Глава 5

Лана

Мамочки, он целует. И его огромные руки скользят по моей чувствительной груди, задевают бретельки белья, умело ныряют за спину и отцепляют застёжку лифчика. Все как в тумане: Роман тянется за край моего пушистого свитера, поднимает его рывком вверх и стаскивает с моего тела. То же самое происходит и бюстгальтером, который летит следом за моим свитером на пол. Инстинктивно прикрываю грудь ладонями от чернеющих, наглых глаз.

– Рома, – шепчу ему прямо в губы. С диким отчаянием. – Давай, прекратим.

– Нет, – отрезает он строго.

Тянет мои губы за собой. Кусает их, облизывает и снова целует. Водит своим горячим, шершавым языком по створкам и врывается в мой рот, углубляя поцелуй. Так было только с ним. Похвастаться опытом я не могу, в моей жизни было мало мужчин. Тем не менее, никто не умел целоваться так, как этот мерзавец Вольный.

Будто испивал всю мою душу. Выворачивал внутренности наизнанку. Одного поцелуя бывало достаточно, чтобы потерять сознание.

Не прекращая громко постанывать, я сдаюсь. Это бесполезно. Я его хочу. Убираю руки со своей груди и опускаю их на рельефную, обнаженную, мускулистую спину мужчины. Прижимаю Романа к себе. Мое тело покрывается мурашками, острые соски ощущают прикосновение к его крепкой, волосатой груди.

Это сильнее меня. Влечение к нему неумолимо выбивается сквозь пространство этой хижины, меня тянет к нему магнитом. Судьба посмеялась надо мной, вновь столкнув меня с опасным прошлым.

Он поднимается на локтях, заглядывает в мои глаза, часто дыша. На лбу выступает испарина, мужчина сглатывает, бросая жадный взгляд на мою грудь.

А мне не хочется прикрываться. Нравоучения в голове становятся все тише и тише, а затем и вовсе умолкают. Завтра я об этом обязательно пожалею. Но не сейчас.

С громким вздохом, Роман набрасывается на мою шею, трется об нее своей густой, длинной бородой и вдыхает мой запах.

– Я соскучился, – шепчет он отчаянно. – Очень.

Теплой ладонью обхватывает грудь, перекатывает соски между пальцами и стремится ниже. К джинсам. Мое тело бьет разрядами тока от желанных прикосновений. Это похоже на сон. Пусть сном и остается.

Он избавляет нас обоих от джинсов. С минуты я испытываю кусачее волнение вперемешку со стыдом, но быстро от него избавляюсь. Как и от кружевных трусиков, правда не сама, а с помощью Ромы.

Сладкий поцелуй растворяется у меня во рту. Мужчина гладит мое тело нежно, будто боится повредить. Чутко, до мурашек. Я не могу воспротивиться желанию, которое заполняет меня изнутри. Его твердая, мужская плоть трется о мои бедра и меня начинает колотить от страха.

– Нужно прекращать, – всхлипываю, возвращая себе свои губы.

Он что-то бубнит себе под нос и снова целует. Хватает запястья, чтобы я прекратила выставлять руки перед собой, прибивает к кровати и раздвигает коленом мои ноги.

– Я не… – замолкаю, когда он входит в меня.

«Я не готова», – застывает у меня на губах, потому что я вспоминаю не сразу, насколько ненасытен он бывал в постели. Даже в наш первый раз, он делал это долго, с небольшими перерывами, чтобы я, юная девственница, совсем не потеряла сознание от его напора.

Кирилл мне этого не простит. Не рассказать ему – грязное предательство с моей стороны. Хотя я сейчас, в данную секунду, именно это и делаю. Предаю его.

Но стоит Роме толкнуться глубоко во мне и заглушить мои вопли своими губами, как я обо всем забываю, выгибаясь под ним дугой. Он вторгается в меня быстрыми и яростными толчками. Не переставая целоваться дико, жадно. Неистово. Сердце за грудиной делает сальто от переизбытка окситоцина. Этот мужчина пробуждает во мне что-то особенное, с ним я становлюсь другой. И он идеально мне подходит.

Мне так хочется сказать, что это – неправильно. Чтобы он прекратил доставлять мне удовольствие.

– Пожалуйста… – предательски вылетает из моих уст, когда я ощущаю приближение финала и шире раздвигаю ноги под мужчиной. – Пожалуйста…

Я пью таблетки, но почему-то сомневаюсь, что в этот раз они смогут меня спасти от беременности.

«Господи, только бы не залететь. Не залететь», – прокручивается мантра в моей голове.

Стону в его рот от удовольствия, головокружительного оргазма, который накрывает меня с головой после финального толчка мужчины во мне. Рома нахально изливается во мне, хотя, это было неизбежно. Целует в подбородок: от его крепкого тела исходит жар. Выдыхает от усталости и перемещается на свою половину кровати.

Тяжело дышит, а затем резко хватает меня за руку и прижимает к себе. Гладит по спине, волосам, спутавшимся после нашей близости, наматывает локоны на палец. Еще одна его давняя привычка. Мне до сих пор не по себе, от сладкой истомы в теле начинает приятно покалывать.

Рома тянет одеяло, накрывает нас и прикрывает глаза.

– Хочешь есть? – спрашивает он, поглядывая на часы на стене.

Уже давно перевалило за полночь. Боже, мой телефон, кажется, еще полчаса назад разрывался в гостиной. Семья может объявить меня в розыск, если уже не объявила.

В Сочи меня ожидает грандиозный скандал…

– Пошли, – он тянет меня за собой, вставая с кровати. – Поедим.

– Я не хочу есть, – словно вернувшись в реальность, я начинаю искать свою одежду, разбросанную по полу. – Мне нужно уехать отсюда.

За окном метель, моя машина сломана, мысленно я уже разревелась, а в реальности у меня заплетается язык. Роме не нравится моя суетливость, мужчина злобно щелкает языком, а затем хватает за руки.

– Успокойся, – рычит он, обнимая меня против моей воли. – Утром я сам тебя отвезу.

Глава 6

Лана

– Я прямо сейчас поеду! – рявкаю, вырывая свою руки из его лапищи.

Ноги меня не держат, и, споткнувшись, падаю на кровать. Причём, одеяло благополучно слетает с моего тела, оставляя меня абсолютно голой перед наглым, стальным взором этого упрямого нахала. Который в миг наваливается сверху и покрывает мое тело поцелуями.

– Не отпущу, – шепчет он, водя носом по ложбинке меж грудей. Одаривая полчищем мурашек.

В этот раз я не отдаюсь по полной своим чувствам. Разум берет бразды лидерства в свои руки, и, оттолкнув парня, я встаю с постели.

– Ладно, – стараясь сдержать холодок в голосе, соглашаюсь. – Я поеду утром. Только на такси. Довезешь меня до поселка, а оттуда я уже сама.

Рома ложится на кровати, скрещивая руки на затылке. Обнаженный. Нахально демонстрируя мне свое возбуждённое, накаченное тело, не имея и толики совести или же, приличия, чтобы прикрыться. Хотя бы прикрыть одеялом свое причинное место.

Несмотря на отсутствие стыдливости в обычное время, почему-то сейчас мои щеки вспыхивают от смущения как у юной девчонки. Собираю подрагивающими руками подол одеяла, чтобы снова не споткнуться. И не упасть на мужчину.

Он молчит. Смотрит на меня, будто пытается прочитать мысли, но не говорит ни слова.

– Ужин нам приготовишь? – выдает неожиданно, привставая на кровати.

Ужин в час ночи? Да и вообще? Он охренел?

– Я пока твою машину починю, – натянув джинсы на голое тело, Роман подходит ко мне, притягивает лицо за подбородок и чмокает в губы.

Улыбается, сученыш. Так красиво улыбается, что я таю под ним как мороженое. Меня совершенно не слушает, будто мои возмущения – детский лепет.

– Холодильник на кухне, – громко добавляет он, оказываясь за моей спиной. – Кухня – это соседняя комната.

Я остаюсь в центре спальни совершенно ошарашенная заявлением этого нахала. Да с чего он взял, что я вообще буду что-то готовить?

Смотрю на кольцо на безымянном пальце и невольно вздыхаю. Верчу его по кругу, а затем решаю, все же, одеться. Где-то там, на улице, мой чемодан с одеждой, но выходить отсюда не рискую. Собираю с пола разбросанную одежду, мысленно благодарю Богов, что трусики и лифчик целы. А не разорваны в клочья.

Со стучащим сердцем направляюсь в сторону кухни, которую нахожу быстро. Диву даюсь: почему я его слушаюсь? Почему просто не сажусь в свой автомобиль и не уезжаю отсюда?

Ну да, потому что автомобиль сломан и сейчас далеко за полночь. Плюс, плохая погода. Не только Рома, но и мой здравый смысл не позволят мне в ночь искать путь в Сочи.

Полным-полно пропущенных от Кирилла. От моей мамы. Я коротко отвечаю всем, что наша электричка задержалась из-за погодных условий, но со мной все хорошо.

– Где наш ужин? – мужчина подкрадывается сзади, обхватывает меня за талию и утыкается подбородком мне в шею.

Потный, его руки измазаны топливом, каким-то горючим для машины. Дежавю заставляет сердце биться чаще. Раньше, когда я приходила к нему на работу, он выглядел так же. И меня это безумно заводило.

Запах его тела будоражит. Никакого парфюма. Лишь терпкий мускус и слабый аромат мыла. Он него пахнет мужчиной. Настоящим мужчиной.

Рома медленно зацеловывает мою шею, стремится ниже, отодвигая пушистую ткань свитера, чтобы добраться до спины. Мурашками усеивает каждый участок кожи от прикосновения, и я снова нежусь в его руках.

Так, стоп.

– Ничего не готово? – изумляется он, наблюдая за тем, как я, опустив телефон на столешницу, так ничего и не приготовила.

– Мне нужно принять душ, – неосознанно бормочу, вырываясь из его горячих объятий. И не отвечая на его вопрос по поводу ужина. – В этой конуре есть душ?!

– Есть, – кивает он, жестом указывая куда-то вправо. – Можем потом вместе принять…

– Нет, – отрезаю грубо на его флирт и Рома недовольно замолкает.

Я отстраняюсь; не глядя на него, быстрыми шагами покидаю кухню. При других обстоятельствах, я бы подумала о том, насколько здесь уютно. Деревянная, маленькая хижина в заснеженном лесу. Никакого шума. Лишь треск дров в камине и свет луны. Идеальное место, чтобы развеяться, отдохнуть вдали от города. Только небольшой елки у камина не хватает.

Быстро смываю с себя следы нашей близости в маленькой, импровизированной душевой. Фена здесь, разумеется, нет, поэтому, подсушив волосы полотенцем, одеваюсь и возвращаюсь в гостиную. Где на журнальном, маленьком столике меня ожидает ужин. Сэндвичи, салат и напитки. Судя по виду, это вино, а может быть, какой-нибудь глинтвейн.

– Зачем ты все это делаешь?

Мое сердце обливается кровью. Завтра утром я покину этого мужчину. Навсегда. Буду рыдать по дороге в Сочи, но быстро обо всем забуду, ведь время лечит. В прошлый раз же вылечило.

Рома улыбается.

– Ты меня не слышишь? – уже кричу. – Нам не быть вместе, – заявляю ультимативно. – Я выхожу замуж за другого мужчину, а то что было полчаса назад – ошибка.

Плачу горько, отворачиваясь от него. Потому что не хочу замуж за Кирилла. И не хотела изначально. Я хочу быть с Ромой. Всегда хотела.

И ни черта время не лечит.

Рома сгребает меня в охапку. Пытается утешить, шепчет слова любви, от которых мое сердце стремится к тому, чтобы выскочить из груди.

– Хочешь, я с женихом твоим поговорю? – утешает он, понимая меня без слов. – Со всеми поговорю. У меня появились деньги, – смеется он, и из-за циничных слов я ударяю его по плечам. – Теперь твои родители меня примут.

Сначала киваю, но вовремя прихожу в себя. Утыкаюсь в его теплую грудь, прижимаюсь к мужчине.

– Я сама с ними поговорю, – спустя вечность в его руках, шмыгая носом, бубню я. – Утром.