– Давно здесь работаете?
Устало вздыхаю, не отвлекаясь от сборки букета. Покупает цветы будущей невесте и ее маме, а все туда же.
Хорошо, что меня всегда-всегда от таких вот мужланов защищают братья. Зимние месяцы – сильные и суровые. Летние – ой как могут ударить в голову. Осенние – пугают людей одним своим появлением.
Только апрель у нас такой же ветер в поле как и я. Молодой, зеленый. Но если что-то случиться, всегда станет на защиту.
– Три по пять, – улыбаюсь, вспоминая, что нужно ответить. Стараюсь быть вежливой.
Может это и не подкат вовсе, а он просто нервничает и решил занять паузу болтовней?
– Это как?
– Пять дней стажировки, пять недель по графику и сегодня с пяти утра. Или со вчера… Праздники! Я немного запуталась.
Голова и правда идет кругом. Не успели мы отойти от четырнадцатого февраля, как Восьмое марта подкралось незаметно.
Нужно успевать собирать заказанные букеты, обслуживать клиентов, которые приходят в магазин “с улицы”, успевать принимать заявки онлайн, не забывая сверять с количеством закупленных цветов к Восьмому марта.
И все это на мне одной, потому что начальница слегла с отравлением.
Благо уже вечер. Еще немножечко и я останусь одна в тишине и прохладе павильона с цветами. Мое самое любимое время.
Поменять воду, перебрать, освободить от тесной упаковки, подрезать. Иногда кого-то привести в чувства или попробовать придумать новый вид цветов…
Вот так, пока все спят, наступает настоящий Новый год. В каждый город, на каждую улицу, незаметно прихожу я. Весна. Убираю за натворившим дел февралем сугробы, пробуждаю ото сна деревья и цветы. Дарю людям надежду и приношу тот самый ветер перемен.
Отправляю последнего клиента и пользуюсь крошечной передышкой, чтобы выпить чаю с печеньками. Внимательно слежу за часами. Еще пять минуточек и можно закрывать входную дверь для посетителей.
Разгребаю онлайн-заказы, отвечаю посетителям. Прихватив ключи, закидываю в рот последнюю печеньку и только собираюсь встать, чтобы закрыть магазин, как на пороге, абсолютно бесшумно, появляется мужчина.
Не успеваю ничего разглядеть, кроме его огромного роста, потому что пугаюсь. Вскрикнуть с полным ртом песочного печенья сложновато. Давлюсь крошками, которые забиваются в легкие.
Горло беспощадно дерет. Пытаюсь откашляться, но ничего не выходит.
Мужчина, в отличие от меня не теряется. Успевает и по спине похлопать, и воды налить из кулера.
Вытираю слезы появившиеся в уголках глаз от удушающего кашля и поднимаю на мужчину глаза. Это у меня голова кружится от кислородного голодания или потому что он такой высокий стоит рядом и крепко обнимает за талию?
В форме. На синем кителе золотыми буквами вышита эмблема МЧС. Спасатель…
Темная щетина, упрямые губы, нос с небольшой горбинкой, неровный шрам на щеке, хмурая складка между бровей. Красивый.
Пауза затягивается, становится неловкой, но никто из нас не решается оборвать объятий.
– Простите. Вам букет? – подаю признаки жизни.
– Нет… – будто опомнившись, что все еще держит меня в руках, отступает на несколько шагов. – Нет, Ольга Вячеславовна. Я к вам.
– Но я… – я не Ольга Вячеславовна, но он, не слушая, продолжает. Тоже рабочий день у человека на исходе. Торопится.
– Майор внутренней службы МЧС Кудеяров.
Стою. Хлопаю глазами и не знаю, что ответить. У меня такого роскошного титула нет.
– Пожарная инспекция, – добавляет, чуть наклоняясь. Думает, что с его высоты мне слышно плохо? – Подготовьте документы пока я проведу осмотр помещения.
– Ой.
– И правда “Ой”. Потому что я, не заходя, насчитал парочку нарушений. А у вас еще вот, – показывает пальцем на небольшой цветочный холодильник в зале, который затянут в плюшевое нечто. Выглядит эффектно! Все делают фото, но… – Это как сочетается с пожарной безопасностью?
– Не знаю насчет таких вот сочетаний, но у нас с вами несколько проблем, – наконец решаю вставить свои пять копеек.
– Думаю, у вас их намного больше, – открывает папку, собираясь что-то записывать.
– Что? – злюсь, хотя мне это не свойственно. – Во-первых, я не Ольга Вячеславовна. Хозяйка на больничном. Во-вторых, рабочий день уже все! – показываю на часы и нагло захлопываю папку в его руках. Подхватываю маленький букет из вазочки на столе. – Вот. Женщине своей подарите. Вас наверняка дома ждут.
Смотрит на меня с высоты роста и, кажется, начинает всерьез злиться. В его зрачках начинает бушевать настоящее пламя. Где там наш огнетушитель?
– Завтра я приеду к восьми, – отбирает у меня папку и букет. – И только попробуйте не открыться вовремя, – рык по помещению прокатывается эхом, а по моему телу мурашками. Он, не оборачиваясь, уходит.
– Мы работаем с десяти! – кричу вслед, но он не слушает.
Пу-пу-пу. Кажется, я попала…
Я не замечаю, как пролетает ночь за любимым делом. Только присев выпить чаю, засыпаю прямо на стуле, пока закипает чайник.
Рано утром приезжает хозяйка и отпускает меня домой поспать.
Еще раз ей рассказываю про визит пожарного. Она растерянно хлопает глазами, но обещает разобраться.
Ольга тот еще нежный цветочек. Ей главное, чтобы было красивенько, а эти ваши взрослые бумажки она не умеет. Зато ее муж… Вот он точно все решит. Не сомневаюсь.
Забираю свой рюкзак и убегаю. С грозным пожарным пересечься я не успеваю, и, наверное, это к лучшему.
Я южная птица, но когда одному из месяцев плохо – чувствуют это все. Прячусь от зорких камер в переулке и отправляюсь вовсе еще выстуженный Петербург.
На часах начало шестого, а роскошная Маргарита, ссутулившись на подоконнике усталыми глазами, вглядывается в черные воды Невы. Судя по количеству чашек кофе и полной пепельнице, она не спала.
Она стала февралем нечаянно. Все еще не может принять ни все произошедшее, ни свой дар.
– Лед тронулся, – водит пальцем по стеклу, будто срисовывая карту трещин на Неве. – Ты только сутки как за рулем, а уже все меняешь.
– Люди устали. Им нужна весна, чтобы продолжать жить.
Касаюсь горшка с фиалкой. Ее увядшие листья поднимаются, оживая, и распускается нежно-лиловый цветок. Я больше сотни лет март, но каждый раз удивляюсь как ребенок.
– Очередная иллюзия. У нас столько власти, но по факту ничего сделать не можем.
– Иногда надежда – это все, что нужно, чтобы начать путь вверх.
Протягиваю руку, и на моей раскрытой ладони появляется цветущая веточка миндаля. Дарю ее Маргарите. Дарю вместе с весной в сердце. Пусть ей хоть немного станет легче.
Ухожу из ее гостиной сразу в свою прихожую. Первым делом опираюсь спиной на дверь. Выдыхаю. Наконец, дома. Спать, спать, спать.
Эта комната съемная. В отличии от большинства месяцев я не держу недвижимость по всему миру. Люблю менять квартиры. В эту я влюбилась, как только увидела на фото. Потому что…
Черт! Дергаюсь, ударяясь головой о полотно двери. Хозяйка улетела в отпуск, но должен был приехать ее брат. Как я могла забыть и появиться здесь… Вот так как любят месяцы. Перенестись через всю страну, а не войти через дверь!
Пытаюсь прислушаться к звукам в квартире и своим ощущениям сквозь грохочущее от страха сердце. Придерживаю руками грудь, чтобы оно не выпрыгнуло и хоть немного успокоилось.
В квартире никого. А я напугала сама себя до дрожи в коленках.
В коридоре все еще темно, но я это быстро исправлю, щелкая выключателем. Смеюсь своей неожиданной глупости, но, войдя на кухню, подпрыгиваю от испуга.
– Божечки. Я заработалась настолько, что уже и дома цветы мерещатся…
Машу рукой, чтобы прогнать видение, но вместо этого еще нераспустившиеся бутоны альстромерии, которые я вчера собственноручно вручила одному пожарному, расцветают во всю мощь.
В голову лезут дурацкие мысли по поводу того, как он забрался в мое жилище. Подхожу к окну и дергаю ручки. Закрыто. Вариант с пожарной лестницей и правда слишком фэнтезийный, но как это возможно?
О проекте
О подписке