Глава 8

Слава после ужина решила погулять, подышать свежим воздухом. Не заходя в номер, Слава вышла из корпуса и направилась к своей любимой лавочке. Лето еще сохраняло свое тепло в сосновом бору, солнце уже касалось верхушек деревьев. Санаторий был когда-то режимным, оставив на себе зримый отпечаток советского времени. Основной контингент были дети и пожилые люди, проходящие лечение вдали от суеты и шума. Славу определили сюда три дня назад, после случая с тенью.

***

…тогда. Слава очнулась, ей в лицо заглядывала Олеся, на столе с мониторами сидел Игнат Викторович, взглядом оценивая состояние Славы.

– Физических повреждений нет. – Олеся прикладывала ладони к груди, животу, плечам Славы.

– С телами все в порядке, пробоев нет, – Игнат Викторович, проводил руками по своим чакрам, от Анахаты вниз, потом от Анахаты вверх, – Высокоуровневая сущность, к Анахате подключилась, – ладони рук Игната Викторовича остановились в области сердца. – Лед, аж пальцы немеют. С чем это ваш клиент играется? Надо его спросить.

– Согласно договору, мы не имеем доступа к его квартире, без его приглашения. – Олеся отошла от Славы в сторону, – Игнат, займись лучше девушкой.

Игнат Викторович зашел за спину Славы, положил руки ей на плечи. – Все равно, хотелось бы пообщаться с вашим профессором.

– Не нужно, – в дверях комнаты появился светловолосый мужчина в дорогом костюме. – Мы с вами, Игнат Викторович, встречались. Если не помните, меня зовут Арбузов Семен Геннадьевич, полковник ФСБ. У меня предписание из Москвы на охрану данных объектов. К нам пришел сигнал. Мы видели, как вы подъехали к дому. С Кириллом Борисовичем, все в порядке, он спит. А с Велиславой, мы готовы помочь: специалистами, оздоровительной программой. Финансовая поддержка полностью осуществляется вашим контрактом с Кириллом Борисовичем. Так как ситуация стабильна, я вернусь к своим делам.

… – Игнат Викторович, хотел остановить не входившего в комнату Семена Геннадьевича.

– Вы, Игнат Викторович, можете обращаться ко мне в любое удобное для вас время. Ваш помощник уже знает мой сотовый. Пора нам с вами встретиться, поговорить и не только по сегодняшнему инциденту, – Семен Геннадьевич слегка наклонил голову и «растворился» в сумраке коридора.

Холод, сковавший дыхание и грудь Славы, начал отступать. Славе удалось моргнуть.

***

Слава вдохнула теплый воздух, насыщенный запахом хвои. Появилась, какая-то грань между тогда (появление тени) и сейчас, все так же, почти. Тело слушается ее теперь, она контролирует свое дыхание и направление взгляда, но как-то стало пусто. Тень что-то забрала у Славы очень важное, без чего Слава перестала быть «полной».

На движение справа Слава повернула голову, по дорожке шел рыбак, в темном дождевике, капюшон накинут на голову, в его тени теряется лицо, видно только белую бороду и усы.

– Похоже на боцмана из детской книжки, – подумала Слава, – нет только широкополой шляпы и …

– Можно присесть, – «боцман» уже стоял рядом с лавочкой, опять Слава выпала из реальности. – Да, конечно, присаживайтесь.

– Почему боцман? – рыбак «широко» сел на лавочку раскинув руки по спинке. – Мы уже виделись, Велислава, в деревне у ваших бабушки с дедушкой, помните?

– Нет. – Слава улавливала, что-то знакомое с детством, но …

– Зови меня Наставник, Слава. – Я приду. – Славе показалось, что сейчас старик достанет трубку и начнет набивать ее табаком. Но незнакомец, сидел, все также широко, не поворачивая лицо к Славе, глядя на сосны на другой стороне дорожки.

Слава собиралась встать и уйти, у нее тут не понятно, что творится, а тут еще подсаживается и …

– Как вы узнали мое имя, – у Славы пошли мурашки по коже. Тень? ФСБ?

– Так и не вспомнила? – голос Наставника успокаивал и передавал грустную улыбку, на невидимых губах. – Помнишь, кто забирал, как ты его звала? Клык? Волк? Клык.

От воспоминании о старом друге у Славы пошли слезы: – дедушка звал его просто Волк.

***

Волк уже третий день не прикасался к еде, его сил хватало только полакать немного воды. Остальное время он лежал и смотрел в лес. Там в темноте леса, он видел ее и детей. Они звали его и он был готов встретиться с ними. Волк закрыл глаза и они, те кто ему были так дороги, стали еще отчетливее видны, больше Волк не открывал глаза в этом мире.

Дедушка подвел Славу к волку: – отходит.

– Но, почему дедушка? – Слава села и положила руку на голову волка, – он же еще дышит.

– Трудно ему одному без своих. Может быть он тогда по этому под колеса мне попал? – Дедушка стоял рядом, смотрел на приближающуюся телегу. – А вот и почетный эскорт.

Слава подняла голову, утерла слезы. Почему?! В прошлом году ушла кошка Мурка, в этом году Волк Клык. Мама. Мама тоже там.

Подошел дедушка, снял ошейник с волка. Рядом со Славой прошел незнакомый старик в длинном дождевике из выгоревшего от солнца брезента, капюшон накинут на голову, видны только белые усы и борода.

– Как старый боцман с картинки Славиной книжки, только не хватает широкополой рыбацкой шляпы, – подумала Слава.

– Почему, боцман, – старик положил руку на голову Славы, погладил ее по голове.

Острая боль потери ослабла в груди Славы, она убрала руку с головы волка. «Боцман» поднял волка на руки: – прощайтесь.

Дедушка положил руку на голову волка, наклонился, что-то шепнул ему на ухо, распрямился и начал сматывать цепь, на которой сидел волк.

– Пока Волк Клык, – Слава поцеловала волка в нос, – передавай привет своим, Кошке Мурке … и маме.

Слава проводила старика «боцмана» до его телеги. Запряженная в нее лошадь не предала ушами – не чувствовала запаха волка. Волка положили в сено, сверху накрыли старой фуфайкой. Старик «боцман» взял вожжи и почетный эскорт медленно двинулся в сторону леса.

***

– Разве это возможно? – Слава смотрела на вышедшего из ее детства и сидящего сейчас рядом старика «боцмана».

– Наставник, девочка, Наставник, – рука легла на плечо Славы. – Закрой глаза, сделай глубокий вдох.

Слава закрыла глаза, сделала выдох и начала вдыхать. Что-то светлое зеленое начало заполнять пустоту в ее груди. Чем дольше делала вдох Слава, тем ярче становился свет и насыщенней зеленый цвет. Славе казалось, что вдох длится бесконечно, мир внутри нее перетек в окружающую ее действительность и теперь она маленький центр большой зеленой поляны, окутанной молочным туманом.

– Выдох, – голос Наставника прервал растворение Славиного «Я» в новом мире зеленой поляны, вся накопившаяся боль прежних потерь: мама, кошка Мурка, Волк Клык, бабушка, дедушка и темнота от встречи с тенью, вылилась в поток слез. Слезы Славы в реальном мире трансформировались в дождь в мире зеленой поляны. Капли дождя прорезали молочный туман, разделяя его на кусочки. Зелень отмывалась до яркой и сочной травы, а кусочки тумана, уцелевшие после дождя, становились большими бабочками, разных размеров. Одна из бабочек села Славе на нос. От щекочущего ощущения Слава засмеялась. Ее смех разнесся над зеленой поляной и стал радугой. Узкие лучи яркого солнца пронеслись как стрелы через радугу, окрашивались в сочные цвета, летели дальше, попадая в белых бабочек, окрашивали их в тот цвет, каким были насыщенны сами.

Над зеленой поляной кружила облаком стая разноцветных бабочек, но белых больше и они отстранялись от цветных подруг.

Капельки дождя, оставшиеся висеть на травинах, начали отстреливать пятнышками цветовой палитры радуги, оставляя на крыльях бабочек причудливые узоры.

Приблизившись к такой «агрессивной» капельке, как в маленькой луже отражалась вся зеленая поляна, только зеленое было сверху, а голубое снизу, между зеленым и голубым искрами красок мельтешили бабочки, а по краю шла тень леса. Осознавая границу поляны – тень леса, Слава ощутила вокруг себя реальность мира со скамейкой, Наставником, соснами. Слава открыла глаза, на реснице левого глаза ярко сверкнула лучом заходящего солнца, застывшая слезинка.

Странник сидел, смотрел, как сознание Славы носилось по открытому ей миру. Слава – маленькая девчонка носится по зеленой поляне, разгоняя бабочек, концы развязавшегося банта в левой косичке реет по ветру.

Странник отстранился от мира зеленой поляны, бессознательное Велиславы было похоже на библиотекаршу или как сейчас принято бизнесвумен, строгий костюм плотно уложенные волосы на голове, очки в черной оправе, гордая осанка.

– Ну, очки – это уже лишнее, – усмехнулся Странник, оставил часть себя наблюдать за развивающейся Славой, чтобы она не зашла случайно в тень леса вокруг зеленой поляны (темнота в сердце трудно лечиться). Оставшийся частью Странник присел перед Велиславой, снял с нее очки, посмотрел в закрытые глаза.

– Очнись, Велислава, – дохнул Странник в глаза. Бессознательное Велиславы открыло глаза.

Странник прочел в глазах Велиславы все, что происходило с ней и вокруг нее с момента последней их встречи.

– Вот и встретились, – Странник не отрывая взгляд от глаз Велиславы, накрыл ее кисти рук своими ладонями.

– Хороший подарок сделала тебе тень, – на слова Странника, Велислава утвердительно кивнула.

Странник помогал бессознательному Велиславы осознавать себя в этом мире. Пока ей доступны лишь легкие движения головой и управление глазами.

– Ты согласна, что тебе нужно встретиться с хранителем? – У Велиславы получилось приподнять в знак вопроса бровь.

– Кирилл Борисович, твой наниматель, в юности стал обладателем одного редкого артефакта. Он испугался становиться его хозяином и стал хранителем (он сам тебе расскажет при встрече).

– Олеся тебе привезла от него сегодня письмо? – Велислава утвердительно кивнула, – принеси его мне завтра и покажи его Игнату, он тоже завтра приедет тебя навестить, – Велислава снова кивнула.

– Хорошо, а сейчас девочки собирайтесь. – Странник собрался в тело на скамье, потянув всех в это мир, – вам пора спать, набираться сил.

Слезинка упала с ресницы. Слава, запоздало, попыталась поймать ее своими ладонями. Слезинка упала на платье в районе груди, Слава засмеялась, повернулась к Наставнику, чмокнула его в бороду в районе левой щеки. – до завтра, – и заскакала по дорожке к корпусу санатория. «На нас смотрят люди», – одернула ее Велислава. Девчушка Слава взяла виртуальную подругу за руку и «чинно» пошла к корпусу санатория.