Цитаты из книги «У него ко мне был Нью-Йорк»

Мир шире, глубже, многообразнее и трёхмернее, чем любое устоявшееся представление о нём.

Естественной. Этому городу так идут твои растрёпанные кудри. Ему нравятся твои голые щиколотки. Его так забавляет нелепый оверсайз красный пуховик. Он так ласково подмигивает тебе, подкрашивающей губы в зеркале ближайшего припаркованного автомобиля.

Но при этом я никогда так жадно, хищно и бесстыже не наслаждалась своим телом. Каким есть. Возможно, в шестнадцать я была нежнее, а в двадцать пять – худее, но я абсолютно не умела получать от тела удовольствие. Секс – это вначале путь к себе и только потом – к другому. Ощущение подлинности пришло теперь, когда я совершенно не идеальна с точки зрения глянцевого стандарта.

Быть красивой – это работа настройщика для внутреннего фортепиано. Когда до мажор вдруг впервые открывается тебе во всей своей силе. Быть красивой значит быть взрослой и знать, что принесёт удовлетворение, а на каком празднике жизни сегодня точно обойдутся без тебя.

Знать, что ты занимаешь своё место на земле. Быть уместной. Понимать, что на этот раз небесный сценарист точно ничего не перепутал и происходит именно то, чему должно быть, что тебе здесь рады.

Учительница объясняет девочкам в третьем классе, одноклассницам моей дочери: «Если ты хочешь сказать что-то плохое, лучше промолчи. Если у тебя есть любые добрые слова для человека, произнеси их вслух. По крайней мере, кто-то почувствует себя от них лучше».

Несмотря на то что объективно уже должен быть голод, ты обязана хотеть есть, но ты не хочешь. Ты в лучшем случае заставляешь себя есть супы и котлеты, а они – бумажные на вкус. Первый эффект от антидепрессантов так и описывается: «Твоё любимое мороженое снова станет вкусным».

Как понять себя? Чего я на самом деле хочу? Что принесёт мне радость? Что для меня действительно важно? Горький шоколад или молочный? Гитарная музыка или техно? В данный конкретный вечер – кино или сериал? Смешное или страшное? Чего я хочу прямо сейчас? Болтать и смеяться или юркнуть с тобой в постель? Изучать себя, как неведомую науку, помнить, что ты ничего о себе не знаешь, воспринимать себя не как состоявшийся факт, а как загадку, быть себе интересной.

Кто ж мог знать, что реальность раздвоится, а жизнь разделится, как будто два сердца у меня теперь, одно – в Нью-Йорке, а второе – в Москве. И даже под Москвой, за поворотом с Ленинградки налево, в старом зелёном деревянном домике в садовом товариществе, на даче, в точке безвременья детства.

В каком? Да просто вперёд, как бы ни было страшно.