Цитаты из книг автора «Борис Поломошнов»

Каждое дело делай так, словно оно – последнее в твоей жизни, и именно по нему будут судить о тебе те, кто будут после тебя»

Государство» высказал до сих пор удивляющую всех, соприкасающихся с ней, мысль: – счастливым будет то государство, в котором правители будут философами, а философы – правителями.

Это чудо неожиданной близости часто случается легче, если она начинается с физического влечения и его удовлетворения.

«Помешательство» друг на друге – доказательство силы их любви, хотя оно могло бы свидетельствовать только о степени их предшествующего одиночества.

время, которое у нас есть, это деньги, которых у нас нет»,

Едва человек приходит в жизнь, он сразу же достаточно стар для того, чтобы умереть»

здесь позиций имеет право на существование. В том ничтожестве, о котором говорит Ф.Раневская, Бог уже умер, а Сатана – выродился. В «мелкого беса» (см.

результат своих результатов (Жан-Поль Сартр);– Человек есть вместилище Бога и Сатаны (Леонид Андреев).Нарушив такой возвышенный пафос высказываний о сущности человека, свой сарказм обрушила на него суперэксцентричная Фаина Раневская. По-видимому, прочитав «Дневник Сатаны» Л.Андреева, она высказалась так:– Да, есть человек – вместилище Бога. Да, есть такие, кого никак иначе не назовешь, как вместилищем Сатаны, а есть и те, что являются лишь вместилищем глистов. То есть, иной и хотел бы быть Великим

Геростратом, Калигулой, Нероном. И, соответственно, все последующие их последователи – лишь жалкие их эпигоны, ведь «все глупости и подлости род человеческий уже давно совершил, и теперь их только повторяет» (Андрей Тарковский. «Андрей

быть лишь тот, кто прожил жизнь зря. То есть, напрасно. Не оставив после себя ничего, кроме черточки между двумя датами. Если же Вас не забудут помянуть «незлым тихим словом» – по словам Тараса Шевченко, – то Вы уже – ну никак не нуль. И даже – не стремящаяся к нулю бесконечно малая величина. Значит, Ваша жизнь прожита не зря.Обо всем этом и не только говорится в последней работе – «Жизнь и смерть в научном и религиозном истолковании» – Владимира Андреевича Роменца, к числу учеников которого автор сих строк считает за честь себя причислять.