Еще за несколько до жути незаметно пролетающих суток мы сумели сделать куда больше. Еще два маневровых движка – совсем уж стареньких – заняли свое место, прищелкнувшись и приварившись к обшивке в указанных Лео местах. Подсоединив новые корабельные узлы к энергосети, я внезапно оказался почти не у дел, а старший и единственный механик Вафамыч с помощью Пятого продолжил работать над основными движками, прочно обосновавшись в корме. От моей помощи он отказался, посоветовав найти себе другую работенку.
Ну… я занятие нашел, посвятив себя тотальной чистки всех важных внутренних устройств, и начал с модуля жизнеобеспечения, прочистив или поменяв все забитые фильтры, сменив грязнющие влагопоглотители, пахнущие гарью сварки. Вооружившись влажными салфетками, я протер каждый сантиметр рубки, заодно обнаружив несколько огрехов в энергосети и исправив их. Я проверил каждое крепление, каждый запор, каждую скобу, попутно исправляя все мелкие недочеты и помня, что упущенная мелочь может моментом превратится в глобальную катастрофу.
Я помню историю про пассажирский космический лайнер Леди Эбиеннолара, принадлежащий планете Нова Африка. Лайнер вышел в свой третий переход, следуя по уже известному безопасному маршруту. На второй недели пути Леди врубила аварийные маяки, что-то прокричала в эфир и… связь оборвалась. Только тревожные писки маяков призывали всех мчаться на помощь. Первым местоположения умолкнувшего гигантского корабля достиг один из корпорационных астероидных ловцов – не менее огромная стальная туша. Они обнаружили висящий в космосе раскуроченный десятками взрывов лайнер. Из тысяч пассажиров спасти удалось меньше сотни. Дальнейшее же расследование показало, что в гибели лайнера виноват… оказавшийся где не надо пластиковый утенок – дешевая игрушка ценой в один кред, заткнувшая какой-то важный воздухоток и положившая этим начало смертоносной цепной реакции, приведшей к разрушению ультрасовременного космического корабля и массовой гибели. И это несмотря на кучу денег, угроханную на достижение максимальной безопасности…
У нас на борту игрушечных утят не было – и это радовало. Немного тревожил кактус, но за этим подозрительным колючим субъектом я внимательно приглядывал…
Едва я покончил с очисткой корабля, набрав десяток здоровенных мешков с черными от копоти салфетками, склизкими фильтрами и опасно надутыми одноразовыми контейнерами с биологическими отходами, пришли две новости. Как водится, одна новость была плохая, а другая куда хуже.
Вафамыч не успевал с основными двигателями. Вообще не успевал. Оно и понятно – несмотря на максимальную модульность и унифицированность для быстрых результатов требовались куда большие усилия, чем действия пусть и бодрого, но всего одного старика. Я же помочь не мог – тут требовались знания, и чтение инструкции, расстеленной поверх коленки, не спасет ситуацию. Движков нет. Сколько потребуется времени для запуска хотя бы одного? Еще минимум трое суток.
И тут в дело вступала вторая новость – через двое суток мы достигнем нужного астероида. Наше первоначальное ускорение и на удивленные четкие маневры Лео вели нас точно к цели. Вскоре нам придется тормозить, а затем и садиться.
Посадка на кое-как собранном куске старого утиля… это страшно. Но никаких других вариантов у нас нет. Нам придется опуститься на астероид рядом с упавшим туда ранее грузовым беспилотником. Мы не можем зависнуть над астероидом – это ничего не даст. Мы не можем задержаться на время и, вися в вакууме, неспешно завершить установку и отладку оборудования – нам не хватит ресурсов. Воздух и вода конечны. Система имеющейся фильтрации позволяет чуток очистить воду… но пить ее все равно не стоит. Гигиенические процедуры мы проводим исключительно с помощью запасов влажных салфеток, не тратя драгоценную влагу. Теоретически, резко сократив норму потребляемой воды, мы можем существенно продлить свою автономность. Но вот воздух… регенерационные фильтры мы меняем каждый день, баллоны с воздушной смесью открываются каждый день, системы поддержания жизнедеятельности несовершенны, мелкие сбои случаются регулярно – и в результате такого сбоя каждый раз мы что-то теряем или же приходится исправлять поломку.
Как улучшить ситуацию с нашей автономностью?
Тут все просто – нужен док вроде того, что мы недавно покинули. Нужны деньги. Нужно оборудование. Нужны дополнительные рабочие руки.
Все так плохо?
Ну… не настолько, чтобы открывать люки и вываливаться в космос без скафандра с прижатой к груди табличкой «Я ошибался…». Нет. Все не настолько плохо. Просто нам опять придется пойти на риск.
План банален и рискован.
Нам придется почти упасть на астероид, совершив максимально мягкую посадку при помощи установленных под брюхом корабля маневровых двигателей, с подведенными к ним топливопроводами. И тут проблема – шланги, трубы, опутанные проводами баки, дополнительные модули и прочее непонятное для меня оборудование имелось. Но установлено и подсоединено не было.
Проведя еще одно краткое совещание, мы чуть подправили план, и я наконец-то обрел работу своей мечты – стал подносчиком шлангов и труб, доставляя требуемое колдующему Вафамычу. Ну и кофе доставлял, не забывая о себе – правда, сразу заявил всем клиентам, что кофе доставляется только по зонам с воздушной атмосферой. В носовой части корпуса, где обшивка зияла дырами, вместо кофе мы пили горячую воду, сдобренную бульонными кубиками. И тянули, тянули, тянули чертовы магистрали, устанавливали топливные модули, вставляли картриджи… и с каждым часом обнаруживали, что работы не уменьшилось, а только прибавилось.
Вот так, постоянно строя планы, делая дополнительные расчеты, оценивая реально сделанное, безжалостно отменяя и обрубая все ненужное на текущий момент, снова строя планы и снова в них не укладываясь, мы двигались вперед – и в прямом и в переносном смыслах.
Мы еще успели убрать и закрепить инструменты, успели привести себя в порядок, перекусить и перехватить по паре часов сна.
Главный момент я встретил, находясь в носовой части корабля, жестко закрепив свой рабочий скафандр на стенке и не сводя глаз с расположенного совсем рядом временного топливного узла. Если у нас и возникнет сбой – то здесь или на корме. Там Вафамыч, а здесь я. В центре Лео. И как бы не старался ИскИн в его ровном машинном голосе все равно слышно звенящее напряжение:
– Всем закрепиться. Пять секунд до включения передних маневровых двигателей. Четыре секунды. Три… два… один… пуск!
Корабль вздрогнул. Меня вжало лопатками в стену. Что-то задребезжало, застучало, вырвалось из креплений и пролетело через весь трюм.
– Успешно. Повторный импульс через три… два… один… пуск!
Еще один толчок, уже послабее. Задрожавшее судно неохотно подчинялось, останавливая свой стремительный полет.
– Успешно. Тим?
– В порядке. – отозвался я, продолжая глядеть только и только на дрожащие шланги, трубки и на мерцающие среди проводов световые индикаторы. – У тебя что по показателям?
– Двигатели отработали в штатном режиме. Мы потеряли три четверти скорости, продолжаем медленное сближение с целью. Провожу проверочные расчеты. Вафамыч?
– В порядке. – успокаивающе прозвучало в моем наушнике. – Эти движки пока не врубались. Так что не расслабляемся до теста.
– Не расслабляемся. – повторил я. – Не расслабляемся…
– Расчеты верны. Через пятнадцать минут тридцать семь секунд третий тормозной импульс. Тим. У тебя есть время перебраться в основной корпус.
– Нет уж, – отказался я. – Посижу тут. Что мне делать в рубке?
А нечего мне было делать в рубке, где пока не существовало органов управления. Весь контроль над судном осуществлялся напрямую Лео, что автоматически превратился в пилота. Теоретически – да и практически – через планшет или ноут я могу врубить или отключить любой движок из уже подключенных. Но толку? Я не вижу всей картины в целом и уж точно не смогу посадить корабль.
– Приближаемся к астероидному скоплению. Будьте готовы к возможным неожиданным маневрам ухода с опасной траектории.
– Лео! – не выдержал я. – Будь проще! Меньше официоза!
– Постараюсь. – вздохнула искусственная личность. – Постараюсь…
Посадка была… странной и пугающей. Пугающей, хотя бы потому, что мы в процессе приземления участия не принимали. Все делал Лео. А мы с затаенным страхом ждали результата.
Мы с Вафамычем торчали на своих постах, приглядывая за носовыми и кормовыми маневровыми движками, что к моменту финиша стали и посадочными. Все, что я видел – мелкую трясущуюся картинку на экране планшета, ощущал неприятную и страшную тряску и содрогания всего корабля, чувствовал, как ляскают зубы, как вибрирует за спиной скамья, и наблюдал за опасной дрожью наспех собранного топлипровода и проводки. Затем финальный тяжкий удар, долгая напряженная пауза… и победный вопль так долго молчавшего Лео:
– Стоим! Стоим и не падаем! И не заваливаемся! И даже без перекоса! Посадка завершена! Успешно! Мы сделали это! Сделали! И даже не погибли! Тим! Вафамыч! Мы сделали это!
– Ты сделал это. – поправил я своего друга и с удивлением ощутил нечто знакомое и необычное одновременно. – Ого… ноги опустились к полу…
– Гравитация. – с нескрываемым облегчением прошелестел в передатчике голос механика. – Небольшая, но гравитация.
– Ага, – подтвердил я, поднося к шлему скафандра планшет. – Пыль оседает…
– И довольно быстро. – жизнерадостно заметил Лео.
– Как близко мы? – я не стал уточнять к чему именно, зная, что меня поймут.
– Максимально близко, Тим. Я уронил нашу лоханку в девятнадцати с половиной метрах от цели. По местности – относительная ровная площадка, Леонардо стоит уверенно, хотя эти не по стандартам собранные и приваренные лапы не вызывают у меня доверия. В четырнадцати метрах от нас начинаются нагромождения валунов.
– Корабль сильно завален?
– Не могу оценить точно, но как минимум процентов на девяносто, Тим. Он прикрыт обвалом как каменным панцирем. И я даже боюсь представить, сколько там пыли, что потом вместе со скафандрами неизбежно попадет на борт корабля и забьется в каждую мелкую щель…
– Меньше негатива.
– К-хм… Точнее ничего сказать не могу, пока не будет проведен более тщательный осмотр.
– Я выхожу. – буркнул я, с треском отлепляя клейкую ленту. – Выйду прямо через дыру в корпусе. Ты подключен к моей нашлемной камере?
– Подключен. Но! Это неразумно, Тим! Куда ты торопишься?
– Мы не в рейде дальней космической разведки, Лео, – хохотнул механик. – Здесь не встретить неизвестной фауны или флоры. Это просто огромный пыльный булыжник с разбившимся о него стальным комаром и осторожно присевшей рядышком мухой.
– Мы не муха! – возмутился Лео. – Мы вполне солидный и находящийся в процессе восстановления корабль Леонардо!
– Ты уже успел и имя дать?
– Неофициально, конечно. Тим!
– Я буду осторожен. – успокоил я электронную няньку.
– Спасибо! Но сейчас я не об этом. Тим… погоди немного…
Гравитация была смешной. Почти неощутимой. Поэтому я не шагал, а летел, или вернее медленно плыл по нисходящей траектории, когда меня остановил голос ИскИна.
– Что такое?
– Тим… я все это время молчал, не хотел портить тебе настроения. Но дальше оттягивать уже некуда…
– Ты о чем?
– Что если наше «сокровище» – всего лишь смятая и рваная пустая жестянка, не потерянная, а брошенная за ненадобностью?
– Фух! – с облегчением выдохнул я и, рассмеявшись, продолжил путь к затянутой облаком невыносимо медленно оседающей пыли пробоине. – Не пугай так, Лео! Если тут не окажется ничего ценного, то я, конечно, расстроюсь. Но впадать в отчаяние не стану и никому из вас не позволю. Мы свинтим и скрутим все хоть сколько-нибудь ценное, затем еще чуток подлатаем наш старый корабль, после чего запустим движки и направимся к ближайшей космической станции – не слишком популярной, чтобы не было задранных цен. Но и не слишком заброшенной.
– Мудро. – хмыкнул старший механик. – Я тебе нужен снаружи, Тим?
– Не сейчас. – ответил я, осторожно берясь перчаткой за ровный край дыры. – Но будь наготове, если я облажаюсь и меня придется спасать.
– Хорошо. Пока займусь заменой одного из топливных картриджей – его электроника дала сбой. И чему там сбоить? Один крохотный чип и пара проводков…
– Осторожней, Тим! – заворчал недовольно Лео. – Проверяй каждый шаг! Я подключен к камерам шлема и планшета. Веду наблюдение. Ты закрепил страховочный конец?
– Закрепил. – подтвердил я, цепляя карабин к одной из стоек и вытягивая из низко висящей поясничной сумки пару метров тонкой, но прочной штатной веревки. Работающие в открытом космосе ремонтники и монтажники часто оказываются сброшены или сорваны с корпусов кораблей или станций. И в таком случае им, болтающимся в вакууме, помогут только реактивные ранцы или старая добрая веревка, что успела спасти сотни тысяч жизней с тех пор, как человек впервые увидел свисающую с дерева лиану…
Первый шаг на поверхность гигантского астероида был мягким и оказался началом нелепого долгого прыжка. Меня остановила перехваченная веревка. Она же помогла спуститься побыстрее. Снова ощутив под ногами каменную твердь, я облегченно вздохнул и, чуть смущенно произнес:
– Придется вбивать стойки и тянуть веревку между кораблями. Ух…
– Что такое?
– Мы… красивы. – признался я, глядя на опустившийся на астероид наш корабль.
Уродливый старый корпус, страшные дыры в обшивке носового отсека, чуть нелепо смотрящийся семиметровый бугор рубки, тяжелый зад, сваренные из металла неуклюжие высокие лапы, свисающие из-под брюха маневровые движки… мы были прекрасны. Самое чудесное из увиденного в жизни – мой корабль.
С трудом справившись с охватившим меня восторгом, я сдержал рвущийся наружу вопль ликования и продолжил движение к груде валунов, провожаемый недовольным брюзжанием ИскИна:
– У тебя снова участился пульс, Тим! Держи себя в руках.
– Ага. – машинально кивнул я и поднял над головой планшет, медленно крутя им при движении вперед.
– Строю карту. – деловито заявил ИскИн.
Глядя на проплывающие подо мной мелкие кратеры от следов удара микрометеоритов, я невольно поежился. Если долбанет… Глупо переживать – шанс такого происшествия крохотный. Но все же такое случается регулярно – прямо как удары молний на планетах. Кому-то да «повезет». Но как же глупо и смешно будет погибнуть от удара космическим булыжником в шаге от цели…
– А что потом, Тим? – задумчиво проворчал Вафамыч, принеся в эфир скребущие и лязгающие металлические звуки. – После корабля, неважно, – полный он или пустой. После пути к описанной тобой космической станции. Что потом?
– А потом многое. – не задумываясь ответил я. – Охота за новыми преступниками, приговоренными к камере расщепления, путешествия по почти неисследованным секторам космоса, веселые пирушки в портовых барах и опять по новой.
– Что?! – возопил Лео. – А как насчет спокойной и безопасной жизни где-нибудь ближе к центру освоенной территории? Мирная жизнь, наполненная учебой, созидательной работой, создание семьи…
О проекте
О подписке
Другие проекты