– До сих пор жил в собственном замке. Вот только с вами повелся, и сегодня непонятно где буду ночевать.

– Где находится твой замок?

– Зачем тебе? – поинтересовался Кащей. – Моя планета оккупирована вампирами. Вы хотите стать донорами? Не стоит – кровососы этого не оценят.

– Это твои химеры? – уточнил генерал. – Для наведения ужаса на колдунов?

– Помощники в этом деле мне не нужны.

– Ты глянь. – генерал уставился на детектор. – Ни разу не обманул!

– Пленники говорили о вампирах! – подал голос Ортокс. – Мальчишку я заставил нарисовать одного. На вид – обычные люди, только с клыками. Мое мнение: с помощью современного колдовства и оружия мы с легкостью их перебьем.

– Да? – ехидно заметил Кащей. – Что же вы, такие смелые и всемогущие, не помогли пришедшим к вам за спасением людям? Ведь была реальная возможность получить мой мир на белом блюдечке с голубой каемочкой!

– Смеешься, Странник? – вступил в беседу молчавший до сих пор колдун. – Никто из нас туда не сунется, пока полностью не узнает о том, как обойти твои смертельные ловушки! Этот мир был твоим тысячи лет, и мы можем только догадываться, какие опасности нас поджидают! Ни один колдун не желает погибнуть в страшных муках!

– Мои ловушки?! – изумился Кащей. – В отличие от вас, я не схожу с ума. Ничего я там не строил!

Генералы синхронно выдохнули и повернули головы к детектору, чтобы посмотреть на результат и уличить Странника в неслыханной лжи.

Результату они явно не поверили, потому что недоверчиво постучали по детектору, опасаясь, что тот внезапно сломался.

– Он не обманывает! – почему-то возликовал генерал. – Великая Вечность, неужели такое возможно?!

Колдуны от радости чуть не передушили друг друга. Более, чем озадаченный происходящим, Кащей погрузился в раздумья.

– А насчет помощи… – добавил повеселевший генерал. – так, мы не помогаем жителям тюремных миров! Они были сосланы за антиколдовские восстания, и нашей помощи не получат даже их далекие потомки!

– Ха! – язвительно бросил Кащей. – Использовать Иванушку в своих целях вам не помешало темное прошлое его предков!

Колдуны сердито загомонили. Генерал попытался вставить слово в объединенный возмущенный хор, но понял, что при общем гвалте каждый слышит только сам себя, и требовательно постучал по столу кулаком. Колдуны по инерции бросили несколько убийственных фраз и замолчали.

– Я так понял. – спросил Кащей. – что место перехода вам известно. У мальчишки выпытали?

– К твоему сведению,  – Ортокс сверкнул глазами. – гипноз способен творить большие чудеса! Все пленники раскололись при первом же сеансе! – он немного смутился. – Разве что Бабай даже под гипнозом посылал меня на какой-то короткий хутор… До сих пор не пойму, что за место?… И никто из них до сих пор не подозревает, что раскололся, потому что я внушил им, какие они стойкие и крепкие люди! Я же говорил, шоу строилось исключительно ради тебя!

– Ну, так и быть! – вздохнул Кащей. – Раз уж ради меня старались, то еще стакан воды мне принесите по случаю!

– Никаких стаканов! – сухо отрезал Ортокс. – Мы знаем, что в легендах ты постоянно выходил из заключения, выпивая одиннадцать ведер воды!

– Ты идиот! – презрительно ответил Кащей. – Это же не за один раз! Пока я столько выпью, проходит уйма времени, и про меня банально забывают!

Колдуны одновременно повернули головы в сторону детектора. Генерал развел руками:

– Не врет, сволочь…

– Между прочим. – Ортокс старательно пытался добить Кащея за причиненные неприятности. – мальчишка, ради которого ты ринулся сюда и надежно попал в наши сети, считает, что вы бросили его на произвол судьбы. Он на нашей стороне! А чтобы он окончательно убедился, что здесь намного лучше, чем в твоем мире, мы зачислили его в школу колдовства. Среди сверстников он быстро приобщится к нашей культуре и станет настоящим гражданином Союза Парамиров. Скоро он расскажет нам, где искать твой замок…

– А кто вам сказал, что он это знает?

– Укажет направление – этого будет достаточно! А, поскольку ты надежно заперт в тюрьме, мы спокойно заберем из замка древние сокровища и колдовские записи. Ты проиграл по всем фронтам!

– Ортокс. – неожиданно напомнил Кащей. – а ты не забыл, что до сих пор должен мне кругленькую сумму? Проценты накрутились такие, что не снились даже Крезу!

– Я тебе прощаю! – Ортокс сколдовал литровую банку воды, и поставил ее на стол. – Вот, чтобы тебе не было скучно, смотри на воду и думай, что она от тебя всего в двух шагах!

Кащей презрительно усмехнулся.

– Бабай был прав! – сказал он. – Тебе действительно пора идти на короткий хутор!

– Прощай, Странник! Мы узнали что хотели!

– Обращайтесь еще! Кстати, на дорожку: какие цветы вы больше всего любите?

– Это тебе зачем?

– Я же бессмертный, в отличие от вас. А так когда-нибудь приду на кладбище, постою у ваших могилок, вспомню, как вы меня боялись, и положу цветок на память…

Ортокс хотел что-то ответить, но генерал утянул его за рукав, и дверь за колдунами закрылась с легким шипением.

Теперь, когда они знали, что к чему, оставалось избавиться от Странника. Когда-то он был многократно проклят колдунами, и специальная команда собирала до их пор витавшие по мирам древние проклятия в специальную шкатулку с его именем. Когда генералы объявили, что Странник пойман, колдуны подсчитали мощность собранных проклятий, и пришли к выводу, что ее достаточно для уничтожения целой планеты. Из списка присоединенных к Союзу Парамиров планет была выбрана безжизненная после столкновения с астероидом Земля, и Странника намеревались отправить на нее вместе со шкатулкой. По задумке, он заинтересуется тем, что лежит внутри, откроет, и объединенные проклятия обрушатся на него всей мощью. Пусть он и не умрет, но космический холод навечно превратит его в ледышку, и взрывная волна проклятий зашвырнет его в бездонные глубины космоса. И колдунам с этих пор никто и никогда не будет угрожать.

Генерал передал полученные данные, и получил ответ: ровно через двадцать четыре часа из Столицы Парамиров прибудут техники со специальным оборудованием, чтобы перебросить Странника в пустынный парамир вместе с тюрьмой – для большей уверенности, что он не сбежит.

 Трезор увидел, как открываются ворота и услышал скрип массивных шестеренок. Выскочил на дорогу и чуть не проскочил под правительственными легковыми машинами: новомодные антигравитационные легковушки, доступные пока что избранным гражданам этого парамира, парили в тридцати сантиметрах над землей.

Краем глаза заметив Ортокса, сидевшего на заднем сиденье одного из автомобилей, Трезор мигом среагировал и сделал вид, что закапывает косточку.

Когда последняя легковушка вылетела за территорию, он юркнул за быстро закрывавшимися воротами, едва не прищемившими ему хвост, и спрятался за деревянными ящиками с убойно пахнувшей гадостью от тараканов. Сирены не взвыли, пулеметные очереди не загрохотали – охрана не заметила проникновения четвероногого чужака. А если и заметила, то посчитала, что среди ящиков ей жить недолго осталось.

Следы Кащея появились напротив трехэтажного здания тюрьмы. Но входы-выходы были наглухо закрыты, и над каждым висела красноглазая телекамера.

«Приступом не взять. – подумал Трезор. – придется брать фантазией».

Самое время вспомнить о рыжей плутовке, чьи усилия по взятию курятника достойны упоминания в веках как лучшего примера невероятному упорству, и использовать воспоминания в качестве примера для подражания.

Скажем так, представить себя лисой, а тюрьму – курятником. Роль Трезора на этот раз сыграют ее охранники.

Вжившись в роль лисы, Трезор огляделся: не притаился ли где в будке хитрый охранник? Это же такая сволочь, подкрадется со спины и как схватит за хвост – неделю болеть будет!

Похоже, что нет: здешние охранники плохо вживаются в чужие роли. Им бы смену отработать, и ладно.

Крадучись, Трезор добрался до входа в тюрьму, заработал лапами, копая проход в толстом слое бетона, и понял, что сил надолго не хватит – прочный бетон попался. Но долго копать и не пришлось: наблюдавший за территорией охранник вскочил, как ошпаренный, увидев, что дворняжка у входа раскидывает прочный бетон, словно сухой  песок с морского пляжа, и приказал младшим чинам разобраться как с дворняжкой, так с твердостью бетона.

– Эй, народ, открывай ворота! Хочу вам сказать пару ласковых слов! Где ваши Церберы? Дать их сюда! Сейчас мы узнаем, из них кто каков! – нараспев продекламировал Трезор, и вход открылся. Охранник по приказу старшего вышел на улицу, навел на землекопа пистолет и выстрелил: нечего здесь цацкаться с каждой собакой, дел и без того хватает!

Пуля отрикошетила от бетона и улетела за забор. А Трезора перед охранником уже не было: он юркнул в образовавшуюся щель и вбежала в широкий и просторный коридор, готовый вцепиться в кур и надавать по морде петуху. Но вместо насестов, кур и озабоченного безопасностью курятника петуха перед ним был мраморный холл с большим пультом и целой кучей мониторов, за которыми сидел наблюдатель.

– Тьфу, ты, елки–палки! – выдохнул Трезор, сообразив, что слишком сильно вошел в роль.

– Я приказал застрелить собаку, а не впускать ее! – прокричал наблюдатель, проворно нажимая на несколько кнопок. Предупреждающе завыла сирена. Охранник у выхода шустро выскочил на улицу, шагавшие по коридору коллеги юркнули в специальные ниши. Через секунду лазерные лучи прорезали коридор на двадцатисантиметровые кубики, аналогичные лучам в камере Кащея.

Тюрьма была набита лазерами под завязку, что позволяло значительно экономить на охране, подверженной влиянию человеческого фактора и способной уставать. Лазеры были способны работать до тех пор, пока не сдохнет генератор в подвале, а генератор работал на вечном двигателе, и останавливался только во время проверки оборудования. Охранники служили скорее как наблюдатели за оборудованием, а не заключенными.

Трезор почувствовал, что на спине отрезалось несколько волосков, застыл и посмотрел в глаза ухмылявшемуся наблюдателю.

– Ну, что теперь будешь делать? – спросил тот. – Это очень острая проблема!

«Сейчас увидишь, остряк доморощенный!» – подумал Трезор. Тщательно примерившись, чтобы не задевать за лучи, он уверенно зашагал к свободному от лучей пространству около пульта. Наблюдатель ахнул, вполголоса проклиная инженеров, которые и в страшном сне не предполагали, что на штурм тюрьмы пойдет мелкая собака с подозрительными зелеными огнями вместо глаз.

Трезор успешно преодолел решетку, и наблюдатель надавил на кнопку отключения лазеров – чтобы коллеги прибежали на помощь.

В Трезора полетели четыре шаровых молнии, одновременно сколдованные и запущенные точно в цель охранниками. Оглушительно свернуло, они зажмурили глаза, а когда открыли, то никакой собаки больше не было: на ее месте в полах образовалась глубокая воронка. Отвратительно запахло паленой шерстью.

– Что это было? – нервно переспросил охранник. – Неужели химера?

– Явная химера! – поддакнул второй. – от обычных собак хоть что-то остается, а от нее даже шерсти клок не отлетел!

– Знаете, что, мужики. – сказал наблюдатель. – Вызову-ка я СОБ. Пусть они своих патрульных вызывают! С этим Странником никогда не знаешь, что случится в следующий момент!

Сверху донеслось сердитое рычание. Охранники замолчали, сглотнули и медленно подняли головы.

Трезор, державшийся лапами за плафон, дождался, пока  на него обратят внимание и впадут в столбняк. Представил, что снова встретился с волчьей стаей, отцепился от лампы и рухнул в атаку.

Тюрьма, третий этаж.

Охранник прошел по коридору, взмахом руки поприветствовав Того, Кто Сидит За Мониторами. Работать на верхнем уровне было проще всего: последние годы охранять было некого. Несомненно, теперь коллеги с нижних этажей отчаянно ему завидовали: у него появился подопечный, а они так и охраняют заточенный в камерах воздух.

Он включил электронный глазок и взглянул на заключенного. Сквозь разделенное лазерами пространство было видно, как Странник пытается освободиться от цепей. Почувствовав чужой взгляд, пленник перестал тянуть цепь и уставился на монитор со своей стороны: демонстрация была обоюдосторонней. Охранник испуганно отскочил назад и выключил глазок: начальство запретило смотреть в камеру.

Предупредительный звонок почему-то не прозвучал. Охранник облегченно выдохнул: либо Тот, Кто Сидел За Мониторами, и сам был не прочь поглядеть на Странника, и потому не стал никого будоражить сведениями о нарушении приказа, либо ему сейчас не до наблюдений.

«Опять кроссворды решает» – подумал охранник: переклички охранников с разных этажей с предположениями, что за слово состоит из семи (или другого количества) букв, вошли в легенды. А что еще делать, когда нет работы?

Он обошел этаж и вернулся к столу. Нажал на кнопку, включая трехмерную лазерную сетку. Недолго повыла сирена, как за несколько минут до этого она выла на первом этаже, и этаж прорезали лазерные лучи.

Охранник развалился в кресле и взялся за сегодняшнюю прессу. Как и ожидалось, сведений о том, что во время сложной межпланетной операции пойман легендарный Странник, ни в одной газете не упоминалось даже между строк. Вместо этого были восторженные статьи об открытии нового оздоровительного комплекса на восемнадцать тысяч человек.

Начальство не любило, когда охранники на работе занимались кулинарными опытами – не та профессия, все-таки, и он произнес заклинание, создающее бутерброды с колбасой. Не глядя, протянул к ним руку и удивленно отметил, что тарелка пуста. Оторвал взгляд от газеты и уставился на пустую тарелочку.

Бутербродов на самом деле не было.

Он задумчиво приподнял и переложил газеты в сторону, хотя прекрасно понимал, что бутерброды бегать не умеют и спастись от съедания им не под силу.

Из-за стола донеслось довольное чавканье. Озадаченный охранник привстал и увидел, что неведомо откуда взявшаяся дворняжка дожёвывает последний кусочек колбасы.

Он был готов поклясться, что никаких собак в тюрьме сроду не водилось. Похоже на то, что коллеги решили пошутить над счастливчиком и провести «учения» с проникновением чужака на охраняемую зону. Но ведь пробраться сквозь лазерную решетку в целости и сохранности невозможно!

Постороннее четвероногое, которого не коснулись современные охранно-карательные системы, подняло глаза, приветливо повиляло хвостом и зачавкало не в пример сильнее.

Охранник лишился дара речи, что не помешало ему потянуться за электродубинкой. Неважно, как собака проникла на этаж, пусть над этим ломают голову проектировщики системы. Его задача состояла в том, чтобы бутерброд, съеденный собакой, оказался последним в ее короткой жизни.

Электродубинка включилась и покрылась искрами.

Собака дожевала последний бутерброд и нерешительно вильнула хвостом.

– Еще хочешь? – уточнил охранник.

Собака утвердительно тявкнула.

– А отбивную не желаешь? Свежую! – ласково переспросил охранник. Доброту в голосе словно ветром сдуло. – Сейчас сделаю!

Дубинка совершила полукруг и ударила по месту, где только что стояла дворняжка. Край дубинки задел за лазер, посыпались искры. А шустрая собака уверенно отходила, перешагивая через лазерные переплетения с такой ловкостью, словно всю жизнь только этим и занималась.

Охранник выключил лазеры и бросился в погоню. Собака, увидев, что лучи исчезли, замерла с приподнятой лапой, оглянулась… и дала стрекача.

Охранник с дикими криками бежал следом, дубинка рассекала воздух и оставляла после себя быстро гаснувшие искорки, а вредная собака ловко уклонялась от ударов. Охранник не мог понять, в чем дело: быстрой реакцией он гордился не напрасно, и белее быстрая реакция собаки выводила его из себя. Он перехватил дубинку на манер биты и швырнул следом за четвероногим спринтером, а тот не менее нагло подпрыгнул, как будто видел, что творится позади, и электродубинка пролетела под ним и ударилась о прутья решетки, перегораживающей коридор от лестницы.

Собака с легкостью проскочила сквозь преграду на лестничный пролет, развернулась, презрительно гавкнула и оставила на стене длинный автограф (владельцы собак знают, как именно это происходит). Взбешенный охранник застрочил по кнопкам кодового замка, решетка открылась, он выскочил на лестничный пролет и только здесь заметил, что собаки и след простыл.

– Да что такое творится?! – пробормотал испуганный охранник, чувствуя, как уходит почва из-под ног. – Песик! Ау-у! Колбаски не хочешь? Вку-у-усной?!

За его спиной раздалось злобное рычание. Охранник медленно повернул голову и ужаснулся: перед ним стоял настоящий монстр из фильмов ужасов, с острыми клыками и пронзительным глазами. Разве что росточком не вышел, а так – высший класс: неделю глаз не сомкнешь, если увидишь.

– Симпатичный песик… – пробормотал охранник, до сих пор не понимая, почему наблюдатель не объявил сигнал тревоги? Осторожно приседая и покрепче перехватывая электродубинку, охранник примерился и, не давая нарастающему страху превратиться в панический ужас, пошел в атаку, бросая все силы в смертельный удар.

Зеленоглазый монстр оказался быстрее.

Ортокс, впервые вернувшийся домой в качестве низверженного победителя, никак не мог заснуть: перед внутренним взором то и дело появлялся образ Кащея, спокойно отдающего оружие. Именно это заставляло Ортокса нервничать: Кащей оказался хитрой бестией и сбил его с панталыка, намекнув про свое незаурядное коварство. Пусть и блефовал, но добился своего, лишив Ортокса сна и покоя. С другой стороны, какие сюрпризы он мог устроить в чужом мире, лишенный оружия и хитрых приспособлений?

Ортокс нервно шагал по комнате. Звукоизолирующий палас глушил звуки, и тишина действовала на нервы. Обстановка в доме была максимально настроена на отдых, и теперь больше вредила, чем помогала.

Он снова и снова прокручивал в памяти дела минувшего дня. Кащей отдает оружие, взбирается в машину, уезжает в тюрьму. Отдает оружие, взбирается в машину, уезжает в тюрьму. Отдает оружие, взбирается в машину… Один, в чужом мире, без оружия, что он может? Тем более, в тюрьме?

Тревога не пропадала.

И на допросе он держался слишком уверенно для заключенного. Ну вот что может сделать этот коварный тип?

– Ничего! – крикнул Ортокс, тщетно пытаясь заглушить нарастающую тревогу. В одиночку Кащей не сумеет ничего, а здесь у него сроду не было друзей.

…Открывающиеся ворота тюрьмы, невысокие кустики, собака, выкапывающая ямку…

– Стоп! – Ортокс застыл на месте. Вот она, причина неясной тревоги. Собака. Обычная дворняжка из тех, что бегают по белому свету в немыслимых количествах. Даже Кащей завел себе похожую перед переброской. Зачем, спрашивается? Загипнотизированный Иванушка тоже упомянул о своей собаке. И царевна, кстати говоря, пугала его своей, с зелеными глазами и жутким отношением к врагам. – Нет, снова не то.

Он задумался: а зачем Кащею понадобилась собака? Потому что у всех она есть, а у него нет? Или чтобы лаялась вместо него? Глупо: он и сам умеет накалить страсти до предела. Так, для чего ему потребовалось перебрасывать беспородную дворняжку? Только ради того, чтобы отпустить ее на все четыре стороны в чужом мире? Что за блажь, в конце концов?

Он снова вспомнил увиденную мельком у тюрьмы собаку. Момент, когда она на миг приподняла голову. Он сглотнул, готовый поклясться, что в ее глазах промелькнул зеленый огонек.

– Не может быть! – воскликнул он: неужели Иванушка и царевна говорили об одной и той же собаке? А как она очутилась у Кащея?

Ортокс упал в кресло, сообразив, что начинает паниковать и метаться, выстраивая бредовые фантазии. Но что делать, если Кащей и в самом деле умело сыграл на расшатанных нервах уставшего колдуна?