Читать книгу «Зенит затмения» онлайн полностью📖 — Дианы Ибрагимовой — MyBook.

Глава 2
Мошка в паутине

Валаарий отказался от легенд о затмении, сочтя их глупыми суевериями, но Большая Коса помнит и будет помнить древние мифы. До тех пор, пока не перестанут рождаться порченые. До тех пор, пока не сгинут все до одного скитальцы-примали.

Выдумки островитян очень разнообразны и часто противоречат друг другу. Одних и тех же героев называют множеством имен, а их происхождение – тайна, присыпанная блестками фантазий. Я решил не вдаваться в анализ всего услышанного и прочитанного, потому запишу только ту легенду, которая наиболее полно объясняет поступки жителей архипелага в отношении порченых и прималей. Вначале я не понимал, что именно толкает островитян сбрасывать детей в пропасть. Но теперь, спустя несколько тридов, нашел ответ.

Говорят, жертвенные места – валаарское ущелье, гнилое озеро на Куве, белый лес на Срединном, угольная скала на Улуне, холодные пещеры на Пепельном и пустоши Варло – появились в одно время. Через десять лет после того, как на планету опустилось проклятие Цели.

Создал эти места Ивва – величайший прималь Большой Косы – прародитель всех колдунов Сетерры. Он один не побоялся пойти против черного солнца в попытке облегчить людское бремя. По слухам, изначально не было возможности избавиться от ребенка с Целью, и семьи обязывали мучиться с ним всю жизнь. Но Ивва не согласился с таким положением дел. Так же как затмение берет силу у неба и огня, прималь брал силу у земли и воды. Он был столь могущественным и мудрым, что сумел объяснить черному солнцу: люди отбросили бесполезную шелуху, дабы сохранить себя, ибо прежнее богатство Сетерры, плодородие земель, тепло и благодать с годами иссякли и человеческий род начал угасать.

Ивва уговорил затмение смягчить проклятие, сократив его до десяти лет. И в день, когда закончилось время наказания первой грешной пары, он сотворил жертвенные места, где можно было сбросить бремя совести, страха и остальных Целей.

Последователи Иввы до сих пор ходят по селениям Большой Косы, дабы помочь семьям, воспитавшим порченых. Их сила крошечна, ибо ради людей Ивва развеялся прахом, чтобы распасться на множество частей и наделить сотни скитальцев своим колдовством. Чем больше прималей носит Сетерра, тем слабее они становятся, разделяя меж собой дар прародителя. Но до сих пор встречаются те, кто способен творить отголоски стихийной магии Иввы. Их слушают вода и ветер, им подчиняются мертвые и болезные души.

(Из книги «Легенды затмения» отшельника Такалама)
* * *

Архипелаг Большая Коса, о-в Валаар, Теплая долина, 4-й трид 1020 г. от р. ч. с.


Страх пульсировал в каждой капле мелкого, моросящего дождя. Блестел водяными бусами на ветках, голубым ореолом расходился от фонариков, похожих на хрустальные лодочки.

– Зехма, стой! – шепнула Сиина. – Тут что-то не так… Мне кажется, я чувствую человека, и от него что-то не очень хорошее исходит.

Она провела пальцами по мокрому стволу яблони и закрыла глаза.

Тревога пряталась где-то здесь, среди предрассветной тишины. Она еще не обладала своей особенной вибрацией и оттенком боли, присущим только ей. Этот новорожденный страх бился едва заметно, как крошечное сердце, и порченая легко могла бы его упустить. Но за последний трид она стала внимательней и сделала Цель своим оружием.

– Чуй не чуй, а в такой мгле и медведя не увидишь, – проворчал Зехма. – Вон оно как застило к рассвету ближе. От сырости да от холода. Весь туман сюда стекся. Потому как долина тут. Вот и стекся.

– Тебе не показалось? – тихо спросил Астре, вынырнув из куля. – Я никого рядом не чувствую.

– Страх очень маленький, но не ложный, – ответила Сиина, пристально глядя по сторонам. – Помолчи-ка. И ты, Зехма, хватит носом шмыгать. Я пытаюсь понять, с какой стороны…

Кругом застыла голубая дымка. Деревья были старые и высокие, отчего казалось, что на их кроны опустились облака. Цель ворочалась под ребрами, не обретая форму, и это не давало Сиине покоя. Она не заметила ни подвижных теней, ни силуэтов на дороге, Астре тоже никого не уловил, но страх в груди все так же трепетал.

– Странно, – шепнула порченая, пройдя еще немного вперед. – Какая-то призрачная тревога. Будто не напрямую ударит, а только заденет… Или даже мимо проскочит. Нет, не так… Не могу объяснить.

– Ты не волнуйся, ладно? – сказал Астре. – Если кто-то окажется близко, я замечу.

– Стало быть, коряга какая грохнется, потому и заденет, – проговорил Зехма, задрав голову и глядя на град сорванных дождем лепестков. – Потому как задевать нас тут больше нечему, а если нечему, то яблоня вон и грохнется. Может, вон та, старая грохнется. У ней ствол уже как мочалка и ветки полуголые, а все цветет из последних сил. Как бабка под дырявой шалью стоит. Кто пнет – и упадет она. Вот и заденет.

Сиина плотнее надвинула капюшон и поежилась от холода. Дождь усилился, но тумана было все еще много.

– Ладно, идемте, – сказала она, выпуская изо рта облачка пара. – Вроде как дом уже близко.

Зехма крякнул и поправил брезентовый куль.

– А я все равно говорю, что дурак этот ваш Калоша. Только дурак станет порченых в такое место звать, где на каждом шагу фонари светят. Светят и светят. И морды наши видать, и все видать как днем. Ночью как днем видать. Что ночь, что день. Стало быть, разницы нет никакой и прятаться негде. Значит, дурак он.

– Не Калоша, а Кайоши, – поправил охотника Астре. – Нам и не надо прятаться. Он сказал, что тут будут только его люди. Может, просто они нас не сразу узнают… В любом случае здесь безопасней, чем в городе или в порту.

– А чего фонарей столько навешал, не дурак если?

– Тише вы! – шикнула Сиина. – Мне все равно кажется, тут где-то человек.

– Никого не чувствую, – сказал Астре спустя минуту напряженного молчания. – Но я далеко от тела уйти не могу.

– Подождите…

Все трое замерли под моросящим дождем, и Сиина вновь обратилась к Цели. Иногда волны тревоги становились такими отчетливыми, что к ним хотелось прикоснуться, но тут же все затихало. Порченая прошла еще немного, выставив перед собой ладонь, и наконец поняла, что это за странное чувство. Словно она задела край паутины, а где-то на другом ее конце билась мошка.

– Там! – выдохнула Сиина и, приподняв подол вязаного платья, бросилась сквозь кусты шиповника прочь от дороги.

– Эй, дурная девка! – шикнул ей в спину Зехма. – Куда побежала? Сказала же, что нас только заденет, а сама напрямую бежит! Вот бестолковка!

Но Сиина не стала игнорировать Цель. Раньше она отгораживалась от нее, как от болезни, и в итоге подставила всю семью. В день, когда Генхард привел головорезов, Сиина могла бы увести всех из дома еще утром. Но тогда она не умела отличать ложную тревогу от настоящей, понадеялась, что все обойдется, и вот к чему это привело.

Девушка бежала вперед без раздумий. Да, их почти не заденет, но кому-то другому «яблоня» упадет прямо на голову. Порченая знала, что страх ведет ее к человеку, попавшему в беду, и неслась во всю прыть, давя подошвами ботинок мокрую траву и поникшие без солнца колокольчики.

Туман мешал смотреть, но зрение по большей части было и не нужно. Сиина двигалась навстречу тревожным всплескам, с которыми резонировал ее новорожденный страх. Она не боялась, что Астре и Зехма потеряют ее: чужого человека брат мог не заметить, но дух Сиины благодаря привязанности ощущал на большем расстоянии.

«Здесь. Где-то здесь», – думала порченая, озираясь по сторонам, пока не увидела большое дерево, под которым сидел, схватившись за бедро, босой, синюшно-бледный парень в одних только замызганных штанах. Его будто подняли с кровати и бросили в этом саду.

Сиина с опаской приблизилась. Курчавые волосы закрывали парню лицо. Он тяжело дышал, а вены на лбу и шее вздулись. Кожа блестела не то от дождя и тумана, не от лихорадочного пота. Дыхание больше походило на хрип.

– Эй! – Сиина упала на колени рядом с незнакомцем, и в ту же секунду у ее горла оказался нож.

Занавешенные кудрями лисьи глаза, полные злобы загнанного зверя, пронзили порченую, но, разглядев ее, остыли, и в следующий миг рука с оружием безвольно упала в траву.

– Ты как? – спросила Сиина, отнимая вторую ладонь парня от вспоротой штанины.

Там был небольшой порез. Кожа вокруг него опухла и потемнела. Кажется, яд.

– Порченая, что ли? – шепнул парень. – Твой брат Астре? Это Кайоши вас сюда позвал?

– Да, – быстро сказала Сиина, схватила нож и взялась разрезать плотную ткань возле раны.

– Окаянная девка! – тихо выругался Зехма, пробираясь к ним через кусты. – И от дождя я теперь мокрый, и от пота мокрый. И внутри, и снаружи. Дурная девка.

– Тише! – шикнул парень, глянув на охотника исподлобья. – Проваливайте отсюда, и поживее! Руки в ноги и валите! Здесь опасно! М-м-м… Ай… Вот же проклятье…

Парень ударился затылком о ствол, а Сиина выплюнула первую порцию черной дряни, в которую превратилась кровь, и снова припала к набухшему порезу. Кожа была горькой и пахла чем-то острым, неприятным. Может, такой способ тут и не годился, но другого Сиина не знала. Иремил говорил, что яд змей нужно высасывать и выплевывать. Так она и делала, не теряя времени.

Долгую минуту Астре молчал, а потом выдохнул только одно слово:

– Нико…

Сиина даже отвлеклась, чтобы посмотреть на брата. Он выглядывал из-за плеча Зехмы, и глаза у него были словно стеклянные.

– Кто это? – напряглась порченая. – Ты его знаешь?

– Помоги ему, – быстро сказал калека. – Остальное потом.

– Да бесполезно, – прохрипел парень. – Уходите отсюда. Кайоши рехнулся. Он опасен. Мы вчера только нормально разговаривали, а среди ночи он приказал меня убить.

– С ногой чего? – спросил Зехма. – Идти можешь? Потому как если не можешь, то и не пойдешь никуда.

– Не могу я ходить, – процедил сквозь зубы Нико. – Меня резануло метательной звездой с какой-то отравой. Нога уже онемела, скоро по всему телу разойдется. Уходите, у людей Кайоши полно этой дряни. Здесь все равно без противоядия не обойтись. Наемники на каждом шагу, я только из-за тумана смог от них оторваться, так что говорите потише.

Сиина быстро расплела косу, разрезала ленту ножом парня и взялась туго перевязывать ногу, чтобы замедлить ток крови.

– У наемников есть противоядие? – спросил Астре.

– Уф. – Нико прислонил голову к стволу и закрыл глаза, морщась от боли. – Есть конечно. Но как ты их заставишь отдать? Топором угрожать будешь? Я знаю, что у тебя дар управлять, но они все старше тебя, и ты по-чаински не говоришь.

– За нас не беспокойся, – отозвалась порченая, рыща по траве. Она нашла подходящий камень, обернула листом молодого лопуха и приложила к ране. – Я беды не чувствую. Хорошо, что холодно. Яд быстро не разойдется. Старайся не двигаться.

– Сиина, ты остаешься здесь и защищаешь его, – неожиданно приказал калека. – Мы с Зехмой идем в дом. Кайоши младше меня, я заставлю его отозвать солдат, и мы раздобудем противоядие. В какую сторону идти, Нико?

Сиина удивленно обернулась. Она не возражала, но в другое время брат бы замешкался, попытался все обдумать, чтобы не оставлять ее здесь одну.

– Дом недалеко отсюда. На северо-западе, – ответил Нико, повинуясь приказу. – По главной дороге быстро найдешь, но там лучше не ходить. Остроухи могут вас перепутать со мной из-за тумана.

– Эй, осторожней будьте! – предупредила Сиина. – Не нарывайтесь на посторонних!

Нико хотел что-то возразить, но Астре запретил.

– Сдурел ты, культяпка? – возмутился охотник. – Бестолковку одну оставим, что ли? Я твоего кудрявого знать не знаю! С чего мне к этой Калоше бежать из-за него?

– Зехма! – вспылила Сиина. – Он умирает! Давай живо к дому! Я тут сама справлюсь, получше вас обоих! Даже если придет кто!

Когда охотник с Астре на горбу скрылся в тумане, Нико закатил глаза.

– Вы, порченые, просто долбанутые на всю голову! – выдал он. – Зачем они к нему пошли? Моего примера мало?

– Что случилось? – спросила Сиина, меняя нагретый камень на холодный. – Почему Кайоши хочет тебя убить? Ты ему что-то сделал?

– Уф, – снова выдохнул Нико. – Да вот знать бы, что я ему сделал. Он просто на голову больной. Я бы так и сдох во сне, но меня его слуга предупредил. Кажется, это не первый раз, когда Кайоши так занесло… – Парень замер, прислушиваясь, и снова ударился затылком о ствол. – Вот же пепел… Они уже здесь.

Сиина обернулась на шум и увидела невдалеке узкоглазого человека с обритой головой. Он что-то коротко крикнул и вытащил из крепления на поясе длинную спицу. Тут же из тумана один за другим вынырнули еще четверо наемников, и они явно не собирались поить раненого противоядием.


– Беги! – приказал Нико.

Но белобрысая дура, увидев пятерых вооруженных мужчин, встала на колени перед принцем, расставила руки в стороны и закрыла его собой.

Нико застонал не столько от боли, сколько от отчаяния. Это же порченая, в конце концов, чего он от нее хотел?

На удивление, остроухи не собирались ее ранить. Ни одна спица не полетела в девушку. Вместо этого наемники стали приближаться. Наверняка с целью оттащить порченую от своей жертвы.

– Лучше не подходите, – сказала она. – Лучше стойте там!

– Они тебя не понимают…

Огненная боль разошлась по всей ноге и отдавала в голову. Нико не мог пошевелиться, не то что взять нож. Молодой остроух осмелел и побежал к ним, и тут случилось странное. Словно воздушный удар прошел сквозь Нико.

– Я же сказала не подходить! – выпалила Сиина. – Я не хочу делать вам больно!

Остроух упал в мокрую траву, как срезанный стебель. Но остальные не попятились, а продолжили наступать. Один все-таки достал иглу.

– Вот же дурные! – отчаянно выкрикнула девушка. – Я предупреждала!

И снова Нико почувствовал воздушный удар.

После него остался только дождь, голубой свет фонарей, запах сырости, деревья в балдахине лепестков и пять неподвижных силуэтов, распростертых на земле.

– Ох, – всхлипнула порченая, хватаясь за грудь. – Ну не хотела же! Не хотела! Чего они полезли?

– Ты что с ними сделала? – спросил Нико, с трудом держась в сознании. – Ты их убила?

– С ума сошел?! – Девушка гневно зыркнула на него. – Просто напугала. Они теперь какое-то время будут без сознания.

– Ну ты даешь, – выдал принц. – Уфф… Слушай…

– Помолчи! – вспылила порченая. – И не шевелись, что ты крутишься, как червяк? Яд разойдется!

– Да послушай меня, дура!

В глазах уже мутнело. Нико с самого начала знал, что Астре не успеет и что жить осталось от силы минут десять. Но калека даже слова лишнего не дал сказать. Теперь еще эта девчонка истерит.

– Слушай, есть разговор… – пробормотал Нико, теряя сознание.

Казалось, прошло не больше секунды.

– А ну не спать! – Сиина с размаху дала принцу пощечину. – Я сказала: не спать!

У нее в руках блестела целая куча стекляшек. Наверное, успела выпотрошить карманы остроухов.

– Ты что делаешь? – слабым голосом спросил принц, когда Сиина поднесла к его губам флакон и тут же выбросила. – Ты не знаешь, где нужное противоядие…

Нико хотелось просто отключиться, чтобы не чувствовать боли, но он должен был рассказать о порченых.

– Слушай, здесь твоя семья. Иди лучше к ним. Они… М-м-м… Они в доме. В той комнате, наверное, окно нараспашку до сих пор. Я его открытым оставил, когда сбегал.

– Я знаю, что они здесь, – сухо сказала Сиина. – Кайоши обещал их найти.

– Да что ты делаешь? – повторил Нико, когда она швырнула прочь еще одну бутылочку.

– Проверяю, – сказала девушка, выплюнув пробку. – Я поняла, как найти нужный. Если я чувствую страх, значит, эта штука тебе не поможет. Я сейчас, держись.

И она продолжила подносить к губам Нико остальные пузырьки. Принц уже почти отключился, когда зашелся кашлем от горькой жидкости, стекшей по горлу.

– Не плюйся, глотай! – скомандовала порченая и опрокинула ему в рот вторую пробирку.

– Ты вообще уверена, что я от этого не сдохну? – скривился принц, ощутив тошноту.

– Теперь не сдохнешь.

Сиина отвернулась, легла на траву и скорчилась, притянув колени к груди. Кажется, ей было больно.

– Ты как? – прохрипел Нико.

– Ничего… – тихо проговорила девушка. – Так мне и надо. Это Цель меня наказывает. Мне всегда плохо, если я людей обижаю. Ничего… я отойду…

Сиине было так дурно, что она могла только лежать, содрогаясь всем телом и выпуская изо рта пар. Нико не мог ей помочь, он и сам напоминал живой труп, прислоненный к дереву.

– Они… в порядке? – спросила Сиина. – Они… Они все живы?

Хотелось соврать, но почему-то не вышло.

– Илан, – сипло проговорил Нико. – Илан мертв. Мне жаль. Остальные в норме.

Порченая с минуту лежала неподвижно, потом села и скинула капюшон, явив Нико худое лицо с розовыми, как яблочная пастила, шрамами и распущенные волосы, доходившие до бедер. Они все еще сохранили следы недавней прически и слабо вились. Глаза у девушки были совершенно голубые, цвета озерного льда. А может, так казалось из-за фонариков. Нико разглядывал ее с тревогой, но она только молча разматывала шарф.

– Почему ты не идешь к семье? – спросил принц, когда порченая укутала его.

– Я пока побуду здесь, – сказала Сиина, не глядя на Нико, и снова накинула капюшон. – Нельзя тебя оставлять, пока наемникам приказ не изменили. Страха сильного нет, значит, все наши в порядке. И Астре уже там. Он их почувствует. Я тебя поохраняю, так что давай, отходи от этой гадости. Как ты? Замерз, да? Я пока боюсь тебя сильно укрывать. Вдруг это навредит.

Нико чувствовал себя лучше. Боль в бедре уже не так пульсировала.

– Все нормально, – отозвался он.

Порченая встала и, едва держась на ногах, побрела к распластавшимся невдалеке наемникам, чтобы перевернуть их на спину.

Она так и не заплакала.

Нико помнил Цуну и Яни, смелость которых, после того как опасность уходила, непременно выливалась в слезы, и ждал того же от Сиины. Но, узнав об Илане, она позволила себе только минуту молчаливого отчаяния.