Франческо Фурини

Франческо Фурини – очень узнаваемый по манере художник. Большой почитатель обнажённой женской натуры. И юные нимфетки в его исполнении всегда выглядят трогательными, нежными и весьма соблазнительными. В том числе – и библейские персонажи.

В Венском музее истории искусств находятся сразу две картины Фурини, посвящённые Марии Магдалине, написанные примерно в одно время – около 1635 г. Вот первая.

Мария Магдалина в глубокой задумчивости сидит за столом. Перед ней – сосуд с маслом, которым она вскоре омоет раны Иисуса после снятия с креста. Надо понимать, Мария задумалась именно о судьбе Спасителя, иначе этот сосуд здесь бы не стоял. Однако, никак не удается избавиться от ощущения некоей двусмысленности происходящего. Поза, слёзы, тяжкие раздумья о жизни, её безысходности…

Страдания женщины искренни и глубоки, как и её раскаяние. Очень реалистичная сцена.

Есть ещё ряд предположений: что это не Мария Магдалина, а пифия-пророчица, которой открылось весьма безрадостное будущее; что женщина приготовилась выпить чашу с ядом и вспоминает всё хорошее, что было в её несчастной жизни. В общем, кому что нравится. В любом случае, дама заслуживает самого глубокого сочувствия.

франческо фурини

Однако, хотелось бы чего-нибудь пооптимистичней. Поменьше философии, что ли, побольше светлого и радостного. Например, чего-нибудь этакого…

Данная картина знатоку творчества флорентийца покажется куда более привычной. Мария Магдалина выглядит здесь скорее прелестным ангелом, нежели кающейся грешницей. Даже есть некий намёк на крылья у неё за спиной. Видимо, Фурини давно уже собирался представить ангела в столь соблазнительном обличье. Или наоборот: соблазн в таком вот ангельском виде. И случай представился.

И снова образ выглядит довольно двусмысленно. Ну, право, какое отношение эта прелестница имеет к Библии, лежащей перед ней? Её нравственные страдания столь многообещающи, что пройти мимо кающейся грешницы как-то даже и неприлично. Честно говоря, на падшую, но готовую к преображению женщину не слишком похоже. Скорее, в нас крепнет убеждение: героине предстоит ещё долгий жизненный путь и будет крайне обидно, если такая прелесть сразу достанется Всевышнему. А подобная перспектива угрожающе близка. Это несправедливо. Прежде всего, по отношению к окружающим. И почему-то кажется, что Фурини не был столь беспощаден к людям, чтобы лишать их сладостных перспектив общения с прелестным созданием. Всевышний же подождёт. Он понятливый…

***

Уф-ф-ф… Немного отлегло. Выходит, не всё так грустно в этом мире. Наверно, и в смысле любви мужчины к женщине всё не безнадёжно. Наверняка художники не забывали про эту чудесную сторону человеческого бытия. Например, Сусанна. Уж если кого и любили, то именно её. И ещё как! Давайте удостоверимся.

Ветхозаветная легенда о прекрасной Сусанне и двух старцах – это история о том, как шантажом и угрозами два престарелых судьи пытались совратить прелестную девушку, собравшуюся искупаться в бассейне. И что из этого вышло.

Лоренцо Лотто

Лоренцо Лотто. «Сусанная и старцы». 1517 г. Галерея Уффици.

Картина отвечает высочайшим требованиям эпохи. Чудесный пейзаж, выполненный в нежных серебристо-серых тонах, мягкий рассеянный свет, мощная крепость как символ непоколебимой стойкости в жизненных испытаниях. Аллегории следуют одна за другой, только успевай подмечать.

Природа взывает к умиротворению и гармонии, размеренности и душевному спокойствию. Но кое-кому не до того. Эти кое-кто (а именно: два старца, два судьи) озабочены совсем другим. Не привыкшие к ограничениям, они не в силах устоять и при виде обнажённого женского тела.

В сущности, легенда следует правде жизни. Но все-равно – эти двое не правы. Им бы внять голосу разума и успокоиться, прекратить свои грязные домогательства и шантаж, образумиться, наконец. Но куда там – машут руками, потрясают свитком, в котором, надо полагать, содержится гнусный навет на заупрямившуюся жертву. Как-то непрофессионально всё это выглядит.

А между тем, девушка ни в чём не виновата. Что лишний раз подтверждает нимб святости над её головой. А коли так, два пожилых безобразника, несдержанных в своей похотливости, будут наказаны. Их попросту забьют камнями. Жаль, мы этого не увидим. Что ж: не прелюбодействуй и других не склоняй к прелюбодеянию. И всё будет о’кей.

Якопо Тинторетто

Якопо Тинторетто. «Сусанна и старцы». Вторая половина XVI века, Музей истории искусства. Вена

Тинторетто не пытается охватить все и вся, как его предшественник, а сосредотачивается на одном, наиболее пикантном моменте. Два престарелых служителя Фемиды боязливо подглядывают за пышнотелой блондинкой, которая, в свою очередь, рассматривает себя в зеркале. В венецианском, надо полагать, что намекает на ее статус. Конечно, коварство в позах домогателей прослеживается. Но то ли их гнусные замыслы ещё окончательно не сформировались, то ли они уже испугались задуманного. Как-то не верится, что эти двое могут сотворить нечто страшное с девицей столь восхитительного телосложения. Скорее, это им не поздоровится. С их-то комплекцией…

И вот интересно: именно таков был эталон женской красоты в то время или это частное мнение Тинторетто? Творческий замысел, так сказать… Есть ли тут определенный сарказм? Пожалуй, имеется. Контраст-то уж слишком велик. Парни просто смешны.

Тинторетто довольно своеобразно относится к своей героине. Она у него выглядит немного наивной, если не глуповатой, и вследствие этого беззащитной. Таковы все блондинки? Что ж, доверимся мнению художника.

Веронезе

Веронезе. «Сусанна и старцы». Вторая половина XVI века, Венеция.

С Тинторетто готов поспорить Веронезе, у которого всё с точностью до наоборот: Сусанна – миниатюрная женщина, тогда как представители судейского корпуса – просто гиганты какие-то. И хорошо ещё, маленькая собачка хозяйки столь смела, что не даёт гнусным посягателям наброситься на невинную жертву. Если б не она…

Заметим: доводы, высказываемые животным (видимо, выступающим в роли адвоката), весьма убедительны. Судьям приходится с ними считаться.

Картина несколько загадочна. Начнём с того, что повествование ведётся как бы от лица понурого пса, которого мы не сразу замечаем в левом нижнем углу. И взирает на происходящее пёс с явным осуждением. Он же ведёт себя прилично – не кидается на резвую собачонку, бесстрашно облаивающую непрошеных гостей. А ведь та весьма симпатична, да и энергична вполне. Но надо соизмерять свои желания и свои возможности. Силы уже не те, да и задор… Нет, лучше не позориться.

И вспоминается псу далекое прошлое – прекрасное, как дворец на заднем плане. Не исключено, что жил он в таком вот дворце припеваючи. Но стал бездомным.

Грустно псу. Только и развлечений осталось, что наблюдать за людскими глупостями: «Эх, парни… Лысые уже – а всё на молодняк тянет. Девонька-то, кажись, и поверить не может, что эти двое её домогаются. И стараются они как-то… неубедительно. Один приводит веские, как ему кажется, аргументы, второй тоже принимает участие в процессе. Ох, и влетит им сейчас! Дивчина-то явно на взводе. Фурия, а не дивчина! И не смотри, что такая маленькая…»

Всё тщательно прорисовано, очень живописно и декоративно. Сильные контрасты: чёрное зловещее небо, белый дворец времен античности. Красиво и драматично…

***

Живописцы не останавливались в своём стремлении как можно тщательнее исследовать ту ветхозаветную историю. Внёс свою лепту и Лодовико Карраччи из Болоньи в 1616 году.

Лодовико Карраччи

Лодовико Каррачи. «Сусанна и старцы». 1616 г. Лондонская национальная галерея.

И это – Сусанна? То самое несчастное, оскорбленное грязными намеками и чудовищными поползновениями дитя природы? Да нет же, это совсем другая женщина! Да и старцы другие: моложавые, деловитые… Прямо-таки темпераментные мачо, улаживающие отношения с закапризничавшей девицей. Ее уже и тянут за одежду, и доводы приводят – такие, что и адвокатам не снились… Но героиня не согласна. Господь не позволяет!