Условным виновником провала в моих глазах книги Бенджамина Франклина можно считать прочитанную в июле работу Генри Форда, который своим примером доказал необоснованность распространенных мнений и стереотипов об американцах. Его честность, служение на благо человечества, тяга к порядку и отсутствие как такового желания разбогатеть, накачаться деньгами и быть похожим на свинью-копилку никак не подходят под утверждения: «Все американцы много о себе думают», «Негативное, предвзятое мнение о жителях и культуре других стран у них врожденное», «Хитрости и подлости им не занимать» и тому подобное. Да, есть в биографии машиностроителя темные пятна, какие-то смутные неясности, но, во-первых, в книге «Генри Форд. Мои достижения» он не касается данных тем, но и не пытается подрисовать нимб у себя над головой. Во-вторых, прочитанное в прошлом месяце произведение просто не для колких подробностей из частной жизни создавалось. Его цель – показать каждому предпринимателю истинный путь, который выложен не золотистым песчаником, не деньгами, славой, почестями, удовольствиями, а обыкновенным асфальтом с трещинками и мини-оврагами, потом и кровью, дисциплинированностью, желанием принести людям пользу, сделать их жизнь чуточку легче и проще. Оставить недочеты и неловкости сугубо личного характера, не добавлять в горшочек с медом ложки дегтя, - лучшее решение производителя известных автомобилей. После уже известного июльского открытия у меня вспыхнуло желание знакомиться с другими биографиями или залежами опыта других известных личностей: ученых, актеров, на удивление, честных политиков или бизнесменов, людей искусства. Отмечу, что для меня на тот момент было маловажно, падет ли мой выбор на американца. Никогда не причислю себя к ненавистникам другой страны и ее жителей, но тут появился Бенджамин Франклин, вечный обитатель стодолларовой купюры, дородный мужчина, мина которого на изображениях всегда напоминает расплывшийся пельмень с луковыми волосами, жирными змейками вылезающими из кратера пресного изделия, и подпортил воздух своими двуличными высказываниями и мотивами. Стереотипы, отчасти правдивые, отчасти чересчур закрученные, преувеличенные, скорее по причине ясности первых, начали душить меня сомнениями, и в итоге скрутили и побороли изначальные ожидания, укрепили какие-то сомнения по поводу звездчатой нации. Эх, Форд, Форд... Если бы не твой исключительный пример с ангельскими крыльями, мне бы не пришлось теперь падать с такой большой высоты подстреленным воробьем. Зачем подспудно, тайно уверять меня в чем-то, растить надежды, подкреплять собственное позитивное мнение? Бенджамин Франклин... он же, он ведь... Теперь, стоит остановиться и сделать дыхательную гимнастику, ведь, главное – не взорваться еще в начале отзыва, подключить магию и попытаться выдать негодования порционно.
Читать «Время – деньги!» было совершенно неинтересно. Это короткое и сумбурное плавание под предводительством капитана Франклина походило на то, как некоторые не слишком преуспевающие по учебе школьники по диагонали изучают необходимую литературу. Родителям или учителю изученный материал ты не в силах пересказать, хотя клянешься в этом, машешь сложенными ручками, пытаешься сделать глазки мультяшного щеночка. В моем случае, виновато не мое тухлое желание знакомиться с какой уже по счету книгой (никогда не читаю кусками, отрывочно), а именно ощущение либо своей невнимательности к содержимому произведения, либо неумение автора задерживать взгляд читателя на определенных вещах. Что там труд Бенджамина Франклина... Учебники по физике тоже частенько подобным образом написаны: дерзай, хоть десять раз бегай глазами по тексту, взглядом разбивай фразы в щепки, подбирай возможные комбинации цифр кода... все пройдет впустую. То, над чем столько времени трудился автор, иногда невозможно качественно запомнить даже со второго раза! Про обсуждаемую книгу вообще промолчать хочется... пытаться вникнуть в текст не хотелось от слова совсем. Настолько было скучно, нудно, плотно написано, напичкано краткими изложениями событий. Дабы постоянно не дергать и не доводить до бешенства Генри Форда, я приглашу его на страницы данного отзывав качестве приглашенного гостя, так как книга от его лица в данный момент является неплохим примером изложения собственного опыта. Сложила ручки, отбивает ритм миниатюрной ножкой, смотрит свысока. И поделом Бенджамину Франклину, пускай учится у своего соотечественника. Когда мне довелось писать отзыв на книгу Генри Форда, я отметила огромное количество по-настоящему ценной информации не только для предпринимателей, но и для обычных людей, в чьей жизни также есть место финансовым отношениям, экономии, и в конце концов, порядку и труду. Он уделяет фактам из биографии от силы тридцать страниц, при этом, лишний раз не кидается в дебри, не размазывает на весь объем книги до микроскопического слоя масло самолюбия, желание рассказать о себе и своей семье, нежели поделиться с читателем полезными советами. Когда книга-пример представляет собой твердый сплав готовых наставлений, работа Бенджамина Франклина походит больше на хлебный мякиш: так усиленно выстраиваемые автором цепочки из жизненных событий крошатся, нет определенного аромата из конкретики, во вкусе теряются стартовые мотивы, по которым данная книга появилась на свет. Стоп. А какая была у американского политика цель? «Время – деньги!» адресовано его сыну, что, в любом случае, подразумевает под собой долю нужности, пользы от написанных слов. Вышла же мешанина из десятков имен, случайных прохожих на мостовой без запомнившихся характеристик и даже их связях с автором книги, сгусток стремительно изложенных событий. Зачем твоему сыну знать, кому ты одолжил денег по приезде в Филадельфию? Зачем грузить без дела его мозг подробностями поиска жены? Допустим, было бы это написано без толики гордости и явного умаления проговоренных вещей, так нет... Надо бы изложить большому ребенка еще раз те события, которые я ему уже сто раз раскладывал подобно колоде карт, открыть кое-что новенькое, но соблюдая дистанцию! Замажем корректором там предложение, тут поставим многоточия, в том углу подрежем чутка... Почему он, подобно Генри Форду, не поставил ударение на изложении принципов работы, того, как организует ее, исходя из потребности приносить окружающим благо? После прочтения «Генри Форд. Мои достижения» раскрывается золотая жила, после ознакомления с «Время – деньги!» получаешь пустоту с рассеянной пылью и отторжением к ее автору. Не возникает ощущения внутренней гордости за этого человека, радости за его постепенное возвышение... вижу только его гордость, тягу к созерцанию себя в зеркале.
После двух попыток сбросить лишний яд могло соткаться из воздуха утверждение о том, что ничего четко для блага общества он не делал, но это отчасти нет так. По крайней мере, ноги моей непереносимости Бенджамина Франклина растут не отсюда. Ближе к середине книги перед читателем, наконец-то, в виде светлячков среди беспроглядной тьмы или бумажных фонариков над темным водным омутом выпархивают на свободу несколько кусочков текста с подробностями о нововведениях знаменитого американца. Благо, знакомство с ними не сопровождается лишними неприятностями. Среди них без труда можно разглядеть положение начала библиотекам по подписке, что позволило сделать чтение книг модным времяпровождением, расширить круг почитателей бумажных носителей информации, или, если не поддаваться формальности, шуршащих проекторов без срока годности и гарантий для личных воображаемых кинотеатров. Не только по Америке - по всей планете распространилась его идея раздавать книги на прочтение за определенную плату, требовать штрафы за просроченный срок сдачи взятых томов и, в целом, финансировать и разными способами поддерживать эту сферу общественной жизни. Когда с шести лет с гордостью зовешься частым посетителем библиотеки, берешь оттуда львиную долю книжных запасов на месяц вперед, непросто пройти мимо заслуги Бенджамина Франклина. Однозначно, в этом случае стоит жарко его поблагодарить за популяризацию чтения. Дальше запомнились его стремления организовать уборку улиц от быстро скапливающейся грязи, провести освещение в том городе, который служил ему домом на тот момент. Любопытство выскакивает серой мышкой из норки в момент его призывов к горожанам поучаствовать в общем деле, собрать средства для уплаты услуг дворников и навести порядок на рыночных площадях, уличных проходах. Неровности на вымощенных камнем дорогах под руку с безразличием рядом живущих людей всегда приводили к, прямо скажем, заболачиванию целого города. Пыль беспрепятственно проникала в частные лавки, любой местный житель, шагнув за порог, мог смачно вляпаться в грязевую лужу без конца и края, а, благодаря стараниям Бенджамина Франклина, в обыденной жизни людей стало больше порядка. Чего уж говорить об освещении улиц: снижение преступности – раз, продление активности города – два, уменьшение количества аварий в результате наезда каких-то повозок на людей или столкновений друг с другом – три, и многое другое. Между прочим, ему принадлежит одна очень хорошая мысль: «Лучше научить человека чему-нибудь полезному, нежели отмахнуться от него, дать денег, а потом мучаться догадками: потратил ли он их на свои нужды, либо спустил на спиртное, промотал в карты?». Порой нужно не ждать чуда, а сразу твердо и решительно действовать, брать быка за рога. Прямо сейчас я цепляюсь за попытки дельца из Америки принести ощутимую пользу ближним, словно стараюсь подбодрить шестилетнего ребенка, не сумевшего самостоятельно замесить тесто для вишневого пирога, только испачкавшего все вокруг. И сам чумазым вышел из переделки. Ну, дружок, не отчаивайся! Зато, какой молодец, смог достать миску с верхней полки и не навернулся со стула! Ух, ты, и муку умудрился насыпать! Пусть ее половина оказалась на полу, в хлебной корзине и даже на люстре (не спрашивайте, у самой масса вопросов), и пусть... это все равно победа! Вставок, подобных вышеперечисленным, было очень мало лично для меня. Редко, когда соединялись все нужные факторы: читалось без труда и дополнительных усилий, не было заморочек с атаками имен, фамилий, чужих и ненужных мне особ, и описываемые поступки автора не вызывали сомнений, жажду найти подозрительные места. Книгу Генри Форда после прочтения я чуть не разорвала на цитаты, готова была живого места на ней не оставить. Сколько было сожаления из-за того, что невозможно было вместить все сказанное предпринимателем в один отзыв, иначе случился бы перегруз на борту. А вот Бенджамин Франклин в этом плане подкачал... Пользы практически ноль, негативные эмоции имеют место быть (дальше проговорю причины), удовольствие ниже плинтуса.
Стоит наконец-то более конкретно ответить на вопрос: «Чем же мне так не угодил Бенджамин Франклин?». Ведь, пока что, придраться к нему невозможно: со всех сторон он окружен невидимой броней то из благодетельных поступков, то из повествования о своей семье и случаев из собственной повседневности. Хоть последний пункт мною был не засчитан, так как большая часть информации как попала через глаза в центр переработки, так и вылетела из ушей из-за сложности восприятия авторской манеры рассказа, но нельзя точно утверждать, что это не зайдет другим читателям. Тем более в книге есть проблески света, не слишком большая щедрость после остальной тягомотины, но хоть что-то... Все же в его железной кольчуге и массивном шлеме есть бреши, незащищенные места, дотянувшись мечом до которых с большой вероятностью читатель поразит Франклина, вывернет его душу наизнанку и поразится увиденному. Вполне может быть, что это только мои излишние притязания к автору, замечание без веских причин... Но факт остается фактом – меня это возмутило. И на страницах истории закрепился, и науку обогатил открытиями и изобретениями, и проблемами общественности успел заняться... куда только он не успел пролезть за всю свою жизнь. Пускай его вносят в список наиболее выдающихся представителей человечества, пускай возносят ему хвалы, поют дифирамбы заслуженно и не очень, я никогда не смогу примириться с его лживой, двуличной натурой. А, если рождается личная неприязнь, основанная на чем-то неосязаемом, предчувствиях, то тут уже ничего не поделаешь. Далее попробую объяснить, в чем же заключается тщеславие и гордыня Бенджамина Франклина, под каким углом в его душе видна гниль. Еще раз замечу, что, несмотря на большую популярность в некоторых кругах Генри Форда, значимое освещение его личности, он, в отличие от Франклина не брал на себя роль красной тряпки, выводящей из себя грузного быка. Других читателей дальнейшие замечания могут никак не затронуть, или наоборот – вывести на похожие мысли. Это уже грани восприятия отдельно взятого человека вступают в силу. Каждую известную личность стоит подвергать сомнениям, особенно таких трудяг и болтунов, как Бенджамин Франклин.
1. Первые мои сомнения связаны с отношением Бенджамина Франклина к денежному обогащению. Начну со слов противоположной стороны: он утверждает, что не стремится к богатству, в материальных накоплениях не состоит цель его жизни. Приведу в качестве примера случай из книги Генри Форда (простите, мистер, скоро обязательно вас отпущу на все четыре стороны): предприниматель после плодотворного месяца работы выдал своим покупателям по пятьдесят долларов, чтобы не забирать лишнего. Представляете? Он, по сути, руководствуясь голосу совести и рассудка, прощается с честно заработанными деньгами, причем, с такой легкостью, без лишних сомнений. Любой на его месте радовался бы дополнительным средствам, построил второй бассейн у загородного дома, обзавелся третьим коллекционным автомобилем. Ни разу он не дает повода в нем усомниться, даже приведенный случай подкрепляется еще десятком подобных моментов или положительными чертами его личности. Чем же придает вес собственным словам Бенджамин Франклин? Да, ничем. Одни слова, слова, слова, и минимум поступков. Он никогда не упустит шанса отметить высокий доход на новой должности, отметив при этом свое больное место – гордыню и тщетные попытки ее заглушить. Дабы не быть голословной, вот парочка примеров:
"Я говорю здесь о своем трудолюбии так откровенно и подробно, хотя это и может показаться хвастовством, для того, чтобы те из моих потомков, которые прочтут это, поняли важность этой добродетели, увидев, какую пользу принесла она в этом отношении"
"В действительности, вероятно, из всех наших прирожденных страстей труднее всего сломить гордость; как ни маскируй ее, как ни борись с ней, души, умерщвляй ее, - она все живет и время от времени прорывается и показывает себя, что ты, может быть, увидишь, читая этот рассказ. Ибо, даже если бы я решил, что полностью преодолел ее, я, вероятно, гордился бы своей скромностью"
Занимает себя в разных сферах ради денег и признания, или для пользы человечества, строительства благого будущего? Стоит похвалить его за честность и прямолинейность, или раздавить за раздутое самомнение? Колебаний слишком много, и от них становится только хуже. Приобретает со временем фарфоровые сервизы и столовое серебро на целое состояние (шикарно жить не запретишь), советует молодому торговцу ловко манипулировать финансами, накручивать проценты под займы, при необходимости брать долги и без заминок их возвращать. Бенджамин Франклин топчет совет Генри Форда о том, что не стоит вообще иметь дела с банком, а значит – со всякого рода займами, кредитами и долгами, лучше ни разу его не посетить, чем потом иметь лишнюю головную боль. Ученый, философ и дипломат пропускают эту чепуху мимо ушей, и учит читателя воротить миром по своим правилам. Как лучше расшифровать его коронное высказывание с заглавия книги: «Время - деньги»? Лично у меня выходит так: не стоит упускать лишнюю возможность подзаработать. Труды Франклина не похожи на работу шахтера, чей заработок находится в полном подчинении от почасовой выработки, так что пусть и не надеется на другое толкование. Если в книге были упущены им самим какие-то подробности его страданий за рабочим столом политика или как ученого (даже смешно сравнивать его с Эйнштейном или Склодовской-Кюри), то это его проблемы. Повинуясь стереотипам об американцах, я вижу лишь отъевшегося крупного воротилу с грушей сорта «Дюшес» вместо головы, мутного человека, которому не стоит труда где-то навести лишнего дыму, где-то приврать, подключить хитрость и умение избегать ловушек, принюхиваться к воздуху словно лиса. Это мельтешение, двоякость поступков и прозорливость дикого зверька всегда настораживала, включала рефлекс самозащиты. С книгой «Время – деньги!» странным образом приевшиеся утверждения все больше во мне укореняются. И отношение к богатству – не единственный случай, когда у меня бровь подскочила вверх в попытках мысленно раскусить Бенджамина Франклина, вывести его на чистую воду.
2. Перед тем, как писать данный пункт, я вовремя наткнулась на цитату из книги Стивена Кинга «Как писать книги», и звучит она так: «Боже, сделай меня целомудренным... но не сейчас». Ни я, ни виновник разворачивающегося действа, не знакомы с произведением американского писателя, но как же эти слова роднятся с потайными мыслями Франклина... Начать же стоило с желания автора поделиться своим мини-проектом «Подави в себе грехи за короткие сроки», в ходе которого он пытается воздерживаться от пищи, придерживаться порядка, вовремя устранять словесные поносы, то есть в меру оглашать мнения, и так далее. При этом ведется подобие графика, в котором отмечаются удачные дни крестиками. В самой же книге Франклин дает полный список жадно постигаемых добродетелей и к ним приписывает личное видение, толкование. Только одно качество он отбрасывает в конец списка, вместо исчерпывающего разъяснения ставя многоточие. Огненной, щепетильной темой для дипломата стало целомудрие. Кто бы мог подумать? Видимо, он слабо борется с зависимостью от женских ножек, да и борется ли вообще? Сыну не захотел раскрывать всех подробностей... Факты из его жизни ни дать ни взять – горячие пирожки. Оказывается, он был еще тем пылким любовникам: жену с детьми в какой-то момент покинул, часто захаживал к женщинам легкого поведения, в основном, к тем, кому за сорок, а может, и далеко за пятьдесят. Еще и ближайшему другу рекомендовал не иметь особых предпочтений в этом деле, ведь снизу все они одинаковые. А с пожилыми дамами и проблем меньше. Отношение к женщинам у него, конечно, на высоте: жену, по всей видимости, выбирал ради лишних денег, к женщинам из публичных домов, чертов философ, не пробовал применить свою науку, к примеру, избавить хотя бы родную страну от этой гнойной заразы. Ладно, все мы не без греха, но его отношение к женщинам выбивает из колеи. Даже Лев Толстой при неудачном высказывании с легкостью получил бы от меня пощечину, что тут говорить о Франклине... Здесь опять же выглядывает из-за угла двоякость его высказываний: сначала он говорит, что не поддавался греховным удовольствиям,как все молодые люди его положения и статуса, а потом, не проходит и пяти страниц, утверждает обратное – да, часто заглядывал под женские юбки, да, боялся заразиться от них болезнью. Слава Всевышнему, участь его такая миновала... Ну, не подлец? И как его возможно как человека уважать? Врет на каждом шагу и не краснеет, не хочет поливать самого себя грязью и еще учит чему-то других людей... Одним словом – позорище.
Окончательно, после нудного содержания книги, меня могли сломить только опечатки. Ладно бы редкие ошибки в словах, на такие пробелы в издании произведения я редко обращаю внимание, но то, что встретилось мне на страницах «Время - деньги!» не поддается никакому объяснению. Седьмая глава имеется в двух вариантах, причем, вторая копия полнее первой, отличается от нее лишним куском текста. Шестая глава полностью повторяет первую седьмую по концовке. Что за бред? Это Бенджамин Франклин писал свой великий труд уже в припадках старческого маразма, или редактор из реального времени случайно заснул во время работы и изнасиловал клавиатуру? В момент искрящегося разочарования было мимолетное желание закрыть раз и навсегда эту книгу, попрощаться с ней. Может, высшие силы намекали на это, или те, кто работал над ней в России, банально устали ее осаждать и не вычитали кое-какие неточности? Бенджамин Франклин успел не только сесть в лужу, но и пустить в ней пузыри.
Который раз читаю биографию преуспевающего человека, слежу за стремительным полетом по карьерной лестнице персонажей Теодора Драйзера и других писателей, а одно остается неизменным – неординарность личности формируется еще в детстве. На примере хотя бы того же Бенджамина Франклина хочу отметить для себя важность первых десяти-пятнадцати лет из жизни ребенка, когда любое увлечение, любая наклонность может положить начало нестандартному мышлению. Франклин рос в нуждающейся семье, поэтому родственники не могли привить любовь к чему-то конкретному, скорее, ему самому повезло обзавестись полезными привязанностями. Пошло в дело самообразование: чтение книг по ночам, если ветхие тома необходимо было отдать утром, приобретение собственных произведений и скудные заработки или накопления, рано приобретенная самостоятельность, развитое трудолюбие. Уже тогда чувствовалась тяга к дальнейшему просвещению и, наверное, более устойчивому материальному положению, исходя из проблем с финансами в семье. Птичка рано покинула родное гнездо, в пятнадцать лет отправилась покорять другой город. Без лишних нападок на отдельные личности полезно отметить значимость обстановки вокруг ребенка на его развитие. Успешно учится читать в четыре года или увлеченно собирает мозаику в том же возрасте – стоит ждать чего-то грандиозного от этого ребенка в будущем. Какие-то неприятные качества подхватываются человеком с возрастом, главное – не подавить в ребенке желание развиваться в нужном направлении, а поддержать его усилия. Как бы Бенджамин Франклин не паразитировал на утверждении: «На плечах умных людей держится наше будущее», без стеснения приплетая себя к такому роду людей, обучая интеллектуалов правильно отстаивать свою точку зрения перед непробиваемыми баранами (поймите важность победы над недоумками, ведь от исхода подобных споров зависит очень многое!), мир нуждается в неординарных личностях, даже если они обзаводятся червячками подобно большинству американцев и не только. Достижения необходимы, но уважение еще нужно заслужить.
После неудачного знакомства с создателем громоотвода и кресла-качалки на меня нахлынуло какое-то отчаяние и опустошение. Куда ни глянь – везде прославляются деятели Америки, даже если их достижения покрыты мраком, а их деятельность испещрена потайными ходами и шифрами. Носят на руках и бросают цветы не только дипломатам и ученым, но и людям искусства, как пример... Вообще, это не должно было изначально вызывать отторжение: люди всех стран равны между собой, и все мы должны гордиться общими достижениями в науке, искусстве, вместе двигать колесо истории. Но, когда большинство, так скажем, махинаций некоторых отдельных личностей окружены аурой негатива и ярости по отношению к другой стране, или они похожи на многослойные луковицы (сдирай слой за слоем, а до истины не доберешься), сложно беспристрастно к ним относиться. Не зря перед написанием данного отзыва я наткнулась на высказывания и стихотворения одного из ведущих поэтов нашей страны, Сергея Есенина, который не скупился на откровенные высказывания, точные и меткие формулировки. Мой соотечественник из прошлого века спустил меня с небес на землю: мне захотелось сделать вид, будто «больших шишек» из других стран просто не существует, и обратить свое внимание на биографии русских космонавтов, композиторов, писателей и так далее. Ограничусь выдающимися людьми двадцатого столетия и более ранними периодами, облачу свои желания в рамки, так как на сегодняшний день большинство сфер нашей жизни перенимают идеи других стран, в том числе и Америки. Как говорил Сергей Есенин, в отличие от США у нашего народа есть душа, очень богатая, широкая, бездонная, и сейчас она похожа на лоскутное одеяло: там родной кусочек, там квадратик, веяние западной культуры, там еще что-нибудь позаимствованное. Пускай во времена СССР сердце билось редко и глухо: каждая преждевременная смерть деятеля искусства из-за давления со стороны власти подкашивало его работу. На него давили ребра социализма, от людских масс его скрывали кожные слои цензуры, а невидимыми причинами помех выступали тромбы из сомнений, депрессии, упадка. Пускай не обходилось без боли и страданий, но оно билось, душа никогда нас не покидала. Наша страна хранит в себе столько сюжетов... подвиги, храбрость, дружба, предательство, открытия, перемены, любовь (одни отношения Лили Брик и Владимира Маяковского заслуживают отдельных музыкальных композиций, собраний сочинений и глубокого интереса со стороны). Пора бы включить на максимум внутреннего патриота и отдать дань тем людям, на чьем творчестве, на рассказах о чьих подвигах мы все, и я в том числе, выросли.