Цитаты из книги «Прогулка по лесам»

Понимаешь? – Я кивнул. – Он подловил меня в момент, когда я был наиболее уязвим, – сказал Кац с грустной иронической усмешкой. – Понимаешь, я все еще дышал. Я не пил больше трех банок, боже упаси. Я знаю, что ты сейчас скажешь. Поверь. Я уже не раз слышал это. Я знаю, что мне нельзя пить. Я знаю, что мне нельзя выпить даже двух кружек пива, как всем нормальным людям. Знаю, что их число будет только увеличиваться, пока я окончательно не потеряю над собой контроль. Я знаю это. Но… – Он снова замолчал и покачал головой. – Но я так люблю выпивку. Так уж вышло. Именно люблю, Брайсон, люблю вкус спиртного, обожаю легкое головокружение, которое появляется после двух кружек, люблю запах и атмосферу паба. Я скучаю по грязным рассказам и стуку бильярдных шаров где-то в глубине зала, и по голубоватому свечению бара в ночи. – Он снова затих на минуту в ностальгии. – И все это исчезло из моей жизни. Я знаю это. – Он тяжело дышал, раздувая ноздри. – Но иногда. Иногда все, что я вижу, уставясь в экран телевизора, когда ужинаю дома – это череда бутылок и банок, которые кружат меня в хороводе, словно в каком-то мультфильме. Ты когда-нибудь ел в одиночестве перед ящиком? – Ну, не годами. – Так вот, это просто дерьмово, уж поверь мне. И не знаю, просто это так тяжко… – Он сбился с мысли. – На самом деле это ужасно тяжко. – Он посмотрел на меня, его распирали чувства, но выражение лица оставалось скромным и честным. – Порой я превращаюсь в свинью, – сказал он тихо

Когда я отправился обратно в Де-Мойн после Виргинии и устроился работать в строительной компании, то в конце рабочего дня вся команда отправлялась в паб на другой стороне улицы. Они всегда звали меня с собой, но я отвечал, – он поднял обе руки и сказал глубоким, исполненным гордости голосом: «Нет, парни, я теперь другой человек». И я шел домой, в мою маленькую квартирку, включал телевизор, разогревал ужин и чувствовал себя настоящим праведником. Так и должно было быть. Но на самом деле, знаешь, когда ты проводишь вот так вечер за вечером, довольно сложно убедить себя, что ты живешь на всю катушку. То есть, если бы у меня был измеритель веселья, счетчик вряд ли зашкаливал бы всякий раз, как я пялился в одиночестве в экран. Понимаешь, о чем я? – Он взглянул на меня. Я кивнул. Он продолжил: – Ну так вот, однажды после работы они пригласили меня в сотый раз, и я подумал: «Ох, да к черту все. Нет такого закона, который запрещал бы мне ходить в паб с друзьями». Так что я пошел с ними и заказал себе диетическую колу. И все было просто прекрасно. Ну то есть было замечательно наконец пообщаться с людьми. Но в конце вечера так здорово выпить пива. И с нами был этот придурок по имени Дуэйн, который постоянно приговаривал: «Давай, выпей пивка. Тебе же хочется. Одна банка не повредит. Ты же не пил целых три года. Разочек-то можно». – Он вновь взглянул на меня. –

– Ты даже не думай к ней подходить. Послушай моего совета: тебе не стоит ее гладить. Один турист попытался сделать это, хотя я и предупреждал его, а она укусила его за яйца. – Правда? – Правда, – кивнул он, – и не хотела отпускать. Ох, и орал же этот молодчик. – Правда? – Пришлось ударить чертову шавку палкой, чтобы она наконец от него отстала. Самая злобная собака, которую мне довелось повидать. Даже не подходи к ней, поверь мне на слово. – А что с ним случилось, с этим мужчиной? – Ну, скажем, что его день не задался.

– Упали? – радостно спросил один из них. – Нет, просто хотел поближе рассмотреть воду, – сказал я

Кац полностью ушел под воду, затем выплыл, снова нырнул и снова всплыл, крутясь и барахтаясь с такой яростью, что несколько ужасающих секунд я думал, что он тонет. Вес рюкзака явно тянул его вниз и мешал встать прямо или даже удержать голову над водой. Я уже собирался бросить свой рюкзак и броситься к нему на помощь, когда ему удалось уцепиться за бревно и встать на ноги. Вода доходила Кацу до груди. Он держался за бревно и тяжко глотал воздух, пытаясь восстановить дыхание и успокоиться. Кац сильно испугался. – Ты в порядке? – спросил я. – Ох, просто замечательно, – ответил он.

Переохлаждение настигает человека в несколько этапов. Прежде всего, что ожидаемо, появляется легкая и все усиливающаяся дрожь, ведь тело пытается выработать тепло, сокращая мускулы; затем она переходит в сильную усталость, заторможенность движений и в растущее беспокойство, которое часто приводит к отчаянным поступкам или полному непониманию происходящего. Постепенно жертва переохлаждения теряет ориентацию в пространстве и начинает видеть опасные галлюцинации, включая ужасное ощущение, что он или она испытывают не холод, а жар. Многие срывают

Нет ничего более приятного, ничего более летнего, чем гулять вдоль по рельсам в новой рубашке.

Он ответил мгновенно и абсурдно низким голосом: – Кто там? – Бубба Т. Флубба. Я хочу переговорить с тобой, парень? – выдохнул я. – Брайсон, мать твою. Я вижу тебя в глазок. – Тогда зачем ты спрашиваешь, кто там? – Тренируюсь.

У Бьюлы есть муж? – Я знаю. Это чудо. Не может быть больше двух человек на земле, готовых с ней спать. Но вот, как оказалось, мы оба здесь, в одном городе.

Ох, Стивен, как остроумно. – Все ради Уэйнсборо, поверь мне. И она сказала (и в этом все дело, мой грязный свинолюб), она сказала: «А ты не хотел бы сам узнать, сладкий?» – И он выразительно пошевелил бровями. – Короче, я встречаюсь с ней в семь у пожарной станции. – Она что, держит там свои запасные трусики? Он сердито посмотрел на меня и сказал: – Нет, это просто место, чтобы встретиться. А потом мы поужинаем в Papa John’s.