У этой катастрофы долгая предыстория. Одним из последствий Великой депрессии стала массовая безработица, которая затронула как передовые, так и отсталые, периферийные страны. В США безработица достигла 24%, в Германии без работы остались 9 миллионов человек, даже в Скандинавии уровень безработицы колебался между 20 и 30%. Это заставило правительства пойти на меры по защите национальных рынков рабочей силы. Ведущие страны одна за другой принимали жесткие антиэмигрантские законы и огораживались визовыми барьерами (надо заметить, что этот процесс начался после окончания Первой мировой войны, когда ситуация на рынке труда резко ухудшилась в связи с демобилизацией миллионов солдат). В странах европейской периферии правительства старались решить проблемы занятости за счет национальных меньшинств, среди которых евреи занимали почетное место. Именно они в первую очередь оказывались на улице. Грязные, нарушавшие права женщин, в диких одеждах, культурно чуждые европейцам, склонные к преступности и политическому экстремизму, а также планировавшие захватить мир и создать халифат, то есть, простите, правительство Сионских мудрецов, они были персонами нон-грата во всех цивилизованных странах. Лишь разные лефтиши, наиболее отмороженные толерасты и страны-изгои (в лице СССР) что-то вякали в защиту их прав. К середине 30-х годов в Европе образовалось несколько миллионов излишней еврейской рабочей силы, и капиталистические режимы старого континента оказались перед необходимостью окончательного решения этой проблемы.

Внутри-европейские депортации не могли решить проблему, как показала попытка депортировать 15 тысяч польских евреев из Германии в 1938 году. Польские власти отказались принимать своих нелегалов, утверждая, что не знают, что делать со своими евреями. Все чаще европейцев посещала идея переложить эту европейскую проблему на страны Азии и Африки. Активно обсуждался вопрос высылки евреев то в Палестину, то на Мадагаскар или куда-нибудь еще подальше. Нацисты были активными сторонниками этих планов, а Адольф Эйхман, занимавшейся в Рейхе еврейскими вопросами, был даже горячим приверженцем сионисткой идеи (лишь после начала Второй мировой войны, сделавшей невозможной рассылку евреев по миру, европейцам, разумеется, с глубоким прискорбием пришлось прибегнуть к иным мерам по окончательному решению еврейского вопроса).

Поэтому план отправки из Европы 3600 немецких, чешских, австрийских, болгарских, польских евреев, предложенный сионистскими организациями, оказался близким его сердцу. При содействии нацистов были зафрахтованы три старых скотовоза: «Атлантик», «Пасифик» и «Милос». В сентябре 1940 года эти корабли покинули румынский порт Тулча и взяли курс на Палестину. Плавание получилось долгим и тяжелым. Суда были старыми и изношенными, а начавшиеся в Европе боевые действия не способствовали спокойному плаванию. Лишь 1 ноября 1940 года скотовозы доковыляли до Хайфы. К тому времени экипажи уже жгли в топках деревянные части судна из-за нехватки угля, а несколько пассажиров умерли в пути.

Появление такой массы нелегальных эмигрантов никак не обрадовало английские власти в Палестине. Было принято решение задержать корабли на рейде, а их пассажиров пересадить на французский океанский лайнер «Патрия» и выслать на остров Маврикий. Желающим повоевать предоставлялась возможность сойти на берег в Египте и вступить в ряды Чехословацкого легиона (который впоследствии сдался немцам в Торбуке).

К 4 ноября 1771 года пассажиры с «Пасифика» и «Милоса» были переведены на «Патрию». Казалось, все шло по плану, но тут в ход событий вмешались сионисты, которые не хотели упустить из-под носа такое количество высококачественного пушечного мяса.

Было решено повредить «Патрию» путем взрыва бомбы, что не позволило бы лайнеру выйти из порта. Приказ об операции дал правая рука Бен-Гуриона Моше Шерток. Непосредственное руководство терактом осуществляли начальник «Моссада» Шауль Меиров и начальник спецподразделений «Хаганы» Ицхак Саде. Террорист Меир Мардор под видом техника проник на «Патрию» и при помощи членов сионисткой организации «Хахалуц» из числа пассажиров корабля заложил килограммовое взрывное устройство у одного из двигателей судна.

25 ноября 1940 года в 10 часов утра бомба взорвалась. Но произошло непредвиденное. Металл старого лайнера оказался слишком изношенным, и вместо небольшого отверстия «Патрия» получила серьезную пробоину и затонула за четверть часа. Террористы, готовые к взрыву, сразу же выпрыгнули за борт и спаслись, но судьба многих пассажиров злополучного корабля оказалась иной.

216 пассажиров «Патрии» – старики, женщины и дети – оказались заблокированными в изолированных отсеках и утонули. Их судьбу разделил еще 51 человек – матросы корабля, английские солдаты и полицейские. Примечательно, что сионистки организации Хайфы не ударили пальцем о палец, чтобы спасти гибнувших людей. Евреев вылавливали из воды арабские рыбаки и английские военные.

Настоящий праздник начался после катастрофы.

Англичане создали комиссию по расследованию катастрофы «Патрии», и в итоге стали склоняться к выводу, что корабль был взорван фашистами из «ЭЦЕЛЯ». Руководство еврейского агентства «Сохнут», которое лучше всех знало, кто стоит за взрывом, решило устроить из трагедии вторую Моссаду (Мецаду). Сионистская пресса взахлеб писала о евреях, которые предпочли коллективное самоутопление изгнанию из Эрец-Исраэля. Название «Патрия» давали только в ивритском переводе – «Моледет» («Родина»), что содержало глубокомысленные намеки. Особенно усердствовал в популяризации этой версии небезызвестный борец с тоталитаризмом Артур Кестлер, автор «Слепящей тьмы», который был ярым сторонником еврейских ультра-правых.

А что же произошло дальше с выжившими пассажирами «Патрии»? Английские власти отправили их в лагерь для нелегальных эмигрантов в Атлите, но потом им было позволено остаться в Палестине в счет еврейских эмиграционных квот. 1600 пассажиров корабля «Атлантик», которых не успели перевести на «Патрию», 9 декабря 1940 года прямым ходом отправили на Маврикий, где они благополучно жили до конца войны. Остатки «Патрии» лежали в хайфском порту до 1951 года, когда он был продан на металлолом в Италию. Утонувшие пассажиры корабля были абсорбированы на кладбище «Хоф Кармель» в Хайфе.

Миф о героическом самоубийстве пассажиров «Патрии» не ставился под сомнение до середины 60-х годов прошлого века, когда правда все-таки всплыла на поверхность. Хотя, конечно, эта история не пользуется большой популярностью в сионистских кругах. Еще в начале 90-х годов автору приходилось слышать в еврейской воскресной школе в Ленинграде истории про героическое «самоубийство».

«ЦИТАДЕЛЬ» БЕН-ГУРИОНА

А мы все лезли на ту высоту, как на буфет вокзальный…

В. Высоцкий

Этих, с позволения сказать, идущих на заклание глупых и несчастных баранов вынужден я был повести против всей вражеской инфантерии.

АдамЛюдвиг Левенхаупт

В своем последнем фильме «Утомленные солнцем-2: Цитадель» Никита Михалков рассказал байку о крепости с высокими стенами и бесчисленными бойницами, на которую злой Сталин бросил в безумную атаку безоружных людей ради бредовых целей.

Но один раз в истории подобное событие действительно имело место. Правда, с небольшими поправками, как в одесском анекдоте: «Только не миллион, а сто, не в кости, а в карты, не долларов, а рублей, не выиграл, а проиграл».

Была крепость на холме с башнями и бойницами. Было пушечное мясо, посланное на убой. Только закончилось дело не красивым взрывом, а резней, и местом действия трагедии была Палестина.

Ненужная война

Историю с арабской интервенцией в Палестину после провозглашения Государства Израиль следует рассматривать в одном контексте со знаменитой интервенцией Антанты в Советскую Россию в годы гражданской войны. Да, интервенция имела место и создала серьезные проблемы еврейскому государству, но до эпического противостояния Давида с Голиафом и здесь было далеко. Пример иорданского Хашимитского королевства будет хорошей иллюстрацией этому тезису.

Король Иордании Абдалла I был английской марионеткой еще в большей степени, чем его «коллеги» в Египте или в Ираке. Правда, в этом был один немаловажный плюс. В отличие от опереточных армий других ближневосточных стран, Иорданский арабский легион был отлично вооруженной и хорошо обученной воинской силой под началом английских офицеров… Никаких проблем с сионистами Абдалла не имел, а главную опасность для себя король видел в победе Палестинского национального движения под руководством Иерусалимского муфтия Муххамеда Амина Хусейна, личного врага короля.

В 1947 году Абдалла вел активные переговоры с сионистским руководством, которые, по мнению ряда историков, в частности известного исследователя Ави Шалима, привели к подписанию тайного соглашения по разделу Палестины между Тель-Авивом и Амманом.

К Иордании, а точнее к Трансиордании, должны были отойти территории, отведенные ООН для Палестинского государства на Западном Берегу реки Иордан. Остальную территорию Палестины оставляли за собой израильтяне.

15 мая 1948 года иорданские войска вступили на территорию Палестины. Вторжение шло под лозунгом защиты мирного арабского населения, преследуемого сионистскими террористами. Палестинская катастрофа, НАКБА, действительно уже была в самом разгаре, но арабские правительства преследовали свои собственные агрессивные цели, далекие от защиты мирного населения от террористов из ЭЦЕЛЯ, ЛЕХИ и ХАГАНЫ. Части Арабского легиона быстро заняли территорию Западного Берега. Этому способствовал и тот факт, что некоторые части этого соединения уже были расквартированы в Палестине по приказу английских властей, управлявших страной до середины мая. Английское командование легиона твердо дало понять, что их войска не пойдут в районы, населенные евреями. Таким образом, схватка между иорданцами и израильтянами не была чем-то неизбежным.

Проблема заключалась в том, что захватнические поползновения обеих сторон не укладывались в рамки договоренностей. Абдалла мечтал о «Великой Сирии» под своим скипетром. В 1948 году он предложил Голде Меир на тайных переговорах признать его верховную власть в обмен на автономию для евреев. Израильтяне со своей стороны намеревались распространить свой контроль на Иерусалим и его окрестности, которые по плану ООН должны были стать зоной под международным контролем. В конечном итоге это привело к боестолкновениям между сторонами в Иерусалиме и под Латруном – жестоким, кровопролитным и самым неудачным для израильтян боям за всю войну 1948 года.

Полицейский форт Латрун

Стратегически важное положение Латруна обусловливалось его положением на пересечении дорог Иерусалим – Тель-Авив и Газа – Рамалла. В годы Британского мандата над Палестиной англичане возвели там полицейский форт, по сути, небольшую крепость с смотровой башней, крепкими стенами и позициями для ведения огня.

С началом эвакуации британских войск из Палестины форт Латрун попал в руки арабского ополчения, состоявшего из жителей близлежащих арабских деревень. На тот момент Латрун, удерживаемый небольшими и плохо обученными силами, был весьма уязвим для атаки, но израильское командование не понимало значения этого места. С 8 по 15 мая отряды ЦАХАЛа рьяно «зачищали» расположенные поблизости от Латруна арабские деревни, что не только лишало баз Арабскую освободительную армию (ополчение палестинских арабов), но и давало возможность нападавшим поживиться за счет трофеев.

Когда генералы ЦАХАЛа поняли важность латрунской позиции в качестве ключевой точки по пути в Иерусалим, было уже слишком поздно. В ночь с 15 на 16 мая первые иорданские легионеры достигли Латруна, а 18 мая к форту подтянулись основные силы легиона.

Приказ вождя

Как и в фильме Михалкова, в истории битвы за Латрун приказ о штурме «цитадели» отдал лично вождь – Давид Бен-Гурион, премьерминистр Израиля. Мотивы этого распоряжения до сих пор вызывают ожесточенные споры среди историков.

Давид Бен-Гурион был малоприятным человеком. Невысокий, с большой угловатой головой, резкими чертами лица, он, по словам современников, вместо того чтобы говорить, «лаял и ворчал». Человеческая жизнь для него ничего не значила. В молодости он и сам задумывался о самоубийстве. В годы Холокоста он говорил, что предпочел бы гибель половины еврейских детей Германии, если бы знал, что вторая половина эмигрирует в Палестину. Еврейское государство, в котором он был премьер-министром, Бен-Гурион строил железом и кровью как арабов, так и самих евреев.

Почему же был дан приказ взять Латрун? Официальная точка зрения гласит, что штурм был необходим для обеспечения снабжения еврейских кварталов Иерусалима. Правда, дальнейшие события показывают, что этот вопрос можно было разрешить и иными методами. После неудачной атаки на Латрун израильтяне построили обходную дорогу в Иерусалим, так называемую Бирманскую дорогу, по которой город снабжался до Шестидневной войны 1967 года.

Сторонники гипотезы о тайном соглашении между руководством Израиля и королем Хусейном предполагают, что штурм Латруна был организован специально для того, чтобы убедить израильских генералов в нежелательности конфликта с Иорданией. Этакий израильский аналог Дьеппского десанта в августе 1942 года*.

Наконец, есть еще одно объяснение латрунской авантюры. Штурм должен был служить задаче консолидации израильского общества. Ради этого штурмовые подразделения были укомплектованы многочисленными эмигрантами из Европы, многие из которых только что пережили Холокост. Пусть они не имели военной подготовки и еле стояли на ногах после пережитых испытаний. Израильский историк Илан Паппе приводит цитату Бен-Гуриона, объяснявшую мотивы израильского премьера: «Есть проблема с выжившими в Холокосте. Они до сих пор никого не пожертвовали для защиты родины».

Коренные израильтяне относились к европейским евреям, пережившим геноцид, с презрением. Немецкая еврейка так описывала то, с чем она столкнулась на новой «родине»: «Они (коренные израильтяне) даже обсуждали, не построить ли им вторую столовую, так они не хотели обедать вместе с нами, “сабоним”. Так они называли нас: сабоним, куски мыла. Потому что немцы делали мыло из тел евреев… Они презирали нас. Относились к нам едва ли как к людям. Они называли нас “человеческой пылью”. Мне не раз говорили, что я должна винить только сама себя за все, что произошло со мной во время войны. Я должна была покинуть Европу, откликнуться на зов Сиона давно. Вы сами накликали это на себя, говорили, большинство из вас – дегенераты. Презренные лавочники, торгаши, оторванные от земли, которая была вашей по праву. Некоторые из них говорили, что Гитлер был послан в наказание. Они отмечали наше телосложение: слабое, нездоровое, не склонное к работе, так же как и к вспашке земли или защите этой земли от врага. Геббельс был прав в своем описании нас…» Несмотря на культ «нового еврейского человека», «голубоглазого сабры», подобные взаимоотношения в израильском обществе не сулили ничего хорошего. Трупы эмигрантов у стен Латруна должны были продемонстрировать старожилам пользу от новоприбывших в качестве пушечного мяса, хотя они, конечно, не являются полноценными людьми и чуть лучше арабов.

450 эмигрантов – «олим», только прибывших на корабле «Каланит», по личному приказу Бен-Гуриона бы-ли немедленно отправлены на плац. Незнающие иврита, они не понимали команд и не могли освоиться с выданным им оружием. Впереди их ждала абсорбция в земле Израиля.

Операция Бен Нун

Для захвата Латруна были выделены 450 человек из бригады «Александрони» и 1650 человек из 7-й бригады. Артиллерийскую поддержку наступающим оказывали две старые французские 65-миллиметровыйе мортиры, 88-миллиметровый миномет, самодельный миномет «Давидка» и десять 76-миллиметровыхй минометов. Израильтяне располагали еще 12 бронемашинами, которые не принимали активного участия в бою. Операция получила название Бен Нун в честь завоевателя Ханаана Ихошуа Бен Нуна (в русской традиции его именуют Иисусом Навином). Вероятно, командование ЦАХАЛа рассчитывало, что стены Латруна падут от звука израильских труб, как некогда пали стены Иерихона. Без помощи с неба шансов на успех у солдат ЦАХАЛа не было. Командование оценивало состояние брошенных на штурм частей как «удручающее», но возглавлявший операцию Бен Нун офицер Шломо Шамир получил письменный приказ: «Вы должны исполнить вашу задачу любой ценой».