Глава 7. Нежданные родственники.

Проснулась в своей кровати. Попыталась повернуться, но не могла покрывало оказалось придавлено чем-то тяжелым. Чем-то?! Меня охватило дежавю: по бокам, вытянувшись в струнку, лежали оба моих кота.

– Вас кто сюда пустил? – Хотела гаркнуть, но из горла вышел какой-то невразумительный писк.

Коты тут же встрепенулись, зашевелили круглыми ушками, начали потягиваться, запуская недюжинные когти в покрывало. Спрыгнули и обернулись. Голый Вирр тут же вернулся в кровать, но уже под одеяло. Он прижал меня к себе, в Куш пошел к столу, услаждая мой взор крепкими ягодицами и стройными ногами. Я даже возмутиться не успела.

– Попей водички, – к губам поднесли чашку воды, к которой плавал ломтик лимона и листик мяты. – Тебя ни на минуту нельзя одну оставить!

– И кровать узкая, – недовольно проворчал Вирр, прижимаясь плотнее. Я прямо всю мужскую анатомию прочувствовала! Не скажу, что было неприятно, но как-то ситуация не располагала к наслаждению этой самой анатомией, недвусмысленно упирающейся мне в ягодицы и слегка ниже. До супружеского долга буквально считанные сантиметры остались!

Я глотнула воды и закашлялась.

– Не спеши, никто же не отнимает, – ласково приговаривал Куш, придерживая кружку.

– Убирайтесь вон из спальни! – потребовала я, напившись и обретя голос.

Коты переглянулись и разулыбались. Куш аккуратно поцеловал меня в нос.

– Ты у нас жутко умная и самостоятельная, жена, мы оценили и прониклись, но хватит уже врозь жить, – сказал кот с широкой улыбкой.

– В самом деле, жена, у нас же дети! – подал голос Вирр.

Я открыла рот и закрыла, изобразив рыбу. У нас?!

– И ласки от нее не допросишься, – вздохнул Вирр, выпуская меня из объятий.

– Не любит нас жена, совсем не любит, – поддакнул Куш.

– Да вы… да как вы… – слов не находилось. И ругаться не хотелось. Хотелось под теплый бочок к Вирру. Да что ж такое-то!

Коты между тем оставили меня одну в спальне и дверь закрыли. Я откинулась на подушки и закрыла глаза. Что творится в моем доме?

Начну с важного. Прислушалась к ощущениям. Чувствую себя неплохо. Надо попробовать встать.

Встала. Ну, бывало и хуже. Синяков и шишек не набила, кости целые, а голова… что голова? Я не встречала женщины, у которой она не болела бы хоть изредка, хоть постоянно! Вот покушаю… желудок взвыл, требуя пищи. Точно, маги же жрут в три горла, когда магичат! И не толстеют, сволочи. Надо срочно бежать на кухню, готовить завтрак себе и детям. Очень плотный.

Высунулась в окошко, прищурилась на солнце. Ага, с завтраком пролет вышел, обед пора готовить, время точно больше десяти часов. Как бы не ближе к полудню. Неужели Люси голодная в школу пошла? Вряд ли девочка решила прогулять, учиться ей нравилось. Волнуясь и торопясь, умылась, накинула юбку, затянула корсаж, пригладила волосы.

Забежала в кухню и открыла рот. Запахи витали убийственные, мясные и пряные, а стол был накрыт к позднему завтраку. Пересчитала приборы. На четверых.

– Не волнуйся, Люси утром поела, и с собой взяла кекс и бутерброды с бужениной! – тут же понял мою заполошные мысли Вирр. – Не умрет она с голоду до обеда!

Крис только кивнул с набитым ртом. Что же мне, как дуре, стоять тут голодной? Мне расцеловали ручки и усадили за стол, подали салфетку. Придвинули стул. Мы обычно попроще ели, без этих церемоний, и я слегка покраснела. Открылись серебряные крышки, я облизнулась. Никакой полезной, но гадкой овсянки, никакой полезной, но отвратительной гречки, и никакого бесполезного поджаренного хлеба! Кто вообще придумал, что тосты – нормальный завтрак?! Мясные тефтели в сливочной подливе, омлет с грибами, брокколи и цветная капуста в кляре, сырники со сметаной. В круглой чашке – наваристый бульон с крохотными пельмешками. С масляными кружочками сверху, посыпанный сверху петрушкой и укропом! Мои любимые! Руки сами потянулись к ложке, ложка к бульону.

– Вы обнесли таверну матушки Мартины? – прочавкала, придвигая блюдо с тефтелями.

– Обижаешь! Лучшие повара в мире – оборотни! – отозвался Куш. – Нам не подсунешь тухлятину или негодные старые специи!

– Верю! – вот всей душой верю! Особенно, вычерпывая ложкой соус к тефтелям. Как они ухитрились сделать его таким вкусным? В меру острый, в меру сладкий, густой и пряный. Никакой майонез и рядом не лежал! – Если я так буду питаться каждый день, то скоро не пройду в двери, их придется расширять!

– Кушай, любимая, ты худая, как щепка! – Куш придвинул сырники. Кстати, почему «сырники», там же творог, а не сыр? Творожники они!

– Нам скажут, что мы никчемные мужья и плохо о тебе заботимся, – подтвердил Вирр, накалывая кусочек омлета и поднося к моим губам.

– Не могу больше! – выдохнула я через десять минут, поглаживая заметно округлившийся живот. Корсаж пришлось ослабить. – И какая работа после такого обжорства?!

Крис весело хрюкнул, утаскивая с блюда последний сырник, пышный, нежный, с изюмом. Никогда они у меня не удавались, вечно были жесткие, как подметка. То ли творог не тот, то ли неудачная сковородка, то ли руки кривые.

Передо мной возникла чашка кофе с пенкой. Умопомрачительный запах заполнил кухню. Я застонала от восторга. Завтрак точно удался! После такого завтрака хочется улыбаться и любить весь мир. Кстати, амулет против обжорства надо сделать. Чтобы жрать и не толстеть! Явно же переела!

– Нам пора на работу, – меня расцеловали в обе щеки и покинули. Коты нагло скрылись из дома! А как же выяснить отношения, поругаться? Насчет земли этой прикупленной и несанкционированного строительства? Вот зачем они напихивали меня едой! Чтоб избежать ссоры!

– Вымою посуду! – Крис поспешил к мойке и повязал фартук. – Они сказали, что шкуру спустят, да так и сделают.

– Ты мне отлично помогаешь и без глупых угроз, – ворчливо возмутилась я, собирая тарелки со стола.

– Готовят они просто отпадно, я тоже так хочу научиться!

– То есть, ты не против, если они будут тут жить?

Мальчик поднял на меня голубые глаза. Его губы вдруг задрожали.

– Вы меня спрашиваете?! Я же вам никто…

– Глупости какие! Ты мне приемный сын, как Люси приемная дочь! – я крепко обняла волчонка. – Я люблю вас обоих, и ваше мнение очень важно. Если вы с Люси будете против, коты будут держаться от нас подальше. Я же вам обещала!

– Они вроде не злые, – пробурчал волчонок, пряча глаза и выпутываясь из моих рук. – Веселые. Готовят вкусно. И смогут нас защитить.

Мы быстро перемыли посуду и прибрались на кухне. Готовить обед нужды не было, полная сковорода тефтелек и кастрюля риса ждали своего часа на плите.

– Идем работать? – я взъерошила светлые волосы приемыша.

Мы успели выполнить большую часть сегодняшних заказов, а Люси все не было. На сердце вдруг стало тревожно, и я вышла на крыльцо, раздумывая, не пойти ли ей навстречу. Мало ли, кто мог встретиться по дороге девочке, вдруг коты не смогли ее сегодня подвезти?

– Госпожа Марина! – я удивленно обернулась.

По Морской улице почти бежала воспитательница Бренда, помощница учительницы из магической школы, курносая и конопатая. Она проводила с детьми перемены и время отдыха, следила за порядком и вела что-то простое, вроде домоводства. Ее волосы-пружинки смешно подпрыгивали от быстрой ходьбы.

– Госпожа Марина! В город прибыла княгиня леопардов, ее очень заинтересовала история Люси, она посетила школу и вдруг узнала ее! – громко затараторила воспитательница. – Люси племянница княгини! И зовут ее Канлюста! Канлюста Пантар!

От входа в свой магазин громко охнула бакалейщица Миринда.

– Где они сейчас? – я спустилась с крыльца. Внутри вырастал ледяной ком, мешающий дышать.

– Она забрала девочку к себе в гостиницу. Лучшую, «Золотой фазан»! А я побежала к вам, сообщить.

– Спасибо, Бренда. Вы правильно поступили.

– Ох, ты, Люси, оказывается, принцесса! – бакалейщица закатила глаза. – Она ведь придет с вами попрощаться?

– Никаких прощаний! – резко сняла фартук и повесила его на перила крыльца. Я законный опекун Люси и не отдам ее каким-то левым родственникам. Где они были, когда она умирала в очередном приюте?

– Я с вами! – на крыльцо выскочил Крис, бледный и взволнованный. Даже не перекинулся. Не стала ничего объяснять выпучившей глаза соседке. Мы заперли дверь, свистнули извозчика и двинулись в сторону лучшей гостиницы Курепсы.

«Золотой фазан» стоял над рекой на высоком холме, до городской площади было три шага, до парка два, а до мэрии и городских служб не больше пяти. Дорога к нему вела гладкая, ухоженная, обсаженная олеандрами и кипарисами. Раньше мне не приходилось бывать в этом районе. Тут селились не зажиточные торговцы и купцы на покое, как на Морской, тут селились сильные мира сего. Или, скорее всего, не селились, а бывали наездами. Что им делать в таком захолустье? Отдохнуть пару недель от столичной суеты разве что. Не дома или особняки, а затейливые новомодные виллы, даже небольшие дворцы. Никакого шума, гама, толчеи и беспорядка. Только подстриженные деревья, цветы и чинно прогуливающаяся по набережной нарядная публика.

У гостиницы был чистый обширный двор, где под навесом стояли кареты с гербами. Дальше холла нас не пустили. Даже не сказали, в каком номере остановилась княгиня. Ливрея на портье была дороже моего платья раз в десять, а позумента² на ней нашито на недельный запас целого ателье.

– Никого пускать не велено! Будете шуметь, прикажу выкину за ворота!

– Записку можете отнести? Для Люси, это девочка, светленькая и голубоглазая. Я ее опекун. Она волнуется!

– Ее сиятельство Канлюста сейчас принимает модистку. Я смогу передать записку, когда она освободится, – портье небрежно сунул записку за обшлаг ливреи.

Мы вышли из гостиницы и стали искать кого-то менее важного. Им оказался посыльный, парнишка лет четырнадцати, в кепи с козырьком и ливрее попроще. Галуны на его красном мундирчике были медные. Скармливая ему монетки, мы выяснили, в каком номере остановилась княгиня, нам показали ее окна и балкон. За солид посыльный согласился отнести Люси потерянного ею щенка, согласившись, что щенок – это намного важнее каких-то платьев и туфель.

Крис забежал в конюшню, обернулся, вызвав испуг коней. Посыльный быстро перехватил щенка под пузо и скрылся в служебном входе.

Мне оставалось только мерить шагами двор. Шляпу я не прихватила, и голова безумно разболелась от палящего солнца. Или от нервов.

С четверть часа ничего не происходило, затем балконная дверь распахнулась, на балконе показалась стройная женская фигура в розовых воланах. Фигура указала на меня пальцем.

– Вот она! Держите ее!

Из холла выбежали охранники, меня схватили за локти и повели наверх. Собственно, мне туда и надо было, я не сопротивлялась и старалась как можно живее переставлять ноги. Авось, и попить дадут?

Распахнулись двойные резные двери, меня ввели в красивую гостиную. Ковры, резьба, зеркала и позолота. Из-под арки вышла женщина, напомнившая мне Валиде-Султан из «Великолепного века». Мать султана. Некстати вспомнилось, что это титул, а не имя. Статная, красивая, элегантная до кончиков ногтей, чуть смугловатая, с высокими скулами и лебединой шеей. Накидка из розовых кружев, платье из тяжелого шуршащего шелка, сверкающие крупные драгоценности. Истинная королева.

Рядом с ней я смотрелась замарашкой, а мое простое ситцевое платье – линялой тряпкой. Ее голос был низким и бархатным, я заслушалась интонацией и не сразу поняла, что она говорит. Краска бросилась мне в лицо.

– Милочка, вы меня слушаете? Вы опекун Канлюсты? Сколько вы хотите за передачу опеки? Впрочем, неважно, девочка должна жить со своей семьей, это не обсуждается и никакого разрешения мне не требуется. Полагаю, сумма в пятьсот солидов восполнит все ваши траты и расходы, которые вы сделали, опекая Канлюсту. Она ведь с вами не так давно.

– Я бы хотела увидеть Люси, – сглотнула сухим горлом. – Она достаточно взрослая, чтоб решать, с кем ей жить. Я ее законный опекун и не отдам ее.

Княгиня подняла тонкие брови. Ее губы скривились.

– Вам мало? Человеческая жадность не знает границ. Если вы рассчитываете, что я буду обеспечивать вам безбедную жизнь до старости, то вы ошиблись. И не смейте коверкать ее имя!

– Мне не нужны ваши деньги, – стараясь дышать размеренно и успокоиться, сказала я. – Мне нужна Люси. Вы не имеете никакого права отнимать у меня ребенка! Суд будет на моей стороне!

– Милочка, вы что, думаете, я стану с вами судиться? Как забавно! – княгиня запрокинула голову и рассмеялась.

– Я хочу ее видеть! Если она захочет жить с вами, таково будет ее решение, я его приму.

– Ее мнение, как и ваше, меня не интересует, – отрезала княгиня. – Вон!

Отлакированный безупречный коралловый ноготок указал на дверь.

Я залепила одному охраннику в нос, стряхнула руки второго, и шмыгнула под арку, откуда были слышны негромкие разговоры. Нет, она думает, что я не дралась в очереди за стиральным порошком и синих кур?! Ха! Мне тогда не было пятнадцати, но я все помню и не растеряла навыков!

Люси с несчастным лицом стояла на табурете, обмотанная слоями розового шелка, а вокруг суетились три женщины, прикладывая к ткани тесьму, кружева и ленты.

– Люси!

– Мама! – девочка отчаянно кинулась ко мне, запуталась в слоях ткани и упала бы, не подхвати я ее. Люси спрятала лицо в меня на груди и разрыдалась.

Обняла легкое тело, прижала к себе. Женщины возмущенно кудахтали о порче материала. Люси ненавидит розовый, предпочитает голубой и зеленый. А охранники топтались, не зная, то ли хватать, то ли обождать.

– Они сказали, что заберут меня, что я тебе не нужна! – глотая слезы, выпалила Люси.

– Вранье, как ты могла поверить в такую чушь? Ты очень нам нужна!

– Прекратите балаган! – потребовала княгиня, раздувая ноздри породистого носа. – Что вы стоите, болваны, вытолкайте эту простолюдинку!

Охранники попытались меня схватить, Люси заверещала, цепляясь за меня, как обезьянка.

Распахнулась дверь и выплыла еще одна стройная красавица, увешанная гроздьями золотистого жемчуга.

– Мама, что за крики? Вы мешаете мне отдыхать! – капризно сказала она.

Голос показался мне знакомым, и я выглянула вбок, Люси мешала мне смотреть.

– Юви, деточка, сейчас будет все в порядке, – защебетала княгиня.

– Юви? – повторила я. – Юви?!

Пантеру невозможно было узнать, так дорого она была одета и накрашена.

Я аккуратно опустила Люси на пол, и развернула лицом к пантере.

– Вот, Люси, это та самая принцесса Юварани Пантар, о которой я тебе рассказывала! Моя хорошая знакомая, – представила, размышляя, стоит ли считать спасение жизни хорошим знакомством. Обычно спасенные не слишком-то рады общаться со спасителями.

– Она злая, – тут же ответила Люси, крепко прижимаясь ко мне

– Зато красивая. Целый Клык Запада!

Юварани растерянно моргала и теребила нитку жемчуга на шее.

– Вы знакомы? – изумленно спросила княгиня Пантар.