Вопрос 15

Девочка одиннадцати лет склонилась над брошюрой с тестовым заданием. В комнате царит молчание. В левой руке у девочки карандаш, а на столе перед ней лист, на котором надо заштриховать кружки с правильными ответами. Лист усеян серыми точками. Эти точки – созвездия, по которым можно прочесть, что она знает и чего не знает, что ей по силам, а что нет. Локти девочки лежат по бокам от раскрытой брошюры, обрамляют работу, обозначают ее границы.

Школьница принимается за следующий кружок, но, только лишь карандаш начинает мягко шуршать по бумаге, как рука замирает. Девочка хмурится, вчитываясь в задание. Потому что здесь не может быть ответ «C».

Или может?

Она смотрит вверх, на часы на стене, улавливает их мягкий пульс. Осталось две минуты.

Очередной резкий укол боли в животе. Девочка стирает штриховку и читает вопрос заново.

15. На рисунке ниже изображены четыре окошка. Фигуры в двух верхних окошках расставлены согласно определенной закономерности. Окошко во втором ряду пустое. Какую из четырех фигур справа нужно подставить в нижнее левое окошко, чтобы выполнялась закономерность, представленная в верхних окошках?

Девочка смотрит на нижнее левое окошко. Страница кишит разноцветными фигурами. Квадрат, круг, трапеция, конус, ромб.

Синий, красный, зеленый, желтый, фиолетовый.

Девочка накручивает прядь волос на палец и тянет до тех пор, пока на коже головы не разгорается маленький очажок боли. Она представляет игровой автомат с механической рукой. Будто бы такая механическая рука залезает к ней в череп и вытаскивает правильный ответ из желейной мешанины в мозгу.

Школьница зажимает нижнюю губу зубами. Соленый вкус крови. Зубы сдавливают мягкий валик плоти.

Сильно. Сильнее, до боли.

Но ответ не приходит.

Ее сосед по парте решает этот же тест. У мальчика черные волосы, а кожа даже бледнее, чем у нее. Он постоянно вытирает потную ладонь о штаны цвета хаки, так что ткань над правым коленом даже потемнела от влаги. Это очень раздражает и ужасно отвлекает.

Девочка снова смотрит на часы. Одна минута.

Что-то гаденькое и дрожащее у нее в душе так и подначивает заглянуть в ответы соседа, но за все время экзамена наблюдатель даже не моргнула ни разу.

Наблюдателя зовут мисс Старк. Перед тестом она предупредила детей, что их ждет за попытку списать. Велела каждому смотреть в свою работу.

Поэтому девочка решает не подглядывать в чужой листок. Игнорируя огромные совиные очки мисс Старк, она смотрит на дальнюю часть столовой, которая отделена от фойе посеребренным стеклом. На некоторых стеклопанелях висят плакаты. Уголок одного из них отклеился и теперь криво свисает. Даже без плакатов сквозь стекло ничего не должно быть видно. И действительно, не видно почти ничего.

Можно уловить только бледные покачивающиеся силуэты родителей. Они пытаются не нарушать тишину, но девочка все равно слышит, как родители бормочут, шипят, дышат. Кажется, будто за стеклом призраки.

Один из призраков – ее мама.

Взгляд девочки блуждает по стеклу, она замечает прямоугольники и квадраты окон. А особенно ее внимание привлекает фигура, которую образует верх отклеившегося плаката и стальная рама над ним. Квадрат, прямоугольник, трапеция…

Правильный ответ – D.

Ответ настигает девочку внезапно, как ружейный выстрел, так что она едва не произносит его вслух. Школьница смотрит на Вопрос 15 и видит, какая последовательность должна быть в нижнем левом окошке. С вариантом D получится та же закономерность, что и в двух верхних окошках.

Плечи девочки расслабляются, сладкий запах ее собственного пота щекочет ноздри. Она начинает заштриховывать нужный кружок, но желтый карандаш выскальзывает из влажных пальцев, катится по парте и исчезает за ее краем. Через мгновение девочка слышит, как карандаш брякает и скачет по полу.

Схватившись правой рукой за обрезиненный край парты, школьница наклоняется, чтобы поднять карандаш. Для этого приходится привстать со стула и сделать полшага вперед. Девочка ухватывает ластик самыми кончиками пальцев и тащит к себе. Секундная стрелка успела тикнуть лишь пару раз, но когда девочка распрямляется над партой, мисс Старк уже шагает вдоль ряда и хлопает в ладоши.

Звенит звонок.

– Карандаши отложили, закрыли листочки, – выкрикивает мисс Старк, перекрывая пронзительное дребезжание. Взгляд наблюдателя сквозь огромные очки обводит комнату, как свет маяка на побережье.

Девочка косится на свой листок с ответами. На мисс Старк. Снова на листок с ответами. Ее рука скользит по поверхности стола, и кончик карандаша почти касается незакрашенного кружочка с ответом на вопрос 15.

– Эмма Зеллар, положи карандаш немедленно.

Рука девочки замирает в миллиметрах от правильного ответа D.

Звонок умолкает. Девочка смотрит на пустой кружок, пытаясь силой мысли заставить карандаш заштриховать его.

– Сейчас же.

Голоса в фойе гомонят все громче. Кто-то смеется. Родители знают. Экзамен окончен.

Девочка следит за тем, как ее пальцы, будто ставшие чужими, аккуратно кладут карандаш возле листка с ответами. Кружок зияет пустотой. Мисс Старк проходит по рядам, подхватывает ее листок и уносит прочь.

Часть I
Школа

Одаренные дети зачастую прилагают очень мало усилий, чтобы добиться желаемого результата.

Викки Каруана. «Обучение вашего одаренного ребенка»

«Нью-Йорк Таймс»

НОВОСТИ ОБРАЗОВАНИЯ

Воскресенье, 5 ноября 2017

Директор академии

г. Кристал

Школьные округа Уэсли, Кендалл, Мэдисон и Бьюла, а также школьный округ города Кристал ищут целеустремленного и опытного педагога, администратора, поборника идеи просвещения на пост директора-основателя кристальской академии, специализированной школы для одаренных детей. Вступление в должность с февраля 2018 года, до начала приема учащихся. В обязанности директора будет входить следующее.

• Глубокое понимание и искренняя всесторонняя поддержка исключительных детей, помощь согласно потребностям и ситуации каждого отдельного ученика.

• Административный надзор за сложной образовательной средой учреждения, находящегося в фокусе внимания штата и всего государства.

• Руководство большим коллективом учителей и административного персонала в двух зданиях школы (для средних классов, с 6-го по 8-й, и для старших классов, с 9-го по 12-й^[1]).

• Работа на благо крупного контингента учащихся со всего Передового хребта Скалистых гор в штате Колорадо, при разнородности расовых, этнических, религиозных, географических и финансовых особенностей этой аудитории.

• Помощь в организации новаторского, справедливого и беспристрастного процесса отбора учащихся с учетом их вышеперечисленных различий и выдающихся способностей.

Чтобы откликнуться на объявление, зайдите на сайт www.crystalcolorado.gov/humanresources/applynow и наберите в поиске номер вакансии: 41252. Принимаются к рассмотрению резюме, поданные до 1 декабря 2017 года. При отборе соискателей школьный округ города Кристал руководствуется принципом равных возможностей и не дискриминирует откликнувшихся на объявление по расовому признаку, цвету кожи, национальности, происхождению, полу, возрасту, религиозным убеждениям, конфессиям, инвалидности, сексуальной ориентации или генетическим особенностям. Администрация города Кристал соблюдает Закон об американцах-инвалидах.

1. Роуз

Впервые Роуз услышала о «школе для одаренных» во второй четверг ноября. Несколько месяцев спустя она пролистала календарь назад и отчеркнула ногтем роковую дату. День, когда все началось. Те самые часы, когда зерно попало в почву, когда только наметились очертания грядущих событий. В тот день она встречалась с подругами. Весть о школе тогда была не больше, чем шепот, витающий в воздухе. Ночью, ложась спать рядом с мужем, Роуз чувствовала лишь легкую рябь беспокойства. Но все равно эта тень уже нависла над ними. Затаившийся вирус, симптомы которого еще проявятся.

В тот четверг Роуз дежурила в отделении неврологии, где ее самая тяжелая пациентка, девушка четырнадцати лет, вот-вот должна была выйти из искусственной комы. Девушка получила черепно-мозговую травму с отеком, потому что упала с велосипеда. Каталась по городу без шлема. Однако лицо ее не пострадало при падении. Оно было умиротворенное, а цвет кожи становился все более здоровым. Хороший пульс, нормальное давление, легкие готовы работать в полную силу. Смена Роуз уже заканчивалась. Она пробежала глазами по остальным показателям и окончательно уверилась: благодаря ее стараниям еще для одного подростка самое худшее осталось позади.

Но вот родители пока об этом не знают… Мать спала на раскладном кресле, отец сидел, сгорбившись, у постели больной. За последние три дня у него под глазами появились темные круги от изнеможения.

– Как вы думаете, когда она придет в себя? – спросил он вполголоса. Пальцы его беспокойно двигались, сжимали колени.

Роуз взглянула на настенные часы.

– Через час или два. Мы перестали давать пентобарбитал, она уже дышит самостоятельно. Остальное зависит только от Лилли.

Услышав имя дочери, мужчина поднял на Роуз тусклые глаза. Врач коснулась его плеча. Потом ответила еще на несколько вопросов. Аккуратно стерла ниточку слюны со щеки девушки. На мягкой синтетической подушке осталась лужица. Из приоткрытого рта больной шел кислый запах.

Роуз кивнула отцу, вышла из палаты и зашагала по коридору. Надо было еще заглянуть к пациенту с эпилепсией. Оставлять своих больных ей не хотелось. Меньше чем через час закончится ее осенний цикл дежурств в отделении детской неврологии. Эту обязанность она выполняла три раза в год по две недели. Завкафедрой пытался сократить срок таких дежурств, потому что считал, что время Роуз слишком ценно и куда важнее ее работа в лаборатории. Но женщина любила эту свою обязанность и не стала уступать больше ни часа. Дежурства в больнице были единственным шансом по-настоящему лечить, смотреть не просто на снимки головного мозга, а в живое лицо пациента.

Какая-то часть ее души упивалась этой стихией, среди медицинских аппаратов и приглушенного общения с родными пациентов, среди запаха чистящих средств и коллодия, даже среди тухлой вони желудочно-кишечного кровотечения из реанимационной.

Следующий пациент был мальчик восьми лет с недиагностированным эпилептическим расстройством. Он уже пришел в норму, но последний его припадок вызывал опасения. Роуз делала подробные записи в электронном файле и одновременно показывала стажеру маленькие хитрости работы с новой программой.

Потом она заполняла карту на посту медсестры, и тут телефон завибрировал: пришло СМС от Гарета.

«Может, сходим в «Шо-бу»?»

???

«Сегодня. Зарезерв. на 7:15».

Роуз вздохнула, глядя на экран. Больше всего на свете ей сейчас хотелось принять ванну, посидеть в обнимку с дочкой, посмотреть кино… Что угодно, только не очередное нелепое подобие свидания.

Но, если снова отказаться, ситуация только ухудшится. Поэтому она написала: «Звучит заманчиво», но напомнила о том, что сегодня уже договорилась о встрече с подругами (что для Роуз было куда приятнее). Они собирались выпить по коктейлю в честь дня рождения Лорен. В полседьмого Роуз уже планировала быть дома. Тогда она сможет провести немного времени с Эммой до прихода няни.

«Она позанималась?» – написала Роуз.

«Да».

«И математику сделала?»

«Да, да. Лю тебя. J»

Роуз отложила телефон. Даже это ленивое «лю» от Гарета ее в последнее время начало раздражать. Теперь ей претило походя писать о любви в эсэмэсках, а на то, чтобы отправить смайлик, не было душевных сил.

За несколько минут до окончания смены медсестра позвала Роуз в палату. Родители рыдали от счастья: их дочь вернулась в этот прекрасный мир, который едва не покинула навсегда. Взгляд ее был пока стеклянный, но на лице уже блуждала слабая улыбка.

Небо было яркое и чистое. Ветер с Американского континентального водораздела щедро раздавал пощечины. Колкий ноябрьский воздух приободрил Роуз, и она быстро зашагала к бару в западной части Изумрудной аллеи. В «Каменной соли» царил приятный полумрак, музыка играла не слишком громко, а еще там подавали эксклюзивные коктейли: в бокалах плавали шарики изо льда и в сердцевине каждого шарика были заморожены лепестки. Мартини с лавандой, коктейли с гибискусом, лепестки маргариток, медленно оттаивавшие в бокале джина. В последнее время «Каменная соль» стала любимым местечком для квартета давнишних подруг. Азра уже устроилась за высоким столом: спина идеально прямая, сама вся в телефоне.

У них с Роуз было негласное правило всегда приезжать на место встречи на пятнадцать минут раньше остальных. Роуз подошла поближе. Азра бросила взгляд сквозь выбившиеся прядки волос, заметила подругу и потянулась ее обнять. Поджарая, сильная, как альпинистка. Одета в уютный вязаный, слегка великоватый свитер, воротник которого пропитан ароматом сирени. Азре от матери достался комиссионный магазин эксклюзивной одежды недалеко от Изумрудной аллеи, и она всегда приходила на встречи в завидных находках. Азра родилась в Кристале, и это была редкость: Роуз встречала очень немного местных уроженцев в этой долине «понаехавших».

– Я сегодня ненадолго, – пожаловалась Роуз, присаживаясь. – Очередное свидание с мужем.

– О боже…

– Ну не каждую же неделю! Гарет хочет выполнять советы семейного психолога от и до. А для меня это лишнее…

– Давление?

Роуз взяла вилку, потрогала зубцы.

– Я понимаю: очень важно показать Эмме Кью, что мы пытаемся сохранить отношения. Но в последнее время быть с ним наедине – это просто пытка.

– Но ведь вы обратились к психологу всего месяца четыре назад, – заметила Азра. – Не торопи события.

– По крайней мере, он старается, – признала Роуз, а сама подумала: «А я стараюсь?» Иногда она терялась в сомнениях. Ведь на самом деле Гарет не сделал ничего такого. Не считая того, что он вообще ничего не делал.

– Поверь, у нас с Беком были такие же проблемы, – поделилась Азра.

Роуз наблюдала, как подруга перекатывает оливку в своих красивых губах. Азра разошлась с Беком, когда узнала, что он изменяет ей с Соней, их любимой няней из Австрии. Несмотря на бурное расставание, бывшие супруги странным образом сблизились за четыре года после развода, что оставалось непостижимой загадкой для большинства общих знакомых.

Роуз почти завидовала приятельским отношениям, которые эти двое выстроили после разрыва. Она так хотела подобных простоты и понимания в общении с мужем, хотя не променяла бы упорного и надежного Гарета на непредсказуемого и пустозвонного Бека. «Загугли «полное чмо накидалось «Виагры» и наслушалось речей Берни Сандерса», – любила повторять Азра, – и увидишь фотку моего бывшего мужа».

– Слушай, Роуз, – сказала она, выплевывая оливковую косточку. – Не мучь ты так себя за попытку спасти свой брак.

Это Азра тоже любила повторять.

Ровно в пять в бар, будто свежий бриз, ворвалась Саманта, гордо держа голову. Быстро осмотрела зал, ища свою свиту. Вгляделась в лица подруг, заметила полупустые бокалы и сразу все поняла. Саманта сделала круг, чтобы каждой подруге достался едва ощутимый поцелуй накрашенных коралловым блеском губ, потом взяла табурет от соседнего стола и вклинилась между Азрой и Роуз, заставляя их подвинуться.

– Что я пропустила?

Подруги ввели ее в курс дела. Саманта закатила глаза к голым балкам потолка.

– Надеюсь, девчонки поработали над своим проектом ко Дню истории, – сказала она Роуз. – Кев проболтался мне в среду.

– Посмотрим, – откликнулась Роуз.