Цитаты из книг автора «Артём Кирпичёнок»

согласно жалобам поляков, гайдамаки требовали от жителей приграничных польских районов переселяться в «новые российские поселения», грозя в противном случае всё сжечь и разорить. (61)

Через некоторое время двое задержанных гайдамаков, сотник Табанец и сотник Молчанский, показали, что именно Хорват посылал их на разбой в Польшу.

Если конфликт с запорожцами был исчерпан уже в 1753-1754 годах, то первые сообщения о столкновениях между сербскими поселенцами и гайдамаками относятся к 1757 году и связаны с началом Семилетней войны.

9 октября 1752 года Кирилл Разумовский послал в Петербург лист, где жаловался, что Хорват вербовал в свои полки не только рядовых украинских казаков, но даже атаманов. В пример был приведён некий атаман Родион Цибуленский, якобы принятый в Новую Сербию квартирмейстером. (49)

Муравьёв отмечал, что, несмотря на удобное приграничное расположение Новой Сербии, купеческие караваны, направляющееся из Польши, предпочитают обходить её территорию стороной, из-за торговых пошлин, и через степь, рискуя тем самым стать жертвами нападений татар или гайдамаков. В связи с этим Муравьев предлагал создать цепь форпостов, призванных играть двойную роль. С одной стороны, они должны были взимать соответствующие сборы с купцов, с другой стороны, они были призваны охранять торговцев от нападений в степи. М. Муравьев делал вывод, что защищенность караванов заставит гайдамаков прекратить заниматься разбоем, и они перейдут к мирной жизни. Далее в документе содержались сведения, что закрепленное в данной Новой Сербии привилегии право на беспошлинную торговлю не используется полностью.

на Хорвата, который из 125 человек, выведенных Олишевским из-за границы определил ему в роту только 23 солдата. (51)

Во второй половине 50-х годов в дипломатической переписке между Петербургом и Варшавой самой острой становится проблема угона жителей приграничных территорий вооруженными отрядами на границе меду Польшей и Новой Сербии. (47) Как правило, инициатива этих акций принадлежала людям Хорвата. Угнанных людей селили на отдельных хуторах, откуда они и должны были являться на работу в хозяйства новосербских офицеров. Чаще всего их записывали офицерскими денщиками. (48) Формальным оправданием подобной практики служило сенатское определение от 18 апреля 1760 года, в котором Сенат удовлетворил просьбу Хорвата набирать денщиков из числа польских подданных. (49) Содержащееся в этом определении запрещение закрепощать крестьян, работающих в сербских хозяйствах, игнорировалось.