Цитаты из книги «Инкогнито. Тайная жизнь мозга»

Если же гражданин, осознавая долговременные послед­ствия, все равно решает совершить противозаконное дей­ствие, то ему придется отвечать перед лицом закона. В отличие от лоботомии, которая иногда делает человека инфантильным, предложенный подход уважает свободу личности и дает волевому человеку возможность помочь себе. Он не затрагивает мозг — ни лекарствами, ни операцией, — а задей­ствует природные механизмы пластичности мозга. Это скорее настройка, а не отзыв товара.

После тренировки в префронтальном спортзале вы не избавитесь от желания съесть шоколадный кекс, но будете знать, как справиться с ним. Дело не в том, что мы не хотим наслаждаться своими импульсивными мыслями («М-м-м, кекс»), наша цель — научить фронтальную кору контролировать наши действия («Я отказываюсь»). Аналогично: если кто-то обдумывает преступное деяние, это допустимо, но до тех пор, пока мысль не переходит в действие. Не стоит надеяться, что получится отследить, влечет ли педофила к детям. Но пока он не предпринимает никаких действий, это может быть лучшим, на что мы можем надеяться как общество, уважающее индивидуальные права и свободу мысли. Мы не имеем права ограничивать людей в том, о чем они думают, и правовая система не должна ставить себе такую цель. Социальная политика может лишь надеяться на то, что она предотвратит переход импульсивных мыслей в поступки до того, как они будут осмыслены здоровой нейродемократией.

Вспомните больных с лобно-височной деменцией, которые воруют в магазинах, обнажаются, публично мочатся и разражаются песнями в неподходящее время. Такое же явление происходит, когда человек напивается вдрызг: алкоголь нарушает нормальную работу лобных долей и дает возможность выйти на сцену зомби-системам.

Долгосрочная перспектива одержала победу над краткосрочной. Этот метод позволяет визуализировать активность в тех частях мозга, которые нуждаются в модуляции, и наблюдать результаты различных использованных ментальных подходов.

Слабый контроль побуждений — отличительная черта большинства преступников в системе лишения свободы29. В целом они знают разницу между правильными и неправильными действиями и понимают серьезность наказания, но неспособность контролировать свои побуждения берет над ними верх. Они видят женщину с пухлым кошельком, гуляющую в одиночестве, и не могут не воспользоваться такой возможностью. Искушение преодолевает беспокойство о будущем.

Чтобы помочь гражданину заново интегрироваться в общество, необходимо привести его поведение в соответствие с потребностями общества, но при этом как можно меньше изменить человека. Мозг — это команда соперников, и внутри нас постоянно соревнуются различные объединения нейронов, а значит, исход может склоняться в ту или иную сторону.

Обратите внимание, что проблема возникает не только в нашумевших формах вроде лоботомии, но и в более мягких видах: например, следует ли подвергать химической кастрации людей, повторно совершивших преступления на сексуальной почве, как это практикуется сейчас в Калифорнии и Флориде.

Но если лоботомия останавливает преступления, почему бы ее не делать? Суть этой этической проблемы содержится в вопросе, насколько государство имеет право менять своих граждан

Фронтальная лоботомия, за разработку которой Мониш получил Нобелевскую премию, больше не считается правильным подходом к криминальному поведению28.

Лоботомию (первоначально именовавшуюся лейкотомией) разработал Эгаш Мониш[78], который решил, что преступникам можно помочь, залезая в их лобные доли скальпелем. Эта простая операция разрезает связи, идущие к префронтальной коре и от нее, что часто приводит к значительным изменениям личности и возможной умственной отсталости.