Цитаты из книги «Как роман»

остались ближе к нашим родителям.

психологически мы чувствуем себя ближе к нашим детям, чем наши родители были к нам, но интеллектуально мы оста

при чтении все надо воображать… Чтение — акт перманентного творчества.

— А вот чтение — совсем другое дело, чтение — процесс активный: акт чтения…

Великое наслаждение читателя — вот такое молчание о прочитанном!

Его антипедагогическое эссе "Как роман" перевернуло все сложившиеся в современной системе образования представления о том, как нужно преподавать литературу, чтобы научить детей любить книги.

Он говорил с нами обо всем, читал нам все, потому что не предполагал, что у нас в голове библиотека. Никаких иллюзий. Он принимал нас за тех, кем мы были, — за девственно невежественных юных бакалавров, которые ­заслуживают знаний. И никаких там культурных наследий, никаких невероятных надмирных тайн; у него тексты не с неба падали, он подбирал их с земли и давал нам читать. Все было здесь, вокруг нас, все шумело жизнью.

Он инстинктивно чувствовал объем пространства и наших мозгов. Был естественным резонатором любого текста, воплощением книги, книгой в человеческом образе. Слушая его, мы вдруг понимали, что все это писали для нас. Неожиданное открытие после стольких лет занятий в школе, где изучение литературы удерживало нас на почтительном расстоянии от книг. Что же он делал такого, чего не делали другие учителя? Ничего. Можно даже сказать, что он делал гораздо меньше всех них. Вот только он не отмеривал нам литературу по капле аналитической пипеткой, а щедро подносил полной чашей…

Ничего подобного, ирония угодила не в бровь, а в глаз. В том-то и дело, что их беды симметричны:­ для Эммы даже тарелка — книга, а для него книга — как пустая тарелка.

Я бы добавил еще только одно, но это весьма важная максима: обычно всего вернее и быстрее добиваются того, чего вовсе не спешат добиться».