В 1999 года Генпрокуратура РФ возбудила уголовное дело о злоупотреблениях в бывшем руководстве "Аэрофлота". По данным следствия, в 1990-е годы российский бизнесмен Борис Березовский фактически создал в руководстве "Аэрофлота" свое "лобби", внедрив туда людей из подконтрольных ему структур. Среди них были первый заместитель гендиректора "Аэрофлота" Николай Глушков, заместитель гендиректора по коммерческим вопросам Александр Красненкер и другие. По мнению следователей, в сговоре с Березовским Глушков убедил тогдашнего главу "Аэрофлота" Евгения Шапошникова взять крупные валютные займы якобы для финансового оздоровления компании, а деньги на самом деле были похищены. Глушков был задержан и отправлен в СИЗО «Лефортово». Когда Н.Глушков был под арестом, бывший офицер КГБ Андрей Луговой возглавлял службу безопасности одного из телеканалов, принадлежавших Борису Березовскому. Видимо, по указанию олигарха Луговой пытался устроить побег Глушкову при переводе его из тюрьмы в больницу. Однако побег не удался, и А.Луговой был приговорен к 14 годам тюрьмы за организацию этого побега. Глушков, однако, всегда подозревал, что Луговой действовал по заказу ФСБ, и что в случае удачного побега его бы ждал еще более длительный тюремный срок. Через некоторое время Андрей Луговой при странных обстоятельствах оказался на свободе. Николай Глушков в 2004 году спросил у Лугового, почему он хотел организовать ему побег, было ли это заказом ФСБ, и откуда у него были деньги. Однако ответа на эти вопросы Н.Глушков так и не получил.

В марте 2004 года Савеловский суд оправдал Глушкова, для которого обвинение просило восемь лет заключения по статье 159 УК РФ (хищение путем мошенничества) и статье 174 УК РФ (легализация (отмывание) денежных средств, нажитых преступным путем). По более легким статьям – статья 193 УК РФ (о невозвращении средств из-за границы) и статья 201 УК РФ (злоупотреблении служебными полномочиями) – суд приговорил Глушкова к трем годам и трем месяцам заключения. Однако суд учел отбытые Глушковым годы в СИЗО и постановил освободить его в зале суда.

В 2010 году Николай Глушков получил политическое убежище в Великобритании.

3 марта 2017 года Савеловский районный суд Москвы заочно приговорил бывшего первого заместителя гендиректора по финансам "Аэрофлота" Николая Глушкова к 8 годам заключения и штрафу в размере одного миллиона рублей.³

20 марта 2018 года, 8.45 Р.М., Лондон

Мисс Джулия вернулась домой позже обычного. Принимала экзамен на кафедре философии Вестминстерского университета – первый в своей биографии после окончания аспирантуры того же самого учебного заведения, ставшего альма-матер не только для нее, но и для доброй половины английского правительственного и дипломатического корпуса. Экзамен этот, который она устраивала для своих студентов, рассматривала она как экзамен для нее самой себя – итог почти 15 лет упорного труда и продвижения карьеры в далекой от ее Родины стране, где оказалась она когда-то волею случая.

Джулия – а по паспорту Юлия Светличная – некогда приехала сюда по обмену студентами вузов. Приехала и осталась. Закончила философский факультет, поступила в аспирантуру. Тогда же, в 2004 году познакомилась здесь с олигархом Березовским, известным своей любовью к красивым девушкам, особенно с русскими корнями. Довелось ей пообщаться и с его окружением того времени – Закаевым, Литвиненко, Гольдфарбом, Фельштинским, Дубовым. Но потом судьба развела… Авантюрный дух опального российского коммерсанта и его компании не импонировал характеру строгой и целеустремленной девушки, решившей сделать науку смыслом своего существования. Почему и как приняла она такое решение – разговор отдельный, а все же о нем она не пожалела. Как-никак в неполных 40 лет докторская степень – большое достижение для женщины в любой стране мира. А уж на ее Родине, в России – так и вообще почти предел мечтаний из разряда недостижимого. Потому не жалела она и о своем отъезде из страны, в которой ее ничего, кроме пожилой матери не держало. А спустя пару лет Юле удалось-таки перетянуть старушку на альбион, и последняя ниточка, связующая ее с Россией, порвалась. Зато на смену ностальгическим чувствам и настроениям пришло любимое дело, общественное уважение и статус, который она для себя сегодня лишний раз подтвердила. И пусть в личной жизни, как поется в песне, «привет» – все еще впереди для этой бойкой… нет, не женщины, девушки с характером, умом и харизмой!

Все эти мысли крутились в ее голове всю дорогу до дома, через огромные лондонские пробки, и выветрились столичным холодным ветром, стоило ей перешагнуть порог квартиры, где уже ждали мама и пес Бенни. Легкий ужин – и снова к компьютеру, подвести итоги дня. День выдался суетный, не было даже времени прочитать меил, пришедший утром и оповестивший о себе кликом сотового телефона. Усевшись за компьютер, Юлия начала читать его и ахнула…

«Доброго времени суток, Юля. Вы, наверное, забыли уже вашего знакомого из Москвы Дмитрия Ковтуна. Много времени прошло, да и обстоятельства нашего знакомства, к сожалению, таковы, что вспоминать их у нормального человека вряд ли будет желание. Однако, не знаю, как вам, а мне о них то и дело напоминает сама жизнь. Вы, наверное, в курсе того, что на днях на окраине Лондона кто-то отправил к праотцам Николая Глушкова – подельника Литвиненко и Березовского, некогда отвечавшего за кошелек самого богатого человека России. Официальное следствие утверждает, что он пал жертвой любовной игры с каким-то парнем, но сами обстоятельства его кончины невольно отсылают к событиям 2006 и 2013 годов, когда неестественным путем ушли из жизни оба его приятеля. Конечно, в Англии, да и во всем мире, в его смерти видят руку Москвы, а мне отсюда кажется иначе… Одно я знаю точно – кто бы ни был виноват в смертях Литвиненко и Березовского, определенно ему мешал Глушков. Но чем мешал? Понимаю, что большое видится на расстоянии, и потому обращаюсь к вам с просьбой – как к своей подруге, так и к знакомой покойного Литвиненко. Если вдруг вы сможете вспомнить что-либо из разговоров с последним, что касалось Глушкова прямо или косвенно, не сочтите за труд и сообщите, пожалуйста, мне в ответном письме. А если даже не вспомните, то просто напишите, чем вы живете, чем занимаетесь и увлекаетесь и все то о себе, что сочтете нужным. Мне это будет очень приятно – по старой памяти. С любовью, Дмитрий Ковтун».

В голове опять всплыли события 2004-2006 годов, которые только сегодня вспоминала она прошедшими вехами собственной биографии… Показались знакомые лица… Закрались мысли о судьбе и ее происках… А уже несколько минут спустя торопливо полетел на далекую Родину ответ на письмо. Полетел, оставив ее с мыслями о том, почему, возможно, она жалеет о своей эмиграции…

«Дорогой Дмитрий! Несказанно рада была получить ваше письмо спустя столько лет после нашей последней встречи. Как знать, она ведь могла бы и не быть последней, если бы не события 12-летней давности, связанные все с тем же Литвиненко… Представьте, что, в отличие от вас, у меня они вызывают самые приятные воспоминания – потому хотя бы, что тогда мы встретились с вами. Видимо, в силу юности я не прочувствовала всего трагизма происходивших тогда событий, напротив, они остались в моей памяти романтическими воспоминаниями, едва ли не самыми приятными за всю мою жизнь. Этими воспоминаниями я, можно сказать, живу по сей день. Потому на память не жалуюсь – у профессора философии Вестминстерского университета их просто не может быть! Однако, ничего, что связано бы было с Глушковым, на память предательски не приходит. Вы ведь сами знали Литвиненко – он любил болтать попусту, говорить бессодержательные вещи, которые память не оставляет в своих закромах… Хотя смерть этого, совершенно не знакомого мне, человека затронула и меня (видимо, знакомство с Березовским останется проклятием на всю жизнь для каждого, кто хоть как-то с ним соприкасался). Пару дней назад меня вызывал к себе тот самый коронер Роберт Оуэн, который два года назад вел следствие по делу Литвиненко. И задавал мне, представьте, те же самые вопросы. Спрашивал, не припоминаю ли я чего из бесед с Литвиненко касаемо Глушкова. Даже проводил параллель между его смертью и смертью самого БАБ (кажется, так его в ту пору называли в Москве?) – очень схожий метод устранения, если отмести версию о самоубийстве российского олигарха. Сказал даже, что предчувствует скорое повторение сценария с отравлением Литвиненко – по его мнению, кто-то упрямо пытается подтвердить доводы, изложенные им в докладе от 2016 года, не лишний раз демонстрируя руку Москвы в устранении оппонентов Путина и однообразность действий исполнителей. Так что допрос мой превратился, скорее, в выслушивание исповеди королевского судьи… Думаю, что, если вы ищете правды в деле об убийстве Глушкова, то вам следует обратиться к нему самому или к генералу Коробову – кажется, так фамилия человека, который в Москве занимается расследованием этого дела. Об этом мне сказал сам Оуэн, уточнив, что следствие, которое он проводит, вроде как неофициальное, по линии военной разведки, которая теперь в первую очередь заинтересована в своем оправдании на фоне вновь разгорающегося международного скандала…

К сожалению, это все, чем могу помочь. Если же захотите побеседовать на отвлеченные или философские темы, то пишите в любое время, буду очень рада. Очень. Юлия.

P.S. Кстати, не буду возражать, если перейдем на «ты» – кажется, так мы общались во время нашей последней встречи…»

Газета «Коммерсантъ» от 21.03.2018:

«21 марта в Москве после продолжительной болезни скончался начальник Главного разведывательного управления (ГРУ) – заместитель главы Генштаба ВС РФ генерал-полковник Игорь Коробов. Он возглавлял военную разведку последние три года. По данным “Ъ”, основным кандидатом на пост главы спецслужбы является вице-адмирал Игорь Костюков, который, возможно, станет первым в постсоветской истории представителем ВМФ во главе ГРУ.

Первая информация о тяжелом заболевании Игоря Коробова появилась несколько месяцев назад: тогда несколько его знакомых рассказали “Ъ”, что генерал мужественно борется с онкологией, но «ситуация у него крайне непростая, надежда на благополучный исход минимальная». Несмотря на это, Игорь Коробов все равно продолжал трудиться в своем рабочем кабинете на Хорошевском шоссе, 76, заслушивая доклады подчиненных и раздавая указания по оперативной работе. Но уже к концу февраля осложнения по здоровью, как рассказывают в его окружении, вынудили генерала отказаться от посещения как торжественных, так и официальных мероприятий… Как сообщили в Минобороны РФ, начальник ГРУ скончался 21 марта в Москве на 63-м году жизни. У него остались жена и двое детей».⁴

Часть первая. Made in Russia

Глава первая

23 марта 2018 года, 11.30 А.М., Лондон

Чтобы не тратить время в дороге – поезд до Солсбери ехал около двух часов – судья Роберт Оуэн решил немного вникнуть в новостную ленту. Последние несколько дней он был занят следствием по делу Глушкова, которое все больше в его подсознании перекликалось с делом Александра Литвиненко (хотя прямых связей все еще не было установлено), и времени не хватало даже на то, чтобы осведомиться о происходящих в мире событиях. Обычно в дороге он любил читать, но последнее время все чаще брал с собой в поездки макбук: современная литература стала его все больше разочаровывать, а компьютер – вещь, одинаково пригодная и для чтения, и для работы, так что можно совмещать приятное с полезным. Как только поезд тронулся, Оуэн раскрыл на коленях портативный лаптоп и стал вникать в происходящее на планете. Однако, как выяснилось, ничего захватывающего в мире за это время не случилось, и вскоре судья, мысленно переключившись на проводимое им расследование и события 2016 года, открыл сайт русской службы ВВС. Там транслировалась московская пресс-конференция Дмитрия Ковтуна и Андрея Лугового, коих он два года назад в своем докладе официально назвал главными подозреваемыми в убийстве Литвиненко. Подобного рода мероприятий следовало ожидать в эти дни, так как убийство Глушкова по понятным причинам не осталось незамеченным в России. Последняя в таких делах всегда главный подозреваемый, и потому в ее интересах откреститься от причастности к произошедшему любыми путями, включая СМИ. И здесь показания «несправедливо обвиненных» Ковтуна и Лугового русским как нельзя более на руку. Понятно, что при свете софитов каждый будет врать как может, и верить таким словам не следует, но судье была интересна реакция России на случившееся и царящие внутри нее настроения, потому он решил краем уха послушать и краем глаза посмотреть.

И не пожалел – пресс-конференция показалась ему достаточно интересной именно в силу ее динамичности. Оуэн сам много раз принимал участие в подобного рода мероприятиях, и знал, что обычно вопросы и ответы на них готовятся заранее. Однако, ВВС была сравнительно независимой от власти структурой – включая ее русскую службу – и потому вряд ли бы стала на своем ресурсе устраивать по заказу власти цирковое представление с участием столь сомнительных персонажей. Учитывая это и то, с какой скоростью отвечали респонденты на вопросы ушлых журналистов, можно было прийти к выводу о большой доле правды, что крылась сегодня в их словах…

–Скажите, по-вашему, убийство Николая Глушкова как-либо пересекается с ранее случившимися насильственными смертями Бориса Березовского и Александра Литвиненко на том же туманном альбионе? – начали с ожидаемых вопросов явно заряженные на провокацию английские журналисты.

–Было бы глупо предполагать обратное, – неожиданно для всех пожал плечами Ковтун. – Тот, кто «заткнул рот» знавшим нечто тайное БАБу и Литвиненко, решил избавиться от последних носителей этого знания. Но российский след, согласно официальным данным, в деле Глушкова отсутствует…

–А как же его русский любовник – главный подозреваемый по делу, который очень кстати скрылся от следствия?

–Вы полагаете, ГРУ стало бы действовать столь топорными и неоднозначными методами? – улыбнулся отставной офицер, вступивший в полемику с папарацци. – Сначала полгода или год внедрять к Глушкову этого парня, не будучи уверенными в успехе операции, потом сводить к нему махом все подозрения в убийстве, а потом еще и организовывать его побег? Вы очень плохого мнения о российских спецслужбах!

–А в деле Литвиненко разве не так было?

–Читайте доклад Оуэна, – воздел палец к небу Луговой, заставив судью на том конце экрана улыбнуться. – Вы же любите на него ссылаться в своих «сенсационных расследованиях». Даже если верить ему, российская сторона на роль предполагаемых исполнителей преступления избрала наиболее отдаленных от Литвиненко его русских товарищей, выйти на след которых было бы очень непросто. А также читайте классические детективы – в них сказано, что преступник всегда заметает следы, не оставляя или затирая их и пытаясь сбить следствие с толку. Вы полагаете, российская власть настолько потеряла стыд, что бросает перчатку в лицо английскому правосудию, и без того находясь едва ли не в состоянии эмбарго со всем миром? Цели нет…

–А как быть с тем фактом, что именно Путин во время своей службы в «Штази» курировал так называемую операцию «Ромео»?

–Простите? – уточнили респонденты.

–В рамках этой разведывательной операции симпатичные молодые люди из числа новобранцев разведки ГДР внедрялись в ближайшее окружение к престарелым, но власть имущим «любителям клубнички» из ФРГ и, под покровом страстных ночей, выманивали у них государственные секреты…⁵

–Во-первых, нам ничего не известно об этой операции. Во-вторых, опять же нестыковка. Если такие детали биографии Путина вам известны, и он догадывается, что они могут быть использованы против него во время расследования, зачем ему бросаться ими при организации этого убийства, явно носящего характер заказного?

–Но, если не Путин, то кто? – не унималась пытливая Маргарет Уоррен из CBS.

–Это вопрос к английскому следствию. Уверены, они много знают, но о многом и умалчивают – возможно, в государственных интересах.

–Во время одной из более ранних пресс-конференций вы обмолвились о том, что, возможно, в смерти Березовского и Литвиненко каким-то образом замешана МИ-6. Смерть Глушкова может быть ее рук делом и, если да, то зачем английской разведке устранять этих людей?

–Вы верно подметили, что мы обмолвились, – снова вступил в разговор Ковтун, четко отграничивая провокации журналистов от их стремления узнать правду. Оуэн всмотрелся в его лицо – он производил впечатление умного человека и даже, говорят, был потомком знаменитого французского философа XIXвека Эрнеста Жозефа Ренана. Глядя на него, можно было прийти к выводу, что либо человек пришел сюда подготовленным (что Оуэн уже исключил для себя), либо говорит правду, либо русские выбрали на роль убийц Литвиненко действительно умных людей. Жаль, что тогда, в 2016 году Оуэну не удалось допросить его, и пришлось довольствоваться только письменным аффидевитом при составлении доклада. Устная беседа, как показывает практика, всегда дает больше информации. Если бы два года назад она у них состоялась, как знать, может, и выводы доклада были бы иными.

–За отсутствием прямых доказательств мы ничего не беремся однозначно утверждать, – резюмировал Ковтун. – Если бы знали или имели хоть какую-то ниточку, то, поверьте, не тратили бы столько лет на оправдания.

–Умерший на днях глава ГРУ Игорь Коробов вел свое следствие по делу об убийстве Глушкова. Скажите, можете ли вы связать его смерть с результатами этого расследования?

–Опять же повторяю, здесь не место предположениям. Официальная версия его смерти свидетельствует о естественной причине- онкологическом заболевании. Конечно, каждый волен строить в голове всевозможные предположения, это законом не запрещено, но выдавать их за правду я бы не стал.

–Если все-таки это предположить, то не кажется ли вам, что смерть Коробова была выгодна Путину, коль скоро следствие генерала указало бы на него как на организатора преступления?

–Во-первых, нам ничего конкретного о результатах следствия неизвестно, и ответ на этот вопрос превращается в гадание на кофейной гуще, – резонно отвечал Луговой. – Во-вторых, Коробов был должностным лицом путинской же государственной власти. Зачем его убивать? У Путина, как постоянно пишут ваши СМИ, есть другие способы воздействия и на рядовых граждан России, и, уж тем более, на чиновников такого уровня.

–Например, тюрьма?

–Например. Стоит человеку оказаться там, как он только и начинает думать, что о спасении своей жизни. Никакое «независимое расследование» его больше не интересует. Как и доверие к его словам, которое исчезает в мгновение ока – кто поверит арестанту, готовому на любую компрометацию режима, лишь бы поскорее выйти сухим из воды?

–То есть вы никак не связываете смерть Коробова с его расследованием убийства Глушкова?