Великие маги – легендарные полубоги, все они здесь… Максимус – символ непоколебимости устоев и веры, и Кастро – лик мудрости. Затем (по правую и левую руку прима) две женщины – Элина и Эгвейна. Первая образ победы над смертью, вторая воплощение смирения и любви. В навершии пентограммы (прямо перед Боргом) огромная статуя первого среди равных – лик мага основателя твердыни и прочих городов междугорья, лик Константина. В перекрестье хмурых взглядов древних полубогов, в самом центре залы, стоит на коленях хрупкая женская фигурка. Узкие плечи, гухая, выкашенная в темно-красные тона, монашеская мантия. Только матриарх может напрямую обращаться с "защитникам чистых земель". Только она – знает цену их слов. Лишь она может просить о помощи в час невзгод. Только она может быть достаточно правдива в своих намериниях…

Не спеша отвлекать верховную жрицу от молитвы, Борг остался у дверей, ожидая, когда та, по своей воле, завершит ритуал.

–Не молчи.– Чувствуя прима у себя за плечом, нарушила тишину матриарх.– Полубоги давно не слышат наших слов. Триста лет минуло с тех пор, как Константин скрылся в своем замке и не в моих силах пробудить его ото сна… Что ты видел Борг?

–Слухи не лгут…– Опустившись на одно колено, склонил голову Борг.– Дракон источает яд. После падения он вплавился в скалу и нам теперь ничего с ним не сделать…

–Мне доложили, что ты въехал в город с эльбом.– Обернувшись к воину матриарх.

–Да, это Гроз. Говорит, что прибыл в твердыню по торговой нужде, но узнав о драконе, тут же попросился в четверку… Я решил, что лучше держать его при себе и потому согласился.

–Хорошо.– Задумавшись на мгновение кивнула матриарх.– Ты уже решил о прочих кандидатах?

–Пока нет… Хотя наметки уже есть… Пару дней назад в твердыню проник троль. Он был пойман и обезврежен… Я хочу использовать его в качестве проводника.

–Троли своенравны. Он не признает за тобой право лидера.

–Я знаю, что в арсеналах матриархата… есть изначальные оковы…

–Откуда такие сведения? Хотя… не важно. Я даю тебе согласие. Право выбора цетры остается за мной?

–Правило четырех создавалось не нами. Выбор хранителя крови обязанность матриарха.

–Превосходно. Тогда, о следующем шаге ты узнаешь завтра, в зале совета. Пока можешь быть свободен… и Борг, будь осторожен.

Глава. 2. Дайнар.

Сверкнув бусинами глаз, крысеныш вылез из-за застенка и тщательно обнюхав воздух, короткими перебежками направился к пленнику. Остановившись у голой ноги дикаря, зверек огляделся. Не заметив ничего опасного, ткнулся в ступню охотника длинным подвижным носом. Обнюхал кровавый потек, лизнув – опробовал его на вкус, а затем, наконец осмелившись, попытался прокусить кожу. Не приходя в сознание троль дернул бедром. Испугав грызуна тихим стоном, оскалил клыки.

Отскочив к стене зверек с минуту наблюдал за охотником со стороны. Троль не казался опасным. Понемногу уверившись, что ему ничего не грозит, зверек вновь выбрался из своего укрытия. Вернулся к охотнику и тонко попискивая от голода, взобрался по мизинцу двуногого существа к пятке. Ухватившись там за выступ голени, впиваясь в грубую кожу острыми коготками, резво полез вверх.

По животу и спине охотника шли глубокие воспаленные порезы – работа палача. Палач всегда старался для крысеныша и зверек об этом знал… "Так хорошо, так удобно, так вкусно… почти без неудобств, без опаски, объедать с ран горячую – пахнущую свежей кровью, сладко-соленую плоть; мягкую, нежную, ароматную – такую, что только от мысли о ней, так жарко становится внутри…"

Примерившись к одному из порезов, зверек опустил в него свою мордочку. Попробовав пленного на вкус, облизнулся… "Хорошо… молодой, здоровый, сильный. Нужно спешить, пока не пришли другие и не съели самого вкусного…"

Помогая себе лапками, зверек стал продираться сквозь тугие мышцы и кожу – вглубь троля… ближе к внутренним органам, к еще живым: печени, бьющемуся сердцу, к трепещущим легким… Троль не возражал. Подсохшие после пыток раны не чувствовали боли. Это тоже было хорошо,– "Не будет отвлекать от трапезы, криками и скрипом костей."

Вне камеры послышались шаги… Парой мгновений спустя раздался лязг и скрежет стального засова. Дверь отворилась. Запоздало вспомнив о том что уязвим, кровавой кляксой свалившись на каменный пол, крысенышь опрометью бросился обратно к стене – в безопасную темень застенка.

"Ничего, мое время еще придет. Не получилось сейчас, выйдет после."– Вильнул лысым хвостом зверек скрылся в сыром пропахшем мокрицами закутке.– "Тюремные камеры никогда не бывают пусты. Нужно подождать, подождать как это умели делать предки – его мать и отец, его деды и прадеды, все бывшие насельники этих тайных катакомб… Подождать, и благодать, что исходит от владетелей твердыни… в любом случае, не откажет явить себя вновь…"

Сон…

Уперев подбородок в колени, Дайнар сидит на большом поросшем синем мохом камне. Охотник следит, как в речном потоке, в шаге от него, плещутся веселые солнечные зайчики. Веньяза за спиной величественна и юноше так приятно прятаться от жаркого солнца в ее тени. В вельде разгар дня, но тихо – словно уже наступила ночь. Только великое древо шумит над головой троля богатой листвой… да издали доносится грустная тихая песня. Слов не разобрать, но она подхватывает, несет как водный поток…

Ручей отчего-то становится мелким, а затем, исчезает совсем. За спиной слышится движение и повернув голову, Дайнар видит девушку. Он узнает в ней певунью… встав, протягивает к ней ладонь.

–Кто ты?– спрашивает он оскалив в приветствии клыки.– Жрицы очага взвоют от ярости, узнав что ты покинула границы прайда.

Девушка не отвечает. Повернувшись к тролю спиной, она думает о чем-то своем. Окружающий мир не существует для нее. Жители великих болот так себя не ведут. В девушке заметна странность… Конечно! Как он не заметил сразу? Певунья одета в просторные одежды. В них она похожа на… "на-тех-кто-живет-в-горах." Чужак!!! Но что же ей нужно здесь?

Рассекая небеса грозовым раскатом над Дайнаром звучит рев. Становится холодно и лесной мирок накрывает тень. Так и не разглядев лица певуньи, троль поднимает глаза. Прямо над ними, спрятав за собой бездонную синеву полуночной тьмой, зависла свирепая черная громада. Это дракон. Воплощение смерти… Нужно бежать. Небесный страж жестоко карает тех кто отступает от заветов предков. Молодой троль и цетра твердыни чем-то виновны перед ним. Нужно бежать и… схватив девушку за руку, юноша входит в ручей. Вспенившись горячими водами ручей разрастается до бурной реки. Он смывает мощными потоками берега, начинает кружить в себе троля и девушку, швыряет их с места на место – словно оторванный от ветвей веньязы лист… Захлебываясь, Дайнар крепче прижимает к себе певунью, но та вырывается у него из рук и исчезает бушующей мгле. Что-то важное уходит из жизни охотника… троль чувствует ярость… долгим мгновением спустя, троль проваливается в более яркий – чем прежде мир…

-Не утопи его, он мне живой нужен.– Слышит Дайнар над собой.– Еще раз его окуни и обратно. Кажется оклемался…

Вселенная перевернулась… Долгим мгновением спустя Дайнар вдруг опять очутился вводе. Два удара сердца и вот… извиваясь и рыча от бессилия, он вновь обретает способность дышать. Затылок упирается в жесткую дубовую поверхность. Откашляв воду, охотник открывает глаза. Жестокая реальность, мало помалу оттесняя иллюзорный мир, возвращает ушедшую было боль. Он в камере, в окружении непримиримых врагов и у него снова нет шансов на жизнь…

–Очухался?– Дождавшись когда троль откроет глаза, заслонил собою свет факела человек.– Или еще раз окунуть?

Усмехнувшись, Дайнар обнажил клыки. Затем кивнул, – пытка водой наименьшее зло из тех, что может предложить ему чужак. Прошлый раз ему не давали дышать до тех пор пока… его разум не поглотила тьма. Палачь утомился купая его в ведре с водой. Троли могут не дышать часами… это был отдых. До этого ему выкручивали ребра калеными щипцами, дырявили кости ржавым сверлом. Жуткая боль рвалась наружу диким ревом, но Дайнар крепко держал ее в себе… "Люди не увидят его слабости."– Скалился он, замечая досаду на лице палача.– "Люди забыли – кто есть жители великих болот. Пусть видят – нашу волю. Смерть смешна. Пусть чувствуют страх…"

Новый палач молча смотрел охотнику в глаза. Это был воин. Он был сухопар и поджар. Он был молод, чуть старше Дайнара, но серые глаза смотрели умно, жестко и цепко. Так умеют смотреть только… владыки прайда. Нет! Это не палач. Такой не станет пытать. Такой выдумает что-то страшнее. Что ему чужая боль, если он разучился чувствовать свою? Растяни его на дыбе и он тоже будет смеяться смерти в лицо. Жизнь мимолетна… как облако на весеннем ветру. Странно видеть такого здесь…

Чужак кивнул и вслед за этим, вновь везгливо и гадко, заскрипел ворот железного колеса. Дернувшись словно запнувшись о какую-то неровновсть медленно поползла доска дыбы. Дайнар стал стремительно опускаться лицом вниз – в ведро с мутной, давным давно протухшей водой. Потекли мгновения, наконец доска вновь поднялась вверх…

–Легче?– Размытым пятном возникнув у лица дикаря, улыбнулся чужак.– Говорить можешь?

Лгать не имело смысла. Троль кивнул.

–Хорошо.– Ступил ближе чужак.– Меня зовут Борг. Я прим твердыни. Думаю, ты слышал обо мне. Вижу, слышал…– Увидев оскал охотника, кивнул человек.– а значит… должен отнестись к моим словам со всей серьезностью.

–Тебе нечего мне сказать прим… Хочешь предложить мне предательство? Лучше убей меня сразу, пока я не умер от скуки.

–Мне не нужно от тебя предательство…– Выслушав троля улыбнулся прим.– Твой народ слишком слаб… и дик, вы не страшны твердыне. Но вельд твой дом и потому, я хочу попросить тебя о маленькой услуге. К концу этого месяца я должен быть на границе каменного русла… Человек не пройдет через пустоши и болота без помощи опытного проводника. Нам нужен кто-то знает ядовитые топи словно себя самого и… лучшей кандидатуры чем ты мне не сыскать.

Слов было много. Смысл сказанного долго искал пути к сердцу дикаря. Наконец охотник услышал отклик. Дайнар чувствовал удивление и призрение. Судя по всему… Человек искал помощи у троля… Дайнар оскалился. Такого не бывало с начала времен. Прикрыв глаза, охотник попытался собраться с мыслями. "Тревожные дни настали если жители твердыни, спустя столько веков, решили забыть о своем высокомерии и заговорить с первым народом… Появившись когда-то из-за большой воды, сидя на владыке болотных гидр, они шли через вельд без оглядки на жителей блот. Безразличие царило в их сердцах. Что им до грязных дикарей если им служат стражи небес? Заручившись словом великих старцев, они играли силами стихий… Без раздумий они брали то, что хотели… Видя их алчность, страшась оказаться на их пути, даже корневые кланы сменили границы своих угодий. Люди заразили вельд жизнью. Чужеродной, бездушной жизнью, древним злом… что принесли с собой из ледяной страны. Они извратили своим знанием все – что только смогли и вот, теперь, вдруг… когда даже память спящего колосса смирилась с их слепотой… решились говорить…

Открыв глаза троль огляделся. Тесная, выполненная из гранита камера. Сбоку, за правым плечом, обитая стальными прутами дверь, за спиной столик с пыточным инструментом и рядом с ним длинная, с шипами по всей свой поверхности, лавка. По стенам развешаны щипцы, пилы колья и на многих из них заметны следы крови. Дыба к которой он прикован висит в центре камеры. Рядом с ней два человека. Тот что прямо перед перед охотником – прим твердыни Борг, приземистый толстяк у стального ворота слева – палач… Люди пытают его уже неделю. Семь дней они морят его голодом и жаждой, режут и рвут его плоть. Они ничего не спрашивают, ничего от него не ждут… Просто дарят боль… Палач знает толк в свое ремесле. Иногда боль так сильна, что спасаясь от нее, охотник ищет защиты в собственных грезах. Возможно… все, что он слышит сейчас – это лишь сон – мираж… продолжение того странного видения с девушкой и драконом. Очередной морок… Возможно… но отчего же тогда так больно в груди? Отчего хуже видит разбитый ударом пики глаз? Отчего зудят порезы? Отчего так ярок запах окруживших его отовсюду вещей? Нет он не спит! В своих сновидениях он более разборчив и краток. В своих видениях он цел… Все что он видет сейчас реально… а значит…

–Зачем вам к горам тумана?– Свыкнувшись с реальностью оскалился троль.

–Тебе об этом знать не зачем. Единственное что от тебя требуется – доставить нас до места. После, делай что хочешь.

–Я смогу вернуться в вельд?

–Клянусь пятеркой.– Коснулся собственной груди прим.– По завершении похода, я отпущу тебя на все четыре стороны. Отпущу не причинив никакого вреда. Обратно к городу мы вернемся своими силами. Ты согласен?

–Заманчиво… Но где подвох?

–Подвоха нет. Не сомневайся. Есть условие. Я должен быть уверен, что ты не сбежишь сразу – как только мы покинем стены твердыни. Слишком уж ты прыткий… и гарантом твоей верности будет эта вещь.– Отвернувшись от охотника, прим подозвал к себе палача. Угодливо улыбаясь толстяк протянул в руки чужака небольшую – красного дерева – шкатулку. В шкатулке на подложке из черного бархата, бок о бок друг с другом, открылись два предмета. Первый – тонкий стальной ошейник, второй – золотое кольцо.

–Это не простые украшения.– Кивком указав на предметы, после недолгой заминки, произнес Борг.– Вещи древние… созданные еще в эпоху иллюзий, и… скажем так, обладающие определенными свойствами. Объяснюсь. Этот ошейник.– Протянув руку, воин извлек из шкатулки гибкий – похожий на обычный стальной отрез, ремешок.– Может причинить боль тому – на кого будет одет. Ошейник имеет связь с кольцом, и подчиняется приказам человека, который наденет его себе на палец.– Очередной кивок на ларец.– В общем, своеобразный поводок – с которого не сорваться и не сбежать… Чтобы быть уверенным в твоей лояльности…

–Ты выдумал примерить его на меня.– Хрипло, с нажимом, оборвал человека троль.– Ты хочешь, что бы я, сын вельда, нить связующая и основа кланов… уподобился псу?

–Погоди. Жизнь не стоит гордости…– Жестом остановил охотника прим.– Одев на свой палец кольцо, я не стану ограничивать твоей сободы… Ты парень смелый, но смелость не должна питаться от глупости. Подумай хорошенько. А если откажешься… Что ж, видимо тогда мне придется искать иной путь… а ты уже никогда, не вернешься на свои болота…

–Магия сокрушила людей.– Чувствуя в словах человека изъян, нахмурился троль.– Сокрушила людей, но не тролей… Ты глуп если веришь, что кольцо оградит тебя от меня. Вельд не знает жалости. Я всегда могу оказаться у тебя за спиной… Тонкая нить не удержит Тах кара, ты должен знать это не хуже меня.

–Я прим… Не преувеличивай своих сил. В равном поединке я смогу сбить спесь даже с такого как ты. Впрочем, магия кольца убережет меня даже от скрытых атак. К примеру… ты умрешь если вдруг надумаешь… оторвать мне руку. Скажу больше, после того как будут задействованы артефакты, их уже не снять, до тех пор, пока не будут выполнены все условия договора, которые, кстати, уже вписаны в матрицу кольца…

Закрыв глаза Дайнар вновь погрузился в себя. Традиции двеннадцати прайдов запрещали самоубийства. Старейшины не раз говорили ему – жизнь важнее любого унижения. Возможно они правы, но что делать с гордостью? Отдаться во власть человека… Позор на узор всей линии. Каждый встречный, будет теперь плевать ему под ноги и отвернувшись не разделит с ним своих слов. Жрицы очага откажут трусу в благословении, а старейшины укроют от его взора призрачный мир спящего колосса. Да, Дайнар будет жив, но что это будет за жизнь?

"Впрочем я еще молод, а молодости прощается все…"– Встряхнув тяжелой головой, возразил сам себе дикарь.– "Только по завершению обряда я могу считать себя охотником. Полноликая луна еще не обновила своего тела, как мне исполнился пятнадцатый год. До обряда далеко… Для всех своих соплеменников, я вышедший из вельда зверь. Я волен в своих поступках… Пока… До обряда я должен избегать поединков. Стерпев пизыв крови, я лжусь на землю, и жду там, уткнувшись лицом в сырую глину, пока настоящий охотник не обойдет меня стороной. Завидев женщину, я ухожу в лес. Я уступаю дорогу молодой самке и бегу от нее со всех ног, заметив рядом беззубую стайку приплода. Но я делаю это. До взрослой поры у троля нет гордости, а значит… если есть шанс выбраться из этого каменного мешка… и вновь почувствовать на своем лице ветер и солнечное тепло я… обуздаю свою кровь и сделаю то – что хочет от меня этот человек."

–Я согласен…– Наконец открыв глаза, кивнул Дайнар, хищно оскалив свои длинные кривые клыки.– Я примерю твой поводок. На время… но помни прим, если нить окажется слишком тонка, а ты слаб… если ты не захочей сойти с моего пути, после того как договор будет расторгнут…я не дорого отдам за твою жизнь.

–Ну вот и ладно.– Улыбнулся прим.– Тогда начнем? Ты готов?

Троль промолчал и решив, что большего и не требуется, воин приказал палачу развернуть дыбу к себе.

Скрипнул ворот. Качнувшись на стальных цепях доска сперва устремилась вверх, затем вниз и наконец крепко ударившись о что-то жесткое снизу развернулась в горизонтальной плоскости целиком. Перед глазами охотника поплыло и едва сдержав стон… троль вдруг обнаружил себя лежащим на спине. Стало труднее дышать, от лица отхлынула кровь… огнем полыхнули сломанные палачем ребра.

–Ох и здоров же ты брат.– Нависнув тем временем над дыбой, улыбнулся прим.– Такую шею раскормил… Терпи. Будет больно…

Пропустил стальную ленту под шеей охотника, воин попытался стянуть концы ошейника между собой… Звякнув, тугой защелкой уперлась в кадык троля сталь ремешка, захрипел от натуги прим, перед глазами Дайнара вновь поплыли серые и матовые разводы… Началась новая пытка. Троль терпел, воин старался, толстяк палач, притаптывая от нетерпения, сопел у него за спиной…

Было ясно, что поводок создавался для людей. Маги древности не могли знать, что парой тысяч лет спустя на земле возникнет вельд и троли. Не могли, не смотря на всю свою мудрость, распознать первые ростки случившегося с миром зла. Не смогли предотвратить случившуюся (отчасти и по их вине) беду…

–Не желает ли ваша светлость, позволить попробовать мне?– Угодливо вжав голову в плечи, подал голос палач. Я в кузнечном деле кое-что смыслю и в остальном, тоже…

–Что?– Оглянулся Борг.– Хотя… Только осторожно, тут с умом нужно.

Взяв из рук воина стальной ремешок, толстяк обошел дыбу стороной и нависнув над дикарем объемным брюхом, в прищур – на вскидку – оценил объем предстоящих работ.

–Его сперва размягчить нужно.– Причмокнув губами, произнес толстяк с видом знатока.– Смотрите как напрягся… Здесь под затылком жилка особая есть… так вот, если ее шилом проткнуть, ошейник как по маслу налезет…

–А он с этого не помрет?– В сомненьи нахмурился прим.– Да и калекой… он мне не очень-то нужен…

–Не беспокойтесь ваша светлость.– Подмигнул тролю толстяк.– Ничего с ним не станет. Самое плохое башкой вертеть не сможет, потом излечится. Что я с ним только не делал. До кишок распорол, ребра клещами вывернул, суставы кое-где перебил, а твари этой болотной – хоть бы что. Помните каким его сюда привели? Рука левая на одной только коже висела… а сейчас почти зажила. За три дня… Человек бы уже помер.

–Твоя правда…– Согласился с доводами палача прим.– Делай. Не зря ведь я, сюда этот поводок нес…

Шагнув к стене с пыточным интсрументом, палач вернулся обратно, но уже с большим кожаным кошелем в руках.

–Я как знал из дома захватил.– пояснил он развернув кошель в широкую ленту.– Мне этот набор еще от отца достался. А ему от его отца… Мои предки лекарями были. А пыточному делу потом обучились… Моего прапрадеда сама Делийская принцесса врачеванию учила. И кошель этот с инструментом от нее же ему достался. Еще до исхода из ледяной страны… Глядите какая работа.– Вынув из кожаннного ремня длинную тонкую иглу, вновь улыбнулся толстяк.– Зачарованая сталь. Этой иглой стекло можно резать, кости под ней словно дерево, больше тысячи лет, а все как новая…

–Хм.– Заглянул в кошель прим.– Правда Делийская… А матриархат что?

–Господин прим, ведь семейная реликвия.– Развел руками толстяк.– Да для общего дела. Сами понимаете…

–Понимаю…– Согласился с палачем прим.– Всему свое применение. Ну давай, дырявь свою жилку…