Цитаты из книг автора «Брэдли Хоуп»

В отношениях со своими более влиятельными соседями правящее семейство Аль Тани давно ходило по тонкому льду. Напряжение между странами росло с каждым десятилетием, тем не менее внезапная атака оказалась неожиданностью для Катара, который в целом недооценивал решимость своих противников. Грызня между странами Персидского залива время от времени вспыхивает с новой силой. В таких случаях обычно вмешивается эмир Кувейта или султан Омана, и старые распри на время прекращаются, а участники конфликта хоть и с неудовольствием, но все же стараются поддерживать союзнические отношения. Однако новый виток эскалации был неожиданным и слишком мощным. В течение 13 дней Саудовская Аравия, ОАЭ и их ближайшие союзники — Египет и крошечный Союз Коморских Островов — синхронно ввели тотальный бойкот Катара. Они выдворили из своих стран всех катарцев, разорвали с Катаром экономические связи и закрыли свое воздушное пространство для самолетов катарских авиакомпаний. Полки магазинов в Катаре опустели, так как страна почти полностью зависела от импорта молочных продуктов и других товаров первой необходимости из Саудовской Аравии. Саудовцы даже выдворили со своей территории катарских верблюдов, которые мирно паслись в районе границы.

Катар — крошечное государство, расположенное на полуострове, формой напоминающем большой палец и омываемом водами Персидского залива. В стране были обнаружены огромные запасы нефти и газа, которые с учетом невысокой численности населения страны (всего 2,6 млн человек) сделали Катар одной из самых богатых стран мира. Благодаря колоссальному количеству денег в казне страна может себе позволить приобретать статусные активы типа небоскреба The Shard и роскошного универмага Harrods в Лондоне. Но важнее другое: катарцы могут покупать друзей. Например, Катар за свой счет построил для американцев военную базу под Дохой и предложил им неограниченный поток электроэнергии, нефти и газа, что позволило Соединенным Штатам сэкономить несколько миллиардов долларов.

Он назвал кадровых чиновников представителями «глубинного государства» (термин родился в Турции — так называли назначенцев из правительства, управлявших страной, оставаясь в тени).

У стран Аравийского полуострова много общего: большие запасы нефти и обеспечиваемое ими богатство, консервативные политические системы, племенные обычаи и пустынный ландшафт. Но есть и колоссальные различия. Так, Аль Мактумы, правящая династия Дубая, — непревзойденные торговцы, все усилия которых уже много лет направлены на создание в стране торгового хаба будущего, уже ставшего домом для миллионов квалифицированных иностранных специалистов, живущих так же, как они жили на родине, — в Нью-Йорке, Лондоне или Сиднее. Усилиями представителей кувейтской династии Аль Сабах Кувейт стал первым государством Персидского залива, где развиваются демократические институты. Лидеры Кувейта даже позволяют СМИ критиковать власть — нечто неслыханное по меркам других стран региона. Аль Саиды из Омана снискали себе репутацию блестящих теневых дипломатов и незаменимых посредников — например, в переговорах между странами Запада и Ираном. А семейство Аль Тани, правящее крохотным Катаром, поддерживает «Братьев-мусульман» и другие исламистские организации арабского мира — даже несмотря на то, что правители соседних государств считают их самой большой угрозой для своей абсолютной власти. Хотя Катар и является одним из самых маленьких государств в мире, он ведет самую агрессивную внешнюю политику из всех стран Аравийского полуострова.

С момента основания ОАЭ в 1971 г. отношения страны с саудовскими соседями были напряженными. Во многом этому способствовала популярность ваххабизма в Саудовской Аравии. Пока принцы из других стран Персидского залива (или Арабского залива, как его называют жители региона) быстро строили ставшие знаменитыми во всем мире города Дубай, Абу-Даби, Доху и другие, престарелые короли Саудовской Аравии и их прихлебатели-ваххабиты, казалось, были помешаны на сохранении статус-кво, сложившегося в регионе еще в начале XX в. Вся современная история королевства (а вместе с ней и легитимность власти Саудитов) была тесно связана с консервативным исламским истеблишментом и сохранением мусульманских святынь Мекки и Медины.

Главная слабость Саудовской Аравии как абсолютной монархии заключается в том, что все аспекты жизни страны контролируют король и его назначенцы. Это значит, что новый король или новый назначенец всегда будет раздавать важные посты своим приближенным, отказываясь от использования опыта и знаний, накопленных занимавшими эти посты ранее. Американцы не раз говорили коллегам из Саудовской Аравии, что для стабильного и компетентного управления страной нужны институты власти с собственной культурой и процедурами преемственности. Однако многие члены семейства Аль Сауд видят в сильных институтах угрозу своему влиянию и хотят, чтобы власть и далее концентрировалась в руках отдельных личностей, даже в ущерб интересам государства. Но Мухаммед ибн Наиф, видимо, считал иначе. «Мы с ним часто обсуждали строительство институтов, что мне всегда казалось очень важным делом», — говорил нам Дэвид Петреус, четырехзвездный генерал, позже возглавлявший ЦРУ и не одно десятилетие встречавшийся с Мухаммедом ибн Наифом как в Вашингтоне, так и в Саудовской Аравии.

Кроме того, события «арабской весны» показали, что недовольная молодежь может быть серьезной угрозой власти. А вот лидер-реформатор может привлечь ее к сотрудничеству и сделать главным драйвером усиления своего влияния.

Чтобы поддерживать в семье баланс сил, основатель династии Абдул-Азиз разделил полномочия силовых ведомств между тремя ведомствами, каждое из которых возглавлял один из его сыновей. Министерством обороны, которому подчинялись военные, на протяжении десятилетий руководили некогда влиятельный принц Султан и его сыновья. Национальную гвардию возглавляли король Абдалла и представители его клана. А принц Наиф и его сыновья долгое время управляли третьим силовым ведомством — министерством внутренних дел. Когда к власти пришел Салман, министерство обороны возглавил Мухаммед, а руководители двух других ведомств остались на своих постах.

В начале 2015 г., когда Салман взошел на трон, в правительстве сразу начали прислушиваться к предложениям его сына. Буквально через день после похорон короля Абдаллы Мухаммед взял в свои руки управление Королевской канцелярией. В четыре утра он разослал высокопоставленным чиновникам и предпринимателям приглашения на совещание, назначенное на тот же день. На совещании принц в числе прочего спросил у присутствующих, что́ они думают о рисках, связанных с изменением структуры управления страной. Мухаммед хотел избавиться от огромного количества комитетов и других структур, которые долгие годы помогали Абдалле. Некоторые эксперты предложили проводить реформы постепенно, чтобы было легче справляться с непредвиденными трудностями. «Чепуха, — отмахнулся Мухаммед. — Если план правильный, мы приступим сегодня же». Через неделю после восшествия Салмана на престол Мухаммед возглавил Совет по делам экономики и развития — одну из двух новых правительственных структур, контролирующих практически все аспекты жизни королевства. Таким образом, принц получил карт-бланш на радикальную перестройку финансовой системы страны и корректировку стратегии ее развития — несмотря на то, что окружил себя советниками, не имевшими опыта работы в правительстве, которым говорил, что готов выслушивать их соображения хоть до ночи.

На посту губернатора Эр-Рияда Салман реже своих братьев оказывался в фокусе внимания мировой общественности, но его влияние в стране было велико — ведь он правил Недждом, центральным регионом Саудовской Аравии, родиной племени Аль Сауд. Он контролировал все сделки с недвижимостью, отвечал за контакты с мусульманскими лидерами, помогавшими его роду прийти к власти, и председательствовал на казнях на площади Дира в центре Эр-Рияда (там так часто отрубают головы преступникам, что в народе ее прозвали «площадью Давай-давай»13). Кроме того, Салман ставил на место своенравных принцев и урегулировал споры между враждующими кланами Саудитов.