Ему пришлась по душе академия наук, где ученые мужи повели себя очень правильно: не стали утомлять Петра умными рассуждениями, а показали ему работу всяких новоизобретенных машин. Петр выразил желание быть принятым в такое хорошее учреждение, стал членом академии и впоследствии – событие огромного значения – основал в Петербурге ее российский аналог.
В парижском парламенте русского гостя тоже принимали очень почтительно, но желания устроить у себя нечто подобное у Петра не возникло.