Прошло пять лет с тех пор, как я видела ее в последний раз. Пять долгих лет, за которые я ни разу не слышала ее голоса, не получала ни поздравлений на день рождения, ни простого "Привет, как дела?". Для нас она словно исчезла с лица земли.
Но однажды, совершенно неожиданно, она написала мне. Сообщение всплыло в социальной сети, словно фантом из прошлого.
Я даже не сразу поняла, от кого оно. На аватарке не было фотографии, а имя было явно вымышленное – Клава Лерунова. Имя мне сразу почему-то напомнило про сестру. Сердце забилось быстрее, но я попыталась успокоить себя: "Спам", – подумала я. Но пальцы все равно застыли над клавишей удаления. "Лерунова" – это не могло быть просто совпадением. Грудь сдавило, и мысли понеслись одна за другой: а что если это она? Что если она жива? Но почему сейчас?
"Привет, сестренка. Помнишь еще меня? Я попала в беду и мне нужна твоя помощь." Мои руки задрожали, когда я читала это. Сердце замерло. Почему сейчас? Почему она решила обратиться ко мне, когда столько лет не было ни слуху ни духу?
Я долго смотрела на экран, пытаясь осмыслить увиденное. Пять лет тишины, и вдруг она появляется, как ни в чем не бывало. У меня даже дыхание перехватило. Сердце билось где-то в горле. Первая мысль была: удалить сообщение и сделать вид, что ничего не было. Но пальцы зависли над экраном, как будто не слушались меня. Я почувствовала, как к горлу подкатил ком.
"Что случилось?" – машинально написала я.
Ответ пришел почти сразу: "Давай встретимся, и я тебе все расскажу."
Я колебалась. Что ей от меня нужно? Почему сейчас? Но что-то, какая-то сила, заставило меня набрать: "Ладно, давай встретимся и поговорим."
Мы договорились увидеться в небольшом кафе на окраине города, месте, где нас точно никто не узнает. Меньше всего мне хотелось, чтобы родители узнали, что сестра снова объявилась. Они считают, что все беды семьи исключительно из-за нее.
Когда она вошла, я даже не сразу ее узнала. Лера выглядела как чужая: уверенная, грациозная, будто она только что сошла с обложки журнала. Ее идеально уложенные волосы с модным мелированием сверкали на свету, а маникюр выглядел так, словно он сам стоил целое состояние. Драгоценности переливались при каждом движении ее тонкого запястья, а сумка из кожи крокодила выглядела не просто дорогой, а вызывающе роскошной. Снаружи кафе стояла припаркованная машина – ярко-красный спортивный автомобиль, блестящий и безупречный. "Наверное, ее бандит много денег ворует," подумала я с едва скрытым раздражением.
Наша семья никогда не отличалась богатством. Я работала в полицейском архиве и “стояла в очереди” на должность следователя. Мне предлагали хорошую позицию в другом городе, но я не могла оставить родителей. После того нападения на отца его здоровье сильно ухудшилось, а мама мучилась с сердцем. Они бы не справились без меня. Не могла я их бросить и уехать ради карьеры. Семья для меня всегда была дороже всего.
Лера села напротив и улыбнулась. Ее улыбка была такой, какой я ее помнила: уверенной, немного дерзкой, как будто она знала что-то, чего я не знала.
– Как родители? – спросила она между глотками кофе.
– Тебе правда это интересно или ты спрашиваешь для приличия? – недовольно спросила я.
– Ты права. Мне всегда было плевать на них. Я никогда не чувствовала себя частью этой семьи, – спокойно сказала она, откинувшись на спинку стула. Затем ее голос изменился, стал мягче. – Но ты… сестренка… это другое. Ты ведь как я, ты часть меня. Мы с тобой близнецы, и я всегда чувствовала, когда тебе плохо. Знаешь, в тот день, когда ты заболела перед экзаменами, у меня тоже болела голова, как будто это я была на твоем месте. Это связь, которая есть только у нас.
Я скептически посмотрела на нее, но она продолжала говорить. Ее голос наполнялся какой-то неожиданной теплотой. Она вспоминала, как мы строили штабы в саду, спорили из-за игрушек, но всегда мирились, потому что не могли долго быть друг без друга. Она рассказывала, как иногда скучала по мне, как хотела позвонить, но не знала, как начать разговор. И, к своему удивлению, я начала верить. Мы смеялись, вспоминая, как устраивали шпионские игры, пока мама не ругала нас за грязную одежду. На мгновение мне показалось, что все может вернуться.
В детстве мы были очень близки. Она всегда умела поддержать меня, даже когда я злилась или чувствовала себя одинокой. Вместе мы были неразлучны – две половинки одного целого. Но потом все изменилось. Появились ее тайны, недосказанность, все больше ссор. На мгновение мне показалось, что все может вернуться, будто время способно стереть те годы отчуждения.
Но потом она сказала:
– Ника, я приехала вот зачем… Ты можешь помочь мне в одном деле. Ты должна стать на пару месяцев мной.
– Что?! – удивилась я. – Как ты себе это представляешь?
– Мы тебя преобразим! Будешь похожей на меня! Никто не отличит! – воскликнула она.
– Мы же близнецы! Помнишь, как нас в школе все путали? И как мама иногда не отличала?! – Она улыбнулась, заметив, как я скептически приподняла бровь. – Мы сделаем все так, что ты будешь похожа на меня! Никто не отличит!
– И никто типа не догадается, что я не ты? Типа все дураки такие? Ты, как всегда: все вокруг тебя идиоты, только ты одна умная! Ничего не изменилось! – недовольно покачала я головой.
– Никто не знает, что у меня есть семья, и тем более сестра-близнец! Я все продумала! – радостно заявила она. – Ты просто поможешь мне выяснить кое-что. Ты же умная. И говоришь, что в полиции работаешь.
– Я в архиве работаю. Я не веду расследования, я что-то вроде архивного призрака, – уточнила я.
– Да пофиг! Сестренка, ты же как детектив! Поможешь мне выяснить!
– Что я должна выяснить?
– Дело в том, что мне кто-то присылает угрозы… Я думаю, что мой муж со своей любовницей хотят от меня избавиться и забрать детей…
– Твой муж? Егор что ли?
– Егор? Какой Егор?
– Ты меня удивляешь. Ты уже не помнишь Егора, из-за которого у тебя были скандалы с родителями? Ты же была беременна от него!
– Ааа, Егор! Ну конечно. Забудь про него. Мы с ним расстались почти сразу же. И ребенка я потеряла от него.
– Ну ты даешь! Я просто в шоке!
– Да забей! Вот, смотри сюда! – улыбнулась она, доставая телефон.
Она открыла телефон и начала показывать мне фотографии.
– Смотри, вот мой муж. Он известный бизнесмен, Игорь Вавилов, ты наверняка про него слышала. А это наши дети. Анечка, ей три года, и Мишенька, ему недавно исполнилось два.
– Похоже, он очень богат. – усмехнулась я.
– Даже не представляешь! – подмигнула она. – Ты же меня знаешь, я люблю роскошь.
– Ага. Знаю. – буркнула я, а про себя подумала, что в этом и была всегда ее главная проблема. Она ради денег готова была мать родную продать. Впрочем, она это и сделала когда-то.
Я посмотрела на своих племянников и чуть не расплакалась. Эта засранка могла бы хоть раз прислать фото или хоть как-то намекнуть, что у меня есть племянники.
Муж ее был довольно симпатичный. Даже не представляю, как она подцепила его. Неудивительно, что она вся в драгоценностях, и тачка у нее – закачаешься. Явно бабла не мерено.
– Значит, ты думаешь, что твой муж хочет тебя убить? – переспросила я.
– Подозреваю.
– И у тебя есть какие-то основания для этого? Иначе ты бы не примчалась ко мне, даже не вспоминала бы, что у тебя есть сестра.
– Зря ты так. Я постоянно о тебе думаю!
– Хорошо. И что ты хочешь? Чтобы твой муж убил меня вместо тебя? – засмеялась я.
– Да как ты можешь такое говорить! – возмутилась она.
– А что, в твоем духе!
– Хорошего ты обо мне мнения, – фыркнула она.
– И не только я. Давай ближе к делу.
– Дело в том, что за мной следят, – голос Леры дрогнул, и я впервые увидела в ее глазах настоящую тревогу. – Я не могу сделать ничего без риска, что они заметят. Мне нужно, чтобы ты заняла мое место. Ты будешь делать вид, что все хорошо: ходить по магазинам, гулять с детьми, заниматься обычными делами. А я в это время соберу улики против него вместе с частным детективом.
– А почему ты не можешь просто нанять детектива, чтобы он все собирал? Не понимаю, к чему такие сложности, зачем в этой схеме я? Ты все можешь сделать и без меня… – нахмурилась я.
– Сестренка, мой муж очень опасный человек! – перебила Лера, ее голос стал отчаянным. – Он следит за каждым моим шагом. В доме камеры понатыканы. Прослушка на каждом шагу. Если я просто исчезну или начну действовать, он сразу поймет. А так он будет видеть, что я на виду и не будет знать, что я работаю против него. Сделай это, прошу… Ради меня, и ради моих детей… они ведь могут лишиться матери! Сделай это ради них. Пожалуйста.
Я смотрела на нее, разрываясь между недоверием и жалостью. Ее слова о детях задели меня. Мои племянники – маленькая Анечка и Мишенька. Их фотографии все еще стояли перед моими глазами. Лера ждала моего ответа с замиранием, а я не могла ничего сказать.
– Ладно, – наконец выдохнула я, чувствуя, как волна сомнений накрывает меня с головой. – Но как ты собираешься поменять мне внешность? Я не собираюсь стричь волосы!
– И не надо! – улыбнулась Лера. – Сейчас есть отличные парики. Ты будешь выглядеть как я, только лучше!
– И ты думаешь, твой муж не догадается, что я – не ты? – скептически спросила я, прищурив глаза.
– Сестренка, ему плевать! – Лера махнула рукой. – Поверь, у нас давно уже ничего нет с ним.
– А дети? Они не узнают родную мать?
– Дети? – Лера слегка удивилась, как будто этот вопрос ее застал врасплох. – Да они маленькие еще. И все время проводят с гувернанткой. Они точно не догадаются.
Я замерла, пораженная.
– Ты сидишь дома, не работаешь, и твои дети с гувернанткой? Ты с ними вообще время не проводишь?
– Провожу, конечно же! – вспыхнула Лера. – Просто не так часто, как хотелось бы! У меня, знаешь ли, куча дел. Я работаю.
– Где ты работаешь? – переспросила я, еще больше удивляясь.
– Ну так, у меня свой бизнес. Я с моим другом занимаюсь благотворительностью. Помогаем детям-сиротам, животным там всяким.
– Ничего себе! – я не смогла скрыть удивления. – Да ты просто кладезь секретов! Ты и благотворительность? Не могу поверить.
– Да, сестренка, я не такая плохая, как ты думаешь, – с легкой обидой сказала Лера. – Я пытаюсь сделать что-то хорошее, хоть иногда. И знаешь, я хочу, чтобы дети гордились мной, когда вырастут.
– Правда? – я подняла бровь. – А почему ты тогда сама с ними не проводишь больше времени? Они ведь сейчас тебя нуждаются больше всего.
– Ты не понимаешь, – вздохнула Лера, опустив взгляд. – Эта семья, этот брак… Все так запутано. Я стараюсь дать детям все, что могу, но времени на себя не остается. А благотворительность – это то, что помогает мне чувствовать себя полезной.
Я молчала, обдумывая ее слова. Возможно, я слишком спешила с выводами о сестре. Но все равно что-то в ее истории казалось мне странным.
Перед тем как проворачивать эту авантюру, я сказала родителям, что меня отправляют на стажировку в соседний город. "Я не смогу приезжать два или три месяца, но буду регулярно звонить," – заверила я их, стараясь выглядеть максимально убедительно.
– Что еще за стажировка? – удивилась мама. – Ты ведь уже не учишься, что за новость такая?
– Ну, мам, так надо. Это для карьеры, потом все объясню! – поспешила я успокоить ее.
Так я из-за сестры соврала родителям. Но разве я могла сказать им правду? Они бы не поняли.
О проекте
О подписке