Ох, глаза твои бездонные!
Равнодушие в них и муть,
Но боюсь я в глаза эти черные
Даже издали заглянуть,
Потому, что пойду за тобою,
Потому, что сведешь с ума, —
Станет радость моя тоскою,
Побелеет моя голова.
Люблю тебя – души не чаю,
Но с каждой встречей‚ все ясней
Под женской маской различаю
Черты коварности твоей.
О, как плетешь ты тонко сети,
Как хитро речи лишь свои.
И я бессилен – с каждой встречей
Я, разрывая твои сети,
Тону в объятиях любви.
1974
Что делать нам? Не понимаю.
Вопрос стоит пред мною вновь.
Любить тебя? Но я не знаю,
Чем ты заплатишь за любовь.
Сомненья, муки и надежды…
Я так устал уже от них.
Ах, если б было всё, как прежде,
Как было в самый первый миг!
Одно желанье и надежда,
Одна заветная мечта
Поили душу мою нежно.
Теперь ты та и уж не та.
Любви хочу я откровенной,
Хочу познать твой жгучий пыл,
Что был, как молния мгновенной,
Зарею яркою мне был.
Иль ты раздала пыл свой нежный,
А мне остался только лёд,
Что, словно, океан безбрежный,
На части душу мою рвет?
Что ж делать мне? Не понимаю,
Вопрос стоит пред мною вновь:
Любить тебя? Но я не знаю,
Чем ты заплатишь за любовь.
1974
Лидии
Я соскучился по тебе.
Приезжай скорее.
Смолкнут ветры в январе,
И пускай теплее
Станет солнце от твоей
Улыбки горячей.
Приезжай, прошу, скорей —
Жить нельзя иначе;
Без твоих веселых глаз,
Без твоей ладони
Мое сердце в этот час
От разлуки стонет.
Руки теплые мои
Тянутся навстречу.
Я шептать слова любви.
Буду в зимний вечер.
Расскажу о том тебе,
Как в разлуке долгой
Я мечтал об этом дне
Там, в палате темной;
Как томилось по тебе
Сердце, изнывая,…
Что же, что же говорить!
Разве ты не знаешь?
Я устал в разлуках жить,
Вечно ждать ненастья,
Я хочу тебя любить
И изведать счастья.
Верить я хочу тебе,
Не хочу сомнений.
Будь добрее ты ко мне,
Будь со мной милее.
Завершай скорей дела,
И – до скорой встречи.
Вот звезда уже зажглась,
Вот уже и вечер…
Жду тебя и в день, и в ночь.
Будь со мной милее,
Где бы ныне ни была,
Приезжай скорее.
1974
Сверкнула мысль – душа зажглась.
Вновь пламя силу обрело в душе моей.
Спешу домой, домой скорей
Засесть за стол и на бумагу
Весь выложить свой ценный клад,
Которому безмерно рад.
Тот клад я отыскал в толпе людской
На дне души своей.
Он долго там лежал,
Но вот, случайной мыслью вдруг задетый,
Рассыпал золота горенье,
Забилось сердце, и в волненье
Вдруг родилось стихотворенье.
1974
Была любовь, как песня,
С радостью и с тоской,
Увез ее на край света
Вместо меня другой.
Лето вновь стало летом,
Стала зима зимой,
Песней казалась спетой
Мне моя жизнь порой.
Снова в душе ненастье.
Тихо молю: прости,
Что уронил я счастье
Наше на полпути.
…Годы проходят с маем,
Все превращая в быль,
И на виски седая
Рано садится пыль.
Песня пришла другая,
Новый мотив звучит,
Тайным огнем играя,
Бьются в глазах лучи.
Стала моей ты первой,
Стала моей второй,
Будь же моей последней
Девушкой и женой.
Больше не вопрошаю:
Быть нам или не быть —
Только один я знаю,
Как можешь ты любить
1975
За больничным окном
В смятенье стоят
Тени голых деревьев
Да два фонаря.
А по небу ночному
Гуляет звезда.
То бросается вниз,
То взмывает вдруг вверх,
То растает на бархате черном.
Глупый ум не унять,
Я всю силюсь понять:
Кто из нас сумасшедший —
Звезда или я?
Снова я грущу сегодня что-то,
Снова я альбом свой достаю.
И смотрю на маленькое фото,
То, где рядышком с тобой стою.
Знаю я, что вечером когда-то
Ты откроешь пухлый свой альбом
И подруге, или, может, брату,
Загрустив, расскажешь ты о том,
Скольких ты любила, скольких знала,
Сколько соблазнила ты сердец,
Как под взглядом глаз твоих лукавых
Таял вдруг растерянный гордец.
Вдруг ты, оборвав внезапно фразу,
Скажешь, вспоминая, словно сон:
«Этот вот, поэт голубоглазый,
Так безумно был в меня влюблен».
И, листая мятые страницы,
Назовешь другие имена,
Заглядишься на другие лица
Точно так же, как и на меня.
1974
Три любви, будто три метели,
Вдоль по жизни моей пролетели.
Та, что самая, самая первая,
Словно вишня в цвету была белая,
Как вода родниковая, чистая,
И с косой на плече золотистою,
Как цветок на скале, недоступная,
Будто ночь, слепа, безрассудная.
И как только сошла вода талая,
Поманила она и растаяла.
А за первой любовью вторая
Закружила, как ночь голубая.
Но другому была она верная,
Недоступная, как и первая.
То стремился к ней, то бежал я прочь,
А она влекла, как степная ночь.
Долго мучила, долго маяла,
Позвала за собой – и растаяла.
А за нею любовь пришла красная.
Долго ждал ее не напрасно я.
Ей пришлась к лицу фата белая,
Будто вишня, была она спелая.
1979
Хочу страдать, любить и наслаждаться,
Хочу весь необъятный мир объять,
Хочу с любовью новой повстречаться
И чувств своих в пути не растерять.
Хочу пророком быть и заблуждаться.
Хочу в любви я женщине не лгать,
Хочу с луной до смерти обниматься,
Найти тебя, и снова потерять.
Тысячелетий бурных рой
С тех пор сменился под луною,
Когда я встретился с тобой,
С тобою синею волною.
Была ты синею волной,
Гранитной глыбою у моря
Лежал я, и передо мной
Плескалась ты, с ветрами споря.
Безмолвно день сменяла ночь,
Созвездья новые рождались,
Все разлетались звезды прочь,
Земля вращалась и вращалась.
Ты стала облаком седым,
А я – кусочком чернозема,
Был шар земной еще пустым,
Но нам любовь была знакома.
Когда в палеозойский зной
От жажды иссякала сила,
Меня ты дождевой водой
С любовью женскою поила.
Из века в век мы рядом шли,
А превращенья не кончались,
Но даже на краю земли
Друг с другом мы не расставались.
Гранитный камень мною стал,
Волна та женщиною стала
И я в той женщине узнал
Волну, что камень целовала.
Судьбой было нам дано
Людьми явиться в мире этом.
Людьми не всем быть суждено,
Как быть не каждому поэтом.
Я знаю: будет так всегда,
Ничто не будет в мире вечно,
Разве что синяя вода
Да превращенья бесконечность.
Ты станешь облаком седым,
А я – кусочком чернозема,
Без нас не будет мир пустым
И будет всем любовь знакома.
И если матушка Земля
Не прекратит свое движенье,
С тобою вновь воскресну я,
Любви встречая продолженье.
Ноябрь 1976 г.
На просторах огромной планеты
От Аляски до южных морей
Поселилось племя поэтов
В мире вечных страстей и идей.
В кишлаке и в огромной столице
Он живет, этот самый поэт,
К идеальному всё он стремится,
Хоть ни в чем идеального нет.
Проза быта его заедает,
Он приходит домой и потом
Моет пол и пеленки стирает,
(А жена его пишет диплом).
В выходной он с базара редиску
Тащит вместе с охапкой газет,
И открыть ему некогда книжку,
Чтобы вспомнить любимый сонет.
А под вечер, с работы шагая,
Шепчет вслух, как молитву стихи,
Воспевая добро, осуждая
Тех, кто к горю чужому глухи.
Если зло над добром торжествует,
Не оставит в беде он добро,
Он всю ночь над столом проколдует
И не зря его плачет перо.
Если доброе вовремя сеешь,
Оно даст свои всходы потом,
Станет мир хоть на каплю добрее
И за зло ты получишь добром.
1981
Не смотри на меня томным взглядом,
Все равно не пойду за тобой.
Ничего от тебя мне не надо
Только б видеть твой взгляд дорогой.
Пусть кричит сквозь прозрачность платья
Твое тело и взгляд твой люб,
От тоски по твоим объятьям
Стану больше седой и груб.
Укрощу я своё желанье,
Чтоб потом, наслаждаясь с другой,
Твое нежное слышать дыханье,
И твой взгляд вспоминать дорогой.
Все промчалось – любовь и слава,
Оттого я такой чудак,
Что стихи мои лишь забава,
А прекрасный наш мир – бардак.
Оттого, что болит Высоцкий
Днем и ночью в моей груди,
Умирает во мне дух плотский.
Не гляди на меня, не гляди!
1985
Одна из малых планет названа именем Владвысоцкий.
Из газет
Поэта нет, но не смолкает
О нем народная молва,.
Народ поэтов вспоминает
Не за красивые слова.
Их души светят нам, как звезды,
Паря над грешною землей.
Взгляни на небо ночью поздней:
Их свет мерцает над тобой.
1988
Ах, Владимир! Под ранние грозы
Вот и встретился я с тобой,
Только ты уже вылит из бронзы,
И гитара молчит за спиной.
Я дышу московской весною,
Что-то сердце стучит невпопад.
Вот пришел я на встречу с тобою,
Вот стою и совсем не рад.
Ты промчался по жизни смело
Ах. Владимир, ты, Влади-мир!
Не такое уж глупое дело,
Что покинул ты странный сей мир,
Нынче книжки твоей не купишь
И пластинки идут нарасхват,
А при жизни ты видел кукиш;
Не завидую я тебе, брат,
Ты сгорел, как звезда сгорает,
Ярко вспыхнув на фоне звезд,
И теперь среди них летает
Владвысоцкий без чувств и грез.
В кабинетах жучки-буквоеды
Роют ямы чужим стихам
И считают свои победы,
И печатают собственный хлам.
А в лучах твоей славы греясь,
наживает себе капитал,
Кто не пел, не «хрипел»,
А, блея, в твою душу поэта плевал.
Вот и этот со мною рядом,
Опустил толстобрюхий портфель
И читает свои профанады
Про тебя в этот звонкий апрель.
А мне славы твоей не надо.
Я про все пред тобой помолчу,
А потом, мчась по автостраде,
Нервный стих о тебе закручу.
И хоть нет у меня гитары,
Зато сердце звенит, как медь,
Зато нервы гудят металлом;
Мне своё суждено пропеть.
Что ж ты смотришь на мир виновато?
Не горюй, двум смертям не бывать!
Я сегодня пойду по Арбату
За тебя стихи сочинять.
1990
О проекте
О подписке
Другие проекты