….Этажом ниже толпился различный служивый народ – милиция, сапёры, ФСБешники и ещё какие-то. На восьмом этаже, под нами располагалась хитрая контора, ходящая или контролируемая одной из силовых структур и занимающая делами в пользу этих структур. Там уже нас ждали, на стук открыли дверь и мы толпой зашли туда. Старший из ФСБешников сказал мне и ещё одному гражданскому: – Вы понятые и сейчас наблюдайте, что и как мы осматриваем…. Внимательно смотрите, чтобы потом не было бебеканей и мемеканей…., – повернулся к сапёрам и остальным и отдал приказ о начале осмотра. Не знаю, что они там искали, под причиной якобы поисков мины, но начали они совершенно по-дилетантски. Старший ФСБешник подошёл к рабочему столу одного из ночных работников, открыл и вытащил верхний ящик стола… И застыл в удивление. Удивились и остальные, потому что ночная смена, вот эти четверо гражданских, совершенно не тянули на решительных мужиков, а скорее всего «на ботаников». И боевой «Макаров» смотрелся в ящике стола просто инородным телом. Пауза слегка затянулась, после чего ФСБешник на карандаше поднял пистолет и спросил: – Чей…?

Один из «ботаников» подошёл и стал что-то горячо шептать ему на ухо, отчего у ФСБешника лицо приняло кислое выражение. Пистолет был возвращён обратно в стол и дальше стали уже осматривать помещения и остальные закутки быстро. Правда, в последнем помещении уткнулись в непонятную коробку, на что ночные «ботаники» выдали недоумённое выражение и в дело включились сапёры. Я хотел уйти. Хер его знает – рванёт ещё, но ФСБешник запретил и пришлось остаться и уповать на Бога и не зря. Коробка со всеми предосторожностями была вскрыта и тут же закрыта, а рожа ФСБешника прямо расцвела от удовольствия. Видать, он нашёл то, что искали, хотя нам это, как понятым, не показали. На этом всё было закончено и мы были отпущены, даже не поставив своих подписей под протоколом, которого тоже не было.

Что уж там за «тёрки» были, так и осталось загадкой, а те, на восьмом этаже, продолжали спокойно работать и развиваться.

Да и вообще, с набором опыта – несение службы оперативным дежурным постепенно приобрело ещё более нудный характер. Да, в период с 9 часов утра по половину двенадцатого и с 18 часов вечера опять же до половины двенадцатого ночи мы с помощником просто кипели на своих рабочих местах и время летело очень быстро и активно. А вот в перерыве между ними – скукотища страшная. И главное днём её заполнить было нечем. Книги читать запрещено инструкцией, разговоры все переговорили и уже все обо всём друг о друге знали. И вот приходилось всеми способами убивать время. Ночью было проще – можно было читать или смотреть телевизор, или ещё какой-нибудь хернёй заниматься. Номер основного телефона оперативного дежурного на одну цифирку отличался от номера телефона одного из интим салонов, предлагавшего разные сексуальные услуги. И очень часто, хорошо выпив, мужики набирали неверной рукой заветный номер, ошибаясь на эту цифирку, и попадали к нам. И редкая ночь проходила без звонков, заказывающих весёлых и раскрепощённых девочек. Я всегда психовал, когда слышал заплетающийся голос, желающий заказать тело. Отвечал бранью и кидал трубку. Это когда один был за пультом, а помощница спала. Но иной раз трубку брала помощница и тогда можно было прослушать весёлый радиоспектакль, в ходе которого активно вешалась лапша и разводился на бабки нетрезвый народ.

– Алло…, – ответила Катя, которая в этот раз стояла со мной помощницей и тут же живо заулыбалась, подмигнула мне, включив громкую связь. Катя была привлекательной и очень живой женщиной, готовой поюморить и разыграть кого-нибудь. Вот и сейчас из расслабленной женщины она мигом преобразилась в опытную путану.

– Аллооооуу…., – голос из делового превратился в томный, с тягучей ленцой…., – аллооооууу…

– Это мы правильно попали? Куда хотели…? – Голоса принадлежали явно молодым и хорошо поддатым парням. Лет так двадцати двух тире двадцати четырёх, когда в голосе ещё проскакивали высокие петушиные оттенки, а взрослого солидняка они ещё не наработали. А сейчас в голосе, вдобавок, проскальзывала неуверенность и просительные нотки.

– Да… Что хотим молодые люди…?

– Нам бы двух девушек… Часика на три…

– Принято. Какие-то есть пожелания?

– Да…, да…, есть…, – радостно загомонили голоса на том конце и начали перечислять, – так… Нам надо две молоденькие девушки лет двадцати… Ну.., понятно они должны быть стройные, высокие… Да.., ещё чтоб грудь была четвёртого размера и стоячая…. И упругая… И желательно чтоб одна была чёрненькая, а другая блондинка. Да…, ещё… ну…. понятно…, чтоб без комплексов… Мы заплатим…, – поспешил успокоить невидимый абонент.

– Заказ принят. Но только где вы видели, чтоб грудь четвёртого размера была стоячей и упругой? У нас только одна девочка имеет четвёртый размер, но Увы и Ах, она мягкая и…, сами должны понимать, несколько висячая. Правда, есть одна девочка и у неё как раз третий размер бюста и стоячий, как вы хотите. А девушки у нас все без комплексов….

– Вооо…, во… Давайте с четвёртым и вот с третьим. Мы согласны.

– Хорошо. Но хочу вас огорчить – все девочки заняты. И я тут одна… Так что могу предложить только себя..

– А чего…? Что ли больше никого нету? – В голосе было море разочарования и уныния.

– А чего так невесело? Вы закажите меня и не пожалеете… Скажете адрес и через пятнадцать минут я у вас буду, – живо и очень убедительно предложила Катя.

– Ну….?

– Что ну? А…, понятно. Мне тридцать пять лет, невысокого роста, шатенка. Грудь…, – Катя с интересом посмотрела на свою грудь и продолжила, – грудь, правда, второго размера… Ну.., и естественно немного висит и мягкая… Ничего не поделаешь – возраст. Но, к вашему счастью, знаю всё…, а умею ещё больше…, чем девочки, которых вы хотите заказать и обслужу вас по полной программе… Да…, ещё – стою гораздо дешевле…. Ну, как…? И вы будете удовлетворены и я развеюсь…, так сказать, тряхну стариной.

Я давился от смеха и показывал Кате большой палец, а та сама еле сдерживалась. А в трубке тем временем шуршала телефонная тишина, которая через десяток секунд промямлила: – Так вам…, тебе…, так ты ведь старая… Вернее…, в возрасте.

– Молодые люди, – строго сказала Катя, – вы имели дело только с молодыми девахами и ни хрена в сексе не понимаете. Давайте соглашайтесь и не пожалеете.., ещё хвастать перед другими будете какой кайф словили….

– Счас…, – парни видать стали обсуждать ситуацию, потому что некоторое время из трубки доносилось невнятное бубнение, а потом, – хорошо…, мы согласны. Наш адрес….

Катя положила трубку и мы вместе расхохотались от души, а я её прижал к себе и сказал: – Хер я им тебя отдам. После такой рекламы – сам тебя хочу.

В этом плане у меня на работе позднее и другая очень интересная ситуация сложилась. Как-то раз подымался в лифте из оружейки в офис и на втором этаже в кабину зашла молодая женщина. Чёрт побери – красавица, эффектная, в таком же эффектном коротком красном платье, ножки, декольте, куда глаз так и лезет, я уж не говорю про третий размер бюста, заманчиво выпирающий из такого наглого разреза.

– Чёрт…, чёрт…, чёрт…, – я прямо застонал в экстазе, но только в душе, и с деревянным выражением на лице, – блондинка и по фиг что крашенная, макияж… А глазки…, глазки…, как они поблёскивают…

Проехала она со мной всего пару этажей, скромно потупив глазки, в то время как я её нагло раздевал глазами и вышла, оставив меня в обалдении и в облаке тонких духов: – Вот это женчинннн…..!!!!

Потом я ещё пару раз мимолётно пересекался с ней на этажах, откровенно пуская слюни, и в последующие несколько месяцев встреч с ней уже не было.

– Борис Геннадьевич, зайди ко мне, – я положил телефонную трубку и пошёл в кабинет Виктора Николаевича. Открыл дверь и чуть не споткнулся на пороге кабинета. У его стола, небрежно и изящно, закинув ножку на ножку, сидела вот эта незнакомка.

– Борис Геннадьевич, познакомьтесь, – сразу перешёл к делу начальник охраны, – Ирина…. Новая помощница оперативного дежурного. Так как вы у нас самый опытный, то берёте под своё крыло, обучаете и с ней дежурите…

Вот это – Да!!!! Что называется – «Пусти козла в огород». Но внешне остался невозмутимым, лишь шаркнул ногой, натужно изображая саму галантность.

Лена, Катя, Люда – наши уже проверенные и надёжные помощницы приняли Ирину холодно и их можно было понять – внешними данными она их просто затмила. Покоробило их и излишнее внимание и мою суету вокруг неё. Также ревниво отнеслись к известию, что теперь она надолго будет дежурить со мной.

– Борис Геннадьевич, да она ведь вся наштукатуренная…., – а мне и не важно. Ведь штукатурка была очень хорошо и ровненько нанесена.

Уже на стадии стажировки и в последующие первые дежурства, когда мы оставались одни на долгие ночные часы в офисе, когда всё располагало к откровенности, стало понятно – Ирина не блистала умом. Ей было 27 лет, не замужем, образование – медучилище, по выпуску обыкновенная медсестра, но работала везде только секретаршей… Ну…, это понятно. Да ещё с такой внешностью – только секретаршей. И в нашем офисном здании была тоже в одной из компашек секретаршей. Но фирма лопнула и она попала к нам. Суждения о жизни и мечты были тоже понятные и простые – выскочить за богатого «Мэна». Даже если он будет очень старый – это не важно. Главное деньги. Она даже знала, сколько ей от него надо денег на месяц, на свои личные расходы, а с кем он там будет помимо неё «гулять и перепихиваться на стороне» – не важно. Главное деньги. И ещё одна фишка у неё была в этом плане – ей нравились мужики в возрасте. Как она говорила: – Мои сверстники мне не интересны. С ними не о чём разговаривать….

Я серьёзно и сочувственно кивал на эти милые меркантильные рассуждения, а в уме переводил: – Неинтересно, потому что к 27 годам парни ещё не успели раскрутиться и денег у них не особо есть….

Уж не знаю, чем я ей глянулся? Может возрастом…? А может потренироваться на мне решила? Денег то у меня не особо по заработку, да и обременён был семьёй. Да и откровенно говоря, совсем не собирался расставаться со своей супругой, которая по нашей совместной жизни была надёжным партнёром.

И она предприняла штурм моей крепости. Хотя какой штурм? Да я уже сам сдался… Она мне просто нравилась. И неважно, что у неё был меркантильный склад ума, что я очень не любил в женщинах. Её внешние данные перевешивали ВСЁ. Блин Клинтон! Причём, на мне она решила отработать все свои приёмы… И если ей, вот так запросто, удастся охомутать Борис Геннадьевича…..!!! То любого другого мужика она «сделает» только так. Только богатенького. Всё это просто читалось во всех её последующих действиях. И если она была хотя бы немного поумней – это ей бы удалось на «раз-два». Но она считала себя неотразимой красавицей и что этого по жизни достаточно…. Чтобы крутить мужиками и доить с них бабки. Не учла она другого – что есть, оказывается, мужики, в том числе и я, у которых есть здоровые принципы или по дурости упёртые.

Штурм заключался в банальном и откровенном соблазнении. В 18:00 наш офис закрывался на ключ и до 8 часов утра нас никто не тревожил. Ты остаёшься один на один с женщиной и тут можно было планомерно и не торопясь довести все отношения между мужчиной и женщиной до логического конца. И тут же на диванчике оторваться. Так сказать – не отходя от рабочего места.

Так и здесь. Ирина, надо отдать ей должное, очень следила за своей внешностью. И любой выход «в люди» или на работу готовился очень тщательно, что давало свой сногсшибательный эффект на любого мужика. И на работу она всегда выходила и наряжалась, как на банкет – причесон, платье, макияж – всё это было подобрано и работало на её цель.

Вот так она эффектно приходила на работу – всегда в новом и в другом. И такая нарядная куколка сидела рядом со мной и изводила меня своими декольте и откровенно коротким платьем, открывающим длинные и изящные ножки до самого не хочу. А как она поворачивалась на стуле…!!! Или наклонялась над пультом…!!!! Блин!!!! Там же открывалось ещё больше… и заглядывалось дальше. А я только потел, воровато поглядывая на эти прелести, с нетерпением ожидая 18:00 и кляня себя за бесхарактерность, плевал на всё и говорил себе: – Хрен с ним – с принципами… Сегодня я её….

В восемнадцать часов клацал ключом в замочной скважине, отрезая нас от остального мира, и мы оставались одни.

Где-нибудь минут через пять она мне предлагала выйти из дежурки: – Борис Геннадьевич, мне переодеться надо…, – скромно опуская глаза.

А я уже знал, что это будет очередной спектакль на публику, в роли которой выступал я. А двери ведь стеклянные. А у меня в это время вдруг просыпалось мужское самолюбие и включался тормоз: – Что, Боря, слюни распустил…? Тебя же, как юного пионера, за письку берут и ты готов тут голым перед ней танцевать… Офицер на хер называется….

Всё это так. Но когда смотришь немножко наискось, сидя на кожаном диване в коридоре офиса, как не торопясь раздевается красивая молодая женщина…. Кружевные трусики, такой же воздушный бюстгальтер, который практически ничего не закрывает, а лишь поддерживает вот это всё роскошество…

А если в этот момент позвонит телефон или произойдёт сработка, чего она ожидает и так тянет время и она, вот такая, почти обнажённая, подбегает к дверям и в щёлочку между дверью и косяком (я бы никогда в жизни не сказал, что почти открытую дверь, можно назвать щёлочкой) и радостно кричит в коридор.

– Борис Геннадьевич, я что-то тут не пойму…, – я забегаю в дежурку, стараясь на неё не пялиться, практически голую… А она ойкает и так ручкой якобы закрылась смущённо, а на самом деле ещё так изогнётся… Это было издевательство над здоровом мужским организмом и таким же ставшим здоровенным, задубинившим органом. Как мне хотелось её схватить, зажать в страстном желании обладать…. Но я в себе всё это давил…, давил… А она стояла и ойкала…., типа – как ей неудобно. Я выходил обратно в коридор и она также медленно одевалась в другую одежду ещё более открытую, ещё более откровенную.

– Я вас не смущаю, Борис Геннадьевич? А то я люблю вечером более свободную одежду. – И я мычал ей в ответ, мычал что-то нечленораздельное, но как бы подразумевающее – что «Да»…, я деревянный. Меня ничего не смущает и у меня ничего не стоит, и я ничего не хочу и вообще…. Мне всё «до лампочки».

Хорошо, что в это время наступала горячая пора и мы до половины двенадцатого ночи активно работали над звонками и сработками, прямо сыпавшимися на нас как из рога изобилия. И вот когда вся эта суматоха заканчивалась, наступал второй этап моих испытаний и мучений. Она устраивалась спать на диване, тут же в комнате оперативного дежурного. И тут у неё была своя фишка. Она ложилась на диван и высоко закидывала ножки на самый верх спинки дивана. Правда, она сама закутывалась одеялом и ножки тоже, при этом поясняя.

– Это чтобы у ног кровь оттекала к низу и тогда ноги лучше отдыхают.

Да я не против, но когда она якобы уже заснула и во сне начинала ворочаться, то одеяло с неё слетало на пол полностью, открывая не только ножки по самые вот эти кружевные трусики, но там открывалась полностью грудь и всё остальное чисто женское и тайное.

– Блядь…, блядь…, блядь……, – я сидел за пультом спиной к дивану, но этой же самой напряжённой спиной, каждой мышцей, ощущая, как в метре от меня на диване лежит молодая женщина и она дразнит и ждёт…, наблюдая за мной сквозь едва сомкнутые ресницы. Ждёт, когда я сорвусь. А я ведь почти готов сорваться и только ничтожные остатки самолюбия и упрямства, не позволяют сделать последний шаг. Но, слава богу, она наконец-то засыпает и мои страдания, колебания и разные там мутные желания, накатывающиеся волнами, только увеличиваются. Потому что одеяло перед тем как заснуть, она скидывает на пол. БЛЯДЬьььь…

Теперь я могу, повернувшись к дивану, не смущаясь смотреть на неё долгим взглядом, на её тело и рука прямо уже тянется, чтобы совсем освободить от воздушной ткани едва выглядывающие розовые соски, взять в ладонь упругую грудь… Но.., нельзяяяяя… Тогда совсем потеряю голову и…. Нет… Пошло оно на хрен и рука отдёргивается…

Пфыыыыы….. И так каждую ночь. Но пока держусь. Постепенно она набралась опыта и уже сама вполне уверенно самостоятельно могла нести службу за пультом. Но, женские тараканы, водившиеся в этой очаровательной головке, частенько ставили её в глупое положение. Я ещё мог посмеяться, но вот Группы, просто бесились от её женских закидонов.

…. – Ирина, я пошёл спать. Так что сама Пароль на ночь назначишь…, – взял подушку и одеяло из шкафа и направился в коридор, где последнее время ночевали все на большом кожаном диване. Только заснул, как меня разбудила вся разобиженная Ирина.

– Борис Геннадьевич, я назначила Пароль, а Группы матерятся на меня. Чего вот они…?

Ворча про себя встал с такого уютного дивана, зашёл в комнату и взял в руки Мотороллу.

– Первая, вторая, третья, четвёртая. Я, Гарнизон. Чем вас не устраивает Пароль на ночь?

– Гарнизон! Ты чё…?! Ты хоть знаешь, какой она пароль назначила….? Ты себе этот Пароль в жопу засунь…, – заголосили возмущёнными голосами Группы. Я сморщил лицо в недоумённой гримасе и повернулся к Ирине.

Та мило развела руками, сморщила чистый лобик: – Вы же сами меня учили – Пароль должен быть ясный, короткий и чёткий. Вот я и назначила Пароль на ночь – «Петух».

– Ирина! – Удивлённо и одновременно возмущённо взревел я, но без матерных слов, – чёрт побери…. Это что за Пароль?

Потом поднял Мотороллу: – Первая, вторая, третья, четвёртая… Пароль на сегодняшнюю ночь – «Забор».

Когда в Моторолле закончилось последнее удовлетворённое ворчание, спросил помощницу: – Ирина, ты хоть знаешь – Что такое «Петух»?

Ирина в удивление раскрыла глаза, в которых тут же плесканулось возмущение: – Борис Геннадьевич, вы что совсем меня за дуру тут держитесь…?

– Ирина, я не спрашиваю тебя про тут птицу, которая стоит на одной ноге и, разглядывая курицу, размышляет – Догоню – трахну. Не догоню – хоть согреюсь. Я тебя спрашиваю – Что означает слово «Петух» в мужской среде…

Молодая женщина подумала, потом внимательно посмотрела на меня и отрицательно мотнула головой. Да и понятно – она жила в другом измерении и в своём уютном и розовом женском мирке….

Следующее дежурство: – Ирина…, – засмеялся, держа в руках подушку и одеяло, – я пошёл спать, а в качестве тренировки – Пароль назначаешь сама. Как это было в прошлый раз – ты помнишь. И что такое «Петух» – ты теперь знаешь.

Меня опять разбудили, как только заснул: – Ну что опять, Ирина?

– Борис Геннадьевич, а меня снова матерят за Пароль…., – обескураженно и виновато заявила помощница.

– Ну и что на этот раз? Какой Пароль на ночь…?

Она встрепенулась, даже приподнялась в каком-то экстазе и с придыханием произнесла: – «Любовьььььь»….

Помимо вот таких личных моментов, иной раз юморных, другой раз раздражающих, была рутинная работа, требующая терпения, изворотливости и упорства и не всё и не всегда было гладко, а в основном нервно.