Глава восьмая. Алессио

Я сидел, утопая в мягкой коже дивана, и лениво потягивал виски, позволяя обжигающей жидкости растекаться по венам. Вкус был терпким, с дымными нотками – как и сама моя жизнь. Грохот распахнувшейся двери резанул по нервам, отдаваясь глухой болью в висках. Я не обернулся. Я и так знал, кто это. Доменико, мой старший брат. Только он мог позволить себя ворваться ко мне в дом таким образом.

Мы были похожи, как два клинка, выкованные одним кузнецом: одинаково острые и смертоносные. Он старше на пять лет, но эти годы ничего не значат, когда мы смотрим друг другу в глаза, отражающие бездну, которую не в силах понять те, кто живёт по другую сторону закона. У него были глаза матери – чистейшей лазури, как летнее небо Сицилии, мои же – тёмные, как у отца, зеркала бездонной глубины, отражающие бушующее пламя.

Его идеально скроенный костюм, чёрный, как ночь, облегал его мощную фигуру, словно вторая кожа, и был бронёй, скрывающей стальные мускулы и сердце, которое давно забыло, как биться по-человечески. От него исходил запах власти, смешанный с терпким ароматом дорогого одеколона, и этот запах говорил сам за себя.

Он был главой семьи, Capo di tutti capi², его слово было законом для каждой Famiglia³ на территории Сицилии, Ломбардии, и других областей Италии. Имя Доменико Моррети заставляло кровь стыть в жилах даже у самых отмороженных ублюдков. Но я знал, что скрывается за этой маской ледяного спокойствия и несокрушимой силы. Я видел монстра, прячущегося в глубине его глаз, который жаждет крови, насилия и власти. Впрочем, и мой собственный ничем не уступал.

Когда наши взгляды встретились, я сразу понял, что Доменико уже доложили о моей ошибке, и он пришёл ко мне не как брат, а как Дон. Мы часто сталкивались характерами и не сходились во мнениях, но я готов был поймать пулю ради него, как и Дом для меня. Брат с самого детства был для меня человеком, на которого я равнялся, он меня вырастил, защищал и всему научил. Но чтобы завоевать его уважение, требования были слишком высоки.

– Почему я узнаю о твоей оплошности от своего капореджиме⁴, а не от собственного брата? – рявкнул Доменико, бросив на меня гневный взгляд, способный заставить любого человека, обделаться в штаны. Но только не меня.

Я поднял свой бокал, в немом тосте, и сделал глоток, смакуя горечь виски на языке.

– И тебе привет, дорогой fratello⁵. – ответил я, растянув губы в ухмылке. – Соскучился?

Доменико никак не прокомментировал это, он просто стоял, возвышаясь надо мной, как скала, и буравил меня своим пронзительным взглядом, в котором читалось разочарование и гнев. Я чувствовал, как эти эмоции пульсируют в воздухе, сгущая атмосферу напряжения между нами.

– Потому что это моя проблема, но я уже с ней разобрался. – наконец ответил я, откинувшись на спинку дивана, демонстрируя безразличие, которого не чувствовал. – Ты же наш большой босс, зачем мне беспокоить тебя по таким пустякам?!

– Пустякам?! – рявкнул брат, и воздух вокруг него, казалось, затрещал от напряжения. Я видел, как сжимаются его кулаки, а желваки ходят на скулах, выдавая его ярость. – Ты подстрелил и похитил невинную девушку из Каморры. Это, cazzo⁶, по-твоему, пустяк?

– Её невинность – понятие растяжимое. – парировал я, встретив его взгляд с вызовом. Я знал, что играю с огнём, но не мог сдержать свой язык.

Я чувствовал, как атмосфера в комнате сгущается, каждая секунда тишины натягивалась, как струна, готовая вот-вот лопнуть. Не для этого он годами закалял меня, превращая в идеальное оружие, лишённое страха и сомнений. Я уже открыл рот, чтобы заверить его, что всё под контролем, что не подведу его, но брат резким взмахом руки прервал меня.

– Ты хоть знаешь, кто она? – прошипел Доменико, наклоняясь ко мне. Его лицо, обычно бесстрастное, как маска, исказила гримаса гнева.

– Нет. – спокойно ответил я, хотя внутри всё сжалось от дурного предчувствия. – Но я в процессе. Скоро у меня будет её имя. Серджио уже роет носом землю.

Брат потёр ладонями виски, словно пытаясь снять напряжение и унять головную боль.

– Молись, чтобы она не была дочерью одного из капо Каморры. – тихо проговорил он, и в его голосе я услышал нотки беспокойства, которые редко когда проскальзывали в его речи.

Я нахмурился, не понимая, к чему он клонит.

– О чём ты говоришь? – спросил я, и резко поставил бокал на столик. Звон хрусталя о полированное дерево прозвучал в тишине как выстрел.

Доменико вздохнул и устало опустился на диван напротив.

– Налей мне лучше бокальчик. – бросил он, даже не взглянув на меня. – А потом поговорим.

В его голосе не было просьбы, только приказ. На мгновение во мне вспыхнуло раздражение. Он что, думает, что может командовать мной, как одной из своих шлюшек? Но я тут же подавил эту вспышку. Доменико был не просто моим братом, он был главой семьи, и перечить ему – значило бросить вызов всему нашему миру, всему, что мы строили годами, проливая кровь и забирая чужие жизни.

Молча налив ему виски, я протянул бокал брату, ожидая, что он наконец-то объяснит, в чём дело. Атмосфера в комнате была настолько напряжённой, что можно было резать ножом. Что-то явно беспокоило Доменико, и я чувствовал, что это имеет ко мне самое непосредственное отношение. Но он, казалось, не торопился делиться своими мыслями.

Я следил за ним краем глаза, пытаясь уловить хоть какую-то эмоцию на его лице, намёк, но оно оставалось непроницаемым, как гранитная маска. Доменико всегда был мастером контроля, но сейчас превзошёл сам себя. Даже после того, как брат осушил бокал одним долгим глотком, не произнёс ни слова, и я не выдержал.

– О чём это было? – мой голос прозвучал резче, чем я хотел, но внутри меня нарастало напряжение, как пружина, готовая вот-вот распрямиться.

Брат вздохнул, затем наклонился вперёд, приближаясь ко мне, и тихо произнёс:

– Мы, итак, находимся на стадии войны, но они начнут настоящую бойню, если ты взял кого-то из их дочерей. И ты не хуже меня этого знаешь. А я не хочу терять людей из-за какой-то киски, которая родилась от одного из этих ублюдков. Однако есть ещё кое-что.

Он сделал драматическую паузу, как будто моё внимание, итак, не было сосредоточено на нём, и, наконец, продолжил:

– Мои источники сообщили, что де Лука ищет кого-то, но мало кто знает, кого именно, даже его собственные люди не в курсе подробностей. Мне кажется, это либо дочь, либо любовница, которую он тщательно прячет от врагов. Иначе в этом не было бы столько секретности. И если этот кто-то сейчас в подвале твоего дома, то это будет, блядь, просто джекпот!

Я сделал большой глоток виски, обжигающая жидкость обожгла горло. Мысли лихорадочно метались в голове, пытаясь собрать воедино обрывки информации.

– Но откуда у де Луки ещё дети, кроме Микеле? – пробормотал я, чувствуя, как напряжение нарастает. – Внебрачный от любовницы?

– Не знаю, но скоро выясню. – ухмыльнулся Дом, и в его глазах я увидел знакомый огонёк азарта. – И ты мне в этом поможешь, fratello.

Я кивнул, и брат, удовлетворённо хмыкнув, откинулся на спинку дивана, делая ещё один глоток обжигающего напитка. Я видел, как напряжение медленно покидает его тело, уступая место расслабленности. Но я знал, что это лишь видимость. Внутри Доменико, как и во мне, всегда бушевал шторм, готовый в любой момент обрушиться на тех, кто посмеет встать у нас на пути.

Мы оба уставились на свои бокалы, погрузившись в размышления об этой ситуации. Если это правда, и Анджело ищет женщину, то это будет отличная возможность, чтобы использовать её как рычаг давления. Но для начала нужно было убедиться, что эта женщина существует. Что это не просто слух, чтобы отвлечь нас от чего-то более важного.

Я достал свой мобильный и начал искать любую информацию о девушке, которую могли заметить рядом с Анджело или Микеле – фотографии, упоминания в социальных сетях, или СМИ. Но не было ничего, что могло бы привлечь внимание. Старший де Лука после смерти жены стал отшельником, посвятив себя только делам семьи. Он не был замечен ни с одной женщиной на публике. Что касается его сына Микеле… тот был слишком уж очевидным вариантом. Он менял спутниц как перчатки, и каждая новая была ярче и дороже предыдущей. Но ни одна из них не могла быть тем секретом, который де Лука так тщательно оберегал.

Разочарованно вздохнув, я отложил телефон в сторону и снова взял бокал с виски. Напряжение нарастало, как тучи перед грозой. Если информация верна, и де Лука действительно прячет кого-то, то это не сулит ничего хорошего. Мы были его злейшими врагами, и любая его слабость могла стать нашим преимуществом.

Доменико молча наблюдал за мной, его пронизывающий взгляд словно пытался проникнуть в самые глубины моей души. Но он ничего не сказал, лишь отпил ещё глоток виски, словно давая мне время обдумать ситуацию.

Наконец, я нарушил тишину:

– Твой источник не мог что-то перепутать? Я, конечно, ещё поищу по своим базам, но она точно существует? Что, если де Лука специально распускает эти слухи?

Доменико усмехнулся и покачал головой.

– Нет, не ошибся. Он не из тех, кто болтает языком без повода.

Допив оставшийся виски одним глотком, брат резко поднялся на ноги. В тусклом свете настольной лампы его фигура казалась ещё более грозной и властной. Доменико остановился у камина, всматриваясь в танцующие языки пламени, словно ища в них подсказку.

– Несколько человек из ближайшего окружения де Луки действительно что-то ищут. – продолжил он не оборачиваясь. – Они уже перевернули весь Неаполь верх дном, но действуют тихо и осторожно. Это не просто какая-то мелочь. Я не верю, что это кто-то из его солдат, слишком много шума из-за какой-то пешки. Моё чутьё подсказывает мне, что это женщина.

Резко развернувшись, Доменико встретился со мной взглядом, и в его глазах я увидел непоколебимую решимость.

– Мне плевать, кто она такая, призрак, невидимка, да хоть грёбаный единорог, но мы должны найти её первыми. Ты меня понял, Алессио?

– Да, брат. – коротко кивнул я.

– А пока мы ею занимаемся, разберись со своей маленькой проблемой. – В его тоне послышались нотки стали. – Выясни, кто твоя заложница. Я хочу уничтожить Каморру, но ты знаешь, я не люблю ненужного насилия. Тем более над невинными.

Не дожидаясь моего ответа, Доменико развернулся и направился к выходу, оставив меня наедине с мрачными мыслями и пустым бокалом в руках. Чем больше я размышлял над этой ситуацией, тем больше меня охватывало дурное предчувствие. Что-то в этой истории не сходилось, и я чувствовал, что мы ступаем на тонкий лёд, который может в любой момент треснуть и затянуть нас в чёрную бездну.