Приятной внешности девушка проводила ее за столик, где сидели Самал и двое незнакомых мужчин.

Она вежливо со всеми поздоровалась и очень неуверенно села за круглый стол с белой скатертью рядом с Самал.

Самал была в отличном расположении духа, и у нее горели глаза. В этот раз она была сногсшибательно одета: комбинезон черного цвета и поверх него ярко-синий пиджак на два размера больше, как указывала мода.

Мелированные от корней волосы аккуратно зачесаны в хвост, минимум макияжа на лице и идеально подведенные стрелки говорили, что она так же долго, как и Акмарал, собиралась в этот вечер.

Самал с энтузиазмом начала представлять своих новых знакомых:

– Познакомься, Акмарал, это Жандос. Он руководитель одного из крупных холдингов Казахстана в области недропользования, да что Казахстана, всей Центральной Азии! А это Айдар, – она рукой указала в сторону второго мужчины, сидевшего ближе к Самал. – Айдар очень порядочный и ответственный человек, только на прошлой неделе прилетел из Астаны, работает государственным служащим в области постройки дорог.

Акмарал вежливо кивнула головой.

Ей принесли меню, и она начала его внимательно, но быстро изучать. Цены были высокие, однако десерт и чай она могла осилить. О том, что парни будут платить, у нее даже не было мысли.

Они продолжили прервавшийся разговор. Жандос, через каждые несколько слов матерясь, в красках рассказывал схемы реализации банальной мечты ленивого казаха, который готов обворовать народ, разделить с кем надо нажитые деньги и свалить куда-нибудь за границу, будь то офшорные зоны, Запад или Штаты. Также он рассматривал в красках вариант «отсидеть недолго, каких-то жалких пару лет в тюрьме, выйти и уехать с деньгами и потом жить хорошо за границей».

За соседний стол сели несколько иностранцев – то ли корейцы, то ли китайцы.

Айдар поднял новую тему:

– Слышал, что хотят ввести налог для китайцев, если они хотят жениться на казашках.

– Не понимаю, как казашка может выйти замуж за китайца? Или вообще за иностранца, – поддержала Самал.

– Да, иностранцев много стало в Алматы. Правильно, не надо жениться на наших девушках. Пусть женятся на своих нациях! – поддержал ее Жандос и поднес к губам очередную порцию дорогого виски, смешанного с яблочным соком. – Вообще, не нравятся мне китайцы: говорят как-то странно и страшно тупые. Когда идешь с ними на переговоры, никогда заранее не знаешь, как закончится разговор. В лицо улыбаются, а на деле нас ненавидят, – он эмоционально щелкнул пальцами, пытаясь придать значимость своим словам. – Вот эти их бесконечные совещания – сдохнуть можно, – Жандос не стеснялся в выражениях.

Акмарал в недоумении смотрела на всех троих: откуда столько злости? Ведь это такие же люди. С двумя руками и двумя ногами, просто говорящие на другом языке. Акмарал не могла понять, откуда берется такое предвзятое отношение к другим нациям.

К тому же, проработав весь первый курс в одной из четырехзвездочных гостиниц, где в основном останавливались иностранцы, она поняла одну закономерность: любой иностранец – это прибыль для всех, начиная от таксиста в аэропорту и заканчивая официантом в забегаловке.

В один момент Акмарал заметила, что Айдар начал странно поглядывать на Самал. Та уловила его взгляд и лишь улыбнулась ему. После чего он сразу же попросил их рассчитать.

Официант грациозно подал счет, положив его около Айдара, и исчез.

Мужчины немного поспорили между собой, но Айдар все-таки настоял на том, что в этот раз платит он. На вопрос Акмарал о том, сколько она должна, мужчины ехидно улыбнулись и переглянулись между собой.

Акмарал еще больше растерялась и посмотрела на Самал. Та сидела очень довольная, облокотившись на кресло и гладя свои длинные золотые волосы.

– Может, отойдем в уборную? – предложила Акмарал.

– Да, конечно, пошли, – Самал с улыбкой обратилась к мужчинам:

– С вашего позволения.

Парни кивнули, продолжая свой разговор. Обе подруги одновременно поднялись и пошли в сторону уборной, сопровождаемые взглядами сидящих за соседним столиком азиатов.

Они зашли в туалетную комнату, под потолком которой висела огромная люстра из чешского стекла с черными плафонами. Два огромных зеркала в золотых рамах, расположенные друг напротив друга, образовывали зеркальный коридор. Пока Акмарал мыла руки, Самал села на пуфик, стоявший в центре комнаты.

– Кто эти парни? – начала Акмарал. – Даже не парни, а уже какие-то агашки.

– А, на прошлой неделе я сидела в China Gold с подругами с курсов английского языка, ты этих девочек не знаешь. Так вот, когда мы попросили счет, официант сказал, что все оплачено, и потом Айдар подошел и познакомился со мной, – непринужденно ответила Самал.

– Ох, это, конечно, круто, но мне кажется, Айдар посматривает на тебя голодным взглядом.

– Ой, да не выдумывай! Он что в прошлый раз, что сегодня ведет себя очень галантно. К тому же, что немаловажно, он при деньгах. Все то, что мне нравится: взрослый, обеспеченный и холеный.

– А ты спрашивала, они женаты? – не унималась Акмарал, нанося крем на руки.

– Зачем? Женатые мужчины не ходят с девушками на свидания, – Самал подергивала кончик своего хвостика.

– Они взрослые. В таком возрасте быть неженатыми – это как-то странно.

– Ой, все, прекрати, – Самал начала нервничать и ответила довольно резко. – Ты мне просто завидуешь.

«Завидуешь» отразилось странным эхом в голове у Акмарал.

Странно, вроде столько лет знает Самал и понимает, что у нее стоит так называемый «сучий фильтр» в виде того, что парень ее мечты должен быть богатым и вежливым. Более того, еще и не жадным, но при чем тут зависть? Она же просто хочет помочь подруге, чтобы та не вляпалась в очередные ужасные отношения.

Акмарал не видела смысла даже в простом общении молодых девушек со взрослыми женатыми мужчинами. Безусловно, такие мужчины кажутся очень привлекательными для женщин молодых и не очень. Обычно они ухожены, хорошо одеты, наглажены, накормлены и имеют как минимум стабильную работу. Женатые и холостые мужчины могут быть во всем схожи по вышеперечисленным пунктам, но женатого всегда отличает некая состоятельность. Если мужчина женат и имеет детей, то он кажется надежным и от этого желанным для некоторых молодых девушек ввиду их неразборчивости.

Акмарал решила не портить настроение Самал и себе и пропустила мимо ушей ее слова.

Самал встала, улыбнулась и переключилась на другую тему:

– Селфи?

– Ну куда же без него? – иронично ответила Акмарал.

Они сделали миллион и один снимок селфи перед зеркалом и на круглом пуфике, что заняло около десяти минут и прибавило немного хорошего настроения.

Как-никак подписчики в Instagram и друзья в Facebook обязаны были в этот вечер знать, что они находились в туалете одного из фешенебельных ресторанов нашего города.

Когда Акмарал уже собиралась выходить из комнаты, Самал начала выбирать фотки для публикации в социальных сетях.

– Подожди пару секунд, пожалуйста, а то ұят болады⁴, – и потом с улыбкой произнесла:

– Мне надо похвастаться этим делом.

Когда они вышли, то увидели в коридоре терпеливо ожидавших их мужчин.

– По домам? – спросил Айдар.

– Да, конечно, – неожиданно сказали все в один голос и рассмеялись.

– Тогда, Жандос, может, ты проводишь до дома Акмарал, а я Самал? – Жандос кивнул, а Айдар уже повернулся к Акмарал:

– Ты же вроде не за рулем?

– Нет.

– Вот и отлично, Жандос проводит тебя до дома.

Выйдя из ресторана, Самал и Айдар быстро попрощались с Акмарал и Жандосом.

– Давай, брат, на связи, – Жандос на прощание бросил фразу и пожал Айдару руку, помахал Самал, когда она садилась в машину.

– Куда тебя подвезти? – спросил он у Акмарал.

– На Назарбаева – Сатпаева, если вам не сложно.

– Мне будет не сложно, если ты не будешь меня называть на «вы». Я чувствую себя старым пердуном.

Акмарал улыбнулась, и они подошли к его машине. Это была последняя модель Jaguar XJ черного цвета. Машина бесшумно завелась, и они поехали по проспекту Аль-Фараби.

Акмарал смотрела в окно, ей очень нравилась эта улица в темное время суток. Она была хорошо освещена, и вереница теней от деревьев падала на машину.

– Может, все-таки пойдем в караоке? – выдержав небольшую паузу, спросил Жандос.

– Караоке? – Акмарал немного смутилась. – Наверное, нет, мне завтра на работу, да и не хочется особо.

– Здесь поблизости кафешка, пойдем посидим? Мой друг – владелец этого кафе, он мне в любое время дня и ночи там столик и все дела организует, – чуть более вальяжно продолжал Жандос.

– Мы только из-за стола встали, – аргументировала Акмарал. – Уже довольно поздно, – часы на панели машины показывали за полночь. – Мне, честно, завтра рано вставать.

– Хм, хорошо… – Жандос хотел что-то сказать, но почему-то сдержался. Вместо этого он просто взял ее руку. Акмарал было некомфортно держаться с ним за руку, но она не попыталась ее отнять, посчитав, что этим она может его обидеть. Жандос же воспринял это как зеленый свет для перехода на следующий уровень.

– Может, тогда ко мне?

Для Акмарал это прозвучало как пощечина. Она тут же отдернула свою руку. Жандос решил идти ва-банк:

– Что ты ломаешься? Я живу здесь, в Нурлы-Тау, на последнем этаже. Ты же понимаешь, о чем я?

– Нет, не понимаю, – съязвила Акмарал и вся съежилась на кожаном черном сиденье.

– Последний этаж. Тебе это ни о чем не говорит? – продолжал настаивать Жандос.

У Акмарал в голове мысли начали бегать от злости очень быстро: зачем Самал познакомила ее с этим придурком? Зачем оставила с ним? Какого хрена он предлагает ей секс? Разве она ему чем-то дала понять, что согласна на это?