Цитаты из книги «Поговори со мной»

Все войны омерзительны. Они отнимают самое дорогое, что у нас есть, – жизни. Калечат, перемалывают в порошок судьбы. -32-

Он молчал, уставившись куда-то в одну точку. Курил самокрутку, без фильтра, обжигая пальцы. Седой, сжатый в тугую пружину, держащийся чуть в стороне от остальных. Ходили слухи, что на его гарнизон в годы войны напали, резали спящих солдат прямо в кроватях. Кто-то поднял тревогу, чудом отбились. Ему тогда повезло, а друзьям, с кем провел детство и призывался на службу, – нет. Весь тот ужас он навсегда оставил в себе. Но если бы он хотел, что рассказал бы? Как хрупка жизнь? Ведь достаточно всего восьми граммов сплава свинца и стали, чтобы оборвать ее на вдохе. Как простые парни, вырванные из привычной жизни, умирают за чужие идеалы? Войны развязывают в уютных кабинетах, оперируют статистическими данными, подписывают бездушные приказы, директивы, распоряжения, пока на передовой, в сырых окопах, не желая умирать, гибнут солдаты, попавшие под обстрел.

Он посмотрел на белый лист бумаги, к которому так и не притронулся. К чему так много текста? Три слова, десять букв. Вот что важно. И вывел аккуратно на листе. Затем сложил два раза, опустил в конверт. Свеча горела на столе. А он впервые спал, так крепко и спокойно…

«Ты знаешь, столько времени прошло. Я посчитал часы, минуты, все машины за окном. Их было много. Даже слишком. С утра до вечера, и ночью тоже. И люди, нескончаемый поток, несущийся то на работу, то домой, и по делам, и просто так, гуляя размеренным шагом, трусцой, или вообще, сломя голову, ничего не видя перед собой, бегут. А я стою. На месте, на одном, за занавешенным окном. И жду». Он остановился, задумался. Отложил ручку и потянулся к чашке с горячим чаем. Глоток, маленький совсем, чтобы не обжечься. Но этого хватило, чтобы по телу пробежала волна мурашек. Он вздрогнул, прогнал оцепенение. Теперь всё будет хорошо.

Давно он не писал. Отвык, забыл это искусство, когда аккуратные буквы, одна за одной, в ряд ложатся на бумагу. И ручку неуверенно держали замершие пальцы. Не слушались, бездействовали, боясь поставить кляксу на белом листе бумаги. «Привет…» Он начал. Неловко, неуклюже. Как будто смотрел ей в глаза и тут же опускал свои, прочь, подальше от ее внимательного взгляда.

Ты думал, что каждая минута, проведенная с нею, всего лишь время. Абстрактная единица измерения вечности. Тебе казалось, что воздух вокруг вас невидим и невесом. Но ошибался. Без нее вмиг все стало другим. Ты оказался в удушающе-тесном вакууме

Телефон упрямо молчит. Предатель… Сейчас бы хватило одного неловкого слова, нерешительного вздоха. Да даже простой тишины на другом конце провода, лишь бы знать, что она слышит тебя, что твой голос робким шепотом дотягивается до ее сердца.

Странно так. Остаться наедине с собой. Бродить по брошенной квартире. Шаркать по полу пустыми мыслями. Не находить покоя в бесконечном движении. И всё из-за нее.

Защитник – это ведь не только о Родине. Так много тех, кто нуждается в крепкой стене, чтобы за ней на мгновение перевести дух, отдышаться. И не важно, сколько тебе лет, какого ты пола; если видишь, что твоя помощь кому-то нужна, стань Защитником. -29-

Все, что осталось от прошлого, – лишь выдумка. Наглая ложь. Тишину вдруг разорвал громкий крик. Невероятно далекий, но такой оглушительно радостный. Подкашивающий ноги надеждой: