Глава 8

Эта часть дороги находилась в плотной тени, и, только подняв голову, я поняла, откуда она шла… Мощная скала возвышалась над головой полукругом, словно каменная волна, грозясь в любой момент накрыть дорогу и тех несчастных, что будут проезжать по ней в этот момент. Я в жизни ничего подобного не видела, разве что на канале Discovery. Дух захватило от такого зрелища!

Солнечные лучи попадали сюда, может, только в определенный промежуток дня. Услышав прерывистый крик, я устремила взгляд на большого орла, который грозно парил над нами, словно мы помешали его охоте. Махнув мощными крыльями, он скрылся за возвышенностью напротив. Она шла навстречу каменной волне, только имела более прямую форму и как будто тянулась вверх, чтобы когда-нибудь соединиться с соседкой. Возможно, раньше они и были соединены, представляя собой цельную возвышенность. Но от времени появились провалы, отчего и создалась такая необычная форма.

Абель поставил байк на упор и слез с него, снимая шлем, пока я, открыв рот, рассматривала чудо природы. Оторвавшись от каменного дива, я не без труда сползла с сидения, удерживая равновесие. Ноги от долгой поездки и напряжения были ватными и ослабленными.

– Где мы? – спросила я, пока Абель заботливо помогал снять мой шлем.

– Это скала – “Арьена Делаола”, – ответил он коротко и без каких-либо эмоций, словно видел эту красоту сотни раз.

– Невероятное зрелище… – произнесла я в тихом восторге, не в силах оторваться от каменной возвышенности.

– Идем.

Абель уверенно взял меня за руку и повел вдоль скалы. Треск камней под ногами разносился эхом, словно эта зона была отделена от мира. Сильная и теплая рука мужа легко меня поддерживала, пока я осторожно ступала по неровным каменным осколкам. Мы шли до небольшого выступа, за которым находился вход в просторную пещеру. Отпустив мою руку, Абель целенаправленно прошел вперед, и я, проводив мужа взглядом, нерешительно последовала за ним.

Внутри было довольно темно. Пещера имела вытянутую форму, и после низкого входа ее стены уходили вверх, сужаясь и создавая угловатый купол, словно природный храм. Этот купол был нарушен ближе к концу пещеры овальным провалом, через который пробивался свет. Когда мои глаза привыкли к темноте, я сосредоточенно нахмурилась, разглядев многочисленные надписи, которыми были усыпаны неровные стены пещеры. Здесь были даты, имена, строчки из знаменитых стихов, известные фразы, написанные на разных языках…

Я прошла вдоль пещеры, поводя рукой по исписанной поверхности.

– Что это за место?..

Абель бросил короткий взгляд в мою сторону.

– Пещера называется “Палабра Этэрнас”. Переводится как “Место вечных слов”. Когда через скалу проложили дорогу, люди завели традицию оставлять здесь памятные метки. Вроде подписей или современных наскальных следов своего пребывания.

Я внимательно слушала его, мне было очень интересно побольше узнать об этом месте и почему он привел меня сюда?

– Я хотел показать тебе это… – сказал Абель, словно услышав мои мысли.

Он стоял у стены, прямо над провальным окном. Я приблизилась и проследила за его взглядом. На серой каменной поверхности были неровно нацарапаны слова, которым нашлось место среди многочисленных меток, оставленных людьми. Я прочитала это, и мое сердце пропустило удар. Надпись была сделана на латыни – «Nos hic manere in aeternum», а ниже подписано – «Эл. Сэнд & Прайд». Дыхание сбилось от осознания, что я прикоснулась к времени… к тому, что уже произошло и подписано моим именем. В какой-то мере это было еще одним подтверждением той реальности, которой я все еще сопротивлялась. Я коснулась пальцами раненой стены, будто это помогло бы мне что-то вспомнить… Неровная поверхность уже была сглажена от времени.

– Мы останемся здесь навсегда… – произнесла я вслух то, что синхронно перевела в своей голове. – Когда это было сделано?

– В первый год нашего знакомства.

Я обернулась к Абелю, встречаясь с его отстраненным взглядом. Моя интуиция подсказывала, что это самый подходящий момент для вопросов…

– Прайд… – это твое имя в клубе?

Он лишь коротко кивнул в ответ.

– А как… мы познакомились?

Этот вопрос был немаловажным для меня, и я с нетерпением ждала ответа.

– Мы познакомились в больнице. Это, наверное, единственное место, где мы могли пересечься. Ты вела историю болезни Макса с ординатором.

Его лицо немного напряглось, а глаза устремились в никуда.

– Он родился тяжелым ребенком. Наркомания его матери не прошла даром. – Абель поджал губы при этом упоминании. – Он был недоношен, а его живот… внутренности были буквально наружу, когда он родился. Ему предстояло несколько тяжелых операций.

Мое лицо исказилось болью от одной мысли, что этот светлый, жизнерадостный малыш пережил такое! В голове невольно воссоздались страшные картины, отчего в груди возникла тупая боль. Мой внутренний мир заново разворошило от болезненных моментов, которые упустила память. Внутри защемило, словно я физически чувствовала те мучения, которые проходил Макс. Сейчас Абель говорил об этом спокойно, но тогда… как тяжело ему было пройти это испытание?

– Я не верил, что сын выкарабкается… – Опустив глаза, Абель покачал головой. – Тогда ты жестко вправила мне мозги, без страха нарушая границы этой гребаной деловой формальности. Его мать была в реанимации на тот момент, и ты резонно напомнила, что если я не буду верить в него, то и он, чувствуя это, тоже не станет бороться.

В моем горле застрял ком… Мне было очень тяжело это слушать. От одной мысли, что Макса могло и не быть, желудок скручивало, словно от удара под дых. Свинцовый осадок наполнил сердце, загоняя желание задавать вопросы куда подальше. Немного ободрял тот факт, что я была рядом, и я боролась за его жизнь….

– А дальше?.. – спросила я сдавленным голосом.

– Операция прошла успешно. Он пошел на поправку, но находился в интенсивной терапии еще несколько месяцев. После такого… я впервые задумался о своей жизни и своих поступках.

Я выдохнула, мне было легче от мысли, что мучения Макса длились недолго.

– И тогда… мы начали встречаться? – предположила я.

– Нет. Макса выписали, и наши пути разошлись. Хотя ты уже тогда меня зацепила, и думаю, это было взаимно. – Он слегка улыбнулся, и серые глаза потеплели. – Иначе я не могу объяснить, почему ты решилась помочь мне, когда я обратился к тебе спустя какое-то время.

– Помочь… в чем?

Абель прошелся по мне сомнительным взглядом, прежде чем ответить:

– Рок был ранен, он… неудачно упал с мотоцикла, – произнес он отрывисто, а я невольно напряглась, чувствуя, что он что-то недоговаривает. – У нас были проблемы со страховкой и мало времени. Нужно было что-то решать. Я обратился к тебе без каких-либо надежд, но ты согласилась помочь. Рок до сих пор считает себя обязанным тебе…

Я вскинула брови, удивляясь своей смелости. Словно он говорил о другой девушке, а не обо мне. Я, конечно, никогда не была трусихой, но всегда жила… правильно. Уважала законы и жила по уставу, будь то университет или школа…

– Непохоже на меня… – произнесла я вслух.

– Время меняет людей, – сказал он просто. – Конечно, ты настаивала на госпитализации, боялась, что не справишься, но… ты выходила его, ты помогла.

Его взгляд был где-то далеко из-за нахлынувших воспоминаний. В голове пронеслась мысль, что он восхищается той Элией… ее храбростью, отдачей и чертами, которые сейчас были мне не присущи. И было бы глупо отрицать, что меня огорчало понимание – теперь я другая! И его восхищение не относится ко мне…

Подавленная неприятными мыслями, я отвернулась к стене, делая вид, что изучаю очередную надпись. В кармане Абеля завибрировал сотовый. Он взглянул на экран и, бросив короткое «Я сейчас», направился к выходу из пещеры. Я слегка кивнула, вернувшись к надписи на латыни. Мой разум упорно воссоздавал картины прошлого перед глазами, связанные с этим мертвым языком, который в свое время мне очень тяжело давался. Я устала отгонять эти навязчивые воспоминания и первый раз просто расслабилась, позволив себе заглянуть в забытое…

«7 лет назад.

Внушительных размеров библиотека занимала целый корпус при университете. Потерявшись среди многочисленных стеллажей, я задержалась в отделе лингвистических словарей. Медленно проходя вдоль полок с многочисленными книгами, я растерянно всматривалась в названия, которые были практически одинаковы. Задержавшись на одной довольно плотной книге, которую я скорее выбрала по цвету, чем по наполнению, я взяла ее в руки, чувствуя тяжесть гранита науки. «Латинско-английский словарь» – прочитала я на скучной темно-зеленой обложке. Поджав губы и сомневаясь в толковости своей затеи, я открыла словарь на первой попавшейся странице. Это были слова на букву «М». Мне сразу понравился шрифт, комфортный для глаза, удобная транскрипция и незамудреное пояснение. Я остановилась на слове «miratrix, icis f – удивляющаяся, поражающаяся или восторгающаяся», когда теплое дыхание коснулось моего уха.

– Привет, любимая…

Я вздрогнула от неожиданности, резко обернувшись к смеющимся карим глазам своего парня.

– О Господи, Тим… ты напугал меня! – накинулась я на него.

Он улыбнулся еще шире своей обольстительной улыбкой, и я не смогла сдержать своей в ответ. Тим сдержано коснулся моих губ в приветственном поцелуе.

– Боюсь спросить, что ты тут забыла?

– Сама не знаю… ты же в курсе, у меня проблемы с латынью. Надо же с чего- то начать!

Он скептически глянул на забитые полки, а я прошлась по нему взглядом, отмечая, что снова любуюсь своим аполлоном. Отросшие вьющиеся волосы темно-каштанового цвета были небрежно взъерошены. Черная майка облегала спортивную фигуру, подчеркивая его ровную осанку и плоский живот. Очерченные брови обрамляли темно-карие глаза с длинными ресницами, делая взгляд необычным и притягательным…

– Так ты до старости будешь тут торчать! – констатировал он, усмехнувшись, и мое полувлюбленное лицо сменила недовольная гримаса.

– Да ну тебя… – буркнула я, уткнув нос в словарь.

– Ego auxiliatus sum tibi^[1]. – произнес он на чистом латинском.

Я посмотрела на него, примерно понимая, что он предложил мне помощь.

– Что? – переспросила я все же.

Его лицо было серьезным, когда он приблизился вплотную.

– Sed prius… ut youll ' animadverto ut hic…^[2] – произнес он бархатным голосом.

Мои губы медленно растянулись, а глаза сузились.

– Эй, я не настолько плохо знаю латинский! – произнесла я, остепеняя его за непристойное предложение.

Он рассмеялся и, не давая мне опомниться, выхватил словарь из моих рук, одновременно притянув к себе. Прижав меня к стеллажу, он быстро оглянулся по сторонам, прежде чем накрыть мои губы в настойчивом поцелуе. Мое тело мгновенно откликнулось на его ласки, но разум оставался в ясности.

– Тим… ты что, серьезно?!.. – произнесла я приглушенно сквозь поцелуй.

Ничего не ответив, он положил руку на мое бедро и мягко повел ее вверх, задирая юбку летнего платья.

– Прекрати! – прошептала я, стараясь вырваться из объятий сильных рук. – Боже… нас же могут увидеть! – пропищала я, теряя равновесие от его ласк.

Мужская рука уже прикоснулась к нежному месту через трусики, заставляя терять голову. Мое дыхание стало прерывистым, а его губы тем временем спустились на шею…

– Молодые люди!

Мы оба резко выпрямились и одновременно обернулись на грозный басистый голос. Упитанный мужчина в униформе смерил нас строгим взглядом.

– Вы, похоже, забыли, где находитесь! – пробурчал он сурово.

– Простите, сэр! – пискнула я, пряча глаза и поправляя платье.

Щеки горели ярким пламенем, и прямо сейчас я была рада провалиться сквозь землю! Тим лишь ухмыльнулся, глядя на охранника и, взяв меня за руку, потянул за собой, уводя от стеллажа, где словарь так и остался лежать…

Я почувствовала прикосновение к плечу, прежде чем оглянулась к серо-голубым глазам.

– Ты в порядке? – спросил Абель, внимательно глядя на меня.

Я кивнула, пряча глаза, что уже беспощадно жгли слезы. Свежие воспоминания резали по живому, не давая выдохнуть.

– Думаю, на сегодня хватит, – произнес он, бросив хмурый взгляд на стену.

Абель мягко взял меня за руку, и мы двинулись к выходу из пещеры.

* * *

Обратная дорога, как это обычно бывает, казалась быстрее. Погруженная в свои мысли, я уже не обращала внимание на скорость и холод. Я злилась на себя за то, что размякла и снова окунулась в иллюзию прошлого, которому не суждено возродиться. Сколько уже можно культивировать эти чертовы воспоминания? Пора уже дать себе установку и выветрить все эти мысли о Тиме, о нас, о том, что уже давно прошло! Но если с Тимом мне было все ясно, то с Алексом оставалась пугающая неизвестность. Он был моим прошлым, моим настоящим и моей частью, которую я ни за что не отпущу!

Я очнулась, когда мы уже приехали. Не спеша сойдя с байка, я не торопилась идти в дом.

– Абель… – окликнула я, задумчиво наблюдая за мужем.

Он вопросительно обернулся ко мне.

– Алекс, мой брат… Ты знаешь, как с ним связаться?

Он некоторое время молчал, укладывая шлем в багажник.

– Я видел его раза два за все время, – ответил он наконец. – Твой брат не особо стремился со мной связываться.

Эта новость меня напрягла, не хотелось верить, что Алекс не одобрял мой выбор.

– Да и ты с ним давно перестала общаться.

Я непонимающе уставилась на мужа.

– Что ты имеешь в виду? Почему это я перестала с ним общаться?

Он вздохнул, склонив голову, словно разговор будет не легким.

– После того, как мы с тобой обручились, вы здорово поссорились, и с тех пор не поддерживаете связь.

Я во все глаза смотрела на Абеля, пытаясь уловить хоть малейший признак сомнения на лице.

– Нет, этого не может быть! – запротестовала я. – Почти три года?! Неужели он мог… просто… вот так оставить меня? – я не заметила, как голос перешел на высокие тона.

Мой взгляд метался в пространстве, невыносимо больно было осознать все, что сказал Абель. Но как же так?.. Неужели Алекс был против?! Против нашей связи! Иначе что это была за ссора, из-за которой я могла позволить такому случиться? Он, конечно, опекал меня, но никогда не лез в мою жизнь в этом плане. Никогда не вмешивался в отношения с Тимом. Так что могло повлиять на его решение? Да, я выбрала не самого престижного парня себе в мужья… я выбрала – байкера! Но ведь, судя по многим фактам, я действительно полюбила!.. Абель тем временем оказался рядом и взял меня за плечи.

– Успокойся, Элия, – сказал он, подавляя мой гнев одним взглядом. – Я не думаю, что он когда-нибудь оставил бы тебя. Насколько я помню, ты узнавала о нем через общих знакомых, и я уверен, он делал то же самое!

Ком в горле сбивал дыхание, а глаза защипало от переизбытка эмоций. Я опустила голову, не желая, чтобы Абель увидел накатившие слезы. Он в свою очередь обнял меня, проведя рукой по волосам и молча слушая мое неровное дыхание.

– Я… просто… Алекс, он… единственный, кто у меня остался… – произнесла я дрогнувшим голосом, уткнувшись мужу в плечо.

– Я понимаю. Но и ты уже давно должна кое-что понять. Он не единственный, кто у тебя остался! – Абель взял мое лицо в руки, заставляя смотреть на себя. – У тебя есть я – твой муж, который защитит и сделает все для тебя. И близкие люди, которые помогут и поддержат, если вдруг меня не будет рядом.

Он говорил спокойно, но его глаза… в них я видела скрытую тяжесть и негодование. Впервые меня кольнуло угрызение совести. Все это время он делал все, чтобы помочь мне освоиться, старался оградить меня от потрясений и думал о моих чувствах. А что делаю я? Все больше показываю, что он чужой для меня и отталкиваю своим поведением.

Я кивнула, потупив взгляд, и украдкой вытерла мокрые глаза. Его слова привели меня в чувство, помогая взять себя в руки. Только на душе появилась жгучая тяжесть за свое поведение. Абель отстранился и двинулся к дому, а я, провожая его взглядом, не могла отделаться от навязчивого чувства вины.

* * *