Глава 4

Так себе магия и неожиданное покушение на святое святых

Я, конечно, догадывался, что первый Стихийный навык вряд ли превратит меня в всесокрушающее воплощение Огня. Однако даже самый рациональный человек в глубине души чуточку верит в чудо.

Вот и я верил.

Чуда не случилось. Даже Паксус, поначалу опасливо отиравшийся вдали, быстро осмелел и начал потихоньку приближаться. Уже спустя несколько минут он принялся наблюдать за моими опытами чуть ли не в упор. За что и поплатился, когда я выпустил искру прямиком в него. Причём подгадал момент, когда сбрендивший сосед отвёрнется, дабы не успел отскочить.

Сам Паксус не пострадал, зато пострадали его штаны. К сожалению, повредило их так себе, будто сигаретой пропалило. Непохоже, что хотя бы слегка затронуло кожу под тканью.

Оценив ущерб, сосед возмутился:

– Чак, ну ты чего?!

– Это ты к чему спросил?

– Зачем в меня огнём пульнул?!

– Да ты что, у меня даже в мыслях такого не было. Я просто во все стороны эту искорку швыряю. Ты сам под неё подвернулся, потому что не соблюдаешь технику безопасности на опасном объекте. Вот же привязался ко мне… будто хвост…

– Ну так научи меня быть таким, как ты, и сразу отвяжусь.

Я горестно вздохнул:

– Паксус, ну сколько тебе можно объяснять… Да пойми ты уже наконец, мы все рождаемся разными. Да-да, с самого первого дня мы отличаемся друг от друга. И представь себе, воспитывают нас по-разному. Разные люди вокруг, разная обстановка, разные случайности. Кому-то в жизни везёт больше, кому-то меньше, кто-то становится сильнее, кто-то умнее. Двух одинаковых людей не существует, даже близнецы в чём-то всегда отличаются. Хоть сургучом ко мне приклейся, но тебе не стать моей копией.

– Так я и не говорю, что таким же стану полностью. Мне хотя бы чуточку взять от тебя.

– Паксус!

– Чак, умоляю! – сосед слёзы в голос начал подпускать, причём искренние. – Вот ты говоришь, что нас разные люди окружали. Воспитывали по-разному. Да? А я вот сам по себе, никто мною не занимался. Каким вырос, таким и получился. Вечно шутки шучу, вру направо и налево, делаю вид, что живу весело, что на душе легко. А на самом деле это вроде маски. И знаешь что под этой маской? Чак, под маской прячется ничтожный неудачник. Одинокий и никому не нужный неудачник.

– Не говори ерунду. Паксус, у тебя же родители есть, семья. Ты ведь не сам в школу попал, это они позаботились. И взнос для тебя собрали, а это огромные деньги. Твои близкие в тебя вложились не просто так, тобой занимаются серьёзно.

– Эх Чак, да ничего ты не понимаешь. Совсем ничего. Нет у меня родителей.

– Ты разве сирота? – удивился я и, напрягая мозг, вспомнил кое-какие детали из родословной соседа. В отличие от меня, его подноготная вскрылась чуть ли не в первый же день, просто меня она не заинтересовала. – Я вроде слышал, что у тебя отец есть. Да, точно есть. И он не последний в вашем клане. Наследник, или вроде того.

Паксус невесело улыбнулся:

– Ну да, наследник. Вообще-то наследников несколько, но ты прав, Чак, он не из последних. А про мать мою слышал?

Я пожал плечами:

– Извини, не вдавался в подробности. Я слышал про тебя, и знаю, что твоя семья с моей в последние пару веков сильно не конфликтовала. А я в таких случаях стараюсь глубоко не рыться. Неинтересно. Зачем, если без этого информации много, куда более важной. Если что-то нечаянно услышу, запоминаю, а специально не вынюхиваю. Так что про мать твою ничего не скажу, потому что не знаю.

– И не узнаешь. Нет у меня матери.

– Сочувствую, но какое это имеет отношение к тому, что ты ко мне прилип, как репейник к собачьему хвосту?

Паксус будто не слышал, продолжал говорить монотонно, без эмоций, не глядя на меня:

– Отец у меня перспективный альфа. Рождён с десятью атрибутами. У нас не самая древняя семья, у нас подобное редкость. И сам знаешь, перспективную кровь стараются приумножать. Берут женщин из боковых ветвей клана и подкладывают под таких, как мой отец. Обычно вдовы не самые молодые, или те, у кого мужья беспутные. Получилось, что ему женщины труда достаются, вот он себя и вообразил неотразимым. Только появилась одна проблема: дети от него не рождались, как лекари ни старались. Я единственный получился за долгое время. И хоть я не альфой родился, но за такое он приблизил к себе мою мать. Даже разговоры пошли, что их поженят. А потом к нему привели женщину. Вдову из самой захудалой ветви семьи. Уродливую и с тремя такими же страшными детьми. В ней оказалось такое сильное материнское начало, что она быстро смогла родить от него. И родила не отброса вроде меня, а приличного альфу. Мою мать немедленно задвинули, а её приблизили. И уже о другой свадьбе заговорили. Мать не выдержала такого позора и… Она была гордой женщиной, не смогла пережить. Отец, наверное, что-то к ней испытывал. Или вину ощущал, глядя на меня. Вот он и устроил так, чтобы я в школу попал. У нас дети куда перспективнее мимо пролетели, а вот я, неудачник, попал. Представляешь, как к этому остальные относятся? Да меня некоторые сожрать мечтают. Такие вот родственники. Чак, да я во всём противоположность отца. Хаос, да я, сколько себя помню, пытался таким, как он стать. И ничего никогда не получалось. Как же я ему завидовал, как же завидовал… И понять не мог, как приблизиться к нему. Я был дураком. Последним дураком. Я лишь теперь понял, что он немногим лучше меня, он просто на всём готовом всегда жил. Просто повезло с кровью. Его не любили, женщин к нему водили, как коров к быку племенному водят. Разве можно такого быка назвать успешным? Он ноль, он фальшивка. А ты не такой, ты всё сам берёшь, своим умом, своей удачей и своими руками. Чак, да я уже не раз думал поступить, как мать. Я же никто, я никчемная куча навоза в тени отца, а отец у меня сам по себе ноль. Ноль от ноля. Смешно. Нет, я должен это как-то изменить. Должен. Не знаю как, но я это сделаю. Чак, ты мой шанс, и я должен за тебя держаться.

Я погрузился в ПОРЯДОК и с печалью убедился, что энергия Стихий ещё не восстановилась, следовательно, новую искру мне не запустить. А было бы неплохо попасть ею соседу в незащищенный одеждой лоб.

Случай запущенный, лечить такое полагается электрическим током, но чего нет, того нет. Ну да огонь тоже сгодится. Глядишь, побегает с дымящимся лбом, и глупые мысли на другое переключатся.

Ладно, пойдём сложным путём.

– Послушай, Паксус, а тебе не кажется, что успешность у противоположного пола – это в жизни не самое главное? В животном мире не только привлекательность для самок разделяет самцов на успешных и неудачников. А кто мы, по сути? Те же животные.

Сосед встрепенулся, посмотрел мне в глаза так, будто пытался прочитать в них ответы на самые сокровенные вопросы бытия.

И осторожно спросил:

– Получается, ты начинаешь меня учить? Я тебя очень внимательно слушаю. Давай, Чак, пожалуйста, продолжай.

Я вздохнул:

– Паксус? Ну какой из меня учитель? Не смеши. Я к тому, что если уж ты назначил меня объектом для подражания, так какой смысл ходить вслед, на пятки наступая? Посмотри на меня? Разве я так действую? Вот что я делаю прямо сейчас?

– Со мной разговариваешь.

Я поморщился:

– Паксус, не будь таким тугим. Что я до разговора делал?

– Какую-то искру швырял туда-сюда. Похоже на низовой стихийный навык. Я такой видел у кланового огневика. Но у него сильнее и дальше било. Он шагов за тридцать кучу хвороста мог мгновенно поджечь. И это притом, что про него говорили, будто он слабак, будто только-только начал этим заниматься.

– Это я только-только начал, а у него уже кое-что прилично развито, – ревниво поправил я. – Смысл понял? Я что-то учу, развиваю себя, ищу новое, тренируюсь, слушаю умных людей. Я двигаюсь, я действую, я пытаюсь расти, а не просто мечтаю о том, что стану круче всех. А что ты? Ты только и делаешь, что бродишь за мной и почему-то уверен, что именно это занятие научит тебя задирать юбки всем, кто тебе понравится. С таким же успехом ты можешь следить за мастерами в те моменты, когда они читают книги. Ни капли мудрости из тех книг тебе не перепадёт.

– Я понял, к чему ты ведёшь, Чак. Это ты к тому, что девушки любят сильных и дерзких, да?

Я снова поморщился:

– Не совсем то, но уже получше, чем просто за мной бегать. В правильном направлении двигаться начинаешь, так что подумай ещё.

– Ну… если подумать ещё, у меня же такой искры нет. Где ты взял этот навык? Его реально купить? У меня денег сейчас вообще нет, но хотя бы узнать.

– Почему у тебя денег нет? – спросил я. – Не понял этот момент. Ты представляешь, сколько отвалила твоя семья, чтобы ты в школе оказался?

– Да это отец, вроде как, откупился от меня. Из-за матери переживает, я же рассказывал. Ты представляешь, он даже не поговорил со мной тогда. За мной просто пришли и отвезли в школу. Как бы с глаз долой, но не выгнали, а вроде как наградили. Сделали одолжение великое. Знал бы ты, Чак, как я хотел сразу же сбежать. А потом будто часть от меня отрезало. Притворился, что забыл про всё, и пошёл дурачиться, как обычно. Думать о таком, это свихнуться можно, вот и не думал. Так что да, заплатили за меня хорошо, но своих денег у меня нет. Те, что были, мы с Ашшотом… Хаос, не заставляй меня снова вспоминать о том, как мы… как… Чак, так что там насчёт этого навыка?

– Я не покупал, я его из Лабиринта вытащил.

– Так я и думал, – нахмурился Паксус. – В Лабиринт мне не попасть, чуток баллов не добираю.

Я коварно улыбнулся. Сосед, похоже, клюнул, и если не сдаст назад, я вот-вот направлю его на путь истинный.

У него попросту не останется времени на то, чтобы топтаться по моим пяткам:

– Дружище, ну так что тебе мешает эти баллы добрать? Не надо зеркально копировать всё за мной, импровизируй, придумывай что-то своё, доступное для тебя. Главное, не стой на месте, всё время действуй. Наметь нормальную цель, и следуй к этой цели. Я именно так и поступаю. То, что ты видишь, это всего лишь шаги к моему Великому плану. Ну или к вспомогательному плану. По ситуации.

– И что у тебя за план? – заинтересовался сосед.

– Это секрет.

– Чак, мне сказать можно, я могила.

– Говорю же – это секрет. Да и неважно. Ты не о том думаешь. Себе план намечай.

– Но я хочу такой же план, как у тебя.

– Как у меня не получится. Ты слаб по параметрам, ты баклуши бьёшь на занятиях у мастеров. Да у тебя даже не хватает баллов в Лабиринт сходить. Ты сильно не дотягиваешь до уровня моего плана. Но, как я уже сказал, всё в твоих руках. Развивай себя, работай, слушай и запоминай. Чем больше в тебе знаний и чем лучше твоё тело, тем проще всё даётся. И насчёт барышень, это тоже касается.

– Чак, да у нас глухонемому скотнику дворовые девки давали, а мне шиш. Говорю же, я безнадёжный, со мной явно что-то не так.

Я, наконец, метнул искру, слив в ноль накопившуюся энергию.

– Ой! – вскрикнул Паксус, хватаясь за лоб. – Чак, ты чего?!

– Того. Показал тебе, чем думать надо. Ты уже всех достал своей озабоченностью. Сколько раз на турнике подтягиваешься? Даже полсотни не делаешь. Вот и беги туда, для начала. Давай-давай, не теряй время. Девчонки любят сильных.

– Чак, ты псих! Псих ненормальный!

– Ученик Паксус, давно ли вы стали душевным лекарем, чтобы такие диагнозы ставить?

Обернувшись, я мысленно себя проклял. Великий мастер Ур стоял в дюжине шагов, а я не подозревал о его присутствии до тех пор, пока он не заговорил.

И ведь не первый раз так подкрадывается. Тогда, в подземелье с безногими куклами, я увидел главу школы и прочих мастеров лишь после того, как полностью прошёл через смертельно опасный испытательный зал. И во время перепалки с Дорсом он тоже неожиданно нарисовался.

Это что, хроническое ротозейство? Не замечал за собой подобное. Скорее, дело в навыках мастера. Чем-то он прикрывает и себя, и тех, кто рядом. Может умение и не работает на минимальных дистанциях, но в прочих ситуациях весьма эффективно.

Изобразив поклон, я уважительно произнёс:

– Великий мастер Ур, завидую вашей скрытности. Простите Паксуса, это у него просто такая манера общения со своими товарищами. Вы ведь сами приветствуете, когда ученики разговаривают простыми словами.

– Чак, я спрашивал не тебя.

– Простите, мастер.

– Впрочем, не вижу смысла расспрашивать Паксуса. Я в нём разочарован. Бесталанный ученик, пустой и бесперспективный болтун. Лень и пороки полностью завладели его душой. Паксус, я даже не стану тебя наказывать. Ступай отсюда. Ты всё равно не работаешь здесь над собой, так что не мешай мне общаться с твоим товарищем.

Паксус исчез так стремительно, что я призадумался о перспективах получении тех навыков, коими славятся безликие. Было бы неплохо принимать облик начальника школы, раз это столь эффективно избавляет от жертв комплексов неполноценности.

Покосившись вслед соседу, великий мастер спросил:

– Рагс, у тебя есть здесь друзья? Я говорю про школу.

– Если вы насчёт Паксуса, то мы не друзья. Нас даже товарищами назвать трудно. С ним сложно дружить.

– Я не про Паксуса. Впрочем, неважно. Я и сам знаю, что друзьями ты не обзавёлся. Тяжело дружить с тем, кто так упорно скрывается под маской. Дружба, это, прежде всего, откровенность. А то, что знают двое, рано или поздно узнают все.

– Мастер, вы подозреваете меня в том, что я разболтал всё, о чём вы тогда намекали?

Я высказал это без эмоций, но внутренне напрягся. Друзей у меня может и нет, зато есть Кими, с которой всё сложно. И пусть полностью я ей нашу беседу не пересказал, но при желании намёки в нашем общении можно вывернуть, как слив конфиденциальной информации.

Кими что, болтать начала?

Не верится.

Глава школы покачал головой:

– Нет, Чак, я даже не думал, что мои слова способны навести тебя на такие мысли.

– Простите, мастер. Неправильно вас понял.