Цитаты из книг автора «Дэвид Герберт Лоуренс»

Ужасно: наступает весна, а согреть душу нечем.

Да, паскудной Вертихвостки домогались две большие стаи псов: одни виляли хвостами, заискивали, предлагая развлечения, рассказы, фильмы, пьесы; другие – не столь бесстыжие на вид, но куда более страшные по сути – поставляли ей плоть и кровь, – из этого «сырья» и делаются деньги. Благовоспитанные псы-затейники отчаянно грызлись меж собой за расположение царственной Удачи. Но что их грызня по сравнению с тихой, смертельной схваткой меж теми, кто потчевал Великую Вертихвостку насущным, то бишь плотью и кровью.

Да, паскудной Вертихвостки домогались две большие стаи псов: одни виляли хвостами, заискивали, предлагая развлечения, рассказы, фильмы, пьесы; другие – не столь бесстыжие на вид, но куда более страшные по сути – поставляли ей плоть и кровь, – из этого «сырья» и делаются деньги.

Женщины – сущие ангелы с рожками!

У Клиффорда зародился какой-то почти рабский страх перед ней, и он вел себя предельно учтиво. Но голос Клиффорда чуть напрягался, когда он заговаривал с женой, а часто он и вовсе молчал в ее присутствии.

Он хоть и почувствовал в себе ахилловы силы, все ж ахиллесова пята оказалась и у него.

Оттого-то и стыдно слушать сплетни. Оттого-то и стыдно читать едва ли не все романы, в особенности самые популярные. Читатель в наши дни откликается, лишь когда взывают к его порокам.

Но роман, подобно сплетне, может всколыхнуть такое сострадание или неприятие, которое разрушающе и умертвляюще подействует на наше сознание. Роман ведь может прославлять и самые низменные чувства, коль скоро они почитаются обществом «чистыми». Тогда роман, подобно сплетне, становится злонамеренным, даже более злонамеренным, чем клеветническая сплетня, ибо роман, предположительно, всегда защищает добро. Миссис Болтон в своих рассказах всегда защищала добро. «Он оказался недостойным человеком, ведь она такая славная». Хотя даже со слов миссис Болтон Конни поняла: женщина, о которой идет речь, из тех, кто мягко стелет, да потом жестко спать, а мужчина пусть и гневлив, но прямодушен. Именно за гневное прямодушие он прослыл «недостойным», а лицемерная женщина объявлена «славной». Вот по какому злонамеренному, но обывательски привычному руслу направилось сочувствие миссис Болтон.

Но стоило ей однажды отважиться – и пошло-поехало. Клиффорду нужен был литературный «материал», и от миссис Болтон он получал его в избытке. Конни поняла, в чем заключался истинный талант мужа: он умел ясно и умно, как бы со стороны, представить любой малозначительный разговор.

то же время таилась в ее мягких манерах некая удовлетворенность, даже торжество, торжество победившей женщины. Да, именно женщины! Сколь ненавистно было это чувство для Конни!