– Вампиры? – Ильич наигранно поднял бровь, – они ли одни? Мы с вампирами в последнюю очередь боремся. Я сколько всего повидал на свете, но их не видывал, а вот прочей нежити, ух. Ты не смотри, что у коллаборантов одна форма конкурентна с человеком. “Нули”, как вы их кликаете – вот чем не зомби? Зомби самые натуральные и в Долгую зиму вполне себе живучие. Ну а оборотни, они оборотни и есть – в волка может и не превращаются, а в зверя – более чем. Ольга, тебе смешно, что я к нашествию зомби готовился, но я это место построил, пока государство разваливалось. Пока вы людей проёбывали, я их спасал. Пока вы людей на убой бросали, я воздвиг для них крепость. Вы послушный скот воспитали, с которого налоги стригли, но оказались хреновыми пастухами. Так что не надо мной смеятся и надо уважение поиметь.

– Уважение, блин, поиметь. Государство у него разваливалось. Ну, Максим Ильич, ну что такое а? У ФСОшников фургон увёл, со строительства оборонительных сооружений технику скомуниздил, панику на блок-постах и в гарнизонах поднимал. И настолько схитрожопился, что свой табор как лагерь беженцев оформил.

– Чем он и являлся, прошу заметить.

– За это индульгенцию и дали, да награбленное разрешили оставить. Так что прошу не испытывать дальше судьбу. И вообще, Ильич, кончай церемониться, что тебе надо от нас? – прервала тишину Ольга.

– Я у вас, господа чекисты, никогда ничего не просил. У меня как раз наоборот, есть кое-что для тебя.

– Для меня? Ох-хо-хо, я впрямь сконфужена. Я же при напарнике, как-то нехорошо получается.

– Улика, – Максим Ильич чуть обернулся и крикнул, – Дима, неси!

Послышался шум шагов и грохот, от звука которого на лице Ильича появилась болезненная гримаса. Дверь позади него открылась и вошёл Дима, бывший почти точной копией хозяина кабинета, только с меньшим количеством морщин. В руках он нёс винтовку длиной чуть меньше своего роста. С ощутимым усилием приподнял её, зацепившись стволом об потолок, вздрогнул, но, сохранив невозмутимость, взгромоздил оружие на стол. Обратив внимание на Ольгу с Андреем, Дима сказал “здрасте” и вышел из кабинета.

– Балбес, – поморщился Максим Ильич. – Собственно, вот.

– Это точно не мне подарок? – спросила Ольга. – Хотя я, откровенно говоря, снайпер так себе. А парень твой сын?

– Это “Тор”, – впервые что-то сказал Андрей. – Польская, только огромная какая-то.

– 23 миллиметра. И да, это мой сын, – уточнил Максим Ильич.

– Ух ты, – Андрей начал щупать винтовку, – тяжеленная. И откуда она у Вас?

– За этой посылкой не пришли, отдам за 350 кусков. И это только часть груза.

– Ну и зачем нас по этому поводу вызывать? – удивилась Ольга. – За тобой особист закреплён для таких дел. Польская, ну и что с того? Они на западной Украине воюют, а там в плане оружия чёрная дыра. Сто тысяч.

– Ольга! – вскрикнул Андрей.

– Не мешай, – процедила она сквозь зубы в ответ.

– Это грабёж, – константировал Максим Ильич.

– Семьдесят тысяч. Со скользящим затвором. Эта штуковина малокалиберной артиллерией считается и за её хранение можно люлей схлопотать. Скажи спасибо, что как вещдок не изымаю.

– Спасибо, – недовольно буркнул Максим Ильич. – Ещё у меня мёртвый поляк.

– Та-а-к! И в какой момент он стал мёртвым?

– В тот момент, когда познакомился с Димой.

– Ну-с, рассказывай.

– Покупатель не пришёл за товаром. У нас же правило – если товар не забирают, то он остаётся у нас.

– Да кто бы сомневался, – пробубнила Ольга.

– Оля! – шикнул Андрей, – оставь свои колкости на потом.

– Спасибо, Андрей, – поблагодарил Максим Ильич. – У нас всё-таки не почтовая служба, чтобы посылки отправителю возвращать. А посылка большая была – 10-ти фунтовый контейнер. Мы его вскрыли, а там два кейса из бочек и морозилка.

– Морозилка?!

– Да, морозилка. Когда мы в тёплый склад контейнер поставили, она работать начала. Как я понял, на аккумуляторах – там индикатор из четырёх светодиодов есть, мы постарались его не сломать. Тогда мы вытянули контейнер на улицу. Но она не выключилась и деление исчезло – стало три. А самая проблема в том, что мы её открыть самостоятельно не можем.

– Да ладно! Ваши умельцы, да не могут открыть?!

– Представь себе. Ничего не берёт. Понятия не имею, что за сплав, но на попытках открыть только расходники теряем, да инструмент гробим. От газового резака, правда, какой то зуммер орать истошно начинает и поэтому мы не рискуем.

– Ладно, интересно. Что в бочках?

– Так вот. Бочки мы вскрыли, а там оказалось оружие. По сути в этом ничего необычного – оно же у нас не запрещено, всякое везут. Но не такое, не из Польши и не в таком количестве.

– А там, кроме винтовки, что-то было ещё? – уточнил Андрей.

– Ну да, – Максим Ильич повернулся на кресле и, не вставая, нагнулся. Раздалось клацанье клавиш, после чего щёлкнул замок и невидимая гостям дверь открылась. Хозяин кабинета развернулся обратно уже с оружием в руках. – Собственно, вот.

Андрей и Ольга переглянулись. Они сразу поняли, для кого это оружие предназначается. Внешне автомат напоминал в полтора раза увеличенный АК. Ствол венчал пламегаситель, приклад отсутствовал, а в прозрачном барабаном магазине виднелись патроны в массивных гильзах. Андрей взял в руки автомат, отсоединил барабан и с заметным усилием извлёк оттуда патрон.

– Оболочечная пуля в металлической гильзе двенадцатого калибра 89 мм, – сказал Андрей, рассматривая патрон. Мы с таких начинали.

– С таких? – переспросил Максим Ильич, – это же на редкость неудобная штука. Очень много дури, возвратная пружина тугая, приклада нет. Такой в тиски засунуть нужно, что бы выстрел пережить. Хех. Я бы не удивился, если бы такой аппарат из САСШ пришёл, но вот из Польши… Дела, конечно. Не думаю, что у пшеков, после того как к ним Святой Престол переехал, будут оружие для упырей делать. За пятьдесят тысяч деревянных возьмёте? – он внезапно замолчал и поверх пенсне посмотрел в глаза Ольги.

Ольга встрепенулась, выходя из задумчивости и высоко подняла брови. Максим Ильич продолжал вопросительно смотреть на неё. Она перевела взгляд на Андрея, тоже на неё смотрящего и стрельнула глазами в сторону их собеседника, тем самым делегируя право отвечать на вопросы. Андрей обернулся к Ильичу, несколько раз глотнул воздух в попытках что-то произнести и, найдя наконец подходящую комбинацию положения губ и языка, отчеканил:

– Это не наша юрисдикция, – и смущённо приосанился.

– Андрей, Вы снова невероятно кратки. Ладно. Я бы не хотел иметь дело с ещё какими-то там юрисдикциями, мне и вас хватает. Хоть какую-то прибыль с этих мёртвых поляков поиметь надо.

– Вот, давайте про мёртвых поляков, – вмешалась в разговор Ольга.

– Конечно, давайте, Оля, – Максим Ильич пожал плечами. – И нечего меня всё время с темы разговора сбивать. Мы выследили телефон покупателя.

– Он держал его включённым? По звонку выследили? На какую тему общались? – вновь перебила Ольга.

– Нет, мы не общались, – Максим Ильич вновь скривил лицо. – Только сообщили о прибытии груза. Ну и пытались напомнить спустя сутки, но в тот раз он уже не брал. Подождали и начали вскрывать контейнер. Так как сундучок не поддавался, решили поискать ключик у получателя. И для начала наш телефончик найти, он должен был его вернуть.

– Выключенный телефончик?

– Оля, наши отношения – это улица с двусторонним движением. Я вам, а вы мне оказываете услуги. Не так ли?

– Мне казалось, что наша услуга тебе это то, что мы тебя не замечаем.

– Времена меняются. В итоге, как мы первый раз удочку закинули, так сразу и вытянули рыбку. Паршивую, надо сказать, рыбку. После оборотной ночи мы к нему на огонёк зашли.

– И он не ушёл гулять?

– Нет, заражённого заперли за безопасной зоной, в бывшем банковском отделении. Потрепали вурдалаки его конкретно, но как-то странно. Вам будет лучше самим посмотреть.

– Ты его сюда припёр?

– Сюда Дима его как трофей припёр, охотник хренов. Улики девать некуда ему, видите ли. Хотя, может, и будет с толк этого. Интересный он. Так будете смотреть?

Чекисты выразили согласие и вышли из прицепа. Чуть позже к ним присоединился сам Ильич и они в его сопровождении пошли на смотрины. Склад представлял из себя приземистое строение, собранное из профилированных листов металла, присыпанных сверху землёй. Внутри склада, рядом с пресловутой морозилкой, выглядевшей как искромсанный и опалённый металлический куб с человеческий рост высотой, виднелось тело. Труп мужчины среднего роста лежал вниз лицом на расстёгнутом чёрном мешке. Коричневый короткий пуховик был растерзан на уровне поясницы и топорщился окровавленными лохмотьями. Джинсы представляли из себя также не лучшее зрелище, изобилуя оторванными и пропитанными кровью лоскутами. На правой ноге оставался туристический ботинок, а на левой виднелись лишь остатки носка. Подойдя ближе, Ольга брезгливо поморщилась и положила руку на кобуру, а Андрей присел, заглянув под пуховик и ощупав тело. Внимательно осмотрев спину со следами укусов, он перевернул покойника на бок и взглядом указал Ольге на правую руку поляка.

– Максим Ильич, не подскажете, куда вы дели ладонь гражданина Великопольской республики? Неужто он понёс наказание за воровство или, Боже упаси, за рукоблудие?

– Не смешно, Ольга. У Димы родилась светлая идея попытаться опознать его по отпечаткам.

– Да ладно, не бухти. Сработало?

– Нет. То ли мы что повредили, то ли живой нужен.

– Что же ты в свою гоп-бригаду мозговитого никого не взял, а? – иронично спросила Ольга, а затем обратилась к своему напарнику, который всё ещё осматривал тело, – Андрюх, чего про поляка скажешь?

– Неинициированная “единичка”, – начал говорить Андрей, с фонариком осматривая голову поляка. Упокоенная день-два назад. Глаза впали настолько, что веки усохли. На грудной клетке следы множественных попаданий из огнестрельного оружия и специфические УФ-ожоги. Молодцы, профессионально сработали. А вот сзади уже гораздо интереснее, – Андрей снова повернул тело на живот и позвал Ольгу, – смотри.

Ольга, стараясь не дышать, подошла к Андрею и посмотрела на плохо различимые раны на спине трупа.

– Я ни черта не могу разглядеть, что в них особенного? Можешь объяснить?

– Сейчас будет понятнее, – Андрей натянул на спину трупа окровавленную рубашку, на которой виднелось несколько дыр в форме полумесяца. При наложении искромсанной ткани поверх кожи белёсые шрамы проступили более чётко. Ольга подрагивающей рукой прикоснулась к рубашке, чуть натягивая её и пригляделась, близоруко щурясь.

– Они маленькие, словно… – Ольга осеклась.

– Словно детские, – закончил за напарницу Андрей. – При этом они разные, то есть их, как минимум, двое.

– Свежеобращённые? Дети-”единицы” ведь без присмотра не выживают.

– Значит, они под присмотром и совсем не дикие. Они не деградировали, – Андрей указал на изорванные джинсы, – они охотились руками, может даже и не охотились…

– … А играли, – Ольга выпрямилась и сделала шаг назад. – Андрей, закрой, пожалуйста.

– Что? – Андрей с удивлением посмотрел на Ольгу.

– Убери, блять, пожалуйста, этого жмура с моих глаз! – она говорила, пытаясь скрыть дрожь в голосе и периодически срываясь на шёпот. – Максим Ильич вместе с тихо подошедшим сыном смотрели на Ольгу с нескрываемым любопытством.

Андрей, поджав губы, чуть кивнул и, расправив мешок для трупов, на котором лежал мёртвый поляк, накинул его тому на плечи. Взявшись за собачку молнии, он с характерным шумом потянул её вверх, скрывая окоченевшее тело.

– Извините меня, – натянуто улыбнулась Ольга. – Не люблю мертвецов. – Она зашарила глазами по складу, ища, чем можно отвлечь внимание от себя. – Что с контейнером?

– А что с контейнером? Хотите, забирайте, – ответил Ильич. – Только МИД на нас не наводите. Это не наших интересах, так ведь?