Я открыл глаза и яркий солнечный свет больно ударил по зрачкам. Я зажмурился. Голова шла кругом, тошнота подкатилась к горлу, но я сдержал порыв. Глотнув свежего воздуха, я тряхнул головой. Это мало помогло, но во всяком случае теперь я был на сто процентов уверен, что я жив. Руки, ноги целы. Я пошевелил конечностями и все-таки открыл глаза. Солнце стояло уже достаточно высоко в небе. И под этим небом, раскинув руки, лежал я, а рядом лежала Инга в бессознательном состоянии. Зеленая поляна, на которой мы находились, была окаймлена густым еловым лесом, и, этот хвойный бор издавал такой пьянящий аромат. Казалось, им можно было даже напиться. Я окончательно сбросил с себя остатки оцепенения и огляделся. Ничего нового мой ищущий взгляд не обнаружил. Та же картина. Поляна с ковром из полевых цветов, травы и мелких вкраплений земляники. Ах, да еще было очень тепло. Окружающий нас лес, на первый взгляд, не имел видимых просветов и от этого казался зеленой непроходимой стеной. Машины нигде поблизости не было, и я решил, что она по всей видимости вернулась обратно в зал или ушла, еще дальше оставив … бросив нас здесь. Следующий вопрос всплыл сам собой, и я еле-еле удержался от истерического смеха. Я был на сто процентов уверен, что во второй раз за последние два дня попал не в свое время и не знал, где я нахожусь. Придется восстанавливать в памяти последние события и из этой мозаики собирать полную картину – сказал я себе. И немедленно этим занялся, но сначала удостоверился, что Инга жива. Пощупав ее пульс и услышав дыхание, я решил ее не будить, так как, на мой взгляд, она действительно просто крепко спала. Хотя вполне возможно она была без сознания. Но, на мой дилетантский взгляд, ее внешний вид не вызывал опасений, и я оставил девушку в сладких объятиях Морфея. Нужно было с чего-то начать, и я решил вернуться к последним секундам, перед тем, как колпак закрылся, и мы нырнули в бездну времени. Можно было бы, конечно, проверить все опытным путем, скажете вы. И возможно со своей стороны будете правы, но в той ситуации я решил сначала все обдумать, а потом уж приступать к решительным действиям. Тем более никаких звуков, свидетельствующих о наличии поблизости города, я не услышал. Итак, я решил вспомнить. В первую очередь какие цифры были на табло отправки во время нашего старта. Цифры насколько я помнил исчезли. Я задумался. Затем закрыл глаза, как делал это, когда хотел вспомнить что-то важное, что ускользает из моей памяти, представил перед собой полную пустоту, и постарался выключить все мысли. Сколько я так просидел не знаю. Возможно, я даже уснул сидя. Тепло, легкий ветерок, щебетание птиц – умиротворяли. Но важнее то, что я смог вспомнить последнее что видел на мониторе – цифры вновь зажглись и запрыгали, а затем остановились, это я помнил четко. И видел я только ту строку, что с большим количеством цифр. А вот какие были цифры? Как я ни старался, точно вспомнить не мог, а может быть просто боялся вспомнить. Потому как те, что я помнил казались слишком пугающими. Те, что были на старте 00.00.15.11.25.00.00, точно не присутствовали. Мне кажется было что-то в районе 00.16.17.18.19.20. или 19.00 в самом конце. Получался простой цифровой ряд. Цифровая последовательность. Сбой перестроил настройки в среднем цифровом ряду, но что они значат, я увы не знал. Можно попробовать порассуждать логически. Я задумался. Боковые значения означали точку отправления и точку прибытия. И там стояли даты в известной нам системе счисления. По сути, просто календарные даты. Значение в средней строке было длинней и с какими-то нулями. Так что же это? Может быть расстояние между точками? Но если я отправляюсь из одной географической точки в.. ту же самую точку, то это точно не расстояние физическое, в смысле не в километрах. Но тогда значит это… протяженность во времени что ли? Так. Какие были цифры изначально? Надо записать. Я инстинктивно постучал себя по карманам в поисках ручки, журналистская привычка знаете ли, и не обнаружил ничего. А это что? Я ощупал карман на рукаве куртки, которого раньше не заметил. Открыв клапан, закрывающий карман, я обнаружил складной швейцарский нож. Ничего себе, подарок. Спасибо. Правда не знаю кому. Будить Ингу сейчас из-за этого, мне показалось не разумным. Я открыл короткое мощное лезвие и попробовал им почву около себя. Дерн был достаточно крепким, но я справился, и очистил от травы небольшое пространство. Что поделать, я визуал и лучше воспринимаю информацию, когда ее вижу. Я быстро воспроизвёл по памяти цифры, что видел на среднем табло.

00.00.15.11.25.00.00

Итак, вот что было. Включим логику. Если не пространственное расстояние, а временной промежуток, то это… промежуток между 16 сентября 2013 и 10 сентября 2029, что получаем? Меня как будто молнией шибануло. Как всё просто оказалось. Теперь быстрая проверка обычной математикой. Я напрягся и посчитал в уме разницу между датами. Всё точно. 15 лет 11 месяцев 25 дней. Так. И что же получается. Я ниже написал то, что по моим воспоминаниям было на табло после сбоя.

00.16.17.18.19.20.00

Боже это сколько же? Теперь, когда эти новые цифры появились перед глазами, меня прошиб холодный пот. Математика в голове никак не хотела работать. Я сделал пару глубоких вдохов. Нужно успокоиться. Паника сейчас ни к чему. Если принять за данность что последние четыре нуля означают время в часах и минутах, то… я поднял голову вверх. Солнце было практически в зените. То значит я ошибся с последними цифрами. Ладно. Я быстро стер и переписал последние.

00.16.17.18.19.12.00

Очень хотелось верить своей памяти, с одной стороны, с другой очень хотелось ошибиться во всем. Мелкий липкий страх сидел где-то внутри, и трогал своими мерзкими ручонками мои внутренние органы. Это чего же мы получаем? 19 это у нас дней. 18 это чего месяцев что ли? Ладно приняли. 17 это получается лет. А 16? Это что блин, столетия? Так. Успокоились. Забыли все свои расчеты. Инга точно поможет мне в этом. Она наверняка знает, что всё это значит. Мне не очень хотелось провалиться назад во времени на несколько тысяч лет. Ну ладно, пусть даже на полторы. Жуть.

Укрыв своей курткой Ингу, я двинулся на разведку в сторону зарослей, подобрав по пути крепкий сук, который мне удачно подвернулся. Взвесив его в руке, я перехватил сук двумя руками покрепче и закинул свою дубину на правое плечо. После этого я не только стал чувствовать себя увереннее, но и ощутил себя первобытным человеком. Только когда я приблизился к густым, хвойным зарослям я понял, что за ощущение меня не покидало, с тех самых пор как я очнулся. Ощущение сверлящего взгляда. Сейчас оно стало еще сильней. Чьи-то глаза пристально смотрели на меня и мурашки размером со слона побежали у меня по спине. Всем своим существом я понял – этот взгляд хочет моей смерти, он хочет моей плоти. Не знаю, что проснулось внутри меня, но, скрипнув зубами, с дубиной наперевес, я смело шагнул в таежную чащобу.

Немало усилий понадобилось, чтобы продраться сквозь этот колючий барьер, и когда я все-таки продрался, весь былой, молодецкий, удалецкий пыл с меня слетел. Я жутко устал и пыхтел как паровоз. Животик мой, так сказать гордость и трудовой мозоль, ужасно мешали. Я порвал местами одежду и оттого был зол сам на себя. Я поначалу и не услышал легкий рык. Но вот рычание стало ближе и … единственное что я успел сделать это повернуться. Огромный серый, шерстяной комок с распахнутой пастью, торчащими наружу зубами и выпушенными когтями прыгнул на меня.

* * *

И что нам теперь делать? – Светлана сидела в глубоком кресле, в кабинете Птицына, закинув ногу на ногу, Фёдор периодически бросал на ее оголенное бедро взгляды, Светлана их замечала, но игнорировала, она сделала большой глоток из запотевшего стакана, и внимательно посмотрела на Фёдора, кроме них, в кабинете никого не было. Птицын с техниками, которые среди ночи были вызваны на работу, для решения форс-мажорной ситуации, разбирался с тем, куда делась машина и где она выбросила пассажиров.

– Давай дождемся информации, – Фёдор тоже отхлебнул крепкого прохладного напитка и сосредоточено уставился в стакан.

– Ты понимаешь, что мы упустили уникальный момент? – Светлана зашипела в его сторону, – мы его просто просрали, – она с шумом поставила стакан и начала вышагивать по кабинету, – он же не работник спецслужб, простой журналюга, как он мог провернуть такое? – это был риторический вопрос, Фёдор это понимал, поэтому он просто снова отхлебнул из стакана, и откинулся в кресле, – я уверена, убери мы его здесь и сейчас, он просто тихо сдох бы там, в своей долбанной командировке и всё, никто бы ничего не узнал, а теперь дело получило огласку.

– Успокойся, – Фёдор добавил жесткости в голос, Светлана злобно глянула на него, но промолчала и продолжила мерить шагами кабинет, – во-первых, никакой огласки пока нет, никто, кроме Птицына не знает, что это Герман.

– Вот именно, – Светлана резко развернулась на каблуках, – никто кроме Птицына, а ты можешь быть уверенным, что при случае он не начнет качать из нас бабки?, – он подошла, и в упор посмотрела на Фёдора, – молчишь? Правильно, уверенности нет никакой. Ну, и что же, во-вторых?

– Во-вторых, – Фёдор нехотя продолжил, – они не надели браслеты, она, потому что, наверняка, не планировала никуда отправляться, а он не планировал возвращаться и, если сбой программных установок унес их достаточно далеко, а сбой был, мы это точно знаем, то они просто сдохнут, через какое-то время и всё, мы получим то же самое – Герман просто внезапно умрет и все дела.

– А в-третьих, пропал сотрудник Института, а это вызовет вопросы, и у Птицына добавится забот, и это опять же потребует денег, для затыкания дыр, а кроме того у них нет прибора слежения, они же не сделали сами себе инъекцию, – с ехидцей заметила она, – а это значит их невозможно отследить и соответственно найти, я правильно понимаю?

– Да отследить их невозможно, но, – Фёдор сделал паузу, вновь хлебнув из стакана, и наполняя его до краев, было заметно, что эта пауза выводит Светлану из себя, а Фёдору доставляет удовольствие, он сделал еще глоток, – найти их можно. Когда техники вычислят дату и время, найти их не составит труда, просто нужно будет тихо организовать небольшую экспедицию.

– Ха, – Светлана издевательски посмотрела на Фёдора, – маленькую экспедицию, – она сказала это с таким нажимом, что он отшатнулся, – может лучше объявления по городу развесить «Мы хотим убить Германа Амсера», а если что, кто её оплатит, не ты ли?

И тут терпение Фёдора лопнуло. Он резко встал, а Светлана сразу замолчала. Он подошел к ней вплотную. Желваки ходили на его скулах. Светлана молчала, но смотрела на него с вызовом. Резким движением он повалил ее на диван, навалился сверху и впился в ее губы своими. Она не просто ответила на этот поцелуй, она ловким движением расстегнула ему ремень, и освободила от штанов.

* * *

Дверь резко распахнулась и в кабинет вошел Птицын. Светлана стояла перед зеркалом и поправляла прическу. Блудливая улыбка играла на ее губах. Фёдор встал с дивана навстречу своему другу, акционеру Института изучения времени. Илья Абрамыч кинул быстрый взгляд на обоих, нахмурился, и шагнул навстречу Фёдору.

– Есть точная дата, – сухо сказал он.

* * *

Ну надо же. Бывает же так. Нет, то что время как бы замедляется, в опасные моменты, это я слышал. Но, чтобы в голове замелькали, прочитанные когда-то, а точнее, в те времена, когда я готовился к «грядущему апокалипсису», всякие памятки «тем, кто хочет выжить в диком лесу». Такого я не ожидал.

Это было так, что сначала я подумал, ну вот и прокрутилась вся жизнь моя передо мной. Но вспоминаемая жизнь оказалось какой-то на редкость урезанной. Я увидел лишь все о том, «как победить хищника при столкновении лицом к лицу». И всё это произошло в считанные мгновения.

В момент, когда я резко повернул голову и заметил как этот матерый лесной зверюга прыгнул на меня. У меня не было возможности подумать, почему он это сделал, не возникло даже единой мысли. Я даже не успел удивиться почему он один. Всё это было потом.

В тот самый миг во мне проснулся древний охотник, но подкованный литературой 21 века, готовой помочь любому, выжить при встрече с одиноким хищником.

В тот момент я действовал на инстинктах. Которым вроде бы и взяться неоткуда. Да, я в своей жизни занимался разными, полезными для настоящего мужчины вещами. В том числе, были и боевые искусства, которые за несколько лет тренировок, позволили мне отработать некоторые движения и приемы до инстинктивных действий. Но к такой встрече в лесу, встрече с одиноким волком, я точно был не готов. Однако.

Когда он прыгнул, я выставил перед собой правую руку, поскольку именно правой стороной я разворачивался к нему. Волк был крупный. Толчок был сильный. И я начал падать, но падать не как мешок, естественно. Уж падать-то я умел.

Так случилось, что я левша. Но обе руки и обе ноги у меня развиты одинаково. Я воспользовался его силой и, с моей правой рукой в его пасти, мы свалились в ближайшие кусты. Вот только я оказался сверху.

Сложно вспомнить все действия, которые я совершил, и дать им какую-то трезвую оценку. Это ведь был не спаринг с партнером в спортзале. Это была схватка «не на жизнь, а на смерть». Как бы банально это ни звучало. Короче.

Я все-таки умудрился сделать то единственное, что могло мне помочь в данной ситуации. Мне удалось засунуть свою левую, лучшую руку ему в пасть, засунуть настолько глубоко, чтобы перекрыть ему дыхание. После этого уже я контролировал ситуацию. Да, он пытался вырваться, да он был сильным и опасным противником, он извивался и всячески пытался спастись. Но и я, оказалось, вполне еще мог за себя постоять.

Как долго я еще пролежал с рукой засунутой в его глотку, после его агонии, я не помню.

Помню, что руку вытаскивать было больно и сложно.

Помню как пнул его ногой со злостью.

Как продирался обратно сквозь ельник. Как упал в изнеможении рядом с Ингой.

Потом провал.

А потом увидел рядом ее лицо и испугался.