Кончик ветки ткнулся в гущу листвы и разворошил рой светляков. Десятка два живых огоньков, вспорхнув, закружили во мраке.
Им незачем лететь к свету, они сами горят изнутри.
Ив Крамер долго наблюдал за ними, пританцовывая, пока от холода его не пробила дрожь.
Зачем человеку покорять внешний космос, если он не может покорить свой космос, внутренний?
Зачем лететь к какой-то далекой звезде, если не можешь долететь до звезды в своем сердце?
Он вдруг спохватился.
Вот те на, неужели я становлюсь поэтом? Это не в моем стиле.
Рядом с ним возникла высокая фигура.
Адриен Вейсс.
– Скучаете в одиночестве? Ночные прогулки вам явно по душе.
– А кто не чувствует себя одиноким? Порой мы просто складываем одиночества, только и всего. Так образуется пара. Два одиночества, существующих рядом друг с другом. Даже если у нас есть родители, дети, жены, любовницы, мы все равно одиноки.
Адриен хлопнул его по спине.
– Так рассуждает всякий холостяк! Я же другого мнения. Человеческая алхимия – увлекательнейшая штука. Ты смешиваешь людей так же, как ингредиенты торта. В расчет принимается каждый. Чуть пересолил, переложил дрожжей – торт пропал. Тогда, в «Аквариуме», я просчитался с ингредиентами, но со «Звездной Бабочкой» прежних ошибок я не допущу.
Ив взглянул на бородача, и ему показалось, что его микромир озарился светом, – впрочем, то был всего лишь лунный блик на маленьком стеклянном яйце.
Через несколько дней Адриен Вейсс оборудовал психологический кабинет и собрал у себя лучших вербовщиков с промышленных предприятий, специалистов по набору высококвалифицированных кадров, управляющих человеческими ресурсами, психологов, психоаналитиков, кастинг-директоров кино.
Он попросил их придумать контрольное задание, чтобы отобрать 144 тысячи «по возможности не самых худших» кандидатов.
На первом собрании 32 эксперта, а также Ив, Сатина и Габриель определили три требования к отбору.
1. Самостоятельность. То есть способность самому справляться с поставленными задачами, не прибегая к посторонней помощи.
2. Уживчивость. То есть способность ставить коллективные, общие интересы превыше собственных.
3. Мотивация. То есть стремление к тому, чтобы проект «ПН» в общем увенчался успехом.
Тут открылась дверь, и в кабинет, опираясь на костыли, вошла Элизабет Мэлори.
Ив опустил голову, но капитан, будто переборов отвращение, присела к столу неподалеку от инженера. Их разделяли только двое: Сатина и Адриен.
Смекнув, что не худо бы разрядить обстановку, психобиолог поблагодарил молодую женщину с бирюзовыми глазами за то, что она присоединилась к ним. И без лишних проволочек ввел в курс дела, перечислив, что именно они обсуждали в ее отсутствие.
– Надо добавить одно простое требование, – проговорила она. – 4. Хорошее здоровье.
– Никакого курения, пьянства, наркомании, лекарственной зависимости. Просто потому, что мы не сможем производить медикаменты на борту корабля, – прибавила шкипер.
– Но без выпивки и табака можно с тоски помереть, – лукаво заметил магнат-миллиардер.
И со своей стороны попросил добавить еще одно требование.
5. Молодой возраст.
– О том, чтобы брать на борт моих сверстников, не может быть и речи, – сказал он, сдерживая смех. – Пусть я буду единственным курильщиком, пьяницей и сидящим на таблетках наркошей пятидесяти лет с гаком.
Тут он громко расхохотался, а потом мучительно закашлялся.
Инженер не мог взять в толк, шутит Макнамара или нет. Пребывая в сомнениях, он полагал, что такой проект не оставляет им выбора, а стало быть, возраст 144 тысяч претендентов должен колебаться между двадцатью и пятьюдесятью годами.
– 6. Никакой семейственности, – прибавила Сатина. – Только бездетные холостяки и незамужние, не имеющие родственников на иждивении.
Все согласились.
Адриен Вейсс попросил включить и свое требование.
7. Обитатели Цилиндра должны иметь специальность и обладать каким-нибудь особым талантом.
Он принялся доказывать, что на борту корабля предстоит воссоздать не только экологическую цепочку, но и социальную. А для этого понадобятся дополнительные, узкие специалисты – врачи, биологи, химики, а кроме того, учитывая, что корабль будет устроен по принципу большой деревни, – фермеры, пекари, повара, кузнецы, ткачи, архитекторы, строители, ремесленники.
– И даже люди творческие, – прибавила Сатина. – Музыканты, художники, певцы.
– А может, и комики – для снятия напряжения… Коль скоро у нас не будет ни выпивки, ни наркотиков, – вспомнил Ив Крамер, – придется как-то устраивать свой досуг.
– Наверно, будут нужны и дополнительные космические штурманы? Не можем же мы полагаться на одну-единственную, хоть и непревзойденную, Элизабет Мэлори, – подчеркнул Макнамара.
Та согласилась, сказав, что придется взять на борт всех шкиперов, вместе с которыми она работала над проектом в Навигационном классе.
– Единственное, как мне кажется, – в свою очередь подчеркнул Адриен Вейсс, – мы вполне могли бы обойтись без политиков, военных и священников. Будем надеяться, что нам удастся построить первое общество без власти, армии и религии. Потому что управление, насилие и вера – это три формы зависимости, – заметил он.
Поскольку общее число пассажиров было огромно и равнялось численности населения целого провинциального города, Ив Крамер предложил отбирать кандидатов по всему миру. Таким образом, его помощница разослала в газеты более десятка стран короткое объявление следующего содержания: «Проводится набор желающих для участия в новом проекте. Значительное вознаграждение. Требования: хорошее здоровье, молодой возраст, отсутствие родственных связей, сильная мотивация».
В ответ было получено 1700000 заявок от претендентов, привлеченных главным образом упоминанием «значительного вознаграждения».
После первого тура, в результате которого отсеялись те, кто не отвечал основным требованиям, в учетных списках осталось 932 тысячи человек.
Сидя за столом в своем психологическом кабинете, Адриен Вейсс просматривал карточку на каждого.
– Теперь остается выбрать самых самостоятельных, уживчивых и мотивированных, – сказал Ив.
– Я знаю, как выявить самых мотивированных, – заметил Адриен. – Для отбора агентов секретных служб есть довольно простой тест. Соберем кандидатов в разных центрах, пускай посидят там несколько часов без всяких объяснений. Поглядим, у кого из них нервишки покрепче.
Сатине идея показалась разумной.
– А о проекте будем им говорить?
– Конечно, нет. Пусть настраиваются на какой-нибудь воображаемый проект, о котором даже ничего не знают.
Таким образом, в восемь часов утра в разных центрах и больших залах, включая гимнастические, разместили 932 тысячи кандидатов – и продержали до девяти часов вечера. Через час четверть кандидатов отсеялась. А когда прошло тринадцать часов, их уже осталось меньше половины: 433 тысячи человек.
Пустынный ветер налетал порывами.
По небу неслись тучи, словно наперегонки.
После стадии отбора разработчики проекта «Последняя Надежда» перешли к стадии отстаивания.
Адриен Вейсс распорядился построить новый город рядом с собственно Центром. То было поселение в форме круга, венчавшее вершину «Т» и служившее как бы продолжением вертикальной палочки буквы.
Первый город Центра, где проживали инженеры, – он располагался в левом плече буквы Т – назвали Городом-Бабочкой, а второй – Городом-Гусеницей. Таким образом, те, кто преуспел бы в Городе-Гусенице, могли вскоре переселиться в Город-Бабочку.
Весь Город-Гусеницу начинили видеокамерами, и 32 психолога с помощниками, сменяя друг друга у мониторов, наблюдали за кандидатами, числом 433 тысячи человек, везде и всюду: на улице и у них дома.
Это напоминало крупномасштабное телевизионное реалити-шоу.
Все кандидаты знали, что за ними наблюдают и что их снимают видеокамеры. А все члены отборочного совета знали, что большинство кандидатов могло выдавать себя не за тех, кем они были на самом деле.
Все должно было рассудить время.
Адриен исходил из принципа, что невозможно постоянно обманывать окружающих. В определенные минуты человек неизбежно проявляет свое истинное лицо.
И отстаивание произошло. Сначала отборочный совет, числом 32 человека, отсеял всех, кто проявлял признаки жестокости.
Всех холериков.
Всех равнодушных к ближним.
Всех склонных к антиобщественному поведению.
Всех склонных к подчинению лидерам и лишенных свободной воли. Так через неделю из 433 тысяч кандидатов осталось 310 тысяч.
Между тем Сатина Вандербильд была недовольна.
– Так мы рискуем набрать самых отпетых проходимцев. Ловкачей, способных в два счета обвести вокруг пальца своих ближних.
Однако Адриен Вейсс был другого мнения…
– Положись на время, маски в конце концов слетают сами собой. Когда ходишь на цыпочках, стараясь казаться выше ростом, рано или поздно устаешь.
Через 15 дней их осталось 250 тысяч.
А через месяц – 218 тысяч.
– Пора прибавить жару, чтобы ускорить обжиг и выпарить самые легкие фракции, – просто возвестил Адриен Вейсс.
Вслед за тем кандидатам объявили, что проект «Последняя Надежда» требует пожизненного участия. И в случае согласия ничем другим в жизни они заниматься не смогут.
Число кандидатов тут же сократилось до 185 тысяч.
– Добавим еще огоньку!
Так, кандидатам сообщили, что жалованье им будет урезано. И все, кого интересовали только деньги, разом самоустранились.
Осталось всего лишь 145 тысяч человек.
В довершение отсеяли последнюю тысячу «сомневающихся» – и получили необходимое число участников: 144 тысячи человек.
Нанимали их по контракту.
И лишь после этого подробно рассказали о проекте «Последняя Надежда» и космическом корабле-паруснике.
Оправившись от первого удивления, новоиспеченные участники проекта взялись за подготовку к своей новой работе.
По утрам 144 тысячам будущих космонавтов предстояло упражняться физически – готовиться к жизни в космосе с помощью специальных тренировок. Во второй половине дня, после диетического обеда, они обучались управлять «Звездной Бабочкой» и наилучшим образом распределять между собой обязанности, чтобы в будущем поддерживать жизнеспособность космического «города».
Отныне у главного квартета было 144 тысячи помощников.
Разработчики надеялись, что в это необычное человеческое стадо не затесалось чересчур много паршивых овец.
Хранить тайну вечно было невозможно. Старт «Звездной Бабочки-IV» засекли военные государственные радиолокационные станции.
Но даже если запуски двух-трех ракет и могли сойти за любительскую забаву, не заметить, что двенадцатиметровый летательный аппарат вышел на геостационарную орбиту, космические наблюдатели просто не могли.
Политики забили тревогу.
Спутники сфотографировали базу «Т».
Туда отрядили лазутчиков.
И те наконец выведали тайну: где-то вдалеке от заселенных областей, посреди пустоши, какой-то эксцентричный миллиардер затеял частный авиационный проект.
А когда в довершение ко всему выяснилось, что он собирается построить огромный космический корабль – для ста с лишним тысяч пассажиров, дело приняло уже совсем другой оборот.
Следом за лазутчиками в центр «Последняя Надежда» устремились газетчики.
Возникло предположение, будто бы Габриель Макнамара помешался рассудком и, одержимый манией величия, вознамерился создать апокалиптическую секту.
Подозревали, что он хотел обратить в рабство целых сто тысяч человек. И подвергнуть всех бесчеловечным опытам.
Чтобы опросить 144 тысячи потенциальных жертв, на место отрядили следственную комиссию. Однако никакого мало-мальски определенного обвинительного заключения она не вынесла. Вопрос «можно ли простому частному лицу заниматься освоением космоса?» остался открытым.
В конце концов дело вышло на международный уровень.
Организация Объединенных Наций затребовала правительственный отчет по деятельности означенного в деле миллиардера.
О проекте
О подписке