– Знаю, о ком ты говоришь. Жиличка это моя бывшая. Зовут Анютка. У, змея! Знаешь, кто она такая?

– Кто?

– Родственницей она тебе приходится по отцовой линии, вот как.

– Тоже внучка моего дедушки Антона?

– Кроме Антона у Степана-мельника были еще дочери. Вот одна из них и произвела на свет такое отродье, как эта Анютка. Тьфу! Сказала – и даже во рту горько стало! И поганят же некоторые люди святое имя.

– Почему святое?

– Праведная Анна самому нашему Спасителю родной бабушкой приходилась. Праведная Анна и есть матушка нашей Богородицы. Или ты этого не знала?

Катька не знала.

– Так ты знай, кем святая Анна была. Такое имя на человека определенные обязательства накладывает, соответствовать ему нужно. Вот меня, к примеру, родители Афиной прозвали, удумали же такое. Я потом уже на старости лет, когда к священнику нашему пришла, чтобы креститься, он мне прямо заявил: Афиной он меня наречь не может. Любое другое имя выбирайте, только из святцев. Я и выбрала праведную Матронушку. А эту Нюрку, вишь ты, таким прекрасным именем от рождения нарекли, а она фортели выкидывает.

Но, если честно, я и не очень удивляюсь. Давно чувствовала, что дочери Степана-мельника в наших краях еще объявятся. А не они сами, так десант пришлют. Вот Анютка и прибыла. Наверное, тоже от бабки наслушалась рассказов о богатстве. Вот и пожаловала в наши края золото старика искать.

– И как, получилось что-нибудь?

– Ничего она не нашла, – с удовлетворением произнесла старушка. – Да я как узнала, каким делом она у нас промышляет, прямо ей все в лицо сказала. Не ты, говорю, голубушка, будешь тем, кому посчастливится с этим делом разобраться. Езжай отсюда, пока голову здесь не сложила.

– Говорят, вы даже кричали на нее.

– Она мне возражать вздумала, вот я и осерчала. Вспыльчива бываю, есть за мной такой грех.

Это Катька хорошо понимала. Самой случалось вспылить, и не раз. Но сейчас Катюша торопливо переваривала новости. Значит, получается, что у дяди Паши имеется конкурентка. Та самая красавица-брюнетка, которая утащила за собой Вована. Если только Катька верно поняла весь расклад и ее дядя тоже прибыл в Олеховщину не воздухом дышать, а за кладом своего деда.

Катьке почему-то казалось, что насчет дяди она все поняла правильно. Неспроста он привез Катьку за тридевять земель. Она здесь не кто-нибудь, а товарищ в поисках. А может, он уже знал, что родственники тоже пустились искать сокровища, и хотел подстраховаться? Все-таки вдвоем сподручней действовать против стороны конкурентов. Особенно если с этой стороны навалится целая толпа теток со своим могучим потомством.

Но каким местом со всей этой историей связан Вован? Он-то сроду в Олеховщине не бывал. Или бывал? Катька уже не знала, что и думать. Но как ни крути, приехал он сюда вместе с этой злючкой-колючкой, которая сначала одарила ее таким враждебным взглядом, а потом сбежала. Неожиданно Катьке стало грустно. Сбежать-то эта вредина сбежала, только не одна. Увела с собой Вована. А ведь он был почти что Катькиным женихом. Еще чуть-чуть, и на пальце у Катьки могло появиться обручальное колечко.

Однако долго кручиниться она не могла. За окном послышался голос дяди, громко выкликавший ее имя. Утомился дядя гулять средь могилок и решил поискать племянницу. То, что ноги привели его именно к домику бабушки Афины, все сочли добрым предзнаменованием. Бабушка встретила дядю Пашу ласково, словно родного. Узнав, что он приходится сыном Антону Степановичу и внуком старому Степану-мельнику, и вовсе расчувствовалась.

– Отец ваш младшим у них в семье был. До него мать семерых девок родила. Восьмой бы девчонке знахаркой быть, да вот не случилось, мальчик у них родился. Отец в нем души не чаял. А оно видишь как обернулось. Убийством дело закончилось.

Дядя Паша промолчал. Неужели ему не интересно знать, кто убил и кого? Или он уже знает? Катька подозрительно покосилась на дядю, но тому хоть бы хны.

Старушка между тем продолжила расспрашивать гостя:

– А ты, соколик, за каким делом к нам прибыл?

– Навестить могилы близких хочу.

– Отец твой не здесь лежит.

– Знаю.

Дядин ответ прозвучал очень уверенно. Катя даже удивилась: откуда он так уверен, что его отец похоронен где-то в другом месте?

– Обошел весь погост – ни имени отца, ни имени деда не обнаружил.

– И дедову могилку ты не там ищешь, – добавила бабушка Афина. – Нет его на нашем кладбище. После убийства его тело следователи в район увезли. Следователь сказал, что сам оповестит дочерей. Да только дочери с тех пор нос сюда и не казали. Хотя что им здесь делать? Всего имущества после отца осталась одна избушка, да и та чужая.

Но, к Катиному удивлению, дядя Паша явно не расположен был долго беседовать с бабушкой Афиной, свидетельницей жизни его отца и деда. Ему откровенно не терпелось уйти.

– Пошли, Катюха, – поторопил он племянницу. – Дело не ждет.

– Какое дело?

– Не при посторонних. Вставай, кому говорю.

И чуть не тычком поднял Катю на ноги.

Пришлось ей последовать за ним. Странное поведение, не правда ли? Всю дорогу дядя заливал Катьке, как он мечтает найти человека, который рассказал бы об отце или другой родне, а когда такой человек нашелся и сидит перед ними, в здравом уме и трезвой памяти, да еще сам настроен пообщаться, дядя Паша тянет ее прочь.

Уходя, Катька оглянулась, чтобы попрощаться с гостеприимной бабушкой и попросить прощения за дядю. Повернулась и чуть не ахнула от изумления. Надо же, как быстро старушка успела перемениться. Только что была жизнерадостной и веселой, а теперь вся съежилась и побледнела, словно в одночасье из нее выпустили воздух.

– Бабушка, что с вами? Вам плохо?

Старушка покачала головой и горько пробормотала:

– Ох, Павел, Павел! Плохое ты задумал, соколик мой. – А Катьке велела: – Береги его! Будь рядом. Одного никуда не отпускай. Иди, что застыла! Или не слышишь, как дядя тебя зовет?

Когда гости вышли из дома, бабушка повернулась к иконам в красном уголке и прошептала:

– Идите, соколики, идите. А я за вас молиться стану.

Она встала к иконам, потом опустилась на колени. Губы быстро, но бесшумно шевелились, лицо приняло торжественное и немного отрешенное выражение. Прежняя бледность его еще не до конца покинула, но жизнь понемногу возвращалась к старушке. И по мере того, как длилась молитва, крепчал и ее голос.

Между тем дядя тянул Катьку чуть ли не волоком. Она оглянулась в поисках Мити, но тот исчез как по волшебству.

– Погоди, дядя! Митя отстал!

Дядя даже не обернулся.

– Что? Какой Митя? – торопливо произнес он. – Ах, этот. Ничего, найдется.

– Дядя, куда ты так спешишь?

– Погоди, Катюша, с расспросами, дело важное есть.

– Какое дело?

– Там расскажу. Пойдем скорее, ты мне нужна!

Пришлось ей почти бежать. Оказалось, что они снова шли в сторону кладбища. Хотя заходить за ограду на этот раз дядя не стал. Обогнул кладбище по периметру и свернул к лесу. Видно, когда-то здесь тоже жили люди. Самих построек уже не было видно, но фруктовый сад уцелел. На деревьях кое-где попадались крупные красные яблоки, и можно было только догадываться, какими богатыми когда-то были здешние сады.

– Зачем мы снова сюда пришли?

Катька испуганно огляделась. Дико, пустынно. Не ночь, не вечер даже, а темно. Солнце в этот момент зашло за тучу, небо помрачнело, с реки подул резкий холодный ветер. Совсем неподходящая погодка для прогулок. Но дядя вовсе не замечал, как все вокруг изменилось. Он смотрел на Катю и сиял.

– Катюха, я его нашел!

– Кого?

– Колодец! Старый заброшенный колодец! И я его нашел!

Теперь она за дядю испугалась всерьез.

– Зачем тебе колодец? Да еще старый и заброшенный?

– Ничего ты не понимаешь, Катюха. Не мне, нам с тобой! Понимаешь? Нам! – Дядя Паша возбужденно потер руки. – Я тебе сейчас все объясню. Присядь.

Он сам опустился на какой-то торчащий из земли камень и Катьку заставил устроиться рядом.

– Я ведь тебе, Катюха, всей правды сразу не сказал. Думаешь, откуда я об отце родном узнал?

– От бабушки.

– Да что я от нее мог узнать? Что его арестовали? Всю правду я узнал, когда отец сам со мной связался.

– Сам?

– Пусть не он, а его душеприказчик. Но это то же самое, как если бы отец сам меня разыскал.

– Погоди, так он жив?

– Кто, отец мой? Нет, конечно. Потому душеприказчик и понадобился.

Но грустил дядя недолго.

– Представляешь, Катюха, отец-то единственным сыном был у деда. А у самого отца за всю его жизнь всего двое наследников и появилось – я и твоя мама. Она-то померла, но ты осталась. Ты да я, а больше после моего отца и нет никого. Зато сестры его сверх всякой меры наследничков наплодили. Если там на всех золото деда делить, так и не останется ничего. Очень отец не хотел, чтобы это золото досталось его сестрам-пронырам. Специально на этом настаивал. И душеприказчик несколько раз повторил, чтобы мы не вздумали делиться ни с сестрами, если они живы, и с их потомством. Остерегаться их велел.

– Погоди. Хочешь сказать, что твой отец что-то тебе завещал?

– Все! Он завещал мне все! Все золото, что копилось в роду на протяжении многих поколений. И это все наше! Твое и мое. Отец хотел, чтобы его потомки могли воспользоваться этим золотом. Потому меня его душеприказчик и упросил в Олеховщину съездить. И ориентиры указал, по которым можно золото достать. Только ты да я, а больше чтобы никого к этим поискам не привлекать.

– А почему твой отец так против сестер настроен?

– Потому что стервы! Все семеро! Мало того что жадные, так еще и грех на них страшный.

– Но они имеют такое же право на золото, как мы с тобой.

– Нет, не имеют! Они в приданое уже достаточно получили, хватит с них. И потом, они отца погубили.

– Это ты о Степане-мельнике?

– Угу.

Катя покачала головой.

– А я другое слышала. Старого мельника погубил его же собственный сын – твой отец. Топором зарубил.

– Нет, отец не виноват! – горячо воскликнул дядя. – Его оболгали. Он мне все объяснил.

– Ага, значит, вы все-таки встречались?

– Душеприказчик объяснил. И письмо от отца передал. В этом письме отец все события последовательно излагает. Я тебе его дам почитать, но только потом.

– А почему не сейчас?

Катюше хотелось уже поскорей разобраться, кто убил прадеда. А то версий много, а толку от них пока мало.

Но дядя считал, что ей еще рано все знать.

– Письмо у меня не с собой, оно в вещах осталось в том доме, где мы ночевали. И потом, ты девушка у нас чувствительная, будешь читать – обрыдаешься. Даже я, пока читал, всплакнул пару раз. А ты мне сейчас нужна собранная и активная. Прочтешь в свое время.

– Смотри не забудь.

Катьке было любопытно, как же ее дед сумел обойти щекотливый вопрос убийства своего отца. Кого он обвиняет в смерти старика-мельника? Если не он убивал, тогда кто? Неужели и правда дочери-злодейки? Всем гуртом навалились на старенького папеньку да и задавили старичка? А потом братца – отцова любимчика подставили. Что же, могло быть и такое. Но судить пока рано, надо все взвесить, изучить все улики, выслушать показания свидетелей.

Катя почувствовала, как дядя встал. Она проследила за ним глазами и увидела, что дядя вытаскивает из-под куста две лопаты, которые раздобыл, видимо, у строителей. Одну из лопат дядя взял себе, вторую протянул Кате.

– Держи!

– Зачем это? – растерялась девушка.

– Зачем? Не знаешь, для чего лопата? Ну, племянница, ты меня пугаешь. Копать будем, вот зачем!

Разумеется, Катька знала, для чего предназначается данный инструмент. Но она не понимала, что и где они станут копать. Но у дяди уже был на этот счет свой план. Он поманил Катьку за собой, приговаривая:

– Мы с тобой находимся как раз на развалинах дома, который когда-то построил тот самый Степан мельник – мой дед, твой прадед. Видишь, какой сад огромный? Дед Степан отличный хозяйственник был. Здесь одних яблок по сотне возов снимали. А еще сливы, вишня, лещина. У деда в руках все спорилось. Каждая копейка прибыль начинала приносить. И через это, конечно, он у многих лентяев и лодырей зависть вызывал.