– А где ребята?

– Не знаю. Когда скажу, опять беги к ограде и падай.

– Куда мы идем? – не понимала Сафелия.

– Туда, где хоть что-то можно увидеть.

Молодые высокие люди с лазерными пистолетами бежали прямо на них. Эста достала из ножен два длинных тонких керитских меча. Гладкая сталь едва поблескивала, отражая то малое количество света, который исходил от полыхающего магазина. Молодые люди, словно по команде, начали стрелять, но Эста, постоянно меняя положение своего тела, так быстро вращала мечами в воздухе, что все лазерные пучки отражались от затейливого сплава керитских мечей и улетали прочь.

– Ложись!

Сафелия тут же поняла приказ и бросилась к перилам. Она видела, как Эста подбежала к одному из людей, стрелявших в них, и ловким движением рук с полуоборота нанесла смертельный удар двумя мечами по груди. Немедленно развернувшись от падающего тела противника, она кинулась к ограждению. Ракета пролетела мимо нее и врезалась в витрину соседнего магазина. Взрыв оглушил Сафелию.

Эста привстала с места и полетела на троих, открывших огонь. В своем желтом наряде, она, словно светлячок, мелькала перед глазами Сафелии. Стальные мечи поблескивали в воздухе, отбирая одну жизнь за другой. Когда третий мужчина упал, Эста развернулась к Сафелии. Она что-то кричала ей, но из-за звона в ушах, разобрать что именно, было невозможно.

Эста вернулась и присела возле Сафелии. Осознав, что та ничего не слышит, она указала рукой в сторону выхода. Сафелия кивнула и тут же поползла в ту сторону. Эста же снова сорвалась с места и побежала куда-то. На этот раз Сафелия увидела тела двоих охранников, лежащие на полу. Где-то в полутьме замелькала знакомая сталь. Она выглянула за ограждение и увидела ракету, летящую в сторону Эсты. Единственное, что она могла сделать в данной ситуации, это закричать, что было силы:

– Эста, ложись!

Эста услышала ее, и, нанеся последний удар, метнулась к ограждению. Чудо спасло ее, и она все-таки разминулась с ракетой. Неизвестно, сколько бы все это продолжалось, если бы вдруг в центре не включился свет и откуда не возьмись, появилась полиция. Эста воспользовалась общей суматохой и потащила Сафелию к кораблю. Они уже поднялись на борт, когда к Сафелии вернулся слух. Навстречу выбежал перепуганный пилот.

– Поднимайте корабль в воздух, – скомандовала Эста.

Как только дверь грузового отсека закрылась, кто-то окликнул Сафелию по имени. Это был незнакомый голос, и когда она обернулась, первое, что увидела, было дуло плазменного пистолета, направленное ей в лицо. Сафелия оторопела.

– Дайте команду открыть дверь, – приказал мужчина.

Эста знала, что делать этого нельзя, поэтому попыталась выиграть время. Она спокойно подошла к Сафелии и встала перед ней. Дуло оружия уперлось ей в лоб. Сафелия пребывала в состоянии оцепенения, и только и смогла, что отступить на шаг назад.

– Что Вам нужно? – заговорила с незнакомцем Эста.

– Прикажите открыть двери, иначе я разнесу Вашу прелестную головку.

В этот момент корабль резко дернуло, незнакомец потерял равновесие. Этих долей секунды было достаточно для Эсты, чтобы выхватить меч и рассечь ему горло. Кровь под напором брызнула по сторонам. Эста едва увернулась от красных брызг. Сафелия закричала и в слезах упала на колени. Эста схватила какую-то тряпку, валяющуюся на полу, и накрыла тело. Затем подошла к Сафелии и помогла ей встать.

– Не плачь, не нужно, все хорошо.

– Как ты можешь быть такой спокойной?

– Я просто не даю своим эмоциям взять верх над разумом, вот и все.

Весь путь домой они просидели на полу в грузовом отсеке. Как только Эста почувствовала, что корабль приземлился, она встала и помогла Сафелии подняться.

– Держи себя в руках. Наверняка твои родители и брат не находят себе места. Если ты выйдешь отсюда в слезах, они расстроятся еще больше.

– Ты говоришь так, будто о тебе никто не беспокоится.

– У меня глаза, в отличие от твоих, сухие.

– Ты вообще выглядишь раздраженной.

– Они уничтожили мой любимый плащ.

В этот момент двери отсека стали открываться, и дневной солнечный свет ослепил их.

Урджин не находил себе места. Пилот сообщил, что они возвращаются и с женщинами все в порядке, но воспоминания о видении Стефана, в котором Сафелия плакала, а с Эстой что-то случилось, не покидало его голову. Наконец, двери грузового отсека открылись и из полумрака вышли две стройные девушки. Сафелию он узнал сразу. Она плакала. Увидев мать, она тут же бросилась к ней. Волосы растрепаны, одежда порвана. Вид у нее был совершенно ужасный. Он перевел взгляд на Эсту и оторопел. Что произвело на него больший эффект: татуировка, точно такая же, как и у него самого, или тело, при взгляде на которое у него внутри все перевернулось, – он не знал. Она шла уверенным шагом по направлению к брату, стоящему возле него. Урджин подбежал к ней, обогнав Стефана.

– С тобой все в порядке?

– Они уничтожили мой любимый плащ! – прошипела Эста.

– К черту плащ, с тобой все хорошо?

– Да. Я хочу принять душ. Сафелию оглушило взрывом. Необходимо, чтобы ее осмотрел врач.

Эста на скорости пролетела мимо Урджина. Он схватил ее за руку и с силой прижал к себе. Такой жест с его стороны ее удивил, и как ни казалось ей до этого, что все хорошо, только сейчас, сокрушенная силой его объятий, она поняла, насколько заблуждалась. Тепло… Его тепло заставляло ее постепенно расслабляться и выталкивать из своих мыслей тот ужас, что ютился в сознании. Она почувствовала, как ее тело теряет силы и тонет в его сильных руках. Она схватилась за его рубашку и сжала нежный материал в кулачках.

– Эста, все хорошо,– прошептал Урджин ей на ухо, и от таких простых слов ее сердце заныло.

Урджин ласково поглаживал ее шею под спутавшимися локонами волос, когда почувствовал резкий толчок в грудь. У Эсты подкосились ноги, и она поняла, что проваливается в пропасть.

– Урджин, – прошептала она.

Снова толчок – это Эста била Урджина в грудь. Непроизвольно ее тело охватывала судорожная волна, и она с силой отталкивала мужа. В конце концов, она окончательно потеряла нить всего происходящего и повисла на руках Урджина.

– Стефан!

Брату достаточно было только взглянуть на нее, чтобы понять в чем дело.

– Только не это! Урджин, помоги мне, помоги! Положи ее на землю и держи, что есть силы.

– Что с ней?

– Она скачкообразно теряет энергию. Кто-то закрепил на ней «дыру».

– Что?

– Держи ее.

Стефан наклонился над телом сестры и положил руки ей на голову. Его лицо было таким напряженным в этот момент, будто недюжинная сила ему требуется для чего-то. Вдруг Эста изогнулась под руками Урджина.

– Держи ее! – закричал Стефан.

Эста открыла испуганные глаза и попыталась вырваться, но ничего не вышло.

– Эста, ты знаешь, что должна делать! Лежи смирно. Иначе будет еще больнее.

Она не понимала, что брат говорит ей. Голова раскалывалась, словно в нее вбивали кол, а суставы скручивало, будто кто-то выламывал их. Толчок – и боль усилилась настолько, что терпеть ее стало невозможно. Эста закричала, что было сил. Слезы прыснули из глаз и ручьями потекли по щекам. Еще толчок. И снова. Она кричала, но облегчение все не приходило. Наконец, силы совсем покинули ее. И последнее, что она видела – это полуденное пасмурное небо красивых и суровых глаз.

***

– Эста, проснись. Ну, давай же, Эста.

Знакомый голос доносился откуда-то издалека. Эсте не хотелось шевелиться, однако он не отставал.

– Малыш, давай, открывай глазки. Уже утро и пора вставать.

Эста подскочила, будто ошпаренная.

– Утро? Какое утро?

Урджин сидел на краю кровати, держа Эсту за руку.

– Ты проспала весь день и всю ночь. Теперь утро и пора вставать.

– Прием сегодня?

– Да. В шесть.

Эста откинулась на подушки и только теперь поняла, что лежит перед ним в роскошной шелковой ночной рубашке, под которой явно нет белья. Она одернула руку и натянула одеяло до подбородка.

Урджина такое поведение рассмешило.

– Что со мной произошло?

– Стефан сказал, что на тебе закрепили «дыру». Она, мол, постепенно расширялась, создавая утечку твоей жизненной энергии, пока, наконец, мы это не заметили.

– Он замкнул цикл?

– Да, – вздохнул Урджин.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось при этом присутствовать. Зрелище, обычно, неприятное.

– Не говори так. С тобой все в порядке, и это самое главное. Меня больше волнует, что кто-то действительно покушался на тебя.

– И ты туда же, – вдохнула Эста.

– Малыш, глупо все отрицать. Эти ваши олманские «штучки» знаете только вы, да и действуют они только на вас.

– «Малыш»? – переспросила Эста.

– Извини, но мне такое обращение по душе.

– Кто меня переодел?

– Сафелия, мама и несколько помощниц.

– Это не моя ночная рубашка.

– У Сафелии этого добра хватает. Целый склад абсолютно нового белья.

Эста улыбнулась.

– Я хотел поблагодарить тебя.

– За что?

Урджин улыбнулся:

– За то, что спасла жизнь моей сестре.

– Мы с ней квиты.

– Ты можешь хотя бы предположить, кому так мешаешь? – задумался он.

– Я не первый наследник, и врагов у меня нет. Не знаю, честно. Нужно хорошенько над всем этим подумать.

– Подумай. Сафелия сказала, что все ваши покупки, которые успели принести на корабль до того, как все случилось, она забрала с собой. Так что, вечерний наряд заберешь у нее.

Эста закрыла глаза и тяжело вздохнула.

– А где Стефан?

– Он заходил раньше, но мы решили тебя не будить.

– Мы? Ты что, провел здесь всю ночь?

– Почти здесь. Я устроился по соседству, если помнишь…

Эста застонала и отвернулась от него.

– Вообще-то, я переживал за тебя. Надеюсь, что ты больше не будешь так спешить сделать меня вдовцом?

– Я постараюсь, – ответила она.

Он встал и направился к смежной двери.

– Урджин, – окликнула его Эста.

– Да.

– Ты не спрашиваешь меня об этой татуировке.

Он остановился и, кажется, задумался о чем-то.

– Когда-нибудь ты расскажешь мне все сама, – наконец, ответил он.

– Но я ничего не знаю.

– Значит, не расскажешь, – Урджин улыбнулся.

– Спасибо тебе за все.

– Не за что.

***

День прошел в полном сумбуре. Нигия, по возможности, старалась не обременять и без того уставшую Эсту, однако совершенно обойтись без ее помощи она не могла. В два часа дня Нигия принесла план рассадки гостей. Эста пробежалась глазами по схеме, внесла несколько коррективов и обратила особое внимание на два знакомых имени в списке. Первое – принадлежало человеку, которого Эста не видела около двух лет. Второе – персоне, которую никогда не встречала, и встречать не хотела.

– Зафир обещал прилететь?

– Да, он ответил на приглашение за несколько дней до твоего прибытия.

– Жаль, что дяди Науба не будет.

– Ты же знаешь, заседание Совета состоится на этой неделе, и твой дядя просто не успеет подготовиться к нему.

– Конечно.

В этот момент Эста всматривалась в имена гостей, сидящих за столиком вместе с ней и Урджином.

– Скажите, не можем ли мы Клермонт усадить за другой столик?

– К сожалению, нет. Ее отец – Первый советник Императора – всегда сидит со своей дочерью за нашим столом. Придется это пережить, девочка моя.

Эста откинулась на спинку стула, сложив руки на груди.

– Тогда мы поступим иначе. Усадите за наш стол Зафира вместо Первого олманского советника, и пусть он сидит возле меня.

Нигия с удивлением взглянула на невестку. Та же ответила ей одной из своих лучезарных улыбок.

– Он мой лучший друг. В этот вечер его поддержка окажется весьма кстати.

Нигия оценила коварный план Эсты. Действительно, что может быть лучшей защитой от чар навязчивой соперницы, чем внимание самого настоящего соперника?

– Эста, позволь узнать, какое платье ты выбрала для торжества?

– К сожалению, среди вечерних платьев, которые успели доставить на корабль, моим оказалось только одно. Хорошая новость заключается в том, что оно больше всех мне понравилось. Так что, королевой вечера быть не обещаю, эта роль отведена Вам, но за звание принцессы поборюсь.

Нигия засмеялась.

– Я очень рада, что у тебя такое позитивное настроение.

– Я тоже…

Эста договорилась встретиться с Сафелией в половине шестого в гостиной. Там они планировали подождать Урджина и Стефана, которые должны были вывести их в свет. Ровно в пять тридцать Эста стояла в назначенном месте.

Стилист превратил ее непослушные локоны в маленькие завитки, которые в каком-то непонятном беспорядке лежали на ее голове, стянутые несколькими витками тонкой бриллиантовой нити. Эста была против накладных ресниц, однако милая девушка заверила ее, что такие великолепные глаза недостаточно просто затуманить тенями. Они требуют особой огранки в виде ровных рядов длинных шелковых волосков. Конечный результат был выше всяких похвал. Эста, которая, до сего дня, никогда не пользовалась косметикой, оценила все возможности этих специальных средств. В зеркале отражалась не женщина, а создание невиданной красоты. Желтое платье, с завышенной талией, ниспадало асимметричными рядами шелка до самого пола, а глубокие вырезы спереди и сзади кокетливо приоткрывали тайны ее совершенного тела.

– Здравствуйте.

Эста обернулась и увидела позади себя высокую стройную девушку в длинном белом платье с золотыми вышивками. Подобно второй коже, оно обтягивало идеальные формы ее тела. Волосы девушки, точь-в-точь такого же оттенка, как и у Урджина, были собраны в высокую прическу, подчеркивающую лебединую шею. Тонкие черные брови, пушистые ресницы, очевидно, такие же накладные, как и у Эсты, украшали ярко-зеленые глаза. Эста не знала, что это за незнакомка стоит перед ней с бокалом красного вина, но то, что от ее прекрасного лица даже ей невыразимо трудно было отвести взгляд, стало ясно как день.

– Здравствуйте. Могу я чем-нибудь Вам помочь? – вежливо обратилась Эста к девушке.

– Извините, кажется, я немного заблудилась.

Эста приблизилась к незнакомке.

– Банкетный зал в другом крыле. Быстрее будет добраться по улице. Необходимо выйти и свернуть налево. Вы без труда его найдете.

Девушка ослепительно улыбнулась и присела в низком поклоне, выбросив вперед руку с бокалом. Красная густая жидкость выплеснулась вперед, прямо на платье Эсты. В считанные мгновения ядовитое пятно расползлось по красивому желтому шелку. Эста от переполнившего ее ужаса не могла даже вздохнуть.

– О Боже! – воскликнула незнакомка. – Простите меня, сама не понимаю, как это произошло! – и едва успев привстать, бросилась к выходу, где лоб в лоб столкнулась с Урджином.

– Клермонт, что ты…

Он не успел договорить, так как она ловко обогнула его и выскочила на улицу. Урджин перевел взгляд на Эсту, и только тогда понял, что случилось. Он обернулся, чтобы догнать нахалку, но в этот момент в двери вошли Сафелия и Стефан.

– О Боже, твое платье! – закричала Сафелия. – Эста, что произошло?

Она набрала полную грудь воздуха и сжала кулачки. По знакомому ощущению холода, Урджин уже знал, что грядет нечто ужасное.

– Спроси у любовницы своего брата!!! – закричала она, и, схватив со стоящего рядом столика какую-то стеклянную фигурку, метнула ее в Урджина.

Он успел увернуться, но коллекционный хрустальный кот был навеки потерян, разбившись на мелкие осколки о стену.

– Передай своей Клермонт, которая умудрилась нарядиться как невеста, что ты уже женат, и никакими дешевыми уловками она это изменить не сможет!

Урджин вновь увернулся, и в стену полетел венец коллекции – хрустальная черепаха с изумрудными глазами. И все же… Все же, он продолжал смотреть на своего прекрасного ангела, который в гневе казался ему еще более ослепительным созданием. В этот момент он с трудом разбирал, что ангел ему кричит.

– Я никого не держу! Хочешь, можешь сейчас же убираться к ней! Но не смей делать из меня посмешище!

Наконец, все стихло. Эста поняла, что только что в присутствии брата и Сафелии совершенно бесстыдно оскорбляла своего мужа и едва не разбила несколько статуэток о его голову. Вдобавок, она не могла появиться в этом наряде перед гостями, а другого платья у нее не было. Словно все еще не понимая, что происходит, она замерла на месте.

– Ты успокоилась? – спросил ее Стефан.

– Идите к гостям, – чуть слышно ответила она, – я приду позже.

– Но что ты собралась предпринять? – с тревогой в голосе поинтересовалась Сафелия.

Эста подняла глаза на Стефана:

– «Isho kelmine finelle, lune suremo omy».

– Nehor neti belania, Esta, – ответил ей брат и улыбнулся.

Эста развернулась, и ничего не сказав, покинула гостиную.

– Стефан? – обратилась к нему Сафелия.

– Она лишь напомнила мне одну древнюю олманскую поговорку: «Если не можешь быть кем-то, будь самим собой».

– А что ты ей ответил?

– Я пожелал ей удачи, – нагло соврал Стефан, хотя в данном случае это было довольно близко по смыслу с «укажи ей на дверь, Эста».

– Но я так и не поняла, что же она собирается делать?

– Надеть национальный костюм, естественно.

– Черный плащ? – со всей серьезностью спросила Сафелия.

Стефан только рассмеялся в ответ.

– Да, обычно его носят с черным плащом.

– Это ужасно, Урджин! Мы же не можем позволить, чтобы Клермонт была изысканнее Эсты на этом приеме!

– Мне абсолютно наплевать, кто кого затмит, Сафелия. Моя жена только что метнула в меня фамильного хрустального кота с черепахой, и показала коготки, – заулыбался Наследник.

– Тебя это веселит?

– Ты даже не представляешь, как сильно, – ответил он.