Глава 12. Экскурсия и новые знакомства.

Я с облечением выдохнула. Прошла, мамочки, прошла! Не то, чтобы я всерьез рассматривала себя, как невесту… но жить мне понравилось. И мир интересный. Вроде и магию обещали включить. Раз она тут есть, грех не воспользоваться новыми способностями.

– Отослали Рене, – сказала Клаудиа ден Фурнир-Лентур.

Надо привыкать обращаться к ней, как положено. А то Клава, Клава. Клава Фурнитур. Так и ляпну где-нибудь вслух, скандал же будет! Они тут так за свои имена и титулы трясутся! Хорошо, хоть обращение ко всем одинаковое, «лэра», «лэр». А то было бы, в зависимости от титула, лэр, лэрд, глэрд, сэр-бэр-мэр… а король, естественно, эклер! Замучишься учить!

– Нас трое, значит, отбор еще продлится три дня… – я вовсе не огорчилась, что Снежинку отсеяли. Меньше будет фыркать.

– Два. На третий день останется одна и сразу будет свадьба, – поправила Клаудиа и посмотрела на меня со странным ожиданием в глазах.

Да какие свадьбы в моем возрасте? Это смешно!

– Пойдем лучше погуляем, мне хочется получше осмотреть дворец! – предложила я.

Даже если мне остался еще один день, его надо прожить с пользой и в радости. Дорожа каждой минуткой. А там, глядишь, и все само собой наладится.

Рассказывали мне об одной даме, у которой диагностировали неоперабельный рак в запущенной стадии. Она отказалась от лечения, потратила все сбережения на свою мечту – кругосветный тур. И через три месяца вернулась помолодевшая, совершенно здоровая и с женихом! Врачи просто ахнули! А дамочка уехала и стала хозяйкой какого-то древнего замка в Бельгии. Замок мне даром не нужен, а вот положительные эмоции точно продлевают жизнь!

Клава… Клаудиа! Быстро устала и сказала, что пойдет отдохнуть. Ну конечно, для нее дворец – обычное дело, ей неинтересно. А я хочу еще вон на ту башню залезть, оттуда должен быть потрясающий вид. Вот был бы фотоаппарат, и на сам шпиль бы залезла! Ради хорошего кадра и не на то пойдешь! И в четыре утра встанешь, чтоб собор при нужном освещении сфотографировать, и в засаде посидишь, если птичку или зверя захотел запечатлеть. Помнится, я как-то весной на одуванчиковой поляне пчел снимала, лежа с микронасадкой… да. Хорошие вышли фотки! А укус в пузо и пережить можно.

– Лэра, – мне поклонился приятный молодой человек. Блондин. Вот интересно, почему старые хмыри в комиссии были сплошь некрасивые, а король и генерал – красавчики? И этот тоже, как нарисованный. Отрада для глаз. Волосы вьются кольцами, глаза голубые, нос ровный, зубы блестят. Где мои семнадцать лет? Поздно на таких мальчиков засматриваться.

– Вижу, спутница вас покинула, позвольте составить вам компанию? Я много знаю про этот дворец, вы не заскучаете со мной! И не заблудитесь, – игриво подмигнул блондин.

– Ну, если у вас много свободного времени, то буду признательна!

– Отвечу на все ваши вопросы! – пообещал молодой человек, окинув меня столь жарким взглядом, что я даже захотела обернуться. Ну… не смотрели на меня так даже в молодости. Непривычно. Когда двоечник смотрит настолько умильно, ясно, что ему нужен зачет. Получив который, он завтра даже не поздоровается, сделает вид, что не заметил. А этому что от меня нужно?

Гибкая, тренированная фигура. Широкие плечи. Красивая одежда, подчеркивающая фигуру. Если она есть, конечно, вздохнула я, сразу вспомнив о собственной неидеальности. Белая рубашка и кожаный… колет? Ну, в общем, стеганая жилетка с крылышками. Ремень со шпагой. Узкие штаны и высокие сапоги. Как им не жарко?

Да, сапоги носили все и всегда, вот грибок-то колосился и цвел! С утра в сапогах до позднего вечера. Ни тебе тапочек, ни кроссовок. Туфли только на бал, только штатским, а военные так в сапогах и танцевали. Босиком ходить не принято в принципе, хоть на улице, хоть дома, не простонародье ведь. Так до кровати в сапогах и шли.

– О чем вы задумались, прекрасная лэра? Вы разбиваете мне сердце!

– Молодой человек, – начала я.

– Леон тин Аржа́нте, – вставил парень.

– Если «прекрасная лэра» – куртуазное обращение к даме, то ничего. А если вы хотите сказать, что поражены моей красотой, то я вам не поверю. Утром в зеркало смотрелась. Ничего плохого не увидела, но я вам в бабушки гожусь! Ведите себя… соответственно.

Леон тут же рассыпался в извинениях, комплиментах и заверениях в почтении, уважении и прочем прогибании. Они тут, определенно, очень много говорят. Вот если эту словесную шелуху отбросить, то… а ничего не остается! Пусть про дворец рассказывает!

Леон злился. Его выигрышные позы, пламенные взгляды и тщательно продуманные комплименты старая карга будто не видела! Три битых часа таскался он с ней по башням, галереям и дворикам. Показывал фонтаны, скульптуры, беседки и прочую скукоту. И ничего. Ни-че-го! Нормальная лэра уже через четверть часа бы сообразила, что не сдалась нафиг ему вся эта архитектура! И через полчаса они б уже целовались в беседке, или вон на той лавочке, или… в нише между теми статуями, украшающими балюстраду! Да он бы нашел, где, и как можно красивее скомпрометировал бы лишнюю невесту! Глаза бы закрыл и скомпрометировал! А эта… всю душу из него вымотала!

Нет, он готов признать, что бабка отнюдь не глупа, остроумна и дружелюбна. И действительно получает искреннее удовольствие от прогулки. Но! Какого демона? Он так стал непривлекателен? Да если бы он так посмотрел на любую придворную даму, она бы через десять минут была у него в постели. Голая, надушенная и готовая на все!

Он самый красивый из придворных! Самый изящный и любезный. Неужели он не в её вкусе? Быть не может! Но тогда… сколько бы он тут не распинался, это напрасная трата времени. Да. Не рассчитал. Видимо, она предпочитает мужчин другого плана, мускулистых и огромных, грубых и волосатых. Чего еще ждать от иномирной дикарки, тонкости чувств? Ха-ха. Он так и доложит отцу. Пусть вызывает Вериса из гарнизона.

Приторно улыбаясь, но внутренне скрежеща зубами, Леон откланялся, сославшись на свои придворные обязанности.

Задумчиво посмотрела вслед. Мальчик действительно рассказал мне уйму фактов и забавных историй. Только настроение у него становилось все хуже и хуже, я же почувствовала. Почему? Зуб разнылся? Тратить время на меня надоело?

А… ой… как же я не догадалась? Надо было ему дать денег! Мне стало неловко. Человек старался, работал гидом, не покладая языка, а я… расслабилась и даже не подумала, что он на работе, что предполагает оплату! Какой стыд! Вон, в Италии при каждом памятнике свой чиччероне, а я мальчика даже поблагодарить не могла за познавательную экскурсию. У меня денег нет. Может, у экономки спросить? Принесла же она вчера шесть бархатных коробок с драгоценностями – подарок короля. Нельзя ли заменить коробочку с серьгами на мешочек местных денег?

Обед происходил под испепеляющие взгляды лэры Розамунды и тихое шипение Селин-Эмелины. Мне было совершено наплевать, потому что на обед подали мясо! Роскошная отбивная на косточке, что может быть лучше после долгой прогулки! Только такая же отбивная с луком и чесноком, но такие пахучие растения тут были строжайшим табу. Ну, мне же не целоваться. К жареному мясу так не хватало перьев зеленого лука! И острого соуса! Хрена бы или горчицы.

– Вас что-то не устраивает, лэра Брюстнер? – осведомилась лэра Розамунда, уловив мои тоскливые взгляды на соусник.

Соусы у них были сплошь сладкие, чересчур пахучие. Сиропом мясо поливать? Ни за что!

– Все в порядке, – смиренно ответила я, распиливая отбивную. Зачем мечтать о несбыточном? Мясо-то превосходное! Будем наслаждаться тем, что есть.

– Где вы были все время до обеда?

– Гуляла. По парку и дворцу, любовалась архитектурой. А что?

– Король устраивает представление для невест, а одна из невест не считает своим долгом его посетить. Король шлет личное приглашение, а невесты нет в покоях, она шля… прогуливается по парку, – меланхолично высказалась в пространство распорядительница.

Кусок застрял в горле. Предупреждать же надо!

– Простите, мне никто не сообщил про представление. Я не знала, – оправдание вышло жалким. – И приглашения не получала.

– Считаете, тут за вами бегать будут?

– Лэра Розамунда, что я вам сделала? Вы меня ненавидите, мне кажется, – громко сказала, глядя в глаза этой мымре.

Все, обед испорчен, не вижу смысла дольше тут находиться. Я положила сложенную салфетку слева от тарелки (выучила!) и вышла из столовой. Через пять шагов пожалела. Какое было мясо! Зря я так отреагировала. Совсем не наелась. Но достали ведь! Третий день травят. Так я похудею. Уже похудела. Килограмм на пять точно. Нервы, салат этот. Держат впроголодь.

– Лэра, я вас ищу! – из бокового коридора выскочил помощник мага Апполинариус в неизменном черном парике до пояса. Я их по парикам и различала. В светлом парике – Корнелиус. Поменяются париками – не узнаю. Уши у них, что ли, мерзнут? Король парика не носит. И генерал, кстати, тоже.

Помощник проводил меня до кабинета, видимо, местного алхимика. Ну, раньше я в таком кабинете, конечно, не была, но в кино показывали что-то похожее. Тигль, стол с разными склянками, чучела животных и пучки трав. Спиртовка вполне современного вида под колбой на штативе. В колбе грелось что-то мутно-зеленое и вонючее.

Высокий статный мужчина у стола явно был явно немолод, но сохранил легкость движений, и глаза были яркие, живые. Еще один местный долгожитель.

– Слушаю вас, лэра, на что жалуетесь?

– Я? Меня все устраивает, – удивилась я. – Вы алхимик?

– Лэр Прициус – королевский целитель! – вмешался Апполинариус. – Вот, видите ли, это шестая невеста, тин Брюстнер-Тердалин, – обратился он уже к целителю. – Теперь третья. Фаворитка Отбора, – нехотя добавил и скривился помощник мага. – Надо привести лэру в порядок.

Да что они на меня все так смотрят? Это против этикета! Неприлично так пялиться на даму! Я уже набралась решимости, чтоб встать и уйти, но тут целитель отмер.

– Какой интересный случай! – мужчина обошел вокруг меня. – А что ж меня сразу не позвали?

– Господин маг… – тут помощник замялся. – Получил при призыве лэру и…

– Счёл, что меня тут же выкинут, – добавила я чистую правду.

– Понятно. Идите, Апполинариус, – целитель решительно выставил помощника мага за дверь, не взирая на его вопли, что он обязан присмотреть, убедиться и проконтролировать процесс лечения. – Итак? На что жалуемся?

– Да знаете, меня все устраивает, это окружающие почему-то мной повально недовольны, – от старости нет лекарств даже здесь, иначе старые грибы- министры были бы, как молоденькие огурчики. Хотя можно от целителя пользу получить. Ну, а вдруг? У нас очень дорого и мучительно долго. И я, слегка стесняясь, спросила:

– А зубы протезируете? Ну, импланты поставить можете?

Целитель поднял высоко брови и засмеялся. Что я такого смешного сказала? Мне вот совсем не смешно было, когда в клинике мне насчитали полмиллиона за красивую улыбку. Я покраснела от досады. Нет, так нет, смеяться зачем?

– Зубы… какая прелесть! А еще? – лэр Прициус подошел к шкафу и загремел в нем склянками.

– Зрение стало подводить, – продолжила я наглеть. Операции по катаракте еще года два ждать оставалось, а платно пройти средств не хватало.

– Всё?

– Еще неудержание мочи, – никто не признается, но оно есть. Чихнешь и описаешься. Невероятная гадость.

– Сколько вам лет, лэра?

– Шестьдесят. Почти. – Честно сказала я. Ну, а что скрывать? Кокетство тут неуместно.

– Так, это вам рано… Это только после ста можно принимать… – пробурчал целитель.

Я усмехнулась. Мне еще что-то рано? Обычно врачи говорят: «Что вы хотите, возраст»! А до сорока говорили: «Родите второго и все пройдет». Очень смущались, когда обнаруживали, что я и первого еще не родила. А до двадцати пяти говорили: «Чего тянем, срочно беременейте». Начала половую жизнь. Не понравилось и не помогло. Даже замуж сходила, решила проверить, вдруг войду во вкус? Людям же нравится. В первый раз все новое неприятным кажется. Кофе там, оливки, водка, сигареты. Пробуешь и думаешь: «Какая дрянь, и как это люди хвалят»? Ничего, потихоньку все втягиваются. Я, правда, только в кофе втянулась. Как раз тогда диссертацию заканчивала. Сидела сутками за компом, и постоянно у меня кастрюли сгорали с ужином для мужа.

Он долго держался, почти год! Любовь была безумная! В общем, диплом с ученой степенью я получила вместе со свидетельством о разводе. Борщ, он любую любовь победит. Хорошо хоть детей не завели, обошлись ЗАГСом, я помню, нацепила красное платье с открытой спиной, нарядная такая разводиться пошла. Потом мы с мужем в кафе посидели, по городу погуляли. Хотя не скрою, обидно было ужасно!

– Вот, – лекарь собрал мне лоточек с пятью пузырьками. – Читать умеете? Я все написал.

Ага, такие бумажки к горлышку пузырька привязывались, сигнатура называется. Знаю, потому что в старших классах работала летом в аптеке, фасовала лекарства. В эпоху, когда лекарства готовил провизор ручками и инструкции не вкладывались в коробку заводских таблеток. Тут и таблеток нет. Не придумали еще. У-у-у, отсталый народ!

– И что? Зубы вырастут? – скептически осмотрела ряд пузырьков.

– Вырастут, – без малейшей улыбки кивнул целитель.

Вежливо поблагодарила целителя и пошла к себе. Думаю, лэр Прициус не обидится, если я все его подозрительное варево вылью в унитаз? Нет, чтоб помахать руками и р-раз! помолодела на сорок лет! Или уж сразу попала в тело этой феечки, как другие порядочные попаданки. Неправильная тут магия, недейственная какая-то. Ой, Лаура ж голодная с утра лежит! Я рысцой побежала к себе, бережно прижимая позвякивающий лоточек.