолько велик, что изложение его в устной форме не является рациональным. Если резюмировать, то эти устройства позволяют исследовать, проектировать и конструировать практически любые вещи в зависимости от имеющихся ресурсов.
– Да тут целый штат тогда нужен. – Игорь оглядел бесчисленные манипуляторы и приборы.
– Все модули исследовательской зоны могут работать в автоматическом режиме под управлением ИИ.
– То есть, вы можете всем управлять?
– Искусственный интеллект неоднороден. Его нельзя сравнить с человеческим сознанием. Заданное устройство лишь получает набор команд и выполняет его, более не обращаясь к ИИ. ИИ, в свою очередь, также действует по команде, поэтому правильнее будет сказать, что вы можете всем управлять через посредника. Или без него, но в этом случае коэффициент полезного действия снизится.
«Ну и зануда», —подумал Игорь, пока терпеливо слушал объяснение. Он понял, что кое-что в аббревиатуре В. И. Р. ему непонятно.
– А почему визуальный искусственный разум? Что значит «визуальный»? Я слышу только голос.
В отражении одной из панелей что-то вспыхнуло. Игорь резко обернулся и тут же отпрянул назад.
– Твою ж мать!
Алексей Полукаров возвращался домой. Последние сутки выдались непростыми, и надо было дать голове отдохнуть, но мысли о работе никак не покидали его.
Ещё четыре трупа. И не где-то в ангаре или квартире, а в пятистах метрах от элитного коттеджного посёлка, на закрытой территории. Почерк, безусловно, тот же, но в этот раз с явным прогрессом.
Ему не приходилось вживую видеть уничтожение автомобиля прессом, но в кино подобные сцены встречались часто. Складывалось ощущение, что джип с охраной Матея был смят именно таким образом. Причём так быстро, что никто даже не успел дёрнуться со своего места. Очевидно, что никакого пресса там не было. Как и нет более или менее вменяемых версий случившегося.
С ямой не лучше. Откуда посреди дороги могло появиться подобное препятствие, было неизвестно. Безусловно, взорвать или выкопать такую яму труда не составит, но только не оставить при этом следов невозможно. А никаких следов не было.
Первой версией, конечно, стало использование того же устройства, что и в автосервисе. Но если его использование было очевидным в случае с передней частью машины Матея, то характер и тип повреждений асфальта и джипа оказались совсем другими. Это было разовое воздействие, как будто прошла какая-то волна и оставила такие последствия.
Но технический вопрос волновал Полукарова лишь с точки зрения любопытства, в первую очередь он пытался понять, кто и зачем это сделал. У Матея недоброжелателей хватало, но найти среди них именно врага, да ещё и способного на такое, было сложно. В основном Матей не занимался ничем, он вырос в богатейшей семье, которая переехала в Москву из Румынии. Здесь он управлял ночным клубом, хотя, конечно, правильнее будет сказать, проводил там время. В сети он стал известен в основном за счёт нескольких скандальных роликов с участием своего «кортежа». В последнем из них он самолично выбрался из машины и нанёс несколько ударов битой по водителю, не уступившему ему дорогу.
В любой другой ситуации это бы стало отличной зацепкой, учитывая, что Матей был найден на капоте своего автомобиля с битой, вставленной в горло. Но слишком уж сильны второстепенные факторы. Их много, но вполне достаточно способа убийства.
Конечно, комментарии в сети относительно роликов с Матеем попадались самые различные, даже идея расчленения всплывала. Почитать их – так полстраны в подозреваемые записать можно.
Но всё гораздо сложнее. Обнаружить связь между жертвами так и не удалось. Учитывая их абсолютно разный социальный статус, можно предположить, что её просто нет.
Если не считать косвенных сведений. Сопоставив показания свидетелей и другие данные со всех мест преступления, можно прийти к выводу, что все жертвы имели то или иное отношения к криминалу, хотя напрямую это доказано лишь в случае с Каберовым и его бригадой. Там быстро вскрылась точка по разбору угнанных машин.
Кемеров тоже не был фигурой прозрачной. Да, раньше он занимался легальной формой рэкета, если можно так выразиться, но в последнее время ни в каких особо тёмных делах замечен не был. Не давали покоя показания бывшего участкового. Конечно, полагаться на них было нельзя, учитывая, что тот был беспробудным пьяницей и, кажется, тронулся умом. Постоянно повторял, что за Кемеровым пришёл дьявол. К сожалению, вытянуть что-то вразумительное из него не получилось.
Мало кто из местных жителей помнил, когда и при каких обстоятельствах Кемеров появился у них в посёлке, но кое-что выяснить удалось. По слухам, на месте, где построил свой дом Кемеров, раньше жил коренной житель посёлка, и вроде как не хотел продавать свой участок. В итоге случился пожар, который признали несчастным случаем, но так считали не все.
В любом случае, Матей точно не имел никакого отношения к мелкому бандитизму, если не считать его антисоциальное поведение в целом. Но даже если предположить, что все жертвы в чём-то провинились, это почти ничего не давало. Пустая связь. Никакие стандартные схемы по выявлению примерного круга подозреваемых не работали.
Полукаров остановился около дома и вышел из машины. На площадке опять собралась какая-то шпана, именующая себя стритрейсерами. Почему они облюбовали именно его двор, следователь не понимал, в целом он вообще слабо понимал сборище людей, стоящих рядом со своими разукрашенными машинами, громко обсуждающих всякую хренотень и постоянно гогочущих. Хочешь гонять – езжай на трек. Хочешь общаться – иди в кафе или бар.
Компания громко о чём-то спорила.
– Не заблокируешь ты сигнал, он ещё за километр тебя засекает и ведёт!
– Не тупи! Сигнал она не блокирует! Зато полностью засвечивает камеру! Бац! И всё, просто белое пятно, и хрен им, а не штраф!
Полукаров, случайно услышавший разговор двух ребят, остановился. В голове, как это обычно бывает, молнией пролетела целая череда идей. Забыв про отдых, он почти бегом бросился к машине.
Голова (или, скорее, размытое её подобие, зависшее перед ним) немного пугала. Хотя первичный испуг был вызван скорее неожиданностью возникновения.
Лицо не обладало какими-то определёнными чертами, складывалось ощущение, что оно состоит из тысячи булавочных головок, которые немного проваливаются или же наоборот выделяются в местах, где должны быть глаза, нос и губы. Игорю показалось, что лицо скорее женское, но, вероятно, это была лишь автоматическая ассоциация в связи с тем, что голос был женский.
– Э-э-э… Здравствуйте.
– Здравствуйте. Визуализация доступна в любой части «Объекта», где оборудованы голографические интерфейсы.
Губы открывались в такт речи, а звук стал исходить непосредственно от «головы», а не как раньше, из ниоткуда. Это мгновенно создало сильнейший эффект присутствия.
Игорь обошёл «голову» вокруг, она равномерно повернулась по ходу его движения. Затем он несколько раз провёл рукой перед «глазами» туда-сюда и сразу понял, как по-идиотски он, должно быть, выглядит.
– Итак. Значит, это что-то вроде исследовательской зоны?
– В какой-то степени.
– Судя по схеме, на втором уровне должны быть и другие отсеки, примерно…
В воздухе появились несколько направляющих указателей и схема второго уровня.
Игорь плавно пошёл по одному из маршрутов, попутно оглядывая странного вида приспособления вокруг. В принципе, в них не было ничего невероятного, и хотя видеть ему такие никогда не приходилось, думается, что они вполне могут существовать в любой научной лаборатории. По крайней мере, в кино. «Голова» послушно плыла рядом. У каждой из стен стояло огромное количество самых разных частей и устройств, предназначение которых ему было неведомо.
Первым отсеком, обозначенным на схеме, как 2.2, было скорее не отдельное помещение, а частично отгороженный уголок общей зоны. Зайдя туда, он впервые почувствовал, что понимает, что перед ним находится.
Вдоль стены располагались стеллажи с какими-то гелями, капсулами, баллончиками, а в центре стоял большой овальный стол или, скорее, капсула с прозрачной крышкой. Посередине был закреплён большой манипулятор, чем-то напоминавший захват для вытаскивания мягких игрушек из автомата. В целом аппарат напоминал машину для МРТ, только большего размера и с огромным количеством каких-то сенсоров по всей внутренней площади.
– Это лечебный модуль? – Игорь посмотрел на парившего рядом гида.
– Биорепликатор. В какой-то степени верно: он создан в основном для лечебных целей самого разного характера и решения самых разнообразных медицинских задач.
– Надеюсь, до задач доктора Шоу не дойдёт…
– Прошу прощения?
– Не обращайте внимания.
Игорь улыбнулся. Было забавно видеть, как вопросительно к нему повернулась «голова», когда задавала вопрос.
– А почему здесь вместо голографического экрана обычный? – Игорь показал на монитор, стоящий неподалеку от модуля.
– В особо важных узлах системы визуализации дублируются более устойчивыми устройствами. Голографические консоли нестабильны в аварийных условиях или в режиме нехватки энергии.
– Ясно.
Игорь направился по другой направляющей стрелке и оказался в пустом огромном зале. Абсолютно пустом.
Как будто ощутив некоторое замешательство, «голова» пояснила:
– Данный отсек рассчитан на взаимодействие с исследовательской зоной и используется для симуляций, испытаний, а также других схожих задач.
– Полигон. Понятно.
Судя по идеальному внешнему виду, никаких испытаний здесь никогда не проводилось. Последним небольшим отсеком оказался самый настоящий склад – не очень большая по размеру комната была до потолка аккуратно заставлена самыми разными деталями, порошками и жидкостями.
«Вполне очевидно, что для обслуживания такого сооружения необходимы какие-то запасы», – подумал Игорь.
Других отсеков здесь вроде бы не было. Он на всякий случай ещё раз взглянул на схему, чтобы окончательно в этом убедиться.
Нижний уровень был самым насыщенным и интригующим.
Может быть, там удастся найти хоть какие-то ответы.
Игорь зашагал к лифту. Пауза в разговоре немного затянулась. Если бы не «голова», он бы этого и не ощутил, а так пришлось задать первый пришедший в голову вопрос.
– Вход на третий уровень безопасен? Он немного отличается от первых двух.
– Все уровни «Объекта» являются безопасными. Никаких специальных ограничений для личной безопасности на третьем уровне нет.
Дверь лифта отъехала в сторону. Внутри по-прежнему горела схема «Объекта».
Как уже успел заметить Игорь, третий уровень казался каким-то двойным, одно помещение входило в другое. Как матрёшка.
Решив не расспрашивать и не накручивать себя заранее, он нажал на подсвеченный участок третьего уровня. Снова бесшумное движение, и две-три секунды спустя лифт остановился и еле заметно дёрнулся, но дверь не отъехала в сторону. Не успев испугаться, организм ощутил, что движение снова продолжилось, но почти сразу же прекратилось, и на этот раз створка привычно отползла в сторону.
Неприятно. Сюда лифтёры доберутся не скоро, если что.
Если центр управления был просторным залом, а исследовательская зона – помещением, почти полностью заставленным разными устройствами, то третий уровень был иным. Иначе и не скажешь.
Из лифта открывался вид на небольшой холл, больше всего в глаза бросалась отделка в чёрных тонах. Признаться, Игорь не мог точно вспомнить, какого именно цвета были стены на других уровнях, но точно не такие.
Стены были не просто чёрные, создавалось ощущение, что они покрыты влагой. Словно нефть.
Хотя вживую я нефть никогда видел.
Сделав несколько шагов вперёд, Игорь очутился в центре холла. Створка лифта закрылась. Постояв несколько секунд и оглядевшись, он уже собрался вернуться обратно. Какими бы диковинными ни казались первый и второй уровни, они всё же были нейтральными.
Этот уровень источал агрессию. Низкие потолки, чёрные бугристые стены. И двери. Здесь не было привычных створок, отъезжающих в сторону. Вместо них комнаты были разедлены странными массивными воротами со светящимся центром в виде шестерёнки. То ли так повлиял чёрный цвет, то ли высота потолка, но казалось, что даже освещение здесь было приглушено.
– А почему этот уровень так отличается от других?
– Исходя из спектра потенциальных задач, его конструкция является оптимальной.
Как всегда ясно, что ничего не ясно.
Только тут до него дошло, что «головы» рядом нет. Обернувшись несколько раз и убедившись в этом окончательно, он спросил:
– Прошу прощения, а где вы?
– Если подразумевается визуальная проекция, то на третьем уровне не поддерживаются голографические консоли. В остальном все системы полностью функциональны.
Из холла вело несколько дверей, в другой стороне был коридор, достаточно длинный, который заканчивался ещё одной дверью. На ней тоже что-то горело, но не «шестерёнка». Игорь сделал несколько шагов вперёд и застыл.
Символы. Те самые символы, что были изображены на самой первой двери, в конце длинного туннеля. Тогда он не успел разглядеть их как следует, зато теперь смог.
О проекте
О подписке
Другие проекты