Глава 2. Слушай либо умри

Вечер субботы – шикарное время, я люблю тусовки и не упускаю возможности сходить в клуб с друзьями. Зазвонил телефон.

– Да?

– Готова? Оторваться! —возбуждённо спросила Карина.

Она всегда за любой движ, как и я. И голос у неё слишком радостный.

– Ещё бы, у меня, кстати, предложение. Давай сегодня съездим в клуб в одном районе, который далеко от нас, но, говорят, там классно. Тем более у меня есть на примете один парень, с которым я не отказалась бы провести время.

– Ого, Алана, – протянула Карина с ехидным смешком. – Тогда тем более нужно ехать туда!

Мы с Кариной встретились у неё дома, я подъехала на такси, забрала её, и двинулись в клуб. Время близилось к десяти вечера, тьма улиц разбивалась яркими красками вывесок и жёлтых фонарей. Я обожаю такое время не меньше, чем яркий солнечный день. В тёмное время суток ты меняешься, открываешь новую себя и отбрасываешь предрассудки прочь, просто ловишь кайф. Приехав в клуб, мы прошли охрану и наконец-то вкусили эту атмосферу. Движение, темнота и яркость в одном бокале, беззаботность и спокойствие, музыка отражалась в теле, казалось, сердце начинает биться в такт мелодии, душа просто полетела вперёд тела. Мы с Кариной сразу двинулись в сторону бара, купили пару коктейлей и, сделав несколько глотков, расслабились.

– Как же тут круто, – протянула я, почти закатывая глаза от удовольствия.

– Да! Кстати, на счёт того парня «хорошо провести время», вы с ним договорились тут встретиться или как?

– На самом деле мы поехали сюда наугад. Я просто надеюсь, что либо он будет здесь, либо после того, как я позвоню ему, он придёт.

Карина повернулась ко мне с выражением отчаяния.

– Серьёзно? – она замялась, искала слова. Но ничего не нашла лучше, чем повторить: – Серьёзно?

В ответ я хихикнула.

– Давай я сейчас выскочу, позвоню. Никуда не уходи.

Поставив коктейль на стойку, указала пальцами на него, чтобы Карина глаз с него не спускала. Оказавшись на прохладной тёмной улице, я быстро нашла номер в телефоне и нажала кнопку «Вызов». Шли продолжительные гудки. Мне не нравится, когда долго не берут трубку, меня это раздражает. Через некоторое время трубку взяли.

– Алло?

– О! Привет! Слушай, я сегодня смотрела у тебя квартиру утром, Алана! А хотя имя я вроде не называла тебе, в общем, помнишь меня?

Небольшая пауза, на заднем плане было слышно, что очень шумно. Возможно, он сейчас здесь в клубе.

– Извини, я не расслышал, погоди немного, я выйду в более тихое место.

– Хорошо.

Через минуту, мы встретились на улице.

– О! Привет! – воскликнул он удивлённо.

Рубашка его расстёгнута на две пуговицы, оголялась шея и немного грудь, это было будоражащее зрелище.

– Ты звонила, так ведь?

– Ага! Привет.

– Привет ещё раз, – он был смущён и в смятении.

Я поспешила разъяснить ситуацию.

– Я здесь в надежде увидеть тебя. Не пойми неправильно, я не фанатичка и не влюбилась. Просто ты мне понравился, и я хочу провести приятно вечер.

Я придвинулась на шаг вперёд к нему. Его лицо некоторое время выражало смятение и неловкость, но потом появилось расслабление и улыбка.

– А ты уверенна в себе. Если б ты мне не понравилась? Ехала зря?

– Не страшно. Но ты не сказал нет, и внешность у меня миленькая.

Я подставила ладони к подбородку и растянулась в улыбке. В ответ он засмеялся.

– Да, ты права. Внешность миленькая. – Сделал шаг ко мне. Лицо немного поменялось, появилась насмешка. Карие глаза потемнели. Уложенные чёрные волосы упали на лицо. – Покажи мне другие стороны себя.

А он знает, как распалять страсть. О, да! Не прогадала. Я закусила губу.

– Ты ведь здесь не один? Я с подругой, не хочется её оставлять одну.

– Да, я не один, пойдём познакомлю вас. Меня, кстати, Остап зовут, – засмеялся он и поднял руку для пожатия. – Имя своё ты, кстати, называла днём.

– Приятно познакомиться! – сказала я, и мы направились обратно в клуб.

Там мы забрали Карину, познакомились с друзьями Остапа. Даже не запомнила, как их зовут, в этом не было смысла. На Остапа у меня были планы на одну, максимум две ночи. И всё. Он тоже, скорей всего, знал это. Мы оба были не против. Следовали одной цели: расслабиться и получить удовольствие.

Друзей было четверо – два парня и две девушки. Очень милые приятные ребята. Мы классно оторвались, выпили ещё по коктейлю, не были пьяными, но были расслаблены. С Остапом мы всю ночь танцевали рядом, очень тесно друг к другу, чувствовали дыхание, ток, пробегающий по коже.

Через некоторое время мы собрались уходить. Квартиру он ещё не сдал, поэтому мы направились к нему, но сначала я отправила Карину домой на такси и только потом пошла за тем, за чем приехала. Пока поднимались в квартиру, не выпускали друг друга из объятий. Закрыв за собой дверь, мы начали раздеваться, не забывая целоваться и заигрывать. Полностью оголившись, мы упали на диван. Процессом управляла я, он пытался встать, чтобы быть сверху, но я рывком возвращала его обратно. Несколько раз он странно тянулся к моей шее и плечам, но я не придавала этому значения. Когда моё тело дрожало от оргазма, а Остап издал глухой стон, мы свалились на пол. Долго лежали, глубоко дышали, изредка поглядывали друг на друга с улыбкой.

– Как насчёт второго забега? – спросил Остап тихим скрипящим голосом.

– Вау! Я очень даже не против.

Я перекатилась на бок и уставилась на него, расплывшись в улыбке. Грудь его вздымалась, волосы были растрепанными и влажными, на теле виднелись капли пота. Низ живота у меня закрутило.

– Только я буду управлять тобой, – сказал Остап и в следующую секунду повис надо мной, я абсолютно не ожидала такой скорости.

После поцелуев и ласк мы опять погрузились в наиприятнейший процесс. Я сильно растворяюсь в сексе, голова как будто в тумане, плохо помню, что происходит в процессе, что делаю я и мой партнёр.

Было очень приятно, стонали мы оба, в какой-то момент я ощутила его широкую ладонь у себя на грудной клетке, потом рука поднялась к шее, сначала просто находилась на ней неподвижно, но когда стоны стали громче, пальцы сжались.

В первые секунд пять я не знала, что делать, было чертовски приятно, тело содрогалось от оргазма, и в то же время я уже не могла стонать, а потом не могла дышать. Голова прояснилась, перед глазами я видела лицо Остапа, оно выражало много эмоций, кайф, агрессия и удовольствие были главными. Толчки стали агрессивнее, стоны из его горла смешивались с хрипом, секунд через десять моих попыток вырваться и образумить его я начала терять сознание, всё поплыло. Пальцы разжались, когда толчки прекратились. Сделав вдох, я ощутила пламя в горле, оно просто невыносимо горело. Некоторое время Остап нависал надо мной, тяжело дышал и сотрясался. Я смогла его скинуть с себя и отскочить метра на два.

– Это что за херня? Ты, блядь, в уме? – Я продолжала кашлять, ощущая огонь в горле.

– Прости. Я потерял контроль. Было очень классно.

– Да, до того момента, когда ты решил придушить меня! Предупреждать надо о своих загонах и наклонностях, – голос мой срывался.

Он поднял взгляд на меня, и в нём не было сожаления, он гордился собой, наслаждался.

– Я стараюсь бороться с этим.

– Херово получается! – меня переполняли злоба и отчаяние.

Это распространено, удушье во время секса, вот только я от этого не кайфую и никогда не практикую.

– Я ж вовремя остановился. Было приятно. Тебе разве нет?

Я замешкалась, не знала, как ответить, он не понимал, что сделал что-то не так.

– Поеду я домой.

Направившись к своим вещам, старалась не смотреть в его сторону, но боковым зрением следила. Когда я надела нижнее бельё, он возник рядом, попытался приобнять, прижать к стене.

– Нет. Не трогай.

– Ну прости. Не сдержался, свела с ума.

Хриплость в его голосе меня больше не возбуждала, я его боялась и ненавидела. Ещё одна попытка приобнять, я увернулась.

– Не трогай меня! – Его руки оказались на моих плечах, и я уже была у стены.

– Прости, – прошептав, наклонился ко мне.

– Убери руки, либо я напишу на тебя заявление.

В ту же секунду руки были подняты, он сделал два шага назад, развернулся и ушёл в глубь комнаты. Я быстро оделась, собрала вещи в сумку и выскочила из квартиры. Вызвав такси, минут двадцать ждала на холодной улице. Всё это время я до последнего не поднимала глаза в сторону окна, только когда приехала машина, я подняла глаза вверх и увидела Остапа. Его лицо освещала вывеска, и было отчётливо видно выражение – жуткое самодовольство. Ухмылка растянулась во всё лицо. Горло снова начало гореть, но не так сильно.

Приехав домой, я проверила сообщения. Карина написала, что добралась до дома и ложится спать, от этого мне стало немного спокойней. Но чувство ненависти не прошло, я всё ещё думала об Остапе, о его поступке и отсутствии чувства вины с его стороны. Как можно было так прогадать? Нарваться. Что за херня происходит на этой неделе? Раньше никогда не попадались такие парни. В принципе по внешности невозможно предугадать, как человек будет вести себя. Раз в год и палка стреляет.

Я чувствовала огорчение уже от самой себя из-за того, что не заметила раньше и позволила себе оказаться в такой ситуации. Меня бесит, когда не контролирую обстоятельства, сталкиваюсь с последствиями, на которые я не рассчитывала. Немного успокоившись, походив по комнате, я сходила в душ, легла на кровать и забылась. Проснулась утром, в двадцать минут двенадцатого. Чувствовала себя хорошо, голова не болела. Встав с кровати, подошла к зеркалу проверить шею. Чёрт! Виднелись синяки, притронулась к одному и почувствовала неприятное жжение. Ублюдок! Даже от пьяного быдла в переулке синяков не было, хотя он тоже сильно сжимал. На секунду появилась мысль о том, что было бы интересно повторить с Остапом то же самое, что и в том переулке.

Стоп! Что это за мысли? В своём уме? Как об этом можно думать так просто? Встряхнув головой, прогнала мысли прочь. Оделась в домашнюю одежду, закрасила синяки и пошла на кухню, завтракать я не хотела, решила просто попить кофе. Встретила маму, натянуто улыбнулась и прошла к чайнику.

– Как погуляли? – спросила мама, собираясь уходить.

– Хорошо. Познакомились с очень приятной компанией, никаких конфликтов, даже драк никаких не было у клуба. Представляешь?

– Вау, это повод для гордости. Клубу.

– Ага.

– У тебя всё хорошо?

Маму не обманешь, она всегда знает, что творится внутри, даже если на лице улыбка. Я замешкалась, не знала, что ответить.

– О Карине беспокоюсь. У них сложные отношения с парнем, вчера она вроде хорошо отдохнула, но беспокойство не прошло, – в принципе не соврала, действительно беспокоюсь за подругу.

– Ох, бедняжка. Так и не расстались они? Чего же тянет?

– Не знаю. Надеюсь, вчера всё решилось у них. И я не спросила даже вечером.

– Сейчас позвони, она, наверное, не спит уже.

– Да, хорошо, сейчас свяжусь с ней.

Мама вышла из кухни, я осталась одна со своим кофе и бутылкой молока в руках. Через некоторое время я очнулась от задумчивости, налила молоко в кофе и ушла в комнату. Там я проверила, онлайн Карина или нет, оказалось нет. Значит, звонить пока не буду. Сев на край кровати, я тянула кофе и размышляла обо всём. Об учёбе, парнях, случае в переулке.

Включила негромко музыку, старалась расслабиться от моральных дилемм и распланировать день. Голова пуста. Листала новостную ленту в соцсетях, попались кадры одного музыкального клипа, в том числе там были кадры стекающей блестящей бутафорской крови, мне нравились такие картинки, в этом есть своя эстетика. В какой-то момент я вспомнила об одной вещице в дебрях моего комода, она находится там очень давно, и я совсем про неё забыла. Но стоит ли её доставать? Я уже даже не помню, что там есть. Хороший предлог, чтоб достать и посмотреть!

Из комода я достала жестяную коробку, раньше в ней был чай. Расположившись на кровати, я вытряхнула содержимое и стала разглядывать. Картинки, вырезки из журналов, шнурки, различные кольца и цепочки. Всё это меня возбуждало. На картинках и вырезках были изображены люди, разные, но объединяло их одно… Кровь. Изящными линиями и каплями она растекалась по их телам, люди изображены живыми, с томными взглядами, которые завораживали. Шнурками я перевязывала себя, было интересно, зачем это люди делают и почему это доставляет удовольствие, но я не ощутила того самого чувства, которое оно должно доставлять. Цепи мне уже нравились больше, но в эстетическом плане, они очень красиво смотрятся на руках и ногах, когда сжимают мягкую плоть, и приятно звенят при шевелении телом.

Лет до четырнадцати я собирала всё это. В один день мама сгребла всё в кучу и выкинула в мусорный мешок, туда же отправилась и часть моих вещей, которые я сшила сама, мне нравились портупеи, кожаные перчатки и различное нижнее бельё, которое было похоже на БДСМ-атрибутику.

В тот день терпение мамы закончилось, она боялась за меня, что я начала увлекаться подобным, смотрела очень много фильмов и клипов, где присутствовала кровь, БДСМ и ненавязчивое насилие, когда человека связывали и лишали свободы действий в то время, как он был не против.

Я смотрела на подобное с восхищением, не отрываясь. И наступил день, когда всё это исчезло из моей жизни. Чтоб не расстраивать маму, я забыла об этих вещах, просто вычеркнула. Но любовь к подобному никуда не пропала. Я смотрю на эти картинки, и в животе начинает приятно крутить, я ощущаю возбуждение.

Некоторое время ещё разглядывала и щупала вещи, как раз в это время зазвонил телефон.

– Хэй! Ты как? – спросила я Карину.

– А, да. Хорошо всё. А ты как?

– Тоже отлично. Извини, я даже не спросила, как поговорили вы вчера? – Я продолжала щупать и перебирать вещи из коробки.

– Нормально. Поставила точку. Когда начал опять пластинку о том, что всё будет хорошо, изменится, я бросила трубку и поставила в блок.

– Молодец. Горжусь тобой. Главное, не реагируй. Скоро мне начнёт писать, жду не дождусь, высказать ему всё.

Карина захихикала, на душе у меня стало спокойно и светло.

– А ты?

– М?

– Как у вас там дела? Со вчерашним хозяином квартиры.

Я замялась, вспомнила про синяки на шее, лицо Остапа во время удушения, и сразу стало неприятно.

– Отлично. Всё было круто, – солгала я.

– Рада за тебя. Провела время с пользой, – Карина опять захихикала, и я ей в ответ, чтоб она ничего не заподозрила.

– Эм, солнце. Я пойду, мне вещи собирать надо для переезда, завтра уже планирую часть перевезти.

– Хорошо-хорошо. Занимайся, я на связи, звони, если нужна будет помощь.

– Хорошо, спасибо. Давай, пока.

– Пока-пока.

Я положила трубку. Разговор в итоге привёл бы к расспросам о сегодняшней ночи, Карине уж очень нравятся такие темы, а мне это совсем не хотелось. Тормошить события, которые я не хочу вспоминать, не очень хорошая идея.

Ещё некоторое время я полюбовалась на картинки из коробки, пощупала цепи и убрала обратно в ящик. До трёх часов я паковала вещи, не хотела много брать, потому что не всеми предметами в своей комнате я пользуюсь на постоянной основе, поэтому упаковывала только те, которые будут востребованы. Складывала аккуратно, мелкие вещи систематизировала, чтобы не потерялись. Я долбаный перфекционист. Иногда это бесит, потому что тратится уйма времени, но как же приятно, когда всё идеально и аккуратно. В какой-то момент начала чувствовать голод, ожидаемо, я же только кофе утром пила. Придя на кухню, взяла немного еды и ушла обратно в комнату, включила клип, который мне попался утром в ленте. Да, очень красиво. Блестящая кровь растекалась по телам, превращаясь из чёрной жижи в элегантную насыщенную бордовую красоту. Люди красиво двигались, медленно и изящно, я была пленена картинкой. В этом нет ничего странного! У клипа столько просмотров и лайков, не мне одной нравится такое. Нет ничего плохого в растекающейся крови, она же не настоящая. Это искусство, которое я не буду повторять в жизни.

Обман-обман. Ты уже это сделала. В пятницу. Ты забыла? Ты растерзала человека ключами. Это надо постараться, чтоб сотворить такое. Но как же красиво было. Да!

Нет! Это ужасно. Он заслужил, но я не должна гордиться собой. Отвратительно. Отвратительно! Как можно восхищаться убийством? Мне противно от своих мыслей. Но и приятно. Боже, что происходит? Ещё в пятницу у меня не было таких мыслей, я осуждала любое убийство, но сейчас… я оправдываю сама себя и иду у своих мыслей на поводу. Мои моральные ценности, куда они делись? Бред!

Еда перестала лезть в горло, я не хотела ничего, только вернуть мысли в русло. Правильное русло, которое столько лет у меня формировалось. Но оно ли у меня формировалось? «Правильное» русло? А это какое? С моими принципами появлялись и другие, которые я игнорировала, закрыла в ящике комода. Алана. Нет. Надо обратиться к психиатру. Это не нормально. Ты не должна быть пугающей для самой себя, не можешь принять, избавься.

Я встала со стула, начала ходить по комнате туда-сюда. Мысли метались от «нормы» до «ужаса». Подошла к зеркалу, начала разглядывать себя с головы до ног, остановилась на лице. Оно было обычным, никак не поменялось, ничего не выражало. Пальцами прикоснулась к замазанным синякам на шее. Жжёт. Посмотрела на руку, рана, оставшаяся от встречи с кирпичной стеной, покрылась корочкой.

Я подняла глаза, посмотрела на лицо снова и увидела там появляющуюся ухмылку. Он заслужил. А что делать с синяками? У меня они есть, а у Остапа нет. Может… Я опустила глаза на ящик комода. Достала жестяную коробку, а из неё цепь. Провела пальцами по холодному металлу, проверила стойкость крепления, подёргала в разные стороны. Крепкая! Приложила цепь к своей шее, принялась сжимать. Горло заболело, кровь прилила к лицу, дыхание затруднилось. Да! Это оно. Но применять я её не буду! Это просто фантазии. Меня посадят, если я решу отомстить ему той же монетой, что и он мне. У меня недостаточно сил, чтоб одолеть парня, который выше меня. Отбрось, отбрось мысли!

Вдохнув поглубже, убрала цепь обратно. Остальное время дня я провела в подготовке к предстоящим занятиям и переезду.