Глава 4

А библиотека тут была очень неплоха, надо сказать. Хотя сначала я расстроилась, увидев на ближайших к двери стеллажах одни любовные, исторические и современные романы. Классических произведений тоже было в достатке, но их я почти все уже успела прочитать в пансионе.

Как говорила мать-настоятельница: “Хорошая гувернантка должна не только уметь учить, но и знать, о чем она учит”. Она всегда разделяла эти два понятия – умение преподать, разжевать тему, чтобы воспитанник понял, и вдумываться в материал самой. Тут я с ней согласна. Мари вот была истинным педагогом, даже помогала нашим наставницам в пансионе учить маленьких. Я же, несмотря на знание темы, этого не умела – путалась, терялась, впадала в ступор от малейшего вопроса ученика, хоть и знала ответ, но сомневалась. Частично этим можно объяснить ту скромную сумму, которую я заработала на практике в прошлом году. Ну не мое это, я о другом мечтаю.

Поскольку библиотека была огромной, я решила посмотреть дальше. Не может же быть, что тут одни любовные романы для взбалмошных богатых девиц! И через три пролета я обнаружила то, что было интересно уже мне, – большую целительскую энциклопедию.

У нас в пансионе была только выжимка из этой поистине великой книги, вобравшей в себя мудрость и практику поколений светлых.

Для мира я пропала надолго. Кто бы мог подумать, что читать энциклопедию – это так захватывающе. В себя меня привела только непонятная трель, судя по времени, возвещающая об ужине. Обед я, получается, пропустила и даже не слышала звонка.

Почувствовав, что желудок еще немного и взбунтуется от этого голодного пайка, я все же решила его немного подкормить. В том, что его покормят нормально, я, честно говоря, очень сомневалась.

А когда вошла в обеденный зал, меня ждал еще один сюрприз – девицы были разодеты в пух и прах. Кажется, одна я не побеспокоилась о нарядах… о всех трех. Ну что поделать, если у меня больше ничего нет?

Я села за столик, и ко мне практически тут же подсела та самая светлая, которая с утра хлюпала носом.

– Привет, ты зря расстроилась и на обед не пошла. Не обращай внимания!

– Да я не… – такие неожиданности всегда вгоняли меня в тот же самый ступор, что и вопросы воспитанников.

– Меня, кстати, Милена Дероверо зовут, а тебя?

– Летиция Сорано, приятно познакомиться, – искренне ответила я.

Я, конечно, читать люблю, но и не общаться ни с кем я тоже не привыкла. Когда всю жизнь вокруг тебя люди и даже на секунду нет возможности остаться одной, это накладывает определенный отпечаток.

– И мне приятно, – весело защебетала девушка. – Так какие планы на будущее?

– В смысле?

– Ну, помимо выжить в этом гадюшнике. – Блондинка, типичная светлая, сморщила носик. – Что делать будешь потом?

– В пансион вернусь. – Я пожала плечами. – Или гувернанткой устроюсь. К светлым.

– О-о-о! А как же замуж?!

– Я об этом пока не думала, честно говоря.

– Ну и зря. У тебя есть все шансы попасть в сотню, как и у меня, впрочем. Люди любят светлых.

– И что с того? Не нужна мне эта сотня и конкурс этот дурацкий. – Может и не стоило этого говорить, но темные, сверлящие мой затылок глазами, уже начали всерьез раздражать, и я просто не сдержалась.

– Дура ты. Сразу видно, умная, а дура. У тех, кто попадет в сотню, есть все шансы удачно выйти замуж. У всех, кто на этом отборе, они есть, но у первых ста эта возможность гораздо выше. А тех, кто не пройдет, расхватают, скорее всего, в любовницы и фаворитки – тоже неплохо.

– Что же хорошего? Быть фавориткой темного – верная смерть.

– Темного – да, но ты же не думаешь всерьез, что за конкурсом будут следить только они? А так что тебя ждет? Нищета, – припечатала она.

– Но я планирую работать…

– Гувернанткой. Да, я слышала. Вот только сколько ты ею проработаешь с такими данными? Много ли замужних женщин захотят видеть тебя в своем доме? Поверь, я знаю, о чем говорю.

– И откуда? – я начала злиться. Пришла вот и испортила мне все настроение. Кто ее просил, спрашивается? Однако стоит признать, что логика в ее словах была.

– Моя семья вовсе не богата, так что я помогаю отцу с деньгами с семнадцати лет. Как раз гувернанткой и работала, но увольняться приходилось чуть не каждые два месяца. Потом сиделкой к престарелой одинокой темной устроилась. Вот у нее два года уже и работаю. Это все про отбор она мне рассказала, а то была бы я такая же дурочка, как ты.

– А мне-то ты это все зачем рассказываешь? Мы же вроде конкурентки…

– Ага, конкурентки. – Милена хмыкнула. – Вот только ты думаешь, почему на нас все волком смотрят?

Я пожала плечами. Из-за конкуренции, из-за чего же еще.

– Они просто знают, что у светлых больше шансов. Было же объявлено, что на первых этапах будет народное голосование, а также приз зрительских симпатий – денежный.

– М-м-м… Не знала. Я практически ночью, сразу после объявления, уехала.

– Вот! Понятно, что люди проголосуют за светлых, деньги тоже уйдут к одной из нас. Тут темным ничего не обломится, уверена.

– Что тогда помешает оставить в сотне только светлых?

– Ага, а где ты их столько найдешь? Я вообще удивлюсь, если нас будет больше десятка.

– Нас не настолько мало.

– Боже, из какой глуши ты вылезла! Нас меньше, чем темных, – да, но к двадцати годам почти все светлые замужем. Родители очень сильно беспокоятся, как бы их светлое чадушко не заарканил ради большой любви темный. Не всех, конечно, используют как батарейки, но кто гарантию-то даст?

– А ты тогда чего не замужем?

– А как я рен Галерано оставлю? Сейчас-то хоть сестра подросла, меня заменяет. А раньше?

– Рен?

– Ну да, она не знатная, но очень богатая. Муж ее крупным промышленником был. Да и какая разница, рен или леди, светлый или темный, главное, что за человек. А рен Галерано хоть и вредная старушка, но очень умная. Уж она плохого не посоветует, поэтому не знаю, как ты, а я за сотню поборюсь.

– А плакала ты тогда чего? – бестактно спросила я.

– Да… – она махнула рукой. – У тебя вот соседка по комнате уже есть? Нет. Вот когда будет, поймешь. Эта стерва мой любимый пояс изрезала на ошметки. Так что береги вещи.

– Может, тебя охранному заклятию научить?

– Да знаю я их, и не одно. Просто сплоховала, не подумала, что тумбочку тоже стоит им прикрыть. Зато опыт. Ну ничего, я ей отомстила, – желчно улыбнулась девушка.

– И как же?

– У нее из ящика с вещами, когда она его открыла, пауки и тараканы поползли. Отложенная иллюзия. – Милена гордо вскинула подбородок.

– Ух ты! – искренне восхитилась я, потому что иллюзии, даже простые, требовали очень хорошего контроля и самодисциплины, а уж отложенные… Я тоже немного так умела, но это не умаляет того, что подобная техника – высших пилотаж среди ведьм.

– Как она визжала! Наверное, весь этаж слышал, – ухмыльнулся ангел мести.

– А ты на каком, кстати?

– На четвертом. – Я ей не стала говорить, что нет, не слышал. Зачем расстраивать человека? – Какие планы на вечер?

– В библиотеку пойду. Нашла там пару интересных книг.

– Фи, – сморщила носик блондинка. – Пошли лучше до спуска в подвал прогуляемся.

– Не собираешься же ты нарушать запрет? Вроде бы ты не хотела отсюда вылететь?

– Ну мы же только посмотрим. Пошли! Вдруг там пыточные камеры или еще какая-то фигня, которой занимаются темные в свободное от издевательств над бедными девушками время.

– Ты же не собиралась спускаться? Нет, я пас. Лучше скажи, почему тут так кормят? – я демонстративно повозила по тарелке последний кусочек какой-то травы с резким запахом.

– Чтобы будущая жена Великого и Ужасного Клауса Марентино не выглядела коровой в свадебном платье, – фыркнула Милена.

– Если уж нарушать правила, то ради дела, а не любопытства, я так считаю.

Девушка уставилась на меня с подозрением, а потом у нее по губам расползлась предвкушающая улыбка.

– Хочешь ограбить кухню?

– Не ограбить, а наведаться с целью ревизии продовольственных запасов. – Я назидательно подняла указательный палец вверх, и мы обе прыснули.

– Мне это нравится. Слушай, почему та темная на тебя так смотрит, будто собралась дырку прожечь?

– Да… утром она ко мне пристала, а вон та королева… Нет! Не смотри! А королева ее одернула. Теперь я враг номер один.

– Мило. А кто эта самая королева, знаешь? Это Джульетта Амирано, дочь того самого Амирано, который производит магимобили. Говорят, она давно положила глаз на Лорд-канцлера, ее семья даже пыталась договориться о браке, но тут Император объявил отбор.

– Представляю, что она при этом чувствовала!

– Угу. Она фаворитка конкурса и имеет все шансы стать второй леди Империи, это не говоря про то, что одна из сильнейших темных. Так что будь с ней аккуратна.

– А я-то что?

– Ну, она обратила на тебя внимание. Ты необычная, так что вполне можешь составить конкуренцию. Ты правильно сказала, чувства у нее из-за конкурса вовсе не светлые. Такой удар по самолюбию.

– Но в семье Марентино всегда ищут жен через отборы – это древняя традиция. Тут же нет никакой тайны.

– Каждая думает, что особенная и ее никакие традиции не касаются.

– Ну да, ты права. Так что, пойдем сегодня на разведку?

– О, да!

После окончания трапезы мы разошлись. Я заглянула опять в библиотеку, а Милена – не знаю куда. А около одиннадцати, когда замок погрузился во тьму, мы встретились у левой лестницы на четвертом этаже.

Свет мы не включали, ведьмы неплохо, при желании, видят в темноте, если попросят помощи у Луны. Крались бесшумно. Когда лестницы остались позади, мы прошмыгнули мышками в обеденный зал, а за ним, по нашим прикидкам, должна была быть кухня.

Накинув полог забвения, мы аккуратно прошли через зал и оказались у неприметной двери, из которой днем выходили слуги с подносами.

Страшно не было, скорее, в крови бурлил азарт. И очень хотелось кушать. Только этим можно объяснить нашу невнимательность. Честно, никогда бы не подумала, что в замке полно ловушек. Только наступив в заклинание и почувствовав его ток, я поняла, что все не так просто.

Схватила Милену за рукав, но та уже сама показывала, что тоже почувствовала.

Мы стали отступать, потому что за дверью послышались какие-то голоса. Не успели, конечно. Вспыхнул свет, и перед нами предстала заместитель управителя. Рен Терино стояла в дверях, уперев руки в бока, и грозно на нас смотрела.

– Тоже голодные? Устала уже отбивать набеги на кухню! Но вы молодцы, далеко зашли, темных мы ловим еще на входе в обеденный зал.

Мы с Миленой недоуменно переглянусь. Никаких ловушек мы не заметили, и это, судя по всему, связано с пологом забвения. Он их экранировал, ну или нам просто ужасно повезло.

– Ладно, чего встали, проходите. Покормлю вас.

– Спасибо, уважаемая рен, – не растерялась Милена. – А почему?

– Почему-почему… Приказ Лорд-канцлера. Все скоро соберутся, но нормально кормить до начала отбора будут только тех, кто проявил инициативу и не побоялся принять самостоятельное решение. Это я цитирую, если что.

– Правильно ли я понимаю, рен Терино, что отбор уже начался? – спросила я.

– Умные вы больно, – проворчала женщина.

Будем считать это согласием. Так что теперь надо быть вдвойне, нет, в десять раз аккуратнее, а то вот так кушать захочется, и попадешь на карандаш Клаусу Марентино. Нет уж, кому-кому, а мне такая слава не нужна.

Побороться за сотню, как сказала Милена, – это одно. А вот побороться за самого Великого и Ужасного – это без меня, пожалуй.