Обычно за время инкубации родители сменяют друг друга пять-шесть раз и суммарно проводят в гнезде два месяца: 36 дней в нем сидит самец, а 29 – самка. Это усредненные показатели для темноспинных альбатросов, и они варьируются. (Когда в одной из пар самца убили сразу после того, как самка отложила яйцо, она просидела в гнезде 32 дня вместо одного.) Приблизительно на 65-й день от начала инкубации начинается медленное и изнурительное появление птенца на свет. В течение суток, а иногда и нескольких дней, которые требуются птенцу, чтобы выбраться наружу, родитель оказывает ему всяческую моральную поддержку, но никакой физической или иной действенной помощи – образец идеальной заботы о детях.

Альбатросы очень жизнеспособны. В среднем из 65 % яиц вылупляются птенцы, которые доживают до возраста первого полета. Десятая часть молодых птиц гибнет во время попыток встать на крыло, которые таят в себе немало опасностей. Почти все, кто успешно преодолел этот этап, проживут еще по меньшей мере лет 20. Впрочем, обычно альбатросы живут гораздо дольше. Ученые пока еще не могут с точностью сказать сколько, потому что многие из ныне живущих альбатросов были окольцованы 40 лет назад и пережили некоторых исследователей, мечтавших узнать это.

Большинство альбатросов насиживают яйцо в одиночестве, но некоторым компанию составляют птицы, расположившиеся поблизости. Среди них встречаются пары, которые сидят клюв к клюву. Компаньонами, скорее всего, бывают недавно вернувшиеся из полета партнеры, которые ждут своей очереди занять гнездо. Но иногда это просто гости. У альбатросов сложная, пока плохо изученная социальная организация.

– Смотрите, – говорит Дэйв, – вон там в гнезде сидит птица, а другая подошла к ней, чтобы почистить ей перышки на голове, и первая совсем не против. Что бы это значило? Явно же видно, что это не ее партнер. Может быть, их связывают давние отношения, которых мы не понимаем.

Пока мы наблюдаем за их взаимодействием, Дэйв продолжает:

– Похоже, эти птицы знают друг друга. Допустим, одна из них – отпрыск второй и много лет назад появилась на свет на этом самом месте. А может, они просто знакомы и когда-нибудь в будущем станут парой, если с партнером той, что высиживает яйцо, случится несчастье. Вряд ли нам удастся сказать тут что-то наверняка. Узнать это можно, только если год за годом вести постоянные наблюдения, стараясь понять, как развиваются их отношения. Но организовать такое исследование невероятно сложно. Поскольку морские птицы живут долго, отношения с сородичами играют для них важную роль.

Дэйв добавляет, что один из его студентов недавно завершил продолжительное исследование расставаний среди масковых олуш.

– Он обнаружил, что если вы олуша и расстались вдруг со своим партнером, то вряд ли обзаведетесь потомством на следующий год.

Дэйв говорит, что биологи часто собирают данные о количестве яиц, числе вылупившихся и выживших в гнезде птенцов и тому подобное, но почти не интересуются взаимоотношениями между птицами.

– Человеческое общество буквально зиждется на взаимоотношениях, – говорит Дэйв. – Думаю, мы многое теряем, не уделяя должного внимания тому, как они устроены у других животных.

Несмотря на то что бóльшая часть альбатросов провела последние месяцы, высиживая птенцов, остается немало и таких, кто продолжает ухаживания. Скорее всего эти птицы не собираются выводить потомство в этом году, но их положение в птичьем обществе не всегда очевидно. Проходя мимо, вы замечаете, что они вовлечены в разные виды ухаживаний: от спокойных взаимных пощипываний клювом до бурных, беспечных танцев. Наблюдать за ними не только приятное развлечение, но и повод задуматься. Заметив, что не все взрослые особи заняты высиживанием яиц, Дэйв размышляет вслух о том, что заставляет птиц отказаться от выведения потомства в отдельные годы.

Объясняя суть главного открытия, сделанного в ходе проводимого им исследования, Энтони говорит, что альбатросы не могут одновременно выкормить птенца и отрастить новые перья после линьки, потому что на каждую из задач уходит почти вся энергия, полученная из добытой ими пищи. Попытка сделать и то и другое закончилась бы для них голодной смертью. Поэтому после года или двух размножения им необходимо делать перерыв, чтобы сменить оперение. Отсюда следует важный вывод. Дальнейшую судьбу вида определяет главным образом то, сколько птенцов за свою жизнь сможет вывести каждый альбатрос. Ученые часто полагаются на то, что они гнездятся каждый год или раз в два года с момента полового созревания до самой смерти.

– То, что птицам приходится пропускать гнездование из-за линьки, может сильно сказаться на общей численности произведенного за жизнь потомства. Нельзя забывать об этом, когда ведутся подсчеты, как, например, повлияет на популяцию альбатросов количество особей, погибших в сетях рыболовных судов. – Энтони обводит рукой окружающих нас птиц и продолжает: – Альбатросы умеют определять, когда партнеру надо пропустить год, а когда он готов к размножению. Иначе они просто-напросто утратили бы обоюдную связь.

Как им удается сообщать друг другу подобную информацию? И Дэйв, и Энтони согласны с тем, что мы многого еще не знаем о жизни обитателей морей, чей век так долог.

Немного отстав от остальных, я сажусь на край припудренной коралловым песком взлетно-посадочной полосы – теперь я на уровне глаз альбатроса – и вижу удивительную картину, столь близкую нам – людям. Эта пара давно сидит рядышком: они нежно пощипывают друг другу оперение на голове, с необыкновенной мягкостью по очереди чистят спинку компаньону, и вид у них при этом такой, будто нет в мире большего блаженства. Вот одна из птиц пробегает клювом по мелким перышкам, растущим у второй под глазами. А та, которой адресованы эти нежности, отводит голову в сторону, подставляя щечку, шейку. Наблюдая, как трогательно, прикрыв глаза от наслаждения, они ухаживают друг за другом, вы чувствуете, что им это доставляет громадное удовольствие, понятное любому из нас – каждому, кто хотя бы раз в жизни ощутил ласковое прикосновение.

Ухаживание отнюдь не всегда означает намерение создать пару. Некоторые птицы сидят втроем и чистят друг друга. Небольшие группы из пяти-шести молодых особей и птиц постарше танцуют или взаимодействуют как-то иначе. Многие альбатросы, исполняющие брачные ритуалы, еще не достигли зрелости. Сначала молодняк проводит несколько лет в открытом море, после чего год за годом прилетает в места гнездований, где участвует в брачных ритуалах, прежде чем обзавестись парой и начать размножаться. Темноспинные альбатросы чаще всего выводят первых птенцов в возрасте восьми-девяти лет. Значит, танцы сейчас исполняют либо подростки, желающие потренироваться, либо молодняк, готовый вступить во взрослую жизнь. Последние создадут здесь крепкие пары, чтобы на будущий год вернуться, спариться и провести долгие месяцы в нелегких заботах о своем первом птенце.

Я продолжаю путь. Буквально на каждом шагу меня ждет новое открытие, которое усиливает мой интерес к альбатросам с их необыкновенно сложным поведением. Две молодые птицы играют в дочки-матери с остывшим, брошенным яйцом. Одна из них неуклюже пробует насиживать его, возможно, чтобы почувствовать себя взрослой. Я достаточно давно исследую морских птиц, но мне никогда не приходилось слышать о подобных ролевых играх с найденным яйцом.

Безусловно, самая сложная часть ухаживаний альбатросов – их долгие замысловатые танцы, которые длятся месяцами. Почти все птицы, что не заняты высиживанием птенцов, танцуют. Раскачиваясь из стороны в сторону, один из альбатросов приближается к другому: шея у него вытянута, голова наклонена вниз, из горла вырывается высокий дрожащий посвист. Второй отвечает тем же. Они принимаются стучать клювом о клюв, мотать головами из стороны в сторону, будто говорят «нет», которое на самом деле означает «да». Затем пускаются в пляс, синхронно наращивая скорость и совершая все более выразительные движения.

Танцы альбатросов с их раскачиванием, скаканьем и щелканьем клювами напоминают детскую игру на внимательность, где один игрок выкрикивает команды, а остальные стараются вовремя их выполнить, с той лишь разницей, что скорость происходящего не позволяет определить, кто в ней ведущий. Поднимите голову. Опустите голову. Энергично кивайте. Ревите, как ослы. Поднимите клюв прямо к небу и издайте дрожащий посвист. Встаньте на цыпочки с задранным вверх клювом и мычите. Щелкните клювом так, словно кто-то захлопнул деревянную шкатулку. Щелкайте клювом с такой скоростью, чтобы послышался звук «р». Щелкайте клювом, раскачивая головой из стороны в сторону и тоненько пища. Прижмите голову к шее партнера и щелкайте клювом со скоростью гремящих кастаньет, а теперь – то же самое с другой стороны. Расправьте одно крыло и щелкайте клювом под мышкой. Расправьте оба своих великолепных крыла. Чередуйте раскрывание крыльев с покачиванием головой. Теперь чередуйте крылья с пощелкиванием клювом. Быстрее. Медленно шагайте на цыпочках, опуская и поднимая при этом голову. Кружите с партнером, то низко кланяясь, то запрокидывая голову к небу. Раскачивайтесь вверх-вниз. Выставьте одно крыло. Расправьте крылья и мычите! Ах, как же красиво! Какое замечательное новое оперение!

И они не просто последовательно выполняют все элементы. Танец полностью захватывает их, словно исполнителей священных обрядов – кружащихся дервишей. Эти птицы, путешествующие по миру, танцуют с олимпийским задором. Во время танца все направлено на демонстрацию достоинств, на внимательное изучение действий партнера, на мгновенную согласованность движений. Скорость, координация, синхронность. Они словно бы желают сказать: «Я здоров и полон энергии, смотрите, как быстро я справляюсь» или «Полюбуйтесь на меня: благодаря гладким, крепким перьям из меня выйдет надежный добытчик». Все это для того, чтобы показать и оценить здоровье, силу и превосходное состояние. Успеваешь за мной? Можешь быстрее? Подходишь ли ты мне? А я тебе? Стоит ли мне доверять тебе свое потомство и тратить на тебя лучшие годы моей долгой жизни?

У темноспинных и черноногих альбатросов танцы разнообразнее и динамичнее, чем у других видов. Ритуал порой занимает 15 минут. Исполняется он невероятно энергично; в отличие от стереотипных ухаживаний большинства птиц, каждая пара альбатросов танцует по-своему. К концу птицы постепенно снижают темп, затем кланяются, после чего самка отходит в сторону. Закончив танцевать, альбатросы могут немного посидеть вдвоем, а потом отправиться отплясывать с другими. Танцуют в основном парами: самец и самка. Некоторые – таких меньшинство – объединяются по трое или даже небольшими группами; случается, что компанию друг другу составляют две самки, а вот самцы – почти никогда. В надежде привлечь внимание женские особи проводят в танце около трети всего времени на суше. Странствующий и королевский альбатросы во время брачных ритуалов демонстрируют друг другу свои огромные, широко распахнутые крылья, а более мелкие виды, которые не могут похвастаться таким размахом, избегают этого. Дымчатый (Phoebetria fusca) и светлоспинный альбатросы, которых прозвали «сиамскими кошками» мира пернатых за их восхитительно плавные переходы цвета, совершают большую часть ухаживаний в воздухе, во время эффектного синхронного полета. Эти элегантные птицы выделяются изяществом и утонченностью даже среди таких благородных существ, как альбатросы.

Столь замысловатых ухаживаний, как у альбатросов, пожалуй, больше не встретить ни у кого из животных. А все потому, что слишком многое поставлено на кон. Отношения в паре важно сохранить на долгие годы. Это налагает серьезные обязательства. По сравнению с другими представителями животного мира у альбатроса не так уж много возможностей обзавестись потомством, и каждая попытка сделать это требует от птицы очень многого. Альбатросы откладывают одно яйцо за сезон, зачастую еще и не каждый год. Если ваш избранник не приложит исключительных усилий, птенец умрет. Поэтому, когда вы выбираете, в чью корзину положить свое единственное яйцо, чтобы потом неделями сидеть и ждать возвращения партнера, вам необходимо верить в то, что он предан вам. Когда вы рассчитываете, что спустя несколько проведенных в море недель он вернется, чтобы покормить птенца, вам нужно знать, что он предан вам. И когда вы собираетесь вступить в брак и прожить со своим спутником несколько десятилетий, у вас не должно оставаться сомнений в том, что он предан вам.

Именно поэтому брачные ритуалы альбатросов столь сложны. Они предполагают активное участие обеих сторон – одного лишь показательного выступления самца здесь недостаточно. Альбатросы никуда не торопятся. Взаимные ухаживания длятся месяцами, а то и годами. Самки хотят быть уверены в том, что самец вложил уже немало сил и поэтому вернется; самцы хотят быть уверены в том, что вкладывают силы в своих собственных птенцов. Не забывайте, что все самцы в некотором смысле заботятся о чужом потомстве, потому что каждый из них высиживает яйцо, снесенное не им самим, а самкой. Отзвуки этой банальной истины вы найдете по всему свету: для представителей сильного пола главным вопросом остается подлинность отцовства. В результате этого психология мужских особей отличается агрессивностью, которая нацелена исключительно на завоевание статуса и территории для того, чтобы привлечь внимание самок, избавиться от соперников и обеспечить тем самым оплодотворение партнерш и появление на свет генетических наследников. Это относится ко всем видам, отрядам, классам и типам животных. Это встречается у фаэтонов, присутствует у стервятников, замечено у жуков и наблюдается у дельфинов. Возможно, это и есть главный источник опасений самцов и причина их повсеместной агрессии и жестокости. Но не забывайте также о том, что, несмотря на обилие гнездящихся здесь альбатросов, почти все самцы, что удивительно, и правда высиживают собственных птенцов, не заблудившись и не перепутав гнезд. За это они, конечно же, должны благодарить самок. У тех как раз нет недостатка в выборе, и они порой этим пользуются. Тут-то и открываются непристойные нюансы хваленой моногамии большинства представителей пернатых, которые образуют пары на всю жизнь: довольно многие из них позволяют себе выходить за рамки дозволенного. Очень часто самки стараются, чтобы их оплодотворили самцы старше, авторитетнее и выше по положению, чем их «супруги», потому что возраст и сила – лучшие показатели высококачественных генов, которые так хочется передать собственным детям. Подобные мотивы и стремления свойственны всему животному царству, и в этом плане пернатые – в том числе и отдельные альбатросы – не сильно отличаются от людей.

Все это означает, что долгие затейливые танцы для альбатросов – это возможность обрести уверенность в партнере, заручиться взаимными обязательствами. В начале ухаживаний самка вполне может реагировать агрессивно («А стоит ли ему доверять?»). Однако после нескольких танцев с одним и тем же партнером она подпускает его поближе, они чистят друг другу перышки и наконец – спустя годы – выводят потомство. Лэнс Тикелл, который изучал альбатросов около полувека, писал: «В течение нескольких лет количество птиц, с которыми взаимодействует особь, постоянно сокращается до тех пор, пока не образуется крепкий союз двоих, объединенный отточенным и понятным только им языком. Образование уникального для каждой пары языка происходит через повторение и синхронизацию движений. Парадокс ситуации в том, что, как только общий язык найден и приходит время задуматься о птенцах, необходимость в нем отпадает. Размножающиеся пары не используют весь потенциал своего языка, потому что понимают друг друга и постоянно подкрепляют свои отношения прикосновениями и пощипыванием». С развитием близких отношений танцы прекращаются. Между зрелыми партнерами спаривание обычно происходит без лишней суеты и на собственной территории, иногда с предшествующим этому коротким брачным ритуалом. Пары со стажем зачастую выводят совместное потомство долгие годы, до смерти одной из птиц. Расходятся они редко. Многие виды альбатросов служат примером исключительной верности: отношения в паре могут длиться не одно десятилетие.

У нас не так много времени, чтобы познакомиться с местной фауной. Первый день уже на исходе. Солнце опустилось к линии горизонта, и от предметов тянутся длинные тени. Этот свет приносит умиротворение. В воздухе не слышно шума транспорта, звуков механизмов, тарахтенья моторов. Мы не ждем объявлений по громкоговорителю. Никому не приходит сообщений. Не звонит ни один телефон. В сущности, именно таким и был мир на протяжении всей истории человечества. Отдаленный прибой и гомон птиц обрамляют совершенно потрясающую первозданную тишину, которую в наши дни можно найти разве что в самых отдаленных уголках природы.

Внутри музыкального безмолвия бьется нескончаемый ритм. Волна набегает, поднимается, обрушивается, отступает и снова набегает. Огромные живые потоки мигрирующих существ двигаются в такт собственным сезонным ритмам. Всевозможные птицы, тюлени, черепахи, покрытые перьями, мехом, чешуей, – каждый исполняет свою особую тему на этих зыбких берегах. Каждый читает свою партитуру, вступает на своей ноте и солирует в отведенное ему время, играя хорошо отрепетированную партию с задором и мощью, достойными музыки сфер. Мы становимся свидетелями совершенного действа, возникшего благодаря миллионам лет согласованных усилий обитателей самой конкурентной среды из всех возможных.