Цитаты из книги «Исповедь»

Оно измеряется, следовательно, пока проходит, а когда оно прошло, его не измерить, ибо не будет того, что можно измерить.

Пока время идет, его можно чувствовать и измерять; когда оно прошло, это невозможно: его уже нет.

Так друзья, льстя, развращают, а враги, браня, обычно исправляют.

Те, кто хотят радоваться внешнему, быстро увядают, растрачивают себя на зримое и преходящее и в своем изголодавшемся воображении пытаются отведать несуществующей пищи.

Услыши, Господи, молитву мою, да не ослабнет душа моя под началом Твоим, да не ослабну я, свидетельствуя пред Тобою о милосердии Твоем, исхитившем меня от всех злых путей моих. Стань для меня сладостнее всех соблазнов, увлекавших меня, чтобы возлюбил Тебя всеми силами, прильнул к руке Твоей всем сердцем своим. Избавь меня от всякого искушения до конца дней моих. Вот, Господи, Ты Царь мой и Бог мой, и да служит Тебе все доброе, чему я выучился мальчиком, да служит Тебе и слово мое, и писание, и чтение, и счет. Когда я занимался суетной наукой, Ты взял меня под свое начало и отпустил мне грех моего увлечения этой суетой. Я ведь выучил и там много полезных слов, хотя им можно было научиться, занимаясь предметами и несуетными: вот верный путь, по которому должны бы идти дети.

Тесен дом души моей, чтобы Тебе войти туда: расширь его. Он обваливается, обнови его. Есть в нем, чем оскорбиться взору Твоему: сознаюсь, знаю, но кто приберет его?

Она любила мое присутствие, как все матери, только гораздо больше, чем многие матери, и не ведала, сколько радости готовишь Ты ей моим отсутствием. Она не ведала этого и поэтому плакала и вопила, и в этих муках сказывалось в ней наследие Евы: в стенаниях искала она то, что в стенаниях породила.

Живя в такой среде, я в тогдашнем моем неустойчивом возрасте изучал книги по красноречию, желая в предосудительных и легкомысленных целях на радость человеческому тщеславию стать выдающимся оратором.

Никто ничего не делает хорошо, если это против воли, даже если человек делает что-то хорошее

Какая, однако, буря искушений нависает над человеком по выходе из детства, мать моя это знала и предпочитала, чтобы она разразилась лучше над прахом земным, который потом преобразится, чем над самим образом Божиим