Новая публикация профессором Эдвардсом ряда моих статей, посвященных теологическим проблемам, вызывает у меня чувство признательности, в особенности с учетом его замечательных предварительных замечаний. Я особенно рад представившейся возможности подтвердить свои взгляды по тем вопросам, которым были посвящены эти статьи.
В последние годы появились слухи о том, что я смягчил свою прежнюю позицию относительно религиозной ортодоксии. Эти слухи совершенно безосновательны. Я по-прежнему считаю неверными и вредными все ведущие религии мира – буддизм, индуизм, христианство, ислам и коммунизм. С точки зрения логики очевидно, что поскольку они расходятся во мнениях, то верной может быть лишь одна из них. За очень немногими исключениями, та религия, которую признает человек, – это религия того общества, в котором он живет, из чего ясно, что именно влияние среды приводит его к признанию данной религии. Схоласты действительно изобрели то, что было провозглашено логическими доказательствами, подтверждающими существование Бога, и эти доказательства или им подобные действительно были признаны многими выдающимися философами. Однако устаревшая логика аристотелевского толка, на которую опираются эти традиционные доказательства, ныне отвергается практически всеми специалистами по логике, кроме тех, которые принадлежат к католической вере. Вот одно из таких доказательств, которое не является чисто логическим – я имею в виду разумный замысел. Это доказательство было сведено на нет еще Дарвином; в любом случае оно становится логически приемлемым лишь ценой отказа от Божьего всемогущества. Но если оставить в стороне логику, то мне кажутся немного странными этические оценки тех, кто думает, что всемогущий, всеведущий и великодушный Господь, миллионы лет готовивший почву для людей, пребывая где-то в безжизненной туманности, посчитал бы для Себя достаточной наградой появление Гитлера, Сталина и водородной бомбы.
Вопрос истинности религии принципиально отличается от вопроса о ее полезности. Я твердо убежден, что религии приносят вред, и твердо верю, что все они ложны.
Вред, который приносят религии, можно разделить на две категории. Первая из них зависит от того типа веры, который считается необходимым, вторая – от конкретных догматов, в которые верят. Что касается типа убеждений: считается добродетелью «иметь веру» – то есть иметь убеждения, которые невозможно поколебать противоположными свидетельствами. Либо, если противоположное свидетельство может внушить сомнения, его следует запретить. На этом основании в России молодежи не дозволяется слушать аргументы в пользу капитализма, а в Америке в пользу коммунизма. Это позволяет в обоих случаях сохранять веру невредимой и готовой к смертоносной войне. Убеждение в том, что важно верить в то или это, даже если независимое исследование не поддерживает такую веру, присуще почти всем религиям и вдохновляет все системы государственного образования. Вследствие этого молодые умы отстают в развитии и наполняются фанатической враждебностью как против других фанатиков, так и – с еще большей враждебностью – против тех, кто отвергает любой фанатизм. Привычка основывать убеждения на доказательствах и придавать им лишь ту степень достоверности, которую эти доказательства гарантируют, может, если станет всеобщей, разрешить большую часть проблем, от которых страдает человечество. Но сейчас в большинстве стран образование ставит своей целью предотвращение развития подобной привычки, а те, кто отказывается преподавать веру в некую систему необоснованных догм, считаются неподходящими учителями для молодежи.
Вышеуказанные беды не зависят от конкретного вероисповедания и характерны для всех догматических вероисповеданий. Но в большинстве религий имеются еще определенные этические нормы, которые приносят явный вред. Осуждение католиками контроля над рождаемостью, восторжествуй оно, сделало бы невозможным преодоление бедности и искоренение войн. Почитание индуистами коровы как священного животного и осуждение повторного замужества вдов обрекают людей на ненужные мучения. Вера коммунистов в диктатуру меньшинства Истинно Верующих принесла богатый урожай злоупотреблений и мерзостей.
Нам иногда говорят, что лишь фанатизм может обеспечить эффективность деятельности социальной группы. Думаю, история учит совсем другому. В любом случае лишь те, кто раболепно поклоняется успеху, могут считать, что эффективность достойна восхищения независимо от результатов. С моей точки зрения, лучше приносить малую пользу, чем причинять большой вред. Мир, который я хотел бы видеть, должен освободиться от вируса групповых антагонизмов и прийти к пониманию того, что всеобщее счастье должно возникнуть в результате сотрудничества, а не в ходе раздоров. Я бы хотел видеть мир, в котором образование ставит своей целью достижение интеллектуальной свободы, а не заключение умов молодежи в жесткую броню догм, призванных всю жизнь защищать их от уколов объективных доказательств. Мир нуждается в открытых сердцах и открытых умах, чего не обрести посредством жестких систем, старых или новых.
Бертран Рассел
Эта лекция была прочитана 6 марта 1927 г. в здании муниципалитета Баттерси по инициативе Южно-Лондонского отделения Национального светского общества.
Как уже сообщил ваш председатель, тема моего сегодняшнего выступления – «Почему я не христианин». Пожалуй, прежде всего надо попробовать разобраться в значении слова «христианин». Ведь в наши дни великое множество людей пользуется этим словом в самом широком смысле. Некоторые имеют в виду под христианином всего лишь человека, старающегося вести добропорядочный образ жизни. Пожалуй, в такой трактовке христиане нашлись бы во всех сектах и религиях, но такой подход мне представляется неправильным хотя бы потому, что он подразумевает, будто люди, которые не являются христианами – все буддисты, конфуцианцы, магометане[19] и так далее, – не пытаются вести добропорядочный образ жизни. Я не считаю христианином любого человека, старающегося в соответствии со своими убеждениями жить честно. Думаю, что, прежде чем получить право называть себя христианином, вы должны разделять некоторые конкретные верования. Правда, сейчас слово «христианин» утратило то полнокровное значение, какое оно имело во времена святых Августина и Фомы Аквинского[20]. В те дни, если человек говорил, что он христианин, всем было ясно, что именно он хочет этим сказать. Тогдашний христианин принимал единую совокупность догматов, сформулированных с большой точностью, и верил в каждую крупицу этих догматов со всей силой своих убеждений.
Теперь это не совсем так. В своем понимании христианства нам приходится допускать чуть больше неопределенности. Но все же я полагаю, что можно выделить два важных признака, крайне значимых для всякого, кто называет себя христианином. Первый признак носит догматический характер – и заключается именно в том, что вы должны верить в Бога и в бессмертие души. Если вы не верите в перечисленное, то, думаю, вы не вправе называть себя истинным христианином. Во-вторых, как следует из самого слова «христианин», вы должны разделять определенное представление о Христе. Ведь, например, магометане тоже верят в Бога и бессмертие, но христианами называть себя не станут. На мой взгляд, вы, как минимум, должны разделять веру в то, что Христос был если не божеством, то, по крайней мере, лучшим и мудрейшим из людей. Если вы не склонны разделять подобную веру в Христа, то, как мне кажется, вы не имеете никакого права называться христианином. Существует, конечно, и иной смысл слова «христианин», который можно найти в «Альманахе» Уитакера[21] и в книгах по географии, где говорится, что население земного шара делится на христиан, магометан, буддистов, идолопоклонников и так далее; в этом значении мы все являемся христианами. Книги по географии относят нас к христианам лишь в чисто географическом отношении, которое, как я полагаю, мы можем игнорировать. Поэтому, объясняя, почему я не христианин, я должен разъяснить сразу два отдельных положения: во‑первых, почему я не верю в Бога и бессмертие души и, во‑вторых, почему я не считаю Христа лучшим и мудрейшим из людей, хотя и признаю за ним весьма высокую степень нравственной добродетели.
Но в прошлые века неверующим для успеха было бы недостаточно столь эластичного определения христианства, которое я здесь привел. Как я уже говорил, в старину оно имело гораздо более полнокровное значение. Например, оно включало в себя веру в существование ада. Еще совсем недавно вера в вечный адский огонь была важнейшим элементом христианской веры. Как вы знаете, в нашей стране она перестала считаться важнейшим элементом христианской веры в соответствии с решением Тайного совета[22], с которым не согласились архиепископ Кентерберийский и архиепископ Йоркский. Но так как в нашей стране вопросы, связанные с официальным вероисповеданием, решаются парламентскими актами, Тайному совету удалось взять верх над их преосвященствами и вера в ад перестала считаться обязательной для христиан. Соответственно, я не буду настаивать на том, что истинный христианин должен верить в существование ада.
Что касается существования Бога, это серьезный и важный вопрос; попытайся я разобрать его хоть сколько-нибудь подробно, мне пришлось бы продержать вас здесь до второго пришествия. Так что заранее прошу прощения за то, что я остановлюсь на этом вопросе очень кратко. Как вам, конечно, известно, католическая церковь установила в качестве догмы, что существование Бога может быть доказано при помощи разума, что оно умопостигаемо. Это несколько своеобразная догма, но, тем не менее, она является именно догмой. Ввести ее пришлось потому, что одно время свободомыслящие завели привычку утверждать, что существуют такие-то и такие-то доводы, посредством которых один разум в состоянии опровергнуть существование Бога, тогда как для католической церкви существование Бога было, разумеется, вопросом веры. Аргументы и доказательства излагались достаточно долго и подробно, но наконец католическая церковь ощутила необходимость все это прекратить. Поэтому она постановила, что существование Бога может быть доказано исключительно умозрительно, и ей пришлось изложить доказательства, которые, как она полагала, подтверждают существование Бога. Таких доказательств, конечно, немало, но я остановлюсь лишь на нескольких.
О проекте
О подписке