Глава 3

Однако, несмотря на мрачный прогноз мойщицы, Альбина Валерьевна нашлась. Вернулась домой в целости и сохранности в тот же вечер, верней, в ту же ночь. А если уж быть совсем точными, то вернулась она домой под утро. О чем в подробностях доложила подругам возмущенная поведением свекрови Оленька.

– Вы себе не представляете, что мы с Тимуром пережили за эту ночь! Бедный Тимур! У него, наверное, полголовы поседело! Он уже начал обзванивать морги, когда эта… эта… когда Альбина явилась!

Оказалось, что после скандала в ресторане Тимур поехал не с женой к себе домой, а к матери. Оленька, доехав до дома и немного поскучав в одиночестве, решила, что лучше уж она будет с упрямым, но все-таки с мужем, сменила наконец гнев на милость. И помчалась в квартиру свекрови к мужу, мириться. Разумеется, супруги помирились. Когда Оленька хотела, она могла быть удивительно нежной, ласковой и признательной.

А помирившись, супруги начали дружно обзванивать все больницы города в поисках Альбины живой или мертвой. И тут в дверях внезапно повернулся ключ, и на пороге возник бледный призрак Альбины.

– Мама!

– Что с вами?

– Где ты была?

– Что с вами случилось?

Не обращая внимания на вопросы своих детей, Альбина Валерьевна прошагала в ванную комнату и заперлась там на целых полтора часа. За это время Оленька и Тимур успели известись от волнения, поругаться, помириться и снова поругаться. Так что выход Альбины Валерьевны из ванной комнаты был встречен в гробовом молчании.

– Я не расположена сейчас ничего объяснять! – отчеканила Альбина Валерьевна, глядя прямо перед собой и избегая взглядов сына и невестки. – Относительно моего исчезновения с юбилея, я поступила так, как должна была поступить.

– Мама, но гости!.. Многие были обижены или по крайней мере озадачены твоим исчезновением!

Альбина Валерьевна подняла руку, приказывая сыну замолчать. И Тимур покорно замолк. Он был воспитан в большом уважении к старшим. А мать, воспитавшая и вырастившая его практически в одиночку, была для Тимура вообще практически святой. Поэтому он замолчал, тревожно глядя на мать большими карими глазами.

Но Альбина Валерьевна даже не посмотрела на сына. Четко чеканя шаг, словно солдат на плацу, она прошла в свою спальню, бросив на ходу:

– Ты мой единственный сын. Я тебя люблю. И то, что я сделала, я сделала ради твоего же блага!

После этого дверь за ней захлопнулась. И супруги остались наедине с охватившим их недоумением. Где провела эту ночь Альбина? Почему она явилась назад бледнее мела, явно сильно утомленная и в испачканной грязью обуви. Такой грязи в городе днем с огнем не сыщешь. Значит, Альбина была за городом. И кто был тот человек, который увез нарядную юбиляршу с ее праздника и от которого она явилась в столь плачевном виде?

– Ну, попадись мне этот гад в белых ботинках! – воинственно сжал кулаки Тимур. – Я бы уж сделал так, чтобы в следующий раз его выход был бы в белых тапках!

– Успокойся! Может быть, он тут и ни при чем!

– А кто при чем? Ты видела мать? На ней же лица нет! И главное, объяснять ничего не хочет.

Несмотря на просьбы Оленьки, Тимур остался в квартире матери до середины следующего дня. Он дождался, когда Альбина Валерьевна вновь вышла из своей спальни. Но и теперь мать ничего не пожелала объяснять сыну.

– Все, что тебе нужно знать, я тебе уже сказала. Я тебя люблю. И я буду защищать тебя, твое будущее и будущее твоей семьи, пока жива сама.

Этим и пришлось удовольствоваться Тимуру. Он пробовал настаивать, но добился лишь того, что мать выставила его вон.

– Я хочу побыть одна. Ты должен уважить мое желание.

И Тимуру пришлось уйти. Недоумение, горечь и страх слились в его душе в одно весьма неприятное чувство. И он примчался к себе домой, где излил эти чувства на Оленьку. Та тоже не осталась в долгу. И наполнившись до краев возмущением и обидой, помчалась поделиться с подругами.

– Вы представляете, Альбина, похоже, совсем спятила! – возбужденно доложила она подругам, рассказав всю эту историю в деталях. – Конечно, я и раньше считала, что у нее в голове не все винтики на своих местах, но теперь я это точно вижу.

– А раньше ты почему так думала?

– Так и раньше поводы имелись!

– Какие же?

– Ну, например, вот совсем недавно! Пришли мы все вместе в ресторан. Не к Рустаму, а в другой, но тоже очень хороший. Я, Тимур и его мамаша. Альбина заказала нам омаров, устриц, семгу на вертеле и еще какой-то вкуснятины. Все это полагалось запивать отличным итальянским вином.

– Шикарный ужин!

– И его нам уже несли. Я видела официанта, который приближался к нашему столику. И вдруг Альбина белеет, словно простыня, вскакивает на ноги, хватает за руку Тимура, обнимает его, словно в последний раз в жизни видит, и, ни слова больше не говоря, бросается к дверям. Представляете?

– Да. Действительно, странно. Она так официанта испугалась?

– При чем тут официант? С головой у нее не все ладно, вот в чем дело!

– А сама она как объяснила этот инцидент?

– Ну, потом-то она сказала, что неожиданно вспомнила, что оставила дома включенные утюг и духовку. Вот она и помчалась прочь из ресторана.

– Может быть, действительно оставила.

– Я вас умоляю! У Альбина вся техника «умная»!

– В смысле?

– Утюг у нее отключается ровно через десять минут. И если под «подошвой» дымится ткань, то утюг тоже отключается сам по себе. И чтобы заново его включить, надо щелкнуть специальным выключателем. То же самое с газовой плитой. Если огонь погаснет, поток газа автоматически прекратится. А если в духовка начнет дымиться, то газ погаснет в ней. Понятно? Если уж начала врать, то по крайней мере могла бы поумней чего-нибудь соврать!

– Хм. А что там было, в этом ресторане?

– Да ничего не было! Говорю же вам, мы сидели, официант нес нам наш заказ. И вдруг Альбина смотрит куда-то мне за спину, бледнеет, вскакивает и удирает, словно ее черти преследуют! Причем нас с Тимуром она оставляет в ресторане. Со мной даже не прощается. Обнимает только своего ненаглядного Тимура.

– Да, как-то странно.

– И скажите мне, пожалуйста, если у нее дома утюг включенный, то зачем куда-то бежать сломя голову! Звякни своей домработнице, она в соседнем доме живет. Та пойдет и посмотрит!

– Отговорка насчет утюга и духовки в высшей степени натянутая, – заметила Кира.

– А я вам о чем и говорю! – обрадовалась Оленька. – И это еще не все!

Разошедшись, Оля с упоением вываливала семейные тайны. Нелегко жить и знать, что ты в постоянном долгу перед своей свекровью. Постепенно начинаешь потихоньку ненавидеть одаривающего тебя человека все больше и больше. Невольно в голову лезут мысли, а почему это у него есть все и в таком огромном количестве, что он может даже выделить и тебе чуток? А у тебя самого не хватает даже на собственные нужды?

Одним словом, Оленька страшно завидовала успешной и деловой свекрови. Мечтала иметь столько же, сколько имела та. Но… не затрачивая тех усилий, которые затрачивала ее свекровь. Оленька обожала легкую жизнь, развлечения и веселье. А вот работать она совсем не любила. И то, что свекровь настаивала на том, чтобы невестка не ленилась и тоже работала, Оленька рассматривала как личное оскорбление.

– Я выходила замуж не для того, чтобы работать! – напыщенно объясняла она первое время всем. – Пусть муж заботится о том, чтобы у нас все было! Это не мои проблемы!

Но Альбина Валерьевна быстро поставила обнаглевшую невестку на место.

– Бездельницу содержать не намерена! – заявила она ей. – Детей ты пока что не родила. Так и нечего дома пухнуть! Когда забеременеешь, тогда осядешь дома. А пока нечего дурить и изображать из себя великую барыню. По моему мнению, все беды в жизни бывают от лени. Иди и работай. Устрою тебя в хорошее место. Надрываться не надо, зарплата хорошая, и коллектив отличный. А насидеться дома, поверь мне, и наскучаться, ты еще успеешь.

Возможно, Альбина действовала из лучших побуждений. И место, куда она пристроила Оленьку, действительно оказалось отличным. И зарплаты такой Оленька самостоятельно нигде в городе бы не нашла. Но все равно Оленька затаила с тех пор горькую обиду на свекровь. Как это вышло не по ее сказанному, а так, как решила другая женщина – да еще ее свекровь?

И теперь она пользовалась представившейся ей возможностью, чтобы отомстить обидчице.

– И еще пару раз такое было, приедем мы с Тимуром в условленное место, сидим, ждем Альбину. Нет ее! Звоним ей, звоним. Сначала она трубку не берет. А потом берет и не своим голосом заявляет, что заболела и приехать не может! Но к ней ехать не надо. Она не дома! Представляете?

– Так действительно заболела! Пожилой все-таки человек!

– Как же! – хихикнула Оленька. – Заболеет она! Железная леди. Днем с нами встретиться не смогла, чтобы за моей шубкой ехать, а вечером мне доложили, что она уже на продуктовом рынке чуть ли не драку устроила, якобы поставщики ей гнилой товар предложили.

– Ну, это еще не основание. Не захотела тебе шубку брать, вот и не поехала.

– Так она же сама предложила! И денег дала! И очень просила, чтобы мы без нее не ездили! Прямо умоляла. А когда мы ее ждали, то не приехала! Нет, говорю вам, у Альбины что-то с головой не того. И я даже думаю, что этот тип в белых ботинках никуда ее и не увозил.

– А как же?

– Альбина сама с праздника ушла. И где бродила, не знаю.

И понизив голос до полушепота, Оленька пробормотала:

– Знаете, мне вообще кажется, у моей свекрови случаются помрачения рассудка. Понимаете?

– Нет.

– Поясняю! – оживилась Оленька. – Вот она вполне нормальная сидит себе на своем юбилее, пьет, веселится, все идет отлично. А потом на нее накатывает, вроде как припадок. Она бьет этого недотепу по башке и в полном помрачении рассудка удирает из ресторана!

– А тип в белых ботинках?

– Да мало ли кто там мог быть в белых ботинках! Кто-нибудь из гостей увидел, как Альбина несется сама не своя. И решил предложить ей свою помощь!

Кира помолчала, осмысливая услышанное, а потом уточнила:

– Значит, ты предполагаешь, что твоя свекровь – человек психически неполноценный?

– Не всегда, – покачала головой Оленька. – Так-то она очень даже разумная. И дела свои отлично ведет. Но временами у нее провалы в памяти случаются. И тогда она ни себя не помнит, ни нас, ни других. А потом время проходит, шарики и ролики у нее в голове снова на место встают, и она снова в норме.

– Замечательно. Ты подозреваешь, что мать твоего мужа сумасшедшая? А что думает по этому поводу Тимур? Ты с ним говорила?

– Да что вы! Для него мать – это святая!

– Но и святая может заболеть.

– Только не так! – решительно заявила Оля. – Тимур никогда не смирится, что у его матери в голове могут быть неполадки. Что угодно, но только не это!

– А сама ты с врачом не пробовала проконсультироваться?

– Пробовала. Мне сказали, что симптомы похожи на начинающийся склероз сосудов головного мозга. Но что на расстоянии диагноз поставить невозможно. Нужно обследовать пациента.

– Это понятно. Но твоя свекровь к врачу не пошла?

– Да она от врачей и не вылезает! Думаете, она сама по себе в свои шестьдесят выглядит почти моей ровесницей? Она с хирургических столов вовсе не слезает!

– Но те врачи не находили у нее никаких отклонений от нормы?

– Умоляю вас! Они же ей физиономию перелицовывают, а не в мозги лезут! Они и знать не знают, что у пациентки под черепушкой делается. Это же специальное обследование делать нужно.

– Ну так и сделала бы.

– Поговори со своей свекровью. Скажи ей, что людям после тридцати нужно регулярно проходить полное обследование. Например, за рубежом люди чуть ли не каждый год делают это. А лучше всего – подсунь ей какой-нибудь журнальчик на эту тему!

Идея Оленьке понравилась. И так как ей совсем не светила мысль в ближайшее время заполучить вместо богатой и преуспевающей свекрови жалкого инвалида, о котором придется еще и заботиться, она пообещала, что всячески будет настаивать на врачебном осмотре дражайшей свекрови.

Сделано это было под предлогом того, что сама Оленька хочет проверить свое собственное здоровье. Но одна идти к врачам боится. Просит, чтобы и свекровь с ней бы пошла за компанию. Ну, просто, чтобы Оленьке не стало бы страшно. А нужно помнить, что Оленька умела быть очень ласковой и убедительной, когда ей было что-то нужно. Поэтому свекровь не разозлилась на докуку, а наоборот, умилилась такой высокой степени Оленькиного доверия к ней. И пообещала, что на следующей неделе они обязательно посетят лучшую клинику в городе, где вместе пройдут полное обследование.

Насчет полного обследования Оленька как раз и не заикалась. Она твердила только про голову. Дескать, очень ее головные боли в последнее время беспокоят. Но Альбина, как обычно, решила по-своему.

– Раз уж проверять, так все! – решила Оленькина свекровь. – Может быть, нам как раз и скажут, что тебе вовсе беременеть нельзя. Тогда даже и не знаю, сумею ли я уговорить Тимура, чтобы он остался с тобой. Да и стоит ли?

Оленька даже задохнулась от подобного заявления. А свекровь продолжала:

– Тимур очень хочет наследников.

«Врешь! Это ты хочешь наследников! Это тебе они нужны до усрачки! А Тимке моему все дети по барабану. Он сам в душе еще ребенок. Куда ему детей плодить?!»

Но вслух Оленька ничего не сказала. А Альбина продолжила:

– Раз уж мы с тобой будем обследоваться, я сама лично попрошу врачей проверить тебя на способность к зачатию. А то живете вы, живете, а толку от вашего брака не видать. И ты не дуйся, но я тебе сразу говорю, если ты не способна к зачатию, то Тимур с тобой не останется.