– Откуда вы всё это знаете? Клянусь Митрой, первые донесения с юга я получил третьего дня; вы уже сидели здесь под стражей!

На это Рэнквист промолчал. Он не имел права рассказывать Вибию, откуда сам узнал о Тхутмертари и ее походе. Пусть первый источник информации – маленький «жучок», электронный спутник Конана, Зенобии и Конна, – равно как и второй источник, останутся его, Рэнквиста, тайной.

– Я знаю больше вашего, – лишь сумрачно заметил он. – Не надейтесь, что стигийцы далеко и до нас не дойдут. Сейчас их некому остановить, их мощь подобна урагану. Она столь велика, что против нее не устоять ни вашим доблестным рыцарям, ни даже нашим «Черным коршунам»…

Совершенно сраженный таким оборотом разговора, Вибий прошептал:

– Почему я должен вам верить?

Рэнквист с болью в глазах посмотрел на герцога.

– Если бы вы, Ваше Высочество, не заточили меня в эту темницу, я, наверное, смог бы уже представить вам доказательства своих слов. Дело в том, что я некоторым образом наблюдаю за Конаном. Вернее, наблюдал.

– С помощью ваших хитроумных приборов?

– Да. Я знаю, куда держит путь киммериец.

– И куда же?

– Простите, но этого я вам сказать не могу.

Вибий печально покачал седой головой.

– Тогда я вынужден отдать вас в руки палачей. Мне надлежит знать, где скрывается беглый Конан.

– Пытки не страшат меня, – заметил Роберт. – Меня страшит другое. Вы так ничего и не поняли, герцог. И это может стоить вам не только вашего поста и титула, но самой жизни.

Вибий Латро встал и тяжелым шагом прошелся по камере.

– Там, в дальнем углу, лежит камень с запиской, – добавил англичанин. – Можете прочесть ее.

– Какая еще записка?

Нахмурившись, наместник нагнулся и взял в руки небольшой кругляш, обмотанный листком пергамента.

– Это от соратников Конана, – добавил Роберт. – Они вычислили меня и предложили помощь. Давешним вечером я мог бежать отсюда.

Герцог прочитал записку, и лицо его потемнело.

– Почерк Публия, конановского канцлера, – пробормотал он. – Почему же вы не бежали?

Рэнквист пожал плечами.

– А зачем? Я не хочу уходить в подполье. Я должен быть в Тарантии, подле своих компьютеров и со своим вертолетом. Я должен следить за Конаном и за Джейком.

– Вы отчаянный человек, Роберт, и я по-прежнему не понимаю вас, – посетовал Вибий. – А я не привык доверять тем, кого не понимаю.

– Эта записка и мой ответ на нее – лучшее доказательство тому, что я ценю доверие Вашего Высочества выше собственной свободы.

Герцог подошел к окну. День разгорался, приближаясь к зениту; они беседовали уже несколько часов.

– Сегодня должен возвратиться король, – негромко проговорил Вибий, – а я по-прежнему не знаю, что с вами делать, Роберт.

– Просто отпустите меня, – в тон ему ответил Рэнквист.

– Просто отпустить вас… – задумчиво повторил герцог. – И вы думаете, это будет правильным решением?

– Да. Ничего ведь не случилось, верно? Я летал на разведку по вашему приказу. К примеру, в Зингару – чтобы своими глазами поглядеть, насколько легко победоносный король Джейк способен привести ее к покорности. А слуги Вашего Высочества умеют держать язык за зубами, не так ли?

Вибий кивнул. Невесело усмехнувшись, он погрозил узнику пальцем.

– А ведь вы не простите мне этих трех дней заточения! Вы их не забудете, я знаю, Роберт!

– Очень плохо вы меня знаете, герцог. Я понимаю, вы были обязаны меня арестовать. Я же изменник, – Рэнквист кисло улыбнулся. – Вы жертва обстоятельств, как и все мы. Поверьте, очень вам сочувствую! Я буду помнить не свое заточение в Железной Башне, а то, что вы отпустили меня, несмотря на все мои прегрешения и умолчания. И когда вы попадете в беду, я сделаю всё, чтобы выручить вас. Клянусь честью!

– Вы так уверены, что я попаду в беду, Роберт? Вы входите в роль пророка, как я погляжу.

– Каждый обязан быть немного пророком, чтобы выжить, – философски заметил англичанин.

Вибий Латро вздохнул, затем подошел к узнику и отомкнул замки на его кандалах своим ключом.

– Что ж, вы свободны, Роберт, – сказал наместник. – Надеюсь, я об этом не пожалею.

– Не пожалеете, Ваше Высочество, – Рэнквист почтительно поклонился герцогу Тарантийскому, и они вместе покинули Железную Башню.

Четыре десятка черных механических птиц приближались к Тарантии с северо-востока. У входа в королевский дворец большая группа придворных во главе с самим наместником Аквилонии, а также почетный караул из Черных Драконов, ожидали прибытия короля. Лица вельмож были бледны. Мало кто из них служил Джейку по воле сердца; грубого, взбалмошного, наглого узурпатора, свалившегося неизвестно откуда на их головы, ненавидели и боялись. Представители «старой гвардии» Вибия Латро успокаивали свою совесть тем, что они служат не этому безродному негодяю, а благородному герцогу и, в его лице, всей Аквилонии. Опытные царедворцы, эти люди умели источать обожание даже самому ненавистному властелину. И сейчас на их напомаженных лицах блестели слезы счастья: расставание с обожаемым королем, показавшееся таким долгим, наконец-то закончилось!

Вертолеты сделали круг над городом и направились к крепости на острове Норд, которая была превращена в своеобразный аэродром для «Черных коршунов». Две машины отделились от общей стаи и приземлились на площади перед дворцом. Нетрудно было догадаться, что это сам Джейк Митчелл и неразлучный наперсник его, Лопес Моран. Вибий приблизился к капитанскому вертолету, чтобы поклониться королю.

Джейк спрыгнул на землю и хмуро оглядел собравшихся.

– С успешным возвращением, наш славный государь, – торжественно молвил Вибий. – Да здравствует король Джейк Громовержец, победитель Немедии!

– Да здравствует победитель Немедии! Слава королю! Слава! Слава!! Слава!!! – стройно возгласили гвардейцы. Площадь потонула в приветственных криках.

Толстые губы Джейка недобро скривились.

– Уроды, – услышал Вибий, – устроили здесь балаган!

Не глядя более ни на кого, Джейк быстрым шагом прошел во дворец. Лопес, как безмолвная тень, двигался за ним. Перепуганные вельможи, поминая Митру, в страхе расступались перед ними.

Герцог был потрясен. Король проявил себя отнюдь не победителем. Не принял почести, полагающиеся триумфатору, не возблагодарил Пресветлого, не справился о делах оставленной им на попечение наместника державы… Может быть, случилось что, о чем Вибий не знает? Но что могло случиться? Немедия покорена, король вернулся жив и невредим – что там могло случиться?!

Вельможи озадаченно хлопали глазами и негромко переговаривались. Понимая, что все ждут от него объяснений и указаний, наместник сказал:

– Король, вероятно, устал с дороги. Ему нужно отдохнуть. Расходитесь.

Сам же Вибий, укрепив свой дух, проследовал в кабинет короля. Даже плохие новости лучше узнавать раньше, чем позже. Узурпатор полулежал в кресле, закинув ноги на инкрустированный золотом обеденный столик, и тянул вино прямо из кувшина. Лопес стоял спиной к двери и смотрел в окно. Вибий изумился выражению лица Джейка: на нем отражался пережитый страх. Лицо короля имело землистый оттенок. Таким Вибий не видел узурпатора уже давно – с момента тарантийского восстания.

– Меня хотели грохнуть, герцог, – этими словами встретил Вибия Джейк.

Наместник застыл, ожидая дальнейших разъяснений. Но король молчал, угрюмо потягивая вино. Лопес отвернулся от окна и сказал:

– В Бельверусе на Джейка было совершено покушение. Перед самым нашим отлетом некто метнул в него кинжал.

– Наверняка, фанатик из числа так называемых патриотов, – пробормотал Вибий.

– Как бы не так! – рявкнул огромный американец. Кувшин со звоном разбился о стену, расплескивая остатки вина на дорогие туранские ковры. – Как бы не так! На меня покушался колдун! Или кто-то из его присных.

– Спаси, Митра! Ваше Величество совершенно уверены в этом?!

– Уверен, клянусь Митрой, будь он проклят, этот ваш Митра, – грубо передразнил Вибия Джейк. – На меня покушался колдун!

– На короля напал кинжал, летающий сам по себе, – пояснил колумбиец. – Я видел своими глазами. Кто его бросил, выяснить не удалось. Чертов кинжал целил в горло государя. Джейк увернулся. А этот подарок Сатаны, недолго думая, сам взвился в воздух и напал на короля! В конце концов я расстрелял этот чертов кинжал из автомата, – не без гордости заявил Лопес. – И всё-таки Джейк спасся чудом…

– Чудом, говоришь… Нет, не чудом, – мрачно протянул узурпатор, – меня спасла вот эта колдовская штука…

Он сунул Вибию под нос изумрудный перстень, блестевший на среднем пальце его левой руки. Перстень изображал змею, свернувшуюся в три кольца и державшую свой хвост в ядовитых зубах. Когда-то это был магический талисман, символ власти чародея Тот-Амона над сообществом черных магов. Затем Кольцом Сета завладела Тхутмертари, которая и передала его Атотмису, чтобы тот мог проникнуть в заколдованную темницу, где она содержала низвергнутого волшебника. Атотмис вернул талисман Сета Тот-Амону в обмен на собственную смерть. С помощью Кольца Тот-Амону удалось бежать из Стигии в Аквилонию, где он в конце концов и сложил свою голову от клинка давнего, заклятого врага, варвара Конана. Труп колдуна обнаружил Джейк и, невзирая на предостережения окружающих – как пришельцев, так и аквилонцев – надел Кольцо Сета на палец. И с тех пор с ним не расставался.

Наместник отпрянул. Змеиный талисман внушал ему, правоверному поклоннику Митры, ужас и отвращение.

– А, боишься, – ухмыльнулся Джейк. – Вот и тот кинжал, видать, убоялся. В этом перстне заключена Сила, она хранит меня…

Подавляя дрожь в голосе, Вибий проговорил:

– Ты заблуждаешься, о светлый государь. Злые чары сотворили сей нечестивый талисман. И он не может хранить короля солнечной Аквилонии! Наши хранители и заступники – сам Пресветлый Митра и пророк его, Эпимитреус, чей дух вот уже пятнадцать тысяч лет взирает на людей с вершины горы Голамайры…

– Бред свихнувшихся попов, – отмахнулся Джейк. – Можешь засунуть своего Митру к себе в жопу. Мне он еще ни разу ни помог. И мне плевать, чей это талисман – Митры, Сета или, как его там? Нергала. Теперь он мой, понимаешь? Мой талисман! В Немедии он спас меня от верной смерти.

Вибию было горько и стыдно. Чтобы король солнечной Аквилонии оказался безбожником и богохульником! Чтобы король солнечной Аквилонии молился на змеиный талисман, более подходящий злобному колдуну-чернокнижнику из проклятой Стигии! И ему, Вибию, приходится терпеть такого короля! О, Митра, но ты-то велик и могуч – ты почему терпишь святотатца?!

– Я вынужден напомнить моему государю, – с болью заметил наместник, – что государь является первым властителем со времен начала Аквилонии, который верит в талисман Зла больше, чем в милость Солнечного Митры!

– А что же Конан, по-твоему? Он поклонялся идолу по имени Кром! – недобро осклабился Митчелл.

– К твоему сведению, государь, Кром является языческим божеством всех киммерийцев. Насколько мне известно, киммерийский Кром не принадлежит к пантеону темных сил. И Конан, к твоему сведению, почитал нашего Солнечного Митру никак не меньше, чем своего киммерийского Крома!

– А теперь он покойник, этот твой Конан, и ни Митра, ни Кром не помогли ему спастись, – расхохотался узурпатор. – Что ты на это скажешь, герцог?

Вибий не собирался разубеждать коронованного негодяя. Да, Роберт прав: пусть все считают, что Конан мертв, погиб от руки Джейка. Особенно, сам Джейк.

– Ничего, Ваше Величество, – развел руками наместник. – Я не особенно силен в богословии…

– Ну, вот и не лезь, куда не просят, – назидательно молвил Джейк, чье настроение, как видно, немного улучшилось в результате этого разговора. – Ступай, управляй государством. Пока я тебе это позволяю.

Вибий холодно поклонился королю и покинул кабинет. Лицо его было бледно. Ничтожество, думал Вибий, меряя шагами светлые коридоры дворца. «Пока я тебе это позволяю»! Оставить бы его один на один со всеми заботами и уехать обратно в Офир, в свое поместье. Жаль, не удалось бы тогда поглядеть, как эту тушу через день-другой насадят на копья!

Нет, нельзя. Никак нельзя. Нельзя отдавать Аквилонию на растерзание этим зверюгам. Пусть будет что будет, но я не убегу, не сдамся, думал Вибий Латро. И милостью Пресветлого справедливость всё-таки восторжествует!

С этой мыслью герцог Тарантийский снова обрел уверенность в себе и углубился в государственные дела. С годным ли, с негодным королем, великая Аквилония должна жить, и жить достойно.