Глава 7
Настоящие неприятности

Дом горбуна ничем не отличался от стандартных крестьянских построек – столь же низкий, с топчанами и лавками, без излишеств вроде здоровенных столов у Флориса. Топилась изба по-черному, но в связи с теплой погодой печь не использовали. С порога оценив скученность и заподозрив, что здесь можно познакомиться с местными неприятными насекомыми и инфекционными заболеваниями, попросил Тука выделить мне местечко на сеновале. Мотивировал это пожелание тем, что не привык к домашнему комфорту: стараюсь, мол, закалять тело. Хозяин, скептически осмотрев меня с ног до головы, по своему обыкновению ничего не сказал, хотя по глазам было понятно, что осмотр его не впечатлил и в пользу закаливания он не верит. Так же молча выделил какую-то не слишком грязную дерюгу и показал сеновал. Попроси я у него разрешения расположиться в уборной – не сомневаюсь, сделал бы это так же без возражений.

Сено было мягким и пахло приятно. Устроив себе удобное гнездо, прихлопнул одиночного комара-разведчика и приступил к инвентаризации полученной сегодня информации.

Первое: я наконец вышел на контакт с туземцами и даже получил в их обществе не самый последний статус. Статус, правда, не без проблем оказался – я в положении самозванца. Как только появятся настоящие стражи, последует неизбежное разоблачение. Сомнительно, что сказки про амнезию и более чем скромные познания в латыни помогут мне сойти среди них за своего. Однако, если верить сэру Флорису, за полгода или более того я – единственный человек, появившийся здесь, да и про широкое распространение стражей в других землях пока что не слышал. Значит, шанс нежелательной встречи не слишком велик и пока что не будем этого опасаться.

К тому же есть у меня кое-какая гипотеза. А вдруг это тело раньше действительно принадлежало стражу? Попугай ведь меня признал, а это, возможно, неспроста… Хотя о стражах я не знал ровным счетом ничего, но подозревал, что люди они суровые, раз пользуются уважением в среде воинов. Доставшийся мне носитель не выглядит атлетом, но примитивный «тест-драйв» показал, что прежний хозяин вряд ли был рахитичным ботаником. Шестьдесят два отжимания после минутной разминки. Понимаю, что не рекордная цифра, но это если не задумываться об обстоятельствах. Я четыре дня скудно питался (мягко говоря) и, вспоминая, как выглядела рвотная масса, извергнувшаяся из меня в первую минуту пребывания в этом мире, подозревал, что и до этого меня не слишком баловали разносолами – обилия непереваренной пищи не наблюдалось.

Итого: хроническая голодуха как минимум в течение нескольких дней; изнурительное плавание по морю на бревне; долгий пеший переход по суше; череда стрессов, начиная от смерти и внедрения в новое тело, столкновения с медведем и заканчивая сегодняшними разнообразными событиями… Другой бы на моем месте три раза ласты склеил, а я с набитым брюхом сумел отжаться шестьдесят два раза. Более чем достойный результат. Не удивлюсь, если действительно наследство от стража досталось – жилистое тело опасного бойца. Шрам на запястье, еще один шрам на лодыжке – непохоже, что блохи покусали: от серьезных ран отметины. Если в бою получены, то вояка, вероятно, не из последних был, раз пережить такую рубку сумел. Молод на вид, но среди местных солдат видел не старше себя – рано здесь взрослеют.

Ладно, теперь по туземцам. С приобретением криптона восемьдесят шесть здесь, видимо, могут возникнуть некоторые сложности. Инвентарь, здания и сооружения, оружие, одежда – все указывает на слаборазвитое общество раннего Средневековья. Высокотехнологичными предметами и сырьем здесь не разжиться… Выход остается один: получить все материалы самостоятельно.

Задача для одиночки абсолютно неподъемная…

Теоретически, конечно, в идеальных условиях я могу собрать установку, но на это уйдет столько времени и сил, что не уверен – хватит ли на это отпущенной жизни.

Стоп, а чего это я опять о резонаторе задумался? Как будто больше думать не о чем. Хотя чему удивляюсь – сказывается наследие последних месяцев. Отчаявшийся «Иван и компания» прекрасно понимают, что ТАМ у добровольцев может возникнуть столько неотложных проблем, что о главном они даже думать перестанут, быстро забыв все чертежи и параметры. Вот и тратили мозгоправы мое бесценное время, вдалбливая мысль, что цель всей жизни для меня – это выполнить миссию: запустить установку.

Мозгоправы свое дело знали, но пошлю-ка я их пока что в далекий зеленый лес – подумаем о более насущных проблемах.

Я попал в местность, где действует некая шайка «Погань», промышляющая уничтожением сельского населения. Причем, судя по обрывочной информации, не все с этой шайкой просто. Похоже, тот милый медведь мне не померещился, да и не только в нем дело.

Дивные дела здесь происходят, но пока что никто не заикается о магии и некромантах – значит, будем считать, что я столкнулся с природным или искусственным явлением, не противоречащим физическим законам моего мира. Хотя если честно, при воспоминании о восставшем из мертвых топтыгине трудно было представить объяснение этому удивительному факту в школьном учебнике. С другой стороны, еще в первый день при осмотре своего нового тела заметил, что некоторые синяки и ранки располагаются в тех местах, куда медсестры любят делать внутривенные инъекции. Тогда не обратил на это внимания, а сейчас вот призадумался – некроманты со шприцами как-то не ассоциируются.

Хотя мало ли – может, у местных магов все не так, как в книжках: орудуют лазерными скальпелями и капельницы ставят с клизмами.

Ладно, пока с этим стоп: все равно информации не хватает. Будем знать, что в округе беспокойно, а ночью откровенно опасно. И вообще, не исключено, что меня вскоре поставят в строй: не будут же вечно кормить и поить просто так!

Я здесь четвертый день. Уже пристроился в местное общество. Мало что понимаю, но это вопрос времени – учусь я очень быстро. Обзавелся традиционным роялем – знанием языка и, соответственно, возможностью получать ценную информацию от доверчивых аборигенов. Пусть попал в опасный регион, но пока что от этого только плюсы зарабатываю.

Захлопали крылья, на рукоятку вил приземлился второй мой рояль и мгновенно все опошлил:

– Что это за шалава за тобой таскается?

– Добрый вечер, Зеленый, сову из себя изображаешь? И не надо на меня сразу наезжать – я чист как младенец: девушка просто помогала мне найти дорогу к новой жилплощади. А вот тебя где носило? Я, между прочим, винца попил и покушал неплохо.

– Как печально, – вздохнул попугай.

– Меньше шляться надо в одиночку. Вдруг бы меня опять вешать начали, а тебя где-то носит? Кто тебе потом песни такие споет?

– Виноват, сэр барон, прикажите не пороть на этот раз.

Вот, значит, как. Я и до этого подозревал, что Зеленый не случайно произносит фразы, достойные момента, а сейчас окончательно убедился. «Высокоинтеллектуальных» высказываний вроде «Попка дурак!» от него ни разу не слышал – птиц по делу обычно клюв раскрывает или хотя бы недалеко от темы глаголет.

– Скажи мне, Зеленый, – давно мы с тобой знакомы?

– Хлебнем винца? А?

– Э нет! Ты по делу отвечай: давно меня знаешь?

– В этом клоповнике нет такой шлюхи, чтобы тебя не знала, – презрительно пробурчал попугай и, демонстративно отвернувшись, приступил к чистке перышек.

– Зеленый, ты не попугай: ты – грубая бестактная скотина. – Мне оставалось лишь вздохнуть.

Вновь задумавшись, начал составлять перечень вопросов, которые завтра надо непременно задать Флорису. Пока что он единственный местный источник информации. Пожалуй, одного дня не хватит – не успею сэра выдоить досуха. Ничего, послезавтра продолжу. Мне ведь некуда торопиться – я сюда надолго заглянул.

Вопросов накопилось очень много…

* * *

От раздумий отвлекли странные звуки. Обернувшись, обнаружил их источник – попугай. Зеленый вел себя несколько необычно: взъерошил перья во все стороны, превратившись в распушенный мячик с торчащим из его глубин клювом, и при этом шипел, как рассерженный кот. Вспомнил слова Флориса: он описывал, как нервно такие птицы реагируют на эту загадочную погань. Рыцарь наверняка уже уехал – стоит ли беспокоить Арисата?

Зеленый начал шипеть как анаконда-мутант из недорогого фильма ужасов – похоже, надо бы действительно сообщить. В любом случае уснуть птиц мне не даст.

Осторожно протянул руку, намекая Зеленому, что ему следует занять любимое место. Забежав на плечо, он опять принял форму «морская мина – первая фаза взрыва» и зашипел еще громче.

Арисата нашел у ворот городка – стоя на помосте, он разговаривал с лучником. Забираться к нему не стал, кашлянул, привлекая внимание, и спокойно произнес:

– Мой попугай сильно разволновался.

Арисат не стал ничего уточнять – будто кот, легко спрыгнул вниз, встал передо мной, уставился на шипящий зеленый мячик. Пару мгновений молчал, затем вздохнул:

– Если он сейчас просто волнуется, не хочу увидеть его всерьез разозленным… Не вовремя сэр Флорис уехал… – Затем уже громче лучнику: – Следи в оба – погань рядом! Сейчас народ подниму. Хис, бегом к Туку: пусть огневиков готовит. Сэр страж, пойдемте со мной, сейчас потихоньку подниму народ. Нам главное – шумом их не пугнуть: может, это просто охотники одиночные, как по зиме было в церкви. Тогда надо всех уложить – не позволить уйти. Ну а если неодиночные… Ох, не вовремя сэр Флорис уехал!..

Воин без стука ввалился в первую избу, резко скомандовал:

– Погань под стенами – всех поднимайте! Только тихо – не насторожите раньше времени! Она не лезет пока – выжидает, когда уснем, или готовится.

Захлопнул дверь, пошел дальше, через плечо пояснив:

– Пусть побегают со страхом в штанах. Их главная шайка сюда вряд ли могла поспеть – ночь ведь только началась, а у них логово где-то возле Напы: думаю, в сторону от нее. Охотники это – сумеречные охотники. Но веселиться все равно не следует – от них тоже великих пакостей можно дождаться. Сэр страж, вы как? Оружие удержать сможете?

– Смотря какое, – неуверенно ответил я. – Потрепали меня в последнее время изрядно – сила уже не та.

– Ну тогда, раз вы без доспеха, дам вам копье огневое, простецкое и поставлю с ватагой Тука – они у нас второй заслон: на случай, если бурдюк пожалует. У простых охотников бурдюка быть не может, так что не придется вам надрываться – просто постоите немного для порядка. Вам на стене делать нечего, пока в себя не придете, – вас сейчас оберегать надо.

Из скороговорки Арисата я понял лишь то, что меня определили на тыловую позицию. Возражать, конечно, не стал – художественных пособий для слабоумных героев перед запуском прочитал немало, но на идиотские подвиги не тянуло.

Возле сарая на заднем дворе «замка» уже толпился народ – быстро здесь по тревоге собираются. При свете поднимающейся луны издали по горбу разглядел Тука, а когда приблизился, опознал еще пару ребят из тех, что в его избе жили.

Арисат, не останавливаясь, скомандовал:

– На позицию, бегом! Факелов пока не зажигать – держите просто фитиль наготове. Увидят ваш огонь – и не полезут, так и станут не давать ночами спать спокойно. Не шумите и не показывайтесь им – со стороны все тихо должно быть. Пусть думают, что мы про них не знаем. И дайте огневое копье сэру стражу – он с вами побудет, посмотрит, как у нас боевое дело налажено.

Арисат растворился во мраке, а горбун молча протянул мне странное оружие: длинное копье с коротким игольно-острым наконечником гарпуна и странной штукой на древке через полметра от него – обернутый холстиной длинный горшок с торчащим из горловины тонким деревянным стержнем. Объяснений я от Тука не дождался (чему не удивился) и, пристроившись в хвост маленького отряда, на ходу изучил приобретение.

В горшке, судя по звукам, плещется какая-то жидкость, холст на совесть промаслен. Принцип действия загадочного оружия оставался непонятным.

Впереди показались ворота. Тук, остановив отряд, хрипло пояснил:

– Здесь будем ждать, как дело обернется. Далин, держи свой лук наготове: если это просто охотники, то могут выйти на нас, как заберутся. Пуляй в середину по-простому – пока погань будет корежиться от раны, надо успеть ее на копья взять. Если не успеем – не поймаем их уже: неудобные у нас копья для такого шустрого дела. Сэр страж, вы с оружием мужицким вряд ли знакомы, так что не гневайтесь – расскажу. Наше дело – встречать бурдюка, если он снесет ворота или стену. Двигается тварь рывками, и когда на скорости прет, лучше его не огорчать – в блин превращает все, что ему не нравится. Как приостановится для разворота, тогда надо бить со всей силы в бочину или в зад. Сильно бить – чтобы копье глубоко ушло, зубцом завязнув, а чопик^[12] в шкуру уперся, раздавив горловину. Зелье горючее сразу пыхнет – тогда убегайте: свое дело сделали. Но перед тем не забудьте холст зажечь – для того у нас факелы припасены. Сам факел ваш пока пусть лежит – его зажжем, если бурдюк и впрямь прорвется. Так Арисат сказал.

Переспрашивать Тука не стал – и так благодарен за океан информации. Он столько слов, похоже, за год не выдает – расщедрился.

Итак, с оружием разобрались: примитивная зажигательная мина на шесте. Вот только с «бурдюком» этим ничего не понятно – это что же за тварь такая, способная сносить стены и ворота? Да и длина копий поражает – на таких «шампурах» можно матерых слонов целиком жарить. Неужели здесь воюют с применением дрессированных динозавров?!