Цитаты из книги «В потоке»

дефункционализировали или, другими словами, эстетизировали их.

Как утверждал Кант, искусство есть предмет не истины, а вкуса и потому может обсуждаться любым человеком.

Но как же нам изменить мир, если мы конечны и бренны? Как я уже говорил, критерии успеха и неудачи определяют мир в его тотальности. Поэтому если мы изменим – а лучше сказать, отменим – эти критерии, мы тем самым изменим и мир в его тотальности.

Это касается и многих других практик современного искусства: они могут быть прерваны или возобновлены когда угодно.

Не случайно, например, Че Гевара стал символом революционного движения: все революционные начинания Че Гевары закончились неудачами.

Теория освобождает художника от его культурной идентичности

художники наших дней нуждаются в теории, чтобы объяснить, что они делают

теоретический дискурс оказывается формой антирекламы: вместо того чтобы расширять аудиторию, он ее сужает.

современное искусство становится медиумом исследования событийности событий – различных модусов непосредственного переживания событий, их отношения к документации и архивации, интеллектуальных и эмоциональных модусов нашего отношения к документации.

что предлагают нам эти записи, несопоставимо с нашим личным опытом, поскольку наша точка зрения асимметрична точке зрения камеры – и эти точки зрения не совпадают, как они могли бы совпасть в записи оперы или балета.