Цитаты из книги «Дело об убийстве, или Отель У погибшего альпиниста»

Это был Олаф Андварафорс, истый потомок конунгов и возмужалый бог. Он был явно и безнадежно мертв.

«Когда я слышу слово „культура“, я вызываю мою полицию».

Под влиянием душа и приятной усталости злость моя совершенно улеглась. Я придвинул к окну кресло, выбрал самую толстую и самую серьезную книгу и уселся, задрав ноги на край стола. На первой же странице я задремал и пробудился, вероятно, часа через полтора – солнце переместилось изрядно, и тень отеля лежала теперь под моим окном.

хозяин, мигом очутившийся внизу, заботливо подхватил меня под мышки и стал уговаривать немедленно глотнуть чудодейственной фирменной настойки – «ароматной, крепкой, утоляющей боль и восстанавливающей душевное равновесие».

Великий физик тоже должен был где-то здесь наличествовать – ржание и лай его я услышал мили за три от отеля. И он здесь наличествовал – висел на верхушке совершенно гладкого телефонного столба и отдавал мне честь.

на пороге появился громадный, залепленный снегом человек с чемоданом в руке. Он сказал «бр-р-р», мощно встряхнулся и оказался светловолосым румяным викингом.

Верю ли я в волшебников? – сказал он. – Я верю во все, что могу себе представить, Петер. В волшебников, в Господа Бога, в дьявола, в привидения… в летающие тарелки… Раз человеческий мозг может все это вообразить, значит, все это где-то существует, иначе зачем бы мозгу такая способность? – Вы философ, Алек. – Да, Петер, я философ. Я поэт, философ и механик.

Но он не коммерсант. Полоумный алхимик, волшебник, изобретатель… но только не коммерсант.

Вздор, – сказал господин Мозес. – Чепуха. Математика – это не наука…

Чадо с грохотом отодвинуло стул, поднялось и, продолжая хрустеть яблоком, направилось к выходу. Черт знает что! То вдруг чудилась в этой стройной ладной фигуре молоденькая прелестная девушка. Но стоило смягчиться душою, и девушка пропадала, а вместо нее самым непристойным образом появлялся расхлябанный нагловатый подросток – из тех, что разводят блох на пляжах и накачивают себя наркотиками в общественных уборных. Я все размышлял, у кого бы спросить, мальчик это, черт его возьми, или девочка