Глава 15. Полина

– Добрый вечер, уважаемые господа! – дождавшись окончания раскатистого звука фанфар, громогласно приветствует сидящих в зале ведущий.

Им оказывается забавный толстячок с хвостиком на затылке. Этакий, колобочек на ножках. Я с любопытством изучаю его костюм, который он, по-видимому, стащил у Киркорова. Пиджак блестит и переливается, удивительным образом делая конферансье похожим на диско-шар. Не удерживаюсь от этого сравнения, и начинаю смеяться.

– Я безумно благодарен, что такая уважаемая публика почтила нас своим присутствием. А повод-то у нас с вами, надо сказать, весомый! Вы все меня прекрасно знаете, но, если в зале новички, я представлюсь. Меня зовут Жан, и в этот вечер я буду вместе с вами!

Жан пережидает некоторое время, пока присутствующие одаривают его аплодисментами. Замечаю, как по залу передвигаются абсолютно голые официантки в передниках, которые совершенно ничего не прикрывают. Некоторые мужчины ту же лапают их, а девушки призывно смеются. Удивительно, но мне не противно это наблюдать. Скорее, наоборот. Я чувствую причастность к ним, и я даже слегка горжусь, что ради меня выкроили время такие уважаемые господа. Голова немного кружится, во рту пересохло, и я допиваю до дна свой напиток.

– Сегодня мы собрались ради этого прекрасного лота! – простирает толстячок в мою сторону пухлую ладошку. – Поднимись, наша красавица! Ну же!

Я с готовностью поднимаюсь на ноги и жду дальнейшего указания. Меня слегка потряхивает от нервов и возбуждения. На меня направлен яркий прожектор, а сверху сыпется конфетти и какие-то блестящие полоски фольги. Прям, не Полина, а девушка-праздник.

– Вашему вниманию предлагается лот по имени Белочка!

Из зала слышится свист и одобрительные окрики, а затем снова аплодисменты. Надо же! Они в восторге!

– Покружись, милая! – командует Жан, и я, как послушная собачка тут же кружусь на месте. – О, Вы только посмотрите! Какая шикарная фигура, какая грация, изгибы! Ммм! Белочке едва исполнилось восемнадцать, она чиста и невинна как утренняя роза. Абсолютно не искушена в любовных делах, но с нетерпением жаждет всему научиться. Ведь так?

– Да! – непроизвольно произносит мой язык.

Я как заколдованная, ей богу. Улыбаюсь во все тридцать два зуба, ощущая себя жутко значимой и невероятно сексуальной. От такого пристального внимания, я буквально заражаюсь энергетикой секса и похоти, которыми пышет зал, что у меня увлажняется между ног, а низ таза наливается тяжестью.

– По секрету скажу, – чуть понижает голос ведущий. – Белочка имеет острые зубки, и я уверен, что ей по зубам любой орешек.

Потом еще минут пять он несет всякую чушь обо мне, расхваливая. Даже сообщает, что у меня здоровые зубы. К чему такие подробности, мне неведомо. По его рассказам, я чуть ли не в космос собираюсь лететь. Затем, мне разрешают усесться обратно, официантка в рубашке приносит мне новый бокал ледяного шампанского, а Жан объявляет музыкальный номер.

С потолка на сцену опускается пилон, свет приглушается, и на сцену ступает фигуристая девушка в образе тигрицы. Под чувственную музыку она пластично извивается, взбирается на шест и выделывает такие пируэты, что я даже рот раскрываю. Никогда в жизни не видела стриптиз. А тут, можно сказать, сижу в первом ряду. Растяжка у нее, конечно, топ.

От ее тела до меня периодически долетает аромат приторных духов, отчего меня начинает подташнивать. Я слышу скрип обнаженной кожи от соприкосновения с холодным металлом и тихие матерки, когда ее руки немного соскальзывают. Зато мужики в зале завороженно следят за происходящим. Наконец, тигрица снимает с себя лифчик, являя миру свои сиськи. Я их справедливо оцениваю четыре с плюсом. И только потому, что они не натуральные. Затем, девушка спускается в зал. Где гости с довольными рожами пихают ей в трусы купюры. Трусы маленькие, а купюр много. Будь я на ее месте, носила бы панталоны. Хотя, кого же возбуждают панталоны?

Наконец, ее номер заканчивается, и Ванессу, именно так объявляет ее Жан, проводят овациями. Надо же, какая теплая публика. Интересно, сколько еще будет длиться этот концерт? Я начинаю ерзать от нетерпения, потому что уже засиделась. Это не укрывается от пристального внимания конферансье, и он, опустив пошлую шуточку, что мне не терпится уединиться с моим покупателем, объявляет начало торгов.

Странно, но сейчас я ощущаю себя зрителем. Словно это все происходит не со мной. В ушах звенит, голова ватой набита. От легкости и веселости практически ничего не остается. Я ужасно хочу пить, но к шампанскому больше не притрагиваюсь. Сквозь пелену всматриваюсь в извращенцев, которые поднимают какие-то таблички с номерами и выкрикивают суммы за возможность мною обладать.

Стартовая сумма пятьсот тысяч, быстро разгоняется до пяти миллионов. И, чем выше растут ставки, тем мне хреновее. Меня пробирает дрожь. Кожа усеивается мурашками, а затем покрывается липким потом. Странно, но на моем лице сияет улыбка. У меня уже щеки болят, но я продолжаю лыбится.

За меня бьются три мужика. А мне настолько хреново, что становится параллельно, кто из них выиграет. Они все одинаково омерзительны. Как под копирку, жирные, лысые, с лоснящимися щеками и толстыми пальцами-сардельками. Наконец, их остается двое. И кто-то из них меня заберет к себе.

– Девять миллионов – раз! Девять миллионов – два! – объявляет Жан. – Напоминаю, что все суммы у нас указываются в рублях!

В зале повисает пауза, а толстопуз уже довольно потирает ручки, плотоядно поглядывая на меня. Я перевожу дух. Сердце заходится в бешеном ритме. Что со мной такое? Меня накачали каким-то препаратом, или это последствие болезни.

– Десять миллионов! – раздается голос в конце зала.

Все ахают и поворачивают головы в направлении неизвестного мужчины. Я при всем желании не могу его рассмотреть. Слишком темно, и мне слишком хреново.

– Ого! – восхищенно вскрикивает ведущий. – Чую, это заявка на победу! Номер тринадцать, выступает инкогнито. Что ж, имеет право. Десять миллионов – раз. Десять миллионов – два!

– Пятнадцать! – самодовольно заявляет жиробас, победно оборачиваясь назад. – Заканчиваем шапито!

– Двадцать! – уверенно парирует номер «тринадцать».

Двадцать миллионов за меня? У меня что, золотая вагина? Сумасшедшие! Толстопуз крякает, и откладывает свой номерок.

– Двадцать миллионов – раз, двадцать миллионов – два.

Затем делает театральную паузу, а затем бьет молоточком по столу.

– Двадцать миллионов – три! Продано! Господин под номером «тринадцать», поздравляю! Самый дорогой лот во всей истории торгов – Ваш! После перечисления заявленной суммы, вы сразу можете Белочку забирать себе.

Глава 16. Полина

Как в тумане чувствую, что меня выводят из клетки, накидывают шубку и ведут по коридорам. Я настолько сильно устала, что едва перебираю ногами. А в тот момент, когда меня запихивают в машину, отрубаюсь. Даже примерно не представляю, сколько времени нахожусь в забытьи, периодически открываю глаза, но за окном непроглядная темнота. Вырубаюсь снова. Я полностью дезориентирована.

Спустя некоторое время вновь прихожу в себя от ужасного чувства тошноты.

– Остановите! – сиплю, зажимая рот ладонью.

– Что такое? – доносится сквозь вату мужской голос.

– Меня сейчас вырвет.

Мужик крякает, но останавливает тачку, после чего я нащупываю рычажок открытия двери, и, приложив немыслимые усилия, выползаю на свежий воздух. Ноги меня не держат, еще и каблуки эти глупые. Я падаю на колени, в хлам сдирая колени, но совершенно не ощущаю боли от острого гравия, который впивается в мою кожу. Меня выворачивает наизнанку и мелко трясет. От спазмов болят внутренности, а лоб покрыт холодным потом. Мне никогда в жизни не было так хреново.

– Возьми воды! – приказывает мне мужчина за спиной.

Я оборачиваюсь, напарываясь взглядом на неприметного мужичка лет сорока. Он ежится на холодном ветру, натянув капюшон на голову. Я запахиваю шубу и отрицательно мотаю головой.

– Не ссы, – ржет он. – Это новая бутылка. Даже не вскрытая. Сама проверь.

– Да пошел ты! – цежу я сквозь зубы. – Лучше снега поем, так безопаснее.

– Ну и дура! У обочины он грязный от выхлопов машин и реагентов. В сугробы в туфлях полезешь? Давай.

Извилины в голове со скрипом начинают работать, и я понимаю, что он прав.

– Сначала ты! – киваю на бутылку.

– Что я?

– Ты – пей. Я – после тебя.

Мужик ухмыляется, но послушно откупоривает и делает несколько глотков.

– Убедилась?

Я смотрю подозрительно еще пару секунд, а потом благосклонно принимаю воду и жадно пью.

– Где мы? – перевожу дух.

– Блядь, Белка. Пошли в машину, я околел уже!

Открывает передо мной дверь и помогает усесться. Это черный седан. Мерседес, если я правильно поняла. В салоне тепло и уютно, но я не расслабляюсь ни на секунду.

– Мы где? – вновь задаю вопрос, когда мой сопровождающий усаживается за руль. Я прекрасно понимаю, что он лишь перевозчик, вряд ли он имеет двадцать миллионов, чтобы покупать неразумных девственниц.

– Почти приехали уже, – трогаясь с места, отвечает.

– Куда?

– Ивдель. Слышала о таком?

– Ивдель? – морщу лоб, в голове звенит, но, в целом, мне уже гораздо лучше. – Это где-то вообще на севере области? Да?

– Ага. Точно. Ивдель – столица зон. Слыхала про «Черный беркут»?

– Неа.

– Ооо, легендарочка. Исправительная колония особого режима для пожизненно осужденных. В советские времена – единственная, где содержались осужденные, приговоренные к смертной казни, – с удовольствием рассказывает мужик.

– Вы меня в тюрьму везете? – сжавшись от ужаса, вопрошаю.

Мне конец. Теперь точно. Я слышала, что у зэков есть общак, они скинулись и купили меня. Для развлечения. Да-да. Меня снова мутит и накатывает тошнота. Боже, куда же я вляпалась?

– В тюрьму? – ржет мужик, оборачиваясь ко мне. – Ты в себе вообще? На учете у психиатра состоишь, может?

– Нет, – лепечу. – Я здорова.

– «Беркут» закрыли в 2019 году. Никому ты там не нужна.

– А зачем тогда? Сюда?

– Это не ко мне вопрос, Белка. Мое дело – довезти тебя в целости и сохранности.

– Кто меня купил?

– Скоро узнаешь! – хмыкает он.

Я молюсь про себя, взываю к Богу, чтобы он услышал меня. Горячие слезы орошают лицо, мне безумно жаль себя. Стала разменной монетой, сама того не желая. Лис – ненавижу его. Он во всем виноват. Он и только он. Мне нужно обязательно выбраться из этого дерьма живой и отомстить ему. Неужели, он думает, что может распоряжаться мной? Моим телом? От осознания того, что я просто песчинка, мне становится еще гаже. Этому уроду все сойдет с рук. Я уверена. Он еще и заработал на мне, сломав мне жизнь за какой-то торт!

Мысленно стону, и откидываюсь на спинку заднего сиденья. В теле такая слабость, что я даже садануть по голове не могу своему сопровождающему. О том, чтобы сбежать, вообще речи нет. Внезапно, замечаю красно-синие всполохи. Полиция! Да!

Во все глаза слежу за сотрудником ДПС в ярко-салатовом жилете, как он при помощи жеста указывает нам остановиться, и едва в ладоши не хлопаю. Это мой шанс на спасение. Да!

– Добрый вечер! – приветливо здоровается мой водитель, опустив стекло.

– Майор Воробьев! – начинает было полицейский.

– Меня похитили! – из последних сил выкрикиваю, пытаясь открыть дверь и выскочить на улицу.

– Серега, – хохочет ДПСник, протягивая руку мужчине за рулем. – Сорян, не признал на новой тачке. Кого везешь?

– Да девку с придурью. С наркотой перебрала, не одупляет, где находится.

– Я не употребляю! – визжу я. – Он врет! Меня похитили, засунули в клетку и продавали на сцене кабаре! За то, что я в торт упала. Это Лис, он во всем виноват!

– И дорого продали? – ржет сотрудник, заглядывая в салон.

– Двадцать миллионов! – зачем-то сообщаю ему.

– Эй, красота. Ты себя в зеркало видела вообще? Как кошка драная. На трассе краше стоят. Двадцать лямов! – покатывается мент со смеху. – Ой, Серега, терпения тебе. Хорошей дороги!

Не успеваю и глазом моргнуть, как он отдает честь, а мы трогаемся с места.