– Поработай надо мной языком. Раз руками никак. Могу подсказать, где мне будет особенно приятно. Хотя любое место сойдет…

Что-о-о?! Облизать Альрика Аррингтона?! Сама себе не верю, с какой силой и скоростью выдергиваю ногу из его захвата и забиваюсь в изголовье кровати:

– Я не могу… Не надо… Нет.

– Я чистый.

– Это… – мое сердце бьется, как в припадке, а воздух застывает в горле, не сделать вдох.

– Может, научить тебя, как это правильно делается?

* * *

АЛЬРИК

Признаться, я неоднократно об этом думал. Ведь Юлиана права: то, что мы копируем людей, а не люди нас, странно. Но, с другой стороны, все наши преимущества вроде лучшего слуха, обоняния, большей силы, выносливости и так далее объективны.

Люди это скопировать не могут, даже если очень захотят. Не зверские повадки же им копировать! Обрасти шерстью, бегать по лесу… Так не пойдет.

Из-за нашего реального превосходства я не знаю ни один род оборотней, который бы где-то прозябал, нищенствовал и терпел прочие лишения. Отдельные сумасброды, которые заигрались и заслужили могилу в яме под корнями дерева вместо фамильного кладбища, повторюсь, есть. Но общую картину это не меняет. Люди и так нам служат.

Единственное, что хотел бы поменять я – законность положения оборотней. Действительно вывести наш народ из тени и открыть людям глаза на то, что реально творится среди них уже сотни лет. Конечно, не ради тех, кто забегался в шкуре, они сами виноваты. А… да хотя бы ради того, чтобы я мог, не таясь, сказать своей Истинной, кто я. Не ужасный колдун, не порождение тьмы, а уже истово любящий ее мужчина.

Как я теперь понимаю тех, кто говорил, что любимую особенно сильно вспоминаешь, когда тебя обнимает кто-то другой. Весьма настойчивая и абсолютно чужая женщина.

– Я нравлюсь тебе, Альрик?

Что? Нет. То есть ну да, немного.

– Из тебя выйдет прекрасная королева, Юлиана, – не лукавлю. Мало ли как повернется жизнь. – Держи меня в курсе событий и планов. Если ты выберешь другого короля, я пойму. Но я тоже могу оказаться тебе полезным.

– Стать королем не твоя мечта, Альрик Аррингтон? – Юлиана продолжает ко мне прижиматься. Скорее даже притираться. Совру, если скажу, что это ужасно неприятно.

– Не горю желанием стать королем, но и не откажусь от идеи, – надеюсь, этот уклончивый ответ ее устроит. – Если вам нужен кто-то, чтобы действовать быстро и бросить вызов текущей власти, я не лучший вариант. Но я безумно хорош в тени, – что правда, то правда. Не все оборотни – наместники правящего короля. Даже не все Аррингтоны.

– Поцелуешь меня, Альр-р-рик?

Все же эта женщина передо мной наглая. С другой стороны, хороший правитель может получиться только из сильного мужчины с сильными инстинктами. Юлиана еще и проверяет меня вдобавок к собственным очевидным желаниям.

Наклоняюсь к ней и целую. Жарко и напористо, но без языка. Так, что это разжигает аппетит, оставляя ее предвкушать большее. Чувствую свое легкое возбуждение – отлично, так уже много менее подозрительно. Но на попытку Юлианы всунуть язык мне в рот улыбаюсь и снимаю с себя ее руки:

– Мне пора вернуться в замок, королева. Жду тебя с новостями в любой удобный тебе момент.

Юлиана кивает и отступает. В ее глазах смесь разочарования и предвкушения. Она видит меня добычей и пока что добычей трудной.

Оборотницы за редчайшим исключением всегда такие наглые. Всегда непокорные, просто кто-то больше, а кто-то меньше. Есть, конечно, совсем другие виды, и у них свои нюансы, но у нас так.

Странно, что моя Истинная на оборотницу настолько… похожа. Она ведь дерзкая до безумия. Кидала мне в лицо что угодно, сыпала оскорблениями и не боялась казни. А она человек. Крестьянка. Странно, как она сохранила эту силу духа… Это загадка, но я ее разгадаю.

– До встречи, Альрик Аррингтон.

Юлиана пришла на полянку раньше меня и теперь раньше меня уходит. Постою пока тут, пусть она разденется и обратится. Я играю, но давать ложные надежды Юлиане, преследуя ее голой, тоже не хочу.

Истинная моя… Хильда наверняка уже знает ее имя. А мои люди вероятно уже вышли на след ее подельников по покушению на меня. Я приказал взять всех живьем и приволочь в замковую тюрьму. Сам с ними побеседую и пойму, что им от меня понадобилось.

Вот жил себе не тужил, а тут интрига на интриге. Оборотни предлагают возглавить восстание против людей – уверен, это не личное предложение Юлианы ради близкого знакомства, за девицей стоит минимум ее клан или даже несколько родов оборотней.

Зато какие-то крестьяне собирались безыскусно меня убить – это маленькое народное восстание или это вылазка врагов короля под маской простых обалдуев?

Вопросов очень много, и я жажду узнать ответы.

А еще же подготовка к отъезду и смотрины моей невесты… тьфу. О женитьбе хрен на ком я как-то совсем забыл. Как мне отвертеться там, где отвертеться не удастся?

Решу позже. Пока наслажусь небольшой охотой в лесу.

* * *

В замке меня ждет прекрасная добыча. И это совсем не косуля.

Мои люди поймали, наверное, половину народу из покусившихся на меня деревенщин. Они и правда оказались деревенщинами.

Как поймали, если до этого не видели их никого? Нет, не потому что мои сыщики оборотни, хотя пара оборотней из других родов, не Аррингтонов, среди моих «людей» правда есть, нюх тут не в помощь.

В помощь магия, которая официально в королевстве запрещена, и это мне тоже не шибко нравится. Разные юные дарования рискуют скорее помереть, чем развить свой талант.

Магия – всегда преимущество, и глупо им разбрасываться. Так вот, внутри двора замка и даже на его стенах стоят определенные энергетические ловушки, проходя через которые люди оставляют свой «след». Этот зафиксированный «след» все равно, что удостоверение личности.

Кроме того, быстро убегающая прочь от замка группа одиноких молодых мужчин тоже всегда подозрительна. Это явно не друзья-товарищи. Так что стоит дать местным жителям совсем немного денег, они эту компанию с потрохами сдадут. Бандитов и ворье никто не любит.

Но радость моя не в том, что все эти без сомнения скверные граждане найдены и пойдут под нож – не с чего им надеяться, что покушение на меня плевое и безопасное дело.

Среди них находится парень возраста примерно моей Истинной. И он пахнет, как ее близкая родня. Вот это чудесная удача. Парень под нож не пойдет ни при каком раскладе, будь он хоть двести раз последний гад. Несправедливо по отношению к его подельникам, но что уж. Судьба его везучая. Сейчас я узнаю то, от чего спать спокойно не могу:

– Твои имя и фамилия.

Естественно, мы разговариваем в пренеприятнейшем затхлом застенке, где по стенам висят пыточные предметы. Они же лежат на столе около меня. И пахнет в этом месте противно. Чем, не буду перечислять, чтобы не вытошнило.

Сам парень распят на Х-образном кресте для сговорчивости. Это неудобство ему придется перетерпеть.

– Бэзил Глонхайм, господин.

Глонхайм. Что-то меня царапает. Не понимаю, что. Это точно не аристократическая фамилия, вернее, не из нынешних аристократов, но что-то тут не так. Ма-а-аленький подвох: у многих крестьян фамилий в принципе нет. Никаких. А тут аж благородно звучащая.

Я беру в руки клещи. Парень не дергается, но бледнеет.

– Где твои родители?

– Умерли, господин.

Вот как. Значит, Истинной просто нечего терять было. Шляться с уголовниками та еще жизнь для девицы. Особенно «непорочной», как она справедливо говорит.

Про родителей Бэзила буду выяснять позже. С Истинной я жить не могу, но устроить жизнь ее родственника я просто обязан.

– Давно умерли? – обхожу крест по дуге, мне нужно, чтобы парень испугался, не понимая, что именно я хочу сделать. – Та девка, что вы послали ко мне в окно, твоя родная сестра?

– Давно, господин, – мне в нос бьет слабый запах его страха. Родич Истинной тоже не слишком трус, хотя, с другой стороны я его не касаюсь, просто хожу вокруг. – Сестра, господин. Что с ней?

О, вот и семейная наглость вылезла. Бэзил тоже вопросики позадавать горазд. Но вежлив не в пример сестре, никаких оскорблений не выкрикивает.

– Она тоже Глонхайм, да? Как ее имя?

– Илона, господин.

Описываю полный круг вокруг креста, останавливаюсь около Бэзила и задумчиво смотрю на клещи.

Илона, значит. Самое прекрасное для меня на свете имя звучит так. Потом еще Хильду спрошу, какое имя Илона ей сказала.

– Твоя сестра наказана за дерзость, но жива. Ты тоже будешь жить и работать в замке. Не факт, что работа тебе приглянется, но она будет.

Глаза Бэзила становятся, как два блюдца. Не ждал такой щедрости?

– Иногда я бываю добрым в назидание, – сообщаю вкрадчиво. – Все твои подельники будут немедленно повешены. А ты останешься говорить об этом всем и каждому. Иначе какой же это урок, если причастные молчат? А теперь рассказывай обстоятельно, за что же Илона Глонхайм настолько невзлюбила меня.

Я откладываю клещи на стол и выжидательно смотрю на Бэзила. Кажется, он и так понимает, что ему стоит быть со мной максимально честным и открытым.

– Она не невзлюбила, господин.

– И в мой дом она конечно же не влезала. Ее двойник влез. Покрываешь сестру? Это может стоить ей жизни, – я делаю резкое движение корпусом в сторону Бэзила. С пустыми руками. Не по себе стоять с оружием против беззащитного родственника Истинной.

Бэзил снова бледнеет. В застенке не особо светло, но я-то все вижу. Аррингтонам вообще особо нет разницы что свет, что темнота.

– Она… считает вас причиной смерти родителей. Решила вам отомстить. Смерть за смерть.

Внезапно. Я чего-то не знаю? Я настолько перед Истинной виноват?

– Это я отдал распоряжение их казнить? За что?

– Нет, господин, – Бэзил явно нервничает. – Они умерли от болезни. Ослабли от голода и не перенесли хворь.

– А причем тут я? Говори прямо, если хочешь помочь сестре.

– Вы… ввели непомерные налоги, господин…

Ах вот оно что… Как говорится, некрасиво вышло.

– Кто из вас надоумил ее убить меня?

Бэзил мешкает, явно не хочет признаваться. Выдает:

– Она… сама, господин.

М-да.

– А вы, значит, не отговорили девку от такой глупости. Даже поддержали ее «прекрасное» начинание, так?

– Все так, господин.

– А ты, – смотрю на Бэзила в упор, – ты тоже считаешь, что осиротел по моей вине?

Знаю, что считает. Но мне сильно не хочется презирать его как труса, если он скажет «нет».

– Считаю, господин… Вы определенно причастны. Это я напоил Илону. Я виноват. Иначе бы она не осмелилась влезть к вам в башню! Убейте меня!

Сплевываю ему под босые ноги:

– Ты идиот. Сестру надо было беречь, а не поить и отправлять на верную смерть. Пристроить ее в безопасное место. У вас есть еще родня?

Бэзил явно в замешательстве. Ну да, я прям необъяснимо щедр. Никто же не в курсе про нашу с Илоной Истинность. И никто не должен о ней узнать.

– Все другие умерли от голода и болезней, господин. Те, о ком я знаю.

Ладно, хватит с Бэзила страха. Не сильно, но он им уже провонял.

– Тебя я не убью. Твою судьбу я уже решил и рассказал тебе о ней. Но вздумаешь еще что-то сделать против меня – от тебя места целого не останется.

Я разворачиваюсь и выхожу из пыточной. Распоряжения по Бэзилу отдам. Их банду выловим всех до одного и казним. Жалеть там не о ком, сами напросились. Это и так моя прямая обязанность – уничтожать бандитов.

Ило-о-она… ночью я обязательно ее допрошу. Сверю ее собственные новые показания с тем, что рассказал ее брат. А дальше мне нужно как-то устроить ее жизнь вне этого замка. Я не смогу быть с женой, зная, что Истинная рядом. Это будет абсолютно невыносимо.

Илона обязана поверить, что я ее отпускаю. Но на самом деле я не отпущу ее никогда. Всегда буду зримо и незримо рядом. Осталось только Истинную обмануть.